Постепенное развитие веротермимости со времени реформации.

Аугсбургский религиозный мир 1555 г. в первый раз допустил юридическое существование в Германии другого исповедания, кроме католического, именно аугсбургского или лютеранского, однако не в том смысле, чтобы на пространстве всей империи открывалась этим миром возможность всем и каждому, по убеждению совести, принадлежат к тому или другому из обоих вероисповеданий. Аугсбургский религиозный мир признал лишь за имперскими сословиями (князьями, городами, духовными прелатами) право принимать аугсбургское исповедание, с той оговоркой относительно духовных князей (reservatum ecclesiasticum), что если кто-либо из них отступит от прежней религии, то лишается своей бенефиций или должности с плодами или доходами, ей присвоенными, причем управомоченные органы церковного устройства должны были приступить к избранию бенефициата. Над территориями светских чинов, принявших аугсбургское исповедание, было приостановлено осуществление юрисдикционных прав католических епископов. Подданным протестантских князей, желавшим оставаться в прежней вере, а равно подданным католических князей, принявшим аугсбургское исповедание, гарантирована свобода выселения в другую территорию (beneficium emigrandi). То jus reformandi, которое в исходе средних веков означало право католического светского начальства исправлять к лучшему пришедшие в упадок церковные дела территории и восполнять таким образом нерадение духовных властей, а в эпоху деятельности реформаторов означало право и обязанность светского начальства восстановить религиозный порядок согласно с истинным разумением Евангелия, теперь это jus reformandi превратилось в формальное право территориального начальства определять исповедание подданных. Таким образом имперский чин, присоединившийся к новому вероисповеданию, имел право вводить его в своей территории, а католический чин имел также право поддерживать и вводить в своей территории католическую веру. При этом могло случиться, что территория раз уже "реформированная", с поступлением под власть князя другого вероисповедания, снова "реформировалась" в противоположном направлении. Свобода выселения тех подданных, вероисповедание которых не совпадало с вероисповеданием начальства, в действительности превратилось в изгнание. Следовательно для свободы совести аугсбурский мир содержал в себе лишь то, весьма скромное, приобретение, что в германской империи, вместо одной принудительной церкви, стало две, и что приверженцы одной, находившиеся в пределах господства другой, не наказывалось уже смертной казнью как еретики, а только изгонялись; последователи же каких-либо других религиозных учений, кроме католического и аугсбургского, все еще должны были рассматриваться и наказываться государством как еретики. Почти столетие спустя, вестфальский мир, закончивший тридцатилетнюю войну, сделал более решительный шаг на пути веротерпимости. 1) Хотя по прежнему он говорит только о равенстве двух религиозных партий, но к протестантам явственно присоединяет и тех, qui reformati vocantur, т. е. кальвинистов. 2) Подтверждая право казней определять религию их подданных, он устанавливает нормальный год (именно 1624), с той целью, чтобы создать некоторые гарантии для подданных, не принадлежащих к одной религии с князем: если бы какая-либо из религиозных партий в состоянии была сослаться на 1624 г. и доказать, что фактические она существовала в данной территории, хотя бы одни день, в 1624 г., то этот status quo 1624 года должен был и в будущем давать право на юридическое существование в данной территории и на осуществление религии в той мере, в какой оно практиковалось в названном году. 3) Наконец и за остальными, которые не могли бы сослаться на status quo 1624 г., вестфальский мир гарантировал (под условием, впрочем, согласия Landesherr'a) свободу домашнего богослужения, беспрепятственное занятие ремеслами, честное погребение, а в случае если они сами предпочтут или начальством вынуждаются выселиться, свободу выселения с возможностью отчуждения, имущества или даже с возможностью удержания его (для управления посредством представителя). 4) На случай перехода реформатского или лютеранского Landesherr'a в другое, евангелическое же, исповедание, а также на случай престолонаследия в такой территории, где раньше господствовало не то вероисповедание, к которому лично принадлежит Landesherr, или в которое он переходит, вестфальский мир предоставляет лишь князю устроить для себя придворное богослужение, без каких-либо изменений ко вреду религии, раньше господствовавшей в данной территории. Позднейшая практика в отдельных германских территориях большей частью держалась в границах, установленных вестфальским мирным трактатом, но иногда выступала из этих границ. Раньше других курфюрсты бранденбургские и короли прусские перестали практиковать изгнание диссидентов, и в ландрехте прусском 1794 г. было выражено, что вообще не допускается привлечение какого-либо гражданина к ответственности за религиозные мысли. Император австрийский Иосиф II даровал в своем государстве религиозную свободу, кроме католиков и лютеран, кальвинистам и последователям греко-восточного исповедания; но религиозных сект и Иосиф не допускал, предписывая напр. деистов подвергать телесным наказаниям. И при провозглашении равенства гражданских и политических прав членов разных исповеданий в союзном акте 1815 г., христианские секты все еще не имелись в виду. Уже позднее, именно для северогерманского союза, был издан в 1869 г. закон, теперь имперский, в силу которого "все, выводившиеся из различия вероисповедания, ограничения гражданских и политических прав", уничтожены, и в особенности "правоспособность к участию в общинном и государственном представительстве и к занятию публичных должностей" объявлена "не зависящей от вероисповедания", причем в то же время признана в принципе свобода не только индивидуальной совести, но и общественного осуществления религии, хотя степени или формы этого осуществления могут быть различны (см. ниже).

В других европейских государствах процесс развития веротерпимости совершался еще медленнее, или даже доныне еще не закончился. Во Франции эдиктом 1598 г. при Генрихе IV было дозволено гугенотам отправлять публичное богослужение (за исключением Парижа и некоторых других мест), учреждать школы и занимать должности; но при Людовике XIV те же гугеноты, с отменой нантского эдикта в 1685 г., подвергались жестокому преследованию, а в эпоху революции такому же преследованию подвергались католики. В Англии католическому духовенству самое пребывание в стране воспрещалось под страхом наказания за государственную измену, а католическим подданным вообще запрещалось отлучаться далее, чем на пять миль, от их местожительства, проживать ближе чем в десяти милях от столицы, быть управляющими, душеприказчиками, врачами, аптекарями и проч., не говоря о публичных должностях; за совершением крещения детей, благословения браков и погребения католикам предписывалось обращаться к духовенству господствующей англиканской церкви. Даже в конце XVII в., при Вильгельме III, католиков, отказывавшихся отречься под присягой от всякого иностранного главенства (в том числе и от духовного - папского), положено было подвергать таким ограничениям, как запрещение приобретать лошадей стоимостью свыше пяти фунтов стерлингов, поражение недействительностью контрактов о купле земельной недвижимости и т. п. Всем вообще диссентерам закрыт был доступ в университеты - оксфордский и кембриджский. Но в Шотландии пресвитерианская (реформатская) церковь заняла такое же положение государственной церкви, как в Англии англиканская; последняя сделалась господствующей также и в Ирландии, хотя большинство населения ее всегда было католическим. Постепенно, однако, существовавшие ограничения правоспособности уничтожались и, и в силу эманципационного акта 1829 г., католики всех трех королевств (но не духовенство) получили право принимать участие в парламентских выборах и в заседаниях парламента, а также занимать публичные должности, за исключением не многих (каковы напр. в настоящее время должности лорда-канцлера Англии и вице-короля Ирландии). В то же время и свобода осуществления религии настолько утвердилась, что в 1850 г. папа нашел возможным ввести в Великобритании нормальную церковную организацию с епископами. Больше ограничений для диссентеров уцелело в скандинавских странах, где господствует лютеранская церковь. Так в Норвегии по закону 1894 г. все вообще диссентеры исключаются из следующих должностей: членов королевского совета, профессоров теологического факультета и всех вообще должностей, соединенных с преподаванием религии, или с руководительством в школах, как народных, так и в высших. Тем же законом диссентерам предоставлена свобода осуществления религии и возможность заключения браков у своего духовенства, а этому последнему право ведения актов гражданского состояния, но с сосредоточением регистрации в руках пасторов государственной церкви. Католическая церковь в скандинавских государствах не имеет нормальной организации: Скандинавия для нее есть одна из terrae missionis, в которых действуют апостолические викарии, вместо епископов, под высшим управлением конгрегации пропаганды.

Вестфальский мир, допуская возможность существования в территории, кроме господствующего вероисповедания, других, различал три степени осуществления религии: exercitium religionis publicum, exercitium religionis privatum и devotio domestica. Под exercitium religionis publicum разумелось то самое осуществление религии, которое до реформации принадлежало католической церкви, когда она была единственной церковью германской империи, и которое сделалось после реформации достоянием лютеранского или реформатского исповедания в территориях, присоединившихся к тому или другому из этих новых исповеданий. К публичности осуществления религии должны были следовательно относиться: обладание храмами, как богослужебными зданиями особой архитектуры, звон, возможность собираться на богослужение во всякое время, публичные церковные процессии. Под exercitium religionis privatum разумелось осуществление религии с образованием частного общества и с духовенством, но без упомянутых знаков публичности. Под devotio domestica разумелось домашнее богослужение в пределах дома и семьи, без образования религиозной ассоциации и без привлечения посторонних к домашнему богослужению. В этом последнем виде осуществления религии стали различать еще простое домашнее богослужение (dev. dom. simplex), без участия духовного лица, и квалифицированное (dev. dom. qualificata) с привлечением духовного лица. Позднее теория и практика распространили приведенную квалификацию на секты, с расширением понятия домашнего богослужения. Позднее стало рассматриваться, как необходимый вывод из индивидуальной свободы совести, которому следовательно противоречило бы запрещение участия духовного лица всякий раз, как богослужебное действие, на основании правил данного религиозного общества, могло бы быть совершено только духовным лицом.

Т. н. jus reformandi при этом еще раз изменилось в своем содержании: оно применяется не к великим религиозным партиям, на которые было рассчитано в эпоху аугсбургского и вестфальского мирных трактатов, и о которых в настоящее время обыкновенно и вопроса не возникает, а к новообразующим обществам или сектам. В применении к этим последним jus reformandi означает право устанавливать предположения и последствия образования новых религиозных обществ в государстве, вместе с правом не допускать учения и общества, вредные с государственной точки зрения. В отношении к новообразованию религиозных обществ существуют разные системы: то допускается полная свобода образования их с доведением до сведения правительства о их возникновении, то требуется специальное разрешение государственной власти, и притом или административном порядке, или законодательном (т. е. с содействием палат). Только во Франции, еще при действии конкордата, существование религиозных ассоциаций даже признанной церкви (католических конгрегаций) было поставлено законом 1901 г. в зависимость от издания специального закона. А с "отделением церкви от государства" по закону 1905 г. даже существование всей французской католической церкви, так же и других церквей и религиоз-обществ, возможно лишь в виде признанных законом ассоциаций.

Вообще же в практике возможны следующие комбинации междувероисповедных отношений: 1) одна какая-либо церковь признается как церковь государственная, последователи же других религиозных учений терпятся, то с предоставлением им домашнего богослужения, то с дозволением образовать общество и пользоваться частным осуществлением религии без знаков публичности (Испания, Португалия, некоторые государства южной Америки, Скандинавия); 2) кроме одной какой-либо религии, которая de jure или de facto считается господствующей религией страны, и другим предоставляется свободное публичное осуществление (Италия, Англия и др.); 3) в государстве нет одной господствующей церкви, а существуют две церкви на равных правах (паритет), причем за другими религиозными обществами признаются или не признаются корпоративные права (во всяком случае не права привилегированных или квалифицированных корпораций, как напр. в Пруссии, Баварии и др.); 4) государство не знает различия между признанными признанными и непризнанными церквами и религиозными обществами, знает различие между признанными и управлению, но и к публичному осуществлению культа (Франция).

Дата добавления: 2015-08-26