ЗАДАЧА 4. Сособственником квартиры, доля в которой вошла в состав наследственного имущества

07.11.2003 умерла М. Суконина, после которой осталось наследственное имущество, состоящее из 1/2 доли в квартире и дома, построенного на земельном участке, выделенном М. Сукониной в 1967 году в садоводстве. М. Суконина оставила завещание, по которому все ее имущество в равных долях она завещала своим детям дочери С. Самойловой и сыну А. Суконину. В завещании квартира была прямо названа, а дом упомянут не был, но предметом завещания являлось все имущество.

Сособственником квартиры, доля в которой вошла в состав наследственного имущества, являлся муж покойной Комарчевский, являющийся нетрудоспособным.

Нотариус выдал наследникам свидетельство о праве на наследство на долю в праве собственности на квартиру, а Комарчевскому свидетельство о праве на обязательную долю в наследстве, а в выдаче свидетельства о наследовании дома отказал в связи с отсутствием правоустанавливающих документов на дом.

А. Суконин, явившийся к нотариусу, утверждал, что дом был построен исключительно им и на его средства, ни мать, ни ее муж, ни сестра к возведению дома отношения не имеют. "Поэтому мама и не упомянула дом в завещании" - добавил он. Комарчевский и С. Самойлова, напротив, утверждали, что дом строили всей семьей.

С. Самойлова и Комарчевский обратились к занимающемуся частной практикой юристу Мудрову за советом. Он разъяснил им, что в отсутствие документов отказ нотариуса в оформлении наследственных прав является законным, С. Самойловой и Комарчевскому необходимо обратиться в суд с иском к А. Суконину о признании права на долю в праве собственности на жилой дом. В этом процессе и надлежит определить, на чьи средства, в какой пропорции и т.д. строился дом, какова доля покойной... Самойлова и Комарчевский пояснили Мудрову, что их основной целью является получение прав на максимально большую долю дома, чтобы впоследствии решить вопрос с Сукониным об обмене его доли в квартире на их доли в доме (после смерти Сукониной Самойлова и Комарчевский вступили в сожительство).

С. Самойлова и Комарчевский заключили с Мудровым договор на ведение дела в суде по их иску к Суконину об определении доли в праве собственности на дом, принадлежавшей их матери, и доли Комарчевского как созастройщиков, о признании права за Самойловой на соответствующую часть доли, принадлежавшей матери, по праву наследования, о выделении Комарчевскому обязательной доли в наследстве. С целью наделения Мудрова полномочиями они совместно выдали ему доверенность на ведение дела.

Судья усомнился в праве Мудрова вести дело в интересах обоих истцов, ибо они противоположны.

Мудров соглашался с тем, что формально конфликт интересов имеется, но только формально, по сути, у его доверителей общий интерес в процессе, поэтому оснований для недопущения его в процесс не имеется.

Судья предложил Мудрову выбрать, кого именно он будет представлять в деле, под страхом отказа ему в допуске в процесс полностью.

Мудров указал, что у суда вообще нет такого права. Адвокатом Мудров не является, поэтому положения ст.6 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре" на него не распространяются.

Имел ли право Мудров принять поручение о ведении дела в интересах обоих истцов? Согласны ли Вы с тем, что у них противоположные интересы? О каком интересе - фактическом или юридическом - следует говорить применительно к конфликту интересов? Правомерны ли действия судьи? Допущены ли нарушения при выдаче доверенности?

Дата добавления: 2015-08-20