Возрождение Евангелическо-Лютеранской церкви в период оттепели.

О возрождение Евангелическо –Лютеранской церкви Игрии пишут в своей работе «Русское Лютеранство: между протестантизмом, православием и католицизмом» Сергей Филатов и Александра Стёпина следующее: «Национальное возрождение ингерманландцев и немцев привело и к первым попыткам воссоздать национальные церкви. Лютеране Германии и Финляндии приступили к широкой поддержке своих единоверцев в России. Причем лютеранство в Германии и Финляндии в ХХ веке сильно либерализовалось, и российские лютеране, почти все консерваторы, оказались со своими западными спонсорами, учителями и помощниками в сложных отношениях не только сотрудничества, но и конфликтов и даже соперничества. Возрождение ингерманландской церкви началось в 70-е годы, и это возрождение неразрывно связано с именем ее харизматического лидера в те годы Арво Сурво. Арво Сурво — интеллектуал, музыкант и поэт, связанный с полудиссидентской художественной “тусовкой” Санкт-Петербурга, родом из старинного финского села под Петербургом Губаницы уговорил своих единоверцев не прятаться по углам, а решительно отстаивать свои права. Просьбы и требования к властям постепенно возымели действие. На открытие первого ингерманландского прихода в Ленинградской области решающее влияние оказало Хельсинкское совещание по безопасности в Европе, под давлением европейских, и в первую очередь финляндских правозащитников, в 1977 году была зарегистрирована община в
г. Пушкине и ей было передано здание кирхи. Приход вошел в юрисдикцию церкви Эстонии. В семинарии Лютеранской церкви Эстонии выучился и Арво Сурво, после чего он стал пастором в Пушкине и фактически возглавил движение возрождения ингерманландской церкви и ингерманландского народа. Сплоченный маленький народ как мало кто воспользовался первыми проблесками свободы второй половины 80-х. В 1987—1990 годах были созданы десятки ингерманландских приходов. Ингерманландцы чувствовали себя неуютно внутри церкви Эстонии, и дело тут не только в языковом барьере. В теологическом плане ингерманландцы более консервативны и мистичны, их религиозность ближе к православию, к тому же они менее прозападно ориентированы. В 1989 году Арво Сурво распространяет манифест о возрождении независимой Церкви Ингрии. Он был поддержан в ингерманландских приходах, и независимость церкви была провозглашена. В середине 90-х Церковь Ингрии встала на ноги. В 1996 году ее возглавил коренной петербургский финн-ингерманландец Арре Куукауппи. Сейчас Церковь Ингрии имеет двух главных зарубежных “стратегических союзников” — Церковь Финляндии и консервативную американскую церковь — “Лютеранскую церковь Миссури-Синод”, чья идеология гораздо ближе консервативной российской религиозности».[17] Арво Сурво посещал приход в г. Пушкино, когда был ещё молодым человеком. Также молодёжные собрания в г.Пушкино посещал Арри Кугаппи, который впоследствии стал епископом Евангелическо-Лютеранской церкви Ингрии. Таким образом инициатарами возрождения Евангелическо –Лютеранской церкви Ингрии я бы назвал Арво Сурво и Арри Кугаппи. Кандидат исторических нук Сергей Александрович Исаев в статье «Евангелическо-Лютеранская церковь Ингрии» пишет о людях, которые сыграли ключевую роль в возрождении и о направлении, в котором развивалась церковь: «В пределах Ингерманландии продолжали действовать молитвенные группы, собиравшиеся на кладбищах и в частных квартирах. Поскольку лютеран. приходов было немного, таинство Крещения мн. ингерманландцы принимали в правосл. храмах, однако православными себя не считали. По лютеран. представлениям, человека делает христианином таинство Крещения, правильно совершенное - обычно в младенчестве - в любом христ. храме, а лютеранином - обряд лютеран. конфирмации в сознательном возрасте. До сих пор значительную часть прихожан Е.-л. ц. И. составляют крещенные в РПЦ. С 1961 г. фин. литургию начали служить в Нарве и ингерманландцы прилегающей территории Ленинградской обл. могли посещать. Пастор Нарвского прихода Эльмар периодически служил в Петрозаводске, и после долгих проволочек власти зарегистрировали Петрозаводский приход в каноническом подчинении Эстонской церкви: 1-я легальная литургия была отслужена 2 февр. 1970 г. В авг. 1975 г. представители СССР подписали Заключительный документ Хельсинкского совещания, и правовые нормы, касавшиеся свободы совести, стали для СССР международно-правовыми и не поддающимися такому произвольному толкованию, как прежде. 11 дек. 1977 г. была освящена лютеран. церковь в г. Пушкин, хотя до революции она была немецкой, теперь ингерманландцы впервые после войны получили ограниченную возможность воссоздать приход в пределах собственно Ингерманландии. Молодежную группу при этом приходе посещали Арво Сурво и Арри Кугаппи, ставшие впосл. инициаторами воссоздания Е.-л. ц. И. Арво Сурво был направлен на обучение в Таллин, и в дек. 1987 г. архиеп. Эстонии Куно Паюла рукоположил его в пастора. В февр. 1988 г. по его инициативе началось возрождение Губаницкого прихода. 14 мая 1989 г. представители 5 приходов Ингерманландии подписали в Губаницах декларацию о воссоздании Финской евангелическо-лютеранской церкви Ингрии, «полностью самостоятельной во внутренней жизни», хотя и «признающей авторитет» Эстонского архиеп. Паюла, и образовали Правление во главе с А. Куортти и А. Сурво. 19 июля 1989 г. был зарегистрирован Колтушский приход, 22 февр. 1990 г. получили регистрацию приходы в Нарвуси (Кузёмкино), в Токсове и в Скворицах, в авг.- Гатчинский приход. В 1990 г. Эстонская церковь выделила эти приходы в Ингерманландское пробство, к-рое возглавил пастор Лейно Хассинен, приглашенный из Финляндии. 19 мая 1991 г. в Губаницах архиеп. Паюла рукоположил еще 4 пасторов. 5 нояб. того же года был зарегистрирован приход в Саранске - 1-й миссионерский приход в российской провинции. Поскольку в авг. 1991 г. была провозглашена независимость Эстонии, 1 янв. 1992 г. с согласия Евангелическо-лютеранской церкви Эстонии Ингерманландское пробство было преобразовано в независимую Е.-л. ц. И., зарегистрированную властями РФ 14 сент. 1992 г. На 1-м синоде (19-20 марта 1993) был избран глава церкви Хассинен, к-рый 23 мая того же года был ординирован как епископ в Колтушах. 21 окт. 1995 г. новым епископом был избран, а 20 янв. 1996 г. ординирован Кугаппи, впервые церковь возглавил уроженец и гражданин России. В последующие годы численность Е.-л. ц. И. росла: ее приходы были созданы в Москве (1992), Йошкар-Оле, Олонце (1993), Приморске (Койвисто) (1994), Твери, Мурманске, Сыктывкаре, Питкяранте (1997), образуются приходы и в др. городах, в т. ч. в сибирских. В сент. 1995 г. в Колтушах был открыт Учебно-диаконический центр им. С. Я. Лаурикалла (позже преобразованный в Теологический ин-т Е.-л. ц. И.), обеспечивающий церковным работникам подготовку на уровне бакалавров».[18] О взаимоотношении Евангелическо-Лютеранской церкви Ингрии с другими лютеранскими церквами пишет Гельмут Чёрнер: «Если упоминать об отношениях Ингерманландской Церкви с другими Лютеранскими Церквами, то следует выделить ее особенно тесные отношения с Церквами Финляндии и Эстонии. Кроме того, наряду с Всемирной Лютеранской Федерацией Ингерманландская Церковь входит и в Конференцию Европейских Церквей; возбуждено также ходатайство о ее членстве во Всемирном Совете Церквей. Особое значение Ингерманландская Церковь придает отношениям с ELKRAS, центр которой также находится в Санкт-Петербурге. С одной стороны, у них есть основа для координированной совместной работы в определенных областях, а с другой — каждая из них подчеркивает свою самобытность. Преимущественное использование в двух Церквах русского языка и многие общие проблемы, например, нехватка сотрудников и средств, свидетельствуют о том, что совместные инициативы двух Церквей, устремленные в будущее (например, организация системы высшего теологического образования), нужно развивать и впредь».[19] Союз Евангелическо-Лютеранский церквей России и других государств с благословения Рижского епископа Эрика Местерса в 1988 году отделилась от Евангелическо-Лютеранской церкви Латвии. В 1989 году Латвия получила независимость и Эрика Местерса отстранили от должности архиепископа Рижской церкви, обвинив его в сотрудничестве с советскими властями. Вместо него был выбран архиепископом Карлис Гайлитис.13 ноября в г.Риге было провозглашенно создание Немецкой Евангелической Лютеранской общины. В ноябре 1988 года при согласии архиепископа Эрика Местерса, был рукоположен в епископы Немецкой Евангелическо-Лютеранской церкви, Харальд Калниньш. О возрождении немецкой общины в Ленинграде пишет Барон Йозеф: «По сравнению с Москвой, немецкая община в Ленинграде воссоздалась раньше. Она, после долгих лет притеснений советскими властями, включая "запрет 100-го километра", к 1987 г. была собрана А. А. Биттнером. Некоторые среди советских немцев еще боялись повторения сталинских лагерей из-за участия в жизни общины. Тем не менее, приход начинал свое возрождение, а его председателем стал Андрей Андреевич. Он уже к 1988 несколько раз приезжал в Ригу и посещал церковь Иисуса, где служил епископ Х. Калниньш. А. Биттнер просил его направить в Ленинград пастора, владеющего немецким языком. Прошло еще несколько бурных лет восстановления церковности и случилось следующее: из-за западной церковной политики, к январю 1992 г. Андрей Андреевич, еще в советские времена собравший верующих и давший первые шаги восстановленной жизни прихода, незаконно был отстранен от своей должности. – [См. заявление пробста ЕЛКРАС Хайнца Китцки начальнику УВД Центрального р-на СПб. от 15. 11. 95 г. – Ср. кассационную жалобу в Судебную коллегию на решение СПб. городского суда от 12. 01. 96 по делу № 3-25, подписанную г-м А. А. Пастором]. Законный Совет восстановленной немецкой общины не один год судился с той частью прихода, которая была создана позже под влиянием граждан ФРГ. Но А. А. Биттнер, несмотря на дезинформацию, уже вошел в историю восстановленного немецкого прихода в Петербурге, как и в историю российского лютеранства. Царство ему небесное!»[20]. Йозеф Баронас возглавлял Единую Евангелическую лютеранскую церковь с 1991-1996 год. Целью Йозефа Баронаса было объеденить различные национальные общины. Признания со стороны Всемирной Лютеранской Федерации Единая евангелическая-Лютеранская церковь россии на получила. На сегодняшний день Единая Евангелическая Лютеранская церковь распалась. В 1991 году в москве был открыт приход Немецкой Евангелическо-Лютеранской церкви. В состав Евангелическо-Лютеранской церкви России и других государств входит Евангелическо-Лютеранская церковь Урала, Сибири и Дальнего Востока. Она включает в себя четыре региона или пробства: Уральское пробство с центром в Екатеринбурге, Дальневосточное пробство с центром во Владивостоке, Западно-Сибирское с центром в Омске и Восточно-Сибирское с центром в Новосибирске. Воссоздание лютеранской церкви на дальнем Востоке началось с приезда гамбургского пастора Манфреда Брокмана. Во Владивосток он приехал по просьбе епископа лютеранской церкви России Харолбда Калныньша. Целью приезда было найти и собрать вместе всех лютеран. 31 мая 1992 года лютеранская община во Владивостоке отпраздновала первое богослужение перед зданием лютеранской церкви. На тот момент в лютеранском храме находился музей Тихоокеанского флота. Распологаглся он там с 1950 по 1997 год, когда здание было передано общине. Манфред Брокманн и по сей день остаётся пасторм общины Святого Павла. Сам Манфред Брокманн так комментирует свой приезд и поиск лютеран: «Когда этот Синод заканчивался после 5 дней работы, сначала никто не знал, что делать с пастором Брокманном, и мне предстояло еще почти 6 свободных месяцев. И тут возникла новость: во Владивостоке, в 5 тысячах км далее от Омска, в городе, который еще один месяц тому назад был закрытым, есть старая лютеранская церковь, где сейчас находится музей российского Тихоокеанского флота; в этом городе живет около 800 российских немцев, а в крае около 4000, все – с прошлыми лютеранскими традициями. Возник вопрос: кто хочет это исследовать? - Это привлекло меня, и я поднял руку: я хочу! («…вот я, пошли меня» Исайя 6,8) Все было традиционно: я встал на колени, епископ Харальд Калныньш (сейчас покойный)дал мне свое благословение и сказал: «Итак, сын мой, ты имеешь мое благословение, - иди! Посмотрим, что будет после моего благословения». Было много; между прочим, основано 9 лютеранских общин, и большой опыт с людьми и захватывающая история с Богом – все хорошо и трудно…Я приехал с одним российско-немецким братом (т.к.тогда я не мог еще так хорошо говорить по-русски) во Владивосток в середине мая. Наше задание: найти церковь и российских немцев. Церковь мы нашли сразу: она стоит в центре города как его самая старая церковь. Но найти российских немцев было не так легко. Тогда я думал: давайте будем очень хитрыми и обратимся в КГБ. Если они хорошо работали, тогда они имеют список всех диссидентов (в том числе лютеран). Успеха не было.Следующий шаг был также неуспешен, и я получил типичный русский опыт. Я обратился в Русскую православную церковь. Я думал: ведь христиане должны помогать друг другу. – Ничего подобного. Чуть они не выбросили меня: «Что вы здесь хотите? В России есть только православные христиане!» Я был практически в отчаянии и думал: здесь ничего не получится. Я купил себе билет на самолет в Чегдомын, регион добычи угля, 1500 км севернее Владивостока, куда тоже были депортированы российские немцы. И вот: «…дивны судьбы Его, велика премудрость Его!» (Исайя 28,29). Я, как музыкант (на моей первой визитной карточке в России стоит «Манфред Брокманн, пастор и музыкант», над чем архиепископ Кречмар всегда немного посмеивался) накануне поездки шел в концерт. И там один из слушателей был одет в черно-белое со специальным пасторским воротником. Конечно, я обратился к нему; это был пастор Даниель Маурэр, американец, священник римско-католической церкви; он был здесь уже за две недели до меня; он знал уже о некоторых лютеранах. Я посетил их, они все знали друг о друге негласно, и новость распространилась: «Приехал лютеранский пастор, который хочет работать с нами».И после этого все они «вышли из подполья», и мы праздновали вместе наше первое богослу- жение в воскресение Exaudi, 31 мая 1992 года, перед церковью Св.Павла, т.к. в ней еще был музей Тихоокеанского военного флота, с бюстом Ленина на алтаре».[21] Вот так образовалась пробство во Владивостоке. О пасторе Манфреде Брокмане упоминает в своей статье «Русское лютеранство: между протестантизмом, православием и лютеранством» Сергей Филатов как о человеке, который связал себя с русской культурой и осознававшего проблемы русского общества: «В качестве яркого примера такого пастора можно упомянуть Манфреда Брокманна из Владивостока. Богослов, поэт и музыкант (его концерты и в кирхе, и в филармонии собирают полные залы), он женился на русской, принял российское гражданство и на всю оставшуюся жизнь связал себя с Россией. Вот как описывает свой опыт пребывания в общине одна из русских активисток прихода: “Лет пять назад я почувствовала, что меня влечет к Богу. Я несколько раз сходила в православную церковь, но столкнулась там с грубостью, безразличием к людям и нетерпимостью. Здесь все иначе. Отец Манфред говорит, что он приводит людей не в церковь, а лишь стремится помочь нам найти дорогу к Богу… Здесь церковь смиренна перед Богом, а потому и перед людьми. Здесь учат размышлять, здесь понимаешь, что христианская вера — это свобода. Этому и Лютер учил. Отец Манфред говорит, что Бога можно найти в любой церкви, я захожу иногда в православную церковь, в ней я крещена, так что в каком-то смысле я православная. Однако православие возможно для меня лишь в небольших дозах, мой дом в лютеранской церкви. Лютеранство — не немецкая вера, оно для всех. Конечно, отец Манфред открывает нам духовное измерение европейской культуры, но много внимания уделяет и русской культуре, больше, чем православные. Русские лютеране — лучшие, более ответственные граждане России, чем православные…” Экуменически настроенный пастор Брокманн в силу своего либерализма учит паству не столько конкретному конфессиональному христианству, — то есть в данном случае лютеранству, — но некоему “христианству вообще”. Собственно лютеранское в этом приходе — лютеранское богослужение, традиция критического, интеллектуального отношения к вере (а не конкретная догматика) и признание необходимости благотворительной, образовательной и культурной деятельности. Как сказал нам пастор Брокманн в интервью в ноябре 1999 года: “Лютеранская церковь — это церковь сознательно верующих людей, они должны думать и осознавать. Основное в проповеди Лютера — это призыв к разумному, критическому отношению к вере, а не его конкретные, частные мнения, обусловленные эпохой, в которой он жил. Консерваторы цепляются за частности лютеранского учения и теряют его суть”. Причем Брокманн без страха готов к теологическим, богослужебным и культурным заимствованиям у других вероисповеданий. Мировоззрение такого пастора, как Брокманн, находит отклик в среде интеллигенции, интересующейся религией, но не практикующей ни в какой церкви. Эта религиозная идеология легко сочетается и с политическими ценностями верующих — приверженности демократическим ценностям, принципам гражданских прав и свобод, и с культурной ориентированностью одновременно на западноевропейскую и русскую классическую культуру, и с относительным либерализмом семейной морали (более мягкое отношение к разводу) при большей социальной ответственности, выражающейся участием в благотворительности. Брокманн даже среди пасторов из Германии выглядит более экуменичным, открытым разным традициям, не стремящимся утвердить в душах своей паствы лютеранскую догматику; его проповедь и мистична (каждый должен найти именно свой неповторимый и необъяснимый путь к Богу), и интеллектуальна, позволяя все подвергать рациональному обсуждению. И хотя Брокманн не совсем типичный пастор даже для Германии, успех его проповеди, исключительный авторитет лютеранской общины Владивостока и у властей, и у общественности демонстрируют те черты либерального германского лютеранства, которые привлекают к нему русскую паству. Брокманн, пожалуй, наиболее яркий либеральный пастор из Германии, но его успех далеко не единичен».[22]

Дата добавления: 2015-08-17