Глава 46. Ночь без сна, когда глаза что есть силы вытаращены, как правило

Ночь без сна, когда глаза что есть силы вытаращены, как правило, скучна и приносит только головную боль. Ни тебе призрачных проявлений, ни таинственных стуков, ни необъяснимых шагов, ни неправильных показаний приборов. Вот почему парапсихологию так часто высмеивают как лженауку. Тем не менее, прогресс был налицо. Эту дисциплину признали несколько академических обществ в Великобритании, имеется по крайней мере одно отделение парапсихологии в университете в Эдинбурге, несколько других учреждений предлагают курсы парапсихологии, а также проведение исследований паранормальной активности.

Однако Эш знал, что для большинства людей понятия черных потоков (лей‑линий негативного влияния), призраков первого уровня (тех, которые могут быть пойманы на камеру, будучи невидимыми для невооруженного глаза) и ЯЭГ (явления электронных голосов) были немногим больше, чем абракадабра. Хельстрем был слишком потрясен, чтобы высмеивать теории Эша прямо во время их недавнего обмена мнениями, но следователь по‑прежнему не был уверен, что генеральный директор готов принять его мысль о том, что под Комреком расположен некий парапсихический эпицентр.

Ни Хельстрем, ни его исполнительный комитет Внутреннего двора, кем бы они ни были, не знакомы, что неудивительно, с неземными материями и бестелесными силами: иначе зачем бы они вообще стали обращаться к Институту? Равным образом, однако, они, казалось, переоценивали возможности Эша.

Эш обнаружил, что он едва ли не винит Кейт в том, что она с самого начала не объяснила Саймону Мейсби пределов возможностей исследователя‑экстрасенса. Скорее всего, ее ослепил предложенный огромный гонорар, не позволив правильно оценить реальную ситуацию. Или, может, она просто вкладывала слишком много веры в способности своего главного исследователя решать такие проблемы. Однако он по‑настоящему не обижался, ибо знал, что он так же важен для нее, как она для него. Совершенно ясно, что Саймон Мейсби не рассказал ей многого, если не самого важного, и не посвятил в истинную глубину и серьезность сложившейся ситуации. Он был уверен, что сейчас Кейт пытается с ним связаться и, вероятно, беспокойство ее на грани истерики, потому что она не в состоянии этого сделать.

Когда ужасный шум прекратил доноситься из леса, Эш решил сделать еще один обход своих площадок с оборудованием, и эхо от его тяжелых ботинок стало раскатываться по каменным залам. Если призрак ждал, он не потрудится скрываться: какой в этом смысл?

Он проходил коридор за коридором и проверял по пути комнаты, открывая двери и заглядывая в них, за исключением люксов, принадлежавших Хельстрему, а также той области, вход куда был гораздо великолепнее всех остальных, с креслами золотого дерева с красной обивкой и высокими спинками по обе стороны от закрытых двойных дверей, где изобиловали прекрасные картины и искусные скульптуры. Толстый ковер смягчал здесь его шаги, и он надеялся, что не портит территории лорда Эдгара Шоукрофт‑Дракера своей рабочей одеждой.

Эш понятия не имел, куда исчез смешной человечек с несколько отталкивающими глазами, но этот уровень был настолько же сложным и многокомнатным, как и те, что ниже, и ни на одной двери не было ни номера, ни именной таблички.

Каким долгим и изобилующим эмоциями был этот день! Не прошло еще и двадцати четырех часов, как он покинул Лондон, но казалось, что миновала неделя, так много всего случилось. К счастью, ничего необычного прямо сейчас не происходило. Он на это надеялся. Он шел по маршруту, уже намеченному в уме, потому что заранее изучал планы Комрека. Для страховки в кармане его жилета лежал изящный маленький гаджет, выступавший в качестве электронного клубка, запоминающего его маршрут. Чтобы вернуться к отправной точке, достаточно нажать на клавишу, и он двинется точно обратным путем, чтобы добраться до базы. Прекрасная вещица для зданий со сложной структурой или даже для прогулок по улицам незнакомого города.

В широком каменном коридоре где‑то неподалеку от центра замка‑лабиринта он наткнулся на большую арочную дверь с петлями и завитками из черного железа, а также орнаментом из головок гвоздей в виде распятия. С дверью граничил простой архитрав[45]из старинного толстого дерева. Он предположил, что это была часовня замка. Эшу показалось, что он слышит какие‑то движения внутри, и он приостановился, чтобы послушать.

До него донеслось тихое непрерывное бормотание. Оно звучало как заклинание, и он догадался, что это епископ и его прислужница отправляют богослужение. Он надеялся, что они молились об избавлении от зла, преследующего Комрек последние недели. Решив не мешать им, Эш двинулся дальше.

Он достиг узкого мраморного консольного столика, на котором стояла изящно украшенная ваза с мертвыми, согбенными цветами. Остановился проверить тальк, которым раньше осыпал основание вазы, чтобы видеть, не сдвигалась ли она. Она не сдвигалась. Другие осыпанные места на верху консоли тоже были нетронуты.

Там и сям на шестом этаже Эш установил много таких маркеров, а также всевозможных других устройств, включая камеры, чувствительные к движению, термографы‑самописцы, чувствительные рекордеры статического звука, анемометры, вентиметры и воздухомеры.

Он все их проверил, но ничего не изменилось. Термометры подтвердили то, что озадачило его сразу по прибытии: холод в замке пробирал до костей, несмотря на яростный жар, исходящий от многих радиаторов, мимо которых он проходил. Может, в верхних пределах Комрека всегда так и было. С другой стороны, может, незваные сверхъестественные сущности украли всю энергию, которую в состоянии были украсть, и использовали ее для себя, получая от нее силу. Для неспециалиста это прозвучит абсурдно, но Эш был достаточно опытен, чтобы знать: это является свидетельством подлинного призрака. Тем не менее, он бродил, изучая и проверяя показания приборов и устройств, удрученный, но твердый, полный решимости найти эпицентр паранормальной активности. В сердце своем и в чувствах он знал, что эпицентр там, под замком. Он решил, что на следующий день обследует пещеры под скалами, образовавшими мыс, на котором был построен Комрек. Именно они были ключом ко всему, он не сомневался.

Как ни странно, Эш не чувствовал усталости. Более того, острые ощущения этого дня, как приятные, так и противоположные, стимулировали его разум и тело. Он знал, что это как раз та черта, благодаря которой он хорошо справляется со своей работой. Он не мог точно оценить все проблемы, которые перед ним вставали, но все же по‑настоящему наслаждался их решением.

Эш открыл окно и прислушался, но услышал только грохот волн об утес внизу. Это был яростный насильственный шум, но он был в тысячу раз лучше, чем жалобные крики животных, становившихся добычей вторгшихся сюда диких кошек. Это была еще одна загадка, ставившая его в тупик: почему диких кошек тянуло к Комреку? Что вело их к этому источнику нечестивых злодеяний?

Свежий морской воздух, беспокойный и резкий, освежил ему лицо, и он позволил ветру обдуть его целиком, оживляя тело и обостряя разум. Он оставался там в течение нескольких минут, и мощный ветер врывался в коридор, словно затем, чтобы вымести из него злостную заразу.

Потом он неохотно закрыл окно, а когда повернулся, чтобы идти, ему показалось, что он увидел, как что‑то шевелится в тени в дальнем конце коридора. Он моргнул, посмотрел еще раз, затем сунул руку в кожаную куртку за фонариком «Мэглайт» и направил в то место его яркий луч. Возможно, собственный мозг в этот поздний час «подшучивал» над ним, но он был уверен, что видел в тени спешащую куда‑то фигуру с накинутым на голову капюшоном.

– Эй! – крикнул он, не ожидая ответа, и до него действительно не донеслось ни звука.

Эш быстро двинулся по коридору. Крикнул снова, на этот раз громче. Все, что он услышал в ответ, было эхо его собственного голоса и мягкое шарканье ног впереди, словно кто‑то поднимался по лестнице башни в конце коридора.

Слегка запыхавшись, он достиг арочного входа в башню и посветил вверх.

Винтовая лестница вилась вокруг толстой центральной колонны, построенной из крупных старых камней. Снаружи он уже видел, что у башни есть окна, поэтому предположил, что в ней имеются также комнаты и полы. Не обитает ли фигура в капюшоне в одной из таких комнат? До него снова донеслись шаркающие звуки, но теперь шаги стали медленнее.

Он снова крикнул:

– Могу ли я с вами поговорить? Я не причиню вам вреда.

Слабые звуки на секунду стихли, а затем возобновились, ослабевая по мере подъема.

У Эша не было иного выбора, кроме как последовать за ними, хотя он находил эту идею столь же привлекательной, как забраться в логово льва. Он начал подниматься по стертым деревянным ступенькам, становясь на них медленно, осторожно, нервно. Сверху он услышал звук открывающейся, а затем закрывающейся двери.

Почти сразу же он оказался на площадке. Здесь имелась какая‑то дверь, но он был уверен, что это не та, которая только что открывалась и закрывалась. Тот звук был мягким, едва слышным. Эш был уверен, что он донесся с большей высоты.

Его подозрения подтвердились, когда он снова услышал шаркающие шаги уровнем выше. Сделав глубокий вдох, он продолжил подниматься по лестнице. Он шел по спирали, левым плечом касаясь изогнутой стены и понимая, что спешка вредит равновесию. Опершись о центральную колонну, он переложил «Мэглайт» в левую руку и продолжил свой путь с большей осторожностью.

Почему этот человек в капюшоне старался убежать от него? Эш не представлял опасности. Он просто его окликнул, затем пошел следом. Но зачем на нем это странное одеяние? Возможно – еще один прислужник епископа? Так или иначе, в глухую ночь это одеяние выглядело жутко, но, хотя было стереотипным для сообщений о наблюдениях за призраками, сам он никогда на самом деле не видел призраков, одетых подобным образом.

Его мысли прервал другой шум.

Звук был словно от падения – кого‑то или чего‑то.

А потом гортанный звук. Сдавленное рыдание?

Эш одолел последние несколько ступенек, добравшись до самой верхней площадки. Когда он натолкнулся на закрытую дверь, через которую, должно быть, прошел тот, кого он преследовал, по спине у Эша, несмотря на испарину от погони, пробежал холодок. Пот пропитал все его тело – пот от страха и в равной мере от усталости. Он чувствовал себя липким, дрожащим, трясущимся, но, хотя ощущение онемения воздействовало на его тело, он знал, что все это у него в уме. В уме и в настроении, царящем внутри самого Комрека.

Морщась, закусывая нижнюю губу, чтобы вызвать сознательную боль, которая поможет восстановить его собственную реальность, он направился к закрытой двери и, не раздумывая, повернул ручку и толкнул.

У основания изогнутой внешней стены комнаты располагался слабый ночник, и в его свечении Эш разглядел очертания мебели – стулья, буфет, отдельно стоящий шкаф, стол, письменное бюро и кровать. Некоторые другие удобства.

Тихий звук, похожий на сопение, привлек его внимание к кровати, и он различил темную фигуру, съежившуюся рядом с ней. Краем взгляда он увидел легкую лазоревую дымку, парящую над сжавшейся фигурой, настолько нежную, что она была почти невидима и предательским образом исчезала всякий раз, когда он пытался на ней сосредоточиться.

Эш осознал, что «Мэглайт» в его руке по‑прежнему направлен в пол. Он поднял фонарик и осветил им дрожащие очертания рядом с кроватью. Он переводил луч медленно, словно прожектор, боясь того, что он может высветить. Его опасения оказались обоснованными, когда сжавшийся некто в коричневом одеянии подался в его сторону.

Эш намеренно направил свет прямо на затененный капот, и когда он увидел лицо, когда неустанный яркий свет «Мэглайта» выхватил все, что скрывалось в глубоких тенях капюшона, он почувствовал, что сердце у него вот‑вот остановится.

Глаза у Эша расширились. Он хотел вскрикнуть от ужаса, но мог только смотреть, не будучи в состоянии понять, что находится перед ним. Фонарь едва не выскользнул у него из рук, возможно, в силу психологической реакции на то, чего он действительно не хотел видеть. Но он не дрогнул, и свет, бьющий в глубь темной пещеры капюшона, раскрывал каждую отвратительную подробность лица, чего‑то, что больше не могло прятаться.

Но, в конце концов, зрелище оказалось чрезмерным, и Эш попятился назад, ударившись плечом о дверную коробку.

А потом он застыл, расслышав звук тяжелых шагов по скрипучим деревянным ступеням внизу.

Дата добавления: 2015-08-20