Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Воздушные замки 1 страница

ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 3 страница | ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 4 страница | ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 5 страница | ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 6 страница | ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 7 страница | ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 8 страница | ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 9 страница | ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 10 страница | ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 11 страница | ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 12 страница |


Читайте также:
  1. 1 страница
  2. 1 страница
  3. 1 страница
  4. 1 страница
  5. 1 страница
  6. 1 страница
  7. 1 страница

Соперники

 

 

Глава 1

Он невольно поблагодарил создателя за неожиданно погасший свет. О таком подарке во время первого любовного свидания можно только мечтать. Раул зажег свечи. В неярком свете мерцающего пламени блестели огромные глаза Аны Паулы, ее улыбка сразу стала загадочной и таинственной. Но не для Раула, который без труда прочитал в ней еле скрываемое ожидание. Он не мог обмануть девушку и, приблизившись к ней вплотную, горячо прошептал на ухо:

— Какая ты сейчас! Красивая необыкновенно... Я всегда восхищался тобой, но только теперь понял, что не зря мечтал об этом вечере. — Рауд попытался обнять Ану Паулу, но девушка отстранилась от него.

— Раул, ты говоришь эти слова всем девушкам без исключения. Пора бы уж сменить пластинку.

— Что слова... Главное то чувство, что стоит за этими банальными фразами. Я мечтаю только об одном, всего лишь об одном поцелуе...

Ана Паула попыталась остановить Раула, но его руки крепко держали се. Он наклонился и поцеловал девушку в губы. Она ответила ему — сначала робко, потом страстно. Ни он, ни она не заметили, как зажегся свет, и Раул не помнил, как погасил его — ему казалось, что он до самого утра не выпускал девушку из своих объятий.

Раул не любил утреннего пробуждения - флер таинственности исчезал, восторг развеивался, а вместо соблазнительной красотки в постели сидела или лежала заспанная малознакомая девица со следами несвежей косметики на лице. Уже давно Раул изобрел безотказно действующую систему быстрого расставания. Торопливый завтрак в преддверии «срочного задания, только что поступившего из редакции», короткое прощание, страстный поцелуй на пороге, щелчок закрываемой двери — и он с легким сердцем снова ощущал себя неутомимым, свободным искателем новых, бесконечно новых приключений.

Но с Аной Паулой его отлаженная система дала еле заметный сбой. Он оглядел спящую девушку, отмечая изящность тонкого лица, блеск каштановых волос, разметавшихся

по подушке, необыкновенный оттенок ее кожи, красивую форму груди. Он осторожно провел пальцем сначала по кончикам волос, потом по щеке, шее, плечам. Девушка во сне улыбнулась и по-детски крепко прильнула к нему. Раул почувствовал себя самым везучим человеком этого солнечного сентябрьского утра.

Они вместе завтракали, и Раул невольно медлил, не желая разрушать уютный мирок с запахом свежего кофе и булочек, с неспешным разговором о делах редакции. Ана Паула допила кофе, и Раул не успел оглянуться, как девушки и след простыл. И снова Раул удивился: никаких тебе томных взглядов, намеков на дальнейшие встречи и прочую дребедень, которую он так не терпел. Нет, Ана Паула выгодно отличалась от всех его прежних пассий.

За мытьем посуды его мысли вернулись к Шику, и Раул попытался снова проанализировать события в редакции.

Все попытки договориться с Сан-Марино о возвращении Шику пока не давали результата. Хозяин «Коррейу Кариока» неумолимо стоял на своем: строптивый сотрудник, нанесший вред престижу газеты нелепыми выходками, должен быть уволен. И точка. Редакция возмущалась, посылала к хозяину ходатаев, но беспрерывные хождения сотрудников редакция в кабинет хозяина только ее больше раздражали упрямого и злопамятного Сан-Марино.

Взгляд Раула упал на газету, что лежала перед кроватью Шику. С первой страницы Раулу широко улыбался Сан-Марино. С ослепительной улыбкой резко контрастировали холодные серые глаза, которые делали взгляд устрашающим, а улыбку — искусственной. Не улыбка — оскал. — Раул свернул газету и бросил в корзину для мусора.— Такого волка разговорами не проймешь. Надо действовать по-иному... Раул присел у компьютера, двумя пальцами постучал по клавишам, распечатал написанное, прочитал и остался доволен. Он натянул футболку, взял сумку с камерой и вышел из дома.

Едва переступив порог редакции, он тут же взглядом нашел Ану Паулу и двинулся к ней через всю комнату.

— Раул, — девушка отвела его в сторону, только ты в состоянии что-нибудь придумать, как-то оживить обстановку. Все страшно подавлены из-за увольнения Шику.

Раул обвел взглядом редакцию. Понурый Делон не мигая, смотрел в монитор, попыхивая трубкой; вездесущего Жакеса не было ни слышно, ни видно, и уж совсем сразил Раула молчаливый Дину. Раул понимающе кивнул Ане Пауле и подошел к столу Делона. Быстро пробежал глазами по строкам и усмехнулся:

- Не узнаю тебя, могучий Делон. Неужели главная новость, которой ты собираешься удивить мир — это жулик-банкир, сколотивший состояние на изменении курса валют? Я начинаю беспокоиться, мой друг. — Раул шутливо приложил руку ко лбу товарища. — Ты заболел заразной болезнью, да-да, заразной. Посмотри, твоя тоска передалась всем. Или ты чувствуешь что-то иное?

— Я чувствую только стыд. Мы все, — Делон обвел рукой редакцию, — лишь сборище трусов. Ничего не смогли сделать для Шику. Позволили уволить его, а теперь сидим и пытаемся делать вид, что ничего не произошло. - Делон тяжело вздохнул. — Стыдно так, что лучше умереть. Мне, во всяком случае.

— Вскроешь вены или повесишься? — Раул сел на край стола, не обращал внимания на громоздившуюся кучу бумаг. — У меня есть идея получше. И она касается всех. - Раул окинул друзей победным взглядом. — Давайте выберем Шику в сенаторы!

Его голос потонул в шуме аплодисментов, все повскакивали с мест и окружили Раула, и Раул, как фокусник, вытащил из кармана лист бумаги.

— У меня есть еще одна сногсшибательная идея. Вот письменный протест по поводу увольнения Шику Мота. Кто подпишет его первым?

— И это твоя гениальная идея? — Дину скептически хмыкнул. — Это ничего не даст.

— Даст. Если под протестом подпишутся все. Отворачиваетесь? Хорошо! Я подпишу первым. Настоящего бразильца не испугаешь опасностью.

— Продолжай в том же духе, — Ана Паула бросила на него одобрительный взгляд и тихо добавила: — и ты заработаешь поцелуй.

— Рискуешь, давая такие обещания. Если я буду очень стараться, нам придется заняться любовью на глазах у всех. — Раул быстро черкнул на листе свою размашистую подпись и положил его перед носом Делона. — Неужели моя подпись будет единственной, старик?

— Мон шер Раул, я подпишу все, что угодно, лишь бы Шику вернули в редакцию. — Делон аккуратно поставил на листе свои инициалы.

За ним потянулись и остальные корреспонденты. Дину почесал затылок и достал из кармана ручку.

— Подпишусь и я, хотя мало верю в успех вашей затеи. Кончится это тем, что Сан-Марино нас всех уволит по этому списку.

Всей гурьбой они ввалились в кабинет Вагнера и протянули ему лист. Старый лис, не моргнув глазом, отказался:

— Где и когда вы видели, чтобы Сан-Марино менял принятые решения? Как мне ни жаль, но Шику Мота уволен окончательно и бесповоротно. А ваша бумага заслуживает только моей корзины, — Вагнер протянул уже было руку, чтобы скомкать листок, но Раул опередил его.

— И все же тебе лучше подняться наверх, если ты не хочешь, чтобы мы это сделали сами. А то Сан-Марино подумает, что ты уже не в состоянии руководить нами.

Вагнер вырвал листок из рук Раула и кулаком распахнул перед собой дверь.

— Вот как надо действовать. — Раул оглядел радостно возбужденных товарищей и поймал на себе влюбленный взгляд Аны Паулы.

— Какие планы на вечер? — Она бросила на него кокетливо-выжидательный взгляд, заранее уверенная в ответе.

Такие взгляды действовали на ловеласа Раула крайне отрицательно. Многолетний опыт закоренелого холостяка подсказывал, что следом за вопросом о планах на вечер последуют вопросы о планах на ближайший уик-энд, на отпуск, на оставшуюся жизнь. И Ана Паула, Раул отметил это с сожалением, повторила банальную ошибку своих предшественниц. И он с тяжелым вздохом перевел ее из разряда счастливого исключения, заслуживающего дальнейшего внимания, в общий список покоренных девиц.

— Давай проведем этот вечер вместе, я знаю отличное место. — Ана Паула выжидательно смотрела на него.

Вошедший Вагнер избавил Раула от ответа. Толстяк просверлил Раула своими черными глазками.

— Вам отказано. Велено это сжечь. — Он швырнул на стол фотографа листок. — Больше к этому вопросу Сан-Марино возвращаться, не намерен.

Раул расстроился по-настоящему, хотя и уверял себя, что все затевал лишь для поднятия настроения товарищей, не очень рассчитывая на успех. И, тем не менее, категоричность отказа больно ударила его. Настроение было вконец испорчено, и он, прощально кивнув Ане Пауле, поплелся домой.

В квартире было пусто, и Раул как никогда порадовался, что Шику отсутствует. «Хорошо, что сейчас рядом с ним Жулия. Хоть в этом другу повезло!» Раул разделся, принял душ, достал из холодильника пиво и уселся перед телевизором смотреть футбол. Но сосредоточиться на матче не мог, постоянно отвлекаясь на мысли о делах редакции, о Шику, об Ане IIауле. На душе было муторно. Ощущать себя подлым обманщиком, — а именно таковым он чувствовал себя. — Было крайне неприятно. Он всех обнадежил, увлек, а сам оказался неспособным изменить что-либо в заведенном порядке и в себе самом. Переживать уже произошедшие события было столь несвойственно для него, что он совсем поник. Выключил телевизор, полежал на диване, уставившись в потолок, и, промаявшись без толку, полез на полку за кассетой со своей любимой «Маской».

— Гостей принимаешь?

Раул от неожиданности чуть не выронил кассету, но, обернувшись, увидел перед собой улыбающуюся Бетти.

— Решила зайти поблагодарить тебя за все: за дружбу, за фотографии, за твою помощь. У меня теперь все хорошо...

И эти слова: «У меня все хорошо» — вмиг прогнали дурное настроение. На душе стало светло, Раул обнял Бетти и засмеялся.

— Здорово, что ты пришла!

Они устроились на кухне. Под ее радостное стрекотание повеселевший Раул варил кофе, раскладывал на тарелках нехитрое угощение.

— Представляешь, мы попили кофе в Сан-Паулу, потом сели в самолет и возвратились в Рио. Слетать позавтракать в Сан-Паулу! Это какое-то умопомрачение!

— Это не просто умопомрачение, это гораздо хуже. — Раул поставил перед девушкой кофе и печенье.

— Нет, я серьезно. Однажды Арналду захотелось поужинать в Белу-Оризонти. Он сел в самолет, слетал туда, поужинал в самом шикарном ресторане и вернулся. Нет, Раул, я все больше и больше восхищаюсь Арналду.

— Арналду или его личным самолетом?

— Не будь таким циничным. Ты же видишь, как он изменился. Встречается только со мной, называет меня своей девушкой. Приглашает в дом. Гонсала, его мать, берет меня с собой за покупками.

— Какая трогательная история. А в это время трудяга Раул снимает Бетти для первой страницы, и она только теперь решила сказать ему спасибо. — Раул вытряс перед Бетти охапку фотографий.

Бетти потянулась к нему с объятиями.

— Я же за этим и пришла к тебе. Поблагодарить.

— Ладно, давай рассматривать фотографии.

Бетти и Раул склонились над снимками, придирчиво вглядываясь в них, отметая неудачные и откладывая в особую стопочку понравившиеся им обоим.

— Ты считаешь меня красивой? — Бетти бросила на Раула игривый взгляд.

— Я считаю тебя ужасной! — Раул протянул девушке снимок, на котором она, лучезарно улыбаясь, показывала точеные зубки-жемчужины. — У тебя нет ни капли фотогеничности. И к тому же глупая улыбка и отвратительные зубы.

Они расхохотались. У Раула стало очень легко на душе. Редакция, Вагнер, Ана Паула — все казалось удивительно незначительным по сравнению с этим необыкновенным вечером. Смеющаяся, очаровательная девушка, сидевшая сейчас перед ним, разом затмила все его проблемы.

— Слушай, Бетти, не составишь ли ты мне компанию? У меня есть чудная комедия, но смотреть ее одному совершенно неинтересно.

Бетти задумалась.

— Планов никаких, но вдруг Арналдинью начнет меня разыскивать?..

— Один вечер ты проведешь без Арналдинью, в компании со своим личным фотографом. А потом он отвезет тебя домой. Твой «объект» ничего не узнает.

— Согласна. — Бетти кивнула и, поджав ноги, поудобнее устроилась на софе.

Она уснула, не дождавшись окончания смешного фильма с Джоном Керри в главной роли. Раул бережно накрыл ее пледом, поправил подушку и, погасив в гостиной свет, отправился к себе в спальню.

Бетти проснулась и не сразу поняла, где оказалась. Диван был явно не ее. Светло-коричневый плед, полка с книгами, столик с зеркальной столешницей, кассета... Бетти приподнялась и, наконец, вспомнила минувший вечер. Она сладко потянулась и уже собралась вставать, когда в дверь постучали, и на пороге возник смущенный Раул.

— Фильм уже закончился? — Бетти с улыбкой смотрела на него.

— Давно. — Раул присел рядом. — Она все-таки вышла за него замуж.

— Нет, это он все-таки женился на ней.

Они засмеялись, и этот смех несколько сгладил натянутость, которая неизвестно почему возникла между ними.

Они еще похихикали немного за завтраком, состоящим из кофе и горячих булочек, которые Раул, несмотря на ранний час, успел купить в соседнем кафе.

— Мне пора, Раул. — Бетти поднялась и протянула Раулу руку. — Кстати, это была восхитительная ночь.

— Она могла бы быть куда восхитительнее...

— Нет, ты не представляешь себе, как это здорово — иметь возможность так расслабиться, вздремнуть. Даже дома это редко получается.

— Софа всегда в твоем распоряжении. Я даже могу отнести тебя туда. — Раул сделал движение, будто собирался взять ее на руки.

Бетти почувствовала, как полыхнули ее и без того румяные щеки.

— Нет необходимости. — Она отворила дверь, послав Раулу на прощание воздушный поцелуй.

Всю дорогу домой она думала о ночи, проведенной в одиночестве в гостиной Раула. Невинность этой ночи казалась ей особо трепетной, и при воспоминании о восхищенных взглядах Раула мурашки пробегали у нее по коже. Лишь дома, узнав, что ей весь вечер звонил Арналду, Бега выкинула из головы недавнее приключение и заволновалась.

— Что ты сказала ему, Онейди?

— Сказала, что ты уехала известить подругу.

Бетти долго принимала ванну, чистила «перышки», закрутила волосы на бигуди, сделала освежающую маску по рецепту, подсказанному Онейди, и, умиротворенная, улеглась на кровать. Жулия присела рядом и рассказала об ужине, пропущенном Бетти.

— Неожиданно пришел Шику. Собрались за столом все вместе. Было так по-домашнему, по-семейному: тепло и уютно. Папа все время ждал тебя. И мне жаль, что ты не появилась и не услышала слов Шику. Он сразил всех наповал, когда стал признаваться мне в любви.

— А что папа?

— Папа? Сказал изумительный тост. Предложил выпить за любовь, за друзей — верных и преданных, за меня — энергичную и необыкновенную, за Сели — милого маленького ангела, за тебя, которую он так обожает. — Жулия встала перед зеркалом и долго расчесывала свои густые волосы, затем надела новое платье — черное с глухой высокой стойкой спереди и открытой спиной сзади.

Бета залюбовалась сестрой — красивой, уверенной в себе и в то же время очень женственной и изящной.

— Уходишь? Не спрашиваю куда.

— Секрета нет, — Жулия еще раз повернулась перед зеркалом. — Сейчас зайдет Шику. Пойдем куда-нибудь...

— Что у него с работой, Жулия?

— Пока все по-прежнему. Никак. Но кажется, ему нашлось место в Сан-Паулу. В новом журнале... Сегодня он получит окончательный ответ.

Бетти увидела, как помрачнела сестра, как закусила губу, не желая расплакаться.

- Жулия, не грусти. У вас с Шику есть самое главное — чувство, ради которого вы готовы преодолеть любые препятствия. Может быть, тебе попробовать еще раз поговорить с Сан-Марино?

Жулия ушла, а Бетти перебралась на кухню, где сидели за тихой беседой Онейди и Сели. Разговор шел о моде, вернее, о том, какой наряд выбрать Сели для первого школьного дня.

— Тебе не кажется, что твоя синяя юбка немного длинновата? Я в свое время научилась укорачивать их, подворачивая у талии. Вот так. — Бетти задрала кофту Сели и несколько раз подвернула пояс юбки.

Сели с вздохом одернула юбку.

— У Тьягу роман с Жуаной. Так что зря стараешься, Бетти.

— И все равно я должна сориентировать тебя. Если ты собираешься жить в Рио, перестань выглядеть сомнамбулой. Чтобы стать незаметной, нужно быть как все, а не выделяться длинной юбкой или отрешенным взглядом. — Бета прошагала по кухне, как манекенщица по подиуму и остановилась перед Онейди, не спускавшей с нее смеющихся глаз. — А ты, Онейди, что смеешься? Ты тоже нуждаешься в некоторых наставлениях, вечно ходишь в своей португальской рубашке. А в семейной жизни, даже самой счастливой, женщина не должна терять изюминку. Женщина без изюминки не женщина, — уверенно закончила Бетти свою пылкую речь.

Онейди скептически оглядела свою чистенькую рубашку, ставшую ее второй кожей, а Села, набравшись смелости, вдруг неожиданно взволнованно, приложив руки к груди, обратилась к сестре:

— Помоги мне стать девочкой из Рио!

Бетти не успела ответить, заметив отца, ожидающего Сели на пороге кухни. Вот кого не надо ничему учить. Восемнадцать лет длился у него летаргический сон, он забыл всех и вся, с трудом осваивает новую жизнь, усваивает новые понятия, законы. Ему, конечно, очень нелегко, но смотрится он изумительно — шарм, стиль, вкус остались неизменными. Даже в своей форменной одежде — желтой тенниске, красном фартуке и красной пилотке — Отавиу выглядел необыкновенно элегантным. Бетти подбежала и обняла отца.

— Прости, я не успела к ужину. Если бы я знала, что все будет так торжественно... — Бетти виновато склонила голову и ощутила, как отец ласково поглаживает ее.

— Главное, чтобы у тебя все было хорошо. — Он поцеловал Бетти в щеку и повернулся к Сели. — Я хочу отвезти тебя в колледж, ведь сегодня ты начинаешь новую жизнь.

Сели отказывалась, но Отавиу настоял на своем и пошел проводить дочь. Бетти наблюдала за ними в окно, пока они не скрылись за воротами, а потом повела к себе в комнату Онейди и заставила ее перемерить все свои обновки. И темно-вишневое декольтированное вечернее платье с узкой юбкой, и васильковый нарядный костюм, и остальное, что доставала Бетти из своего необъятного шкафа, — все чудесным образом подходило Онейди и превращало скромную незаметную женщину в эффектную красотку. В конце концов, обе устали и без сил повалились в кресла. Отдышавшись, Онейди пошла заниматься обедом, а Бетти стала названивать Арналду, но никак не могла застать его ни дома, ни в редакции. Она быстро раскрутила бигуди, уложила волосы, облачилась в серебристые брючки и черный топик и поспешила на такси к ресторанчику, где они обычно ужинали с Арналду. Она расплачивалась с шофером, когда заметила приятеля, выходившего из ресторана в обнимку с таявшей от счастья Зезе. Словно в дурном сне видела Бетти их разгоряченные лица, их откровенные объятия и лобызания. Увлеченные собой, они не обратили на нее внимания, сели в машину и стали выезжать со стоянки. Бетти выскочила из такси и бросилась за ними, но остановилась под окрик таксиста, требовавшего денег.

Она стояла посреди дороги и горько плакала, размазывая по щекам краску. Потом вернулась в машину и через некоторое время уже звонила в знакомую дверь.

— Бетти?

Бетти упала на грудь Раула и зарыдала, приговаривая лишь одно:

— Он, он, он...

Раул усадил ее на софу, принес стакан воды и принялся утешать, словно расплакавшегося из-за пустяка малыша. Рыдания Бетти становились реже, наконец, она тяжело вздохнула и оторвалась от Раула. Он притянул ее к себе и поцеловал в лоб. Бетти вдруг почувствовала рядом с собой мужчину — сильного и надежного, она судорожно приникла к нему в поисках защиты, спасения.

— Все будет хорошо! — Раул крепко прижал ее к себе и поцеловал. Его руки и губы неожиданно утратили дружескую нежность, внезапно превратившись в наступательную силу. Бетти откинулась и увидела перед собой подернутые поволокой глаза Раула. Он взял ее на руки и перенес в спальню, где она покорно и без сожаления отдалась ему.

Она проснулась затемно, стараясь поскорее уйти. Уйти незамеченной. Но обнаружив, что потеряла серьгу, долго искала ее, пока наконец не нашла под кроватью. Она поднялась с пола и наткнулась на пристальный взгляд Раула. Бетти стушевалась, никак не могла вдеть серьгу в ухо. Раул сделал попытку встать, приготовить кофе, но Бетти категорично остановила его, отказавшись от завтрака. Выходя из комнаты, она невольно оглянулась на Раула, не спускавшего с нее глаз, на смятую простыню, разбросанные подушки.

— Ты извини меня, Раул. Извини и забудь. Эта была наша с тобой первая и последняя ночь. Спасибо тебе за нее.

— Береги себя, Бетти...

Глава 2

Жулия лежала в объятиях Шику и слушала его воркующий голос. Слушала про их будущую жизнь, про то, как он будет работать в Сан-Паулу день и ночь, зарабатывать кучу денег, а в выходные он собирался летать к ней.

— Или ты ко мне. Всего тридцать минут в воздухе, не успеешь пристегнуть ремни, а я уже встречаю тебя с розами. Ты ведь любишь розы?

— Розы люблю, но «летная» жизнь меня пугает.

— Почему?

Жулия помедлила с ответом. Нет, она знала, что сказать, но такие признания она делала впервые, и они давались ей нелегко. Но и молчать она тоже не могла: чувства переполняли ее.

— Только с тобой я осознала себя женщиной. Настоящей женщиной. Мне впервые понравилось заниматься сексом. Пожалуйста, не смейся. — Жулия не сводила влюбленных глаз с Шику. — Раньше я просто не придавала ему значения, а чаще всего избегала. Может быть, именно поэтому я так долго отвергала тебя, боялась вновь ошибиться, вновь разочароваться, а еще хуже — осознать, что вся проблема во мне. Помнишь, ты однажды сказал, что я холодная?

— Господи, забудь мои глупые слова, я вел себя ужасно, — Шику провел пальцем по губам Жулии. — Молчи...

Жулия поцеловала его палец.

— Ужасно вела себя я. Ты просто задел мое больное место. Ведь я никогда не испытывала настоящего наслаждения. Считала, что оно — миф, порожденный женскими журналами.

— Иди ко мне, любовь моя...

— Поклянись, что не оставишь меня без своей любви! Поклянись!

...Они лежали и смотрели на закат, на отблески солнца, окрасившего комнату в теплые оранжевые краски. Они и сами утонули в этом теплом свете, разлившемся по их обнаженным телам, тепло и покой накрыли их с головой. Жулии казалось, что они покинули призрачный мир забот и проблем, переместившись в иное, вечно-прекрасное царство, наполненное радостным умиротворением. Она искоса посмотрела на Шику. Он лежал и, не мигая, смотрел перед собой, лишь его рука медленно блуждала по ее волосам.

— Поехали со мной, Жулия!

— Смеешься?

— Сан-Паулу ближе, чем Япония!

— Но я не смогу оставить семью после стольких лет горя и расставаний. Мы ведь так долго были разъединены.

— Мы создадим еще одну семью. Ты, я, парочка детишек.

— Дети? — Жулия приподнялась и с удивлением посмотрела на Шику. — Ты серьезно?

— Почему бы и нет? Тебе не нравится эта идея?

Жулия долго молчала. Вопрос Шику застал ее врасплох. Она никогда не задумывалась об их дальнейшей жизни, не строила планов. Просто наслаждалась ежеминутным счастьем быть любимой и любить. Наученная горьким опытом, она отучила себя мечтать.

— Я никогда не задумывалась об этом.

— Давай задумаемся об этом прямо сейчас. — Шику привлек ее к себе, погружая в пучину неизведанного прежде наслаждения.

Утром они долго завтракали, не спеша, поглощали салат, пили сок. Наконец, тарелки были чисты, и Жулия неохотно поднялась: идти в редакцию не хотелось, да еще Шику с тоской смотрел на нее... Этот тоскливый взгляд лишил ее всякого рабочего настроя. Но когда Шику сообщил, что к нему собирается зайти дона Жудити и принести чек на оплату колледжа Констансиньи, Жулия заторопилась: идея встретиться в квартире Шику с темпераментной донной Жудити показалась ей малопривлекательной.

Из редакции Жулия поехала домой. За ужином слушала рассказ Сели о первом дне в колледже, о том, как из-за нее чуть не подрались Тьягу и Лулу. Расстроенная и молчаливая Бетти равнодушно ковыряла вилкой овощное рагу и не спешила делиться с сестрой своими новостями. Отавиу и Алекс, наоборот, без умолку твердили об очередной встрече с полицией: у Отавиу потребовали документы — паспорт нового образца и личный номер социального страхования, — которых у него, конечно, не оказалось. Жулия про себя отметила серьезный промах (вот что значит вовремя не позаботиться обо всех необходимых бумагах для отца!) и дала себе задание решить проблему в ближайшие дни. Но за всеми делами и разговорами она неотступно слушала телефон, вся, сосредоточившись на его звонке. Наконец телефон зазвонил, и Онейди, прикрыв трубку ладонью, шепнула, что звонит Шику.

По ласковому голосу Шику Жулия поняла все — приглашение работать в Сан-Паулу получено. Она была готова к этому, но все равно тяжелый камень лег на сердце: жизнь должна была измениться, и Жулия откровенно трусила, боясь надвигающихся перемен.

— Ну что ты так переживаешь? — Бетти отщипнула кусочек от пирога, приготовленного Онейди, — прекрасный город, мне он особенно понравился после поездки с Арналду. Он, кстати, обещал, что мы часто будем туда наведываться.

— Я тоже ничего не имею против Сан-Паулу. Красивый город! И я, наверное, смогла бы там работать в одном из отделов журнала. Но разве я могу пойти на это?!

— Почему не можешь? Объясни!

- Из-за папы, Бетти, неужели ты не понимаешь!

— Но папа в полном порядке. На твоем месте я бы даже не раздумывала, а ехала бы вместе с Шику. Любовь на расстоянии, Жулия, — коварная вещь. Никогда не знаешь, чем закончится. А за папу нечего волноваться, здесь он будет не один, хотя, конечно, ты для него значишь больше, чем все мы, вместе взятые.

— Вот поэтому я и не могу ехать, Я так долго жила вдали от него, от вас. И вот теперь, когда ему стало лучше, когда все мы ощутили себя единой семьей, я опять возьму и уеду... Нет, для меня это не лучший выход. — Жулия села за стол и налила себе кофе.

К ним присоединилась Онейди, с удовольствием глядя, как девушки едят испеченный ею пирог.

— Ешь, что смотришь? — Бетти пододвинула ей блюдце с куском пирога. — Не тяни, а то пробовать будет нечего. Кстати, что там делает отец?

- Он очень доволен. Кажется, вспомнил какие-то цифры и теперь вместе с Алексом решает, что они могут означать. Расхаживает по комнате со своим блокнотиком и нараспев произносит: О — 9 — О — 4 — О — 2. Даже я их запомнила. О Господи, — Онейди всплеснула руками, — цифры запомнила, а передать о звонке Арналду забыла. Он уже несколько раз звонил тебе, Бетти, хочет пригласить в гости.

Жулия с удивлением отметила непривычно равнодушную реакцию сестры на такое известие

— Что-то случилось? — осторожно спросила она Бетти.

— Случилось то, что не должно было случиться. – Бетти поднялась и, оставив на столе недоеденный пирог, побрела к себе.

Жулия хотела было броситься за ней следом, но раздумала. Сейчас ей хотелось не расспрашивать Бетти о ее проблемах, а немного разобраться в своих — ее очень насторожило скупое сообщение Шику: оказывается, дона Жудити восприняла его переезд без особого огорчения, напротив, в ней закипел непонятный энтузиазм. Жулия не сомневалась: матушка Шику задумала что-то из ряда вон выходящее. Но вот что?

Дона Жудити прилетела домой как на крыльях. Еще бы! Наконец ее дорогой сынок оторвется от беспутной журналистки, навлекшей на него столько неприятностей.

— И это еще не все — Она уселась напротив Лусии Элены. — Я решила, что поеду вместе с ним. Кто, кроме меня, расскажет новому хозяину про его способности? Ведь Шику слишком скромен, чтобы хвалить себя. Только я способна описать все его достоинства.

— А мы? — хором воскликнули Лусия Элена и Констансинья.

— Да куда же я без вас!

Лусия Элена не долго думая, вытащила карту Сан-Паулу, валявшуюся в кладовке, стряхнула с нее пыль и расстелила на журнальном столике. Жудити, подошедшая Констансинья и сама Лусия Элена уткнулись в карту, вспоминая все, что они знали и слышали когда-либо о Сан-Паулу. Дона Жудити, причмокивая губами, показывала рестораны. Лусия Элена говорила про театры, а Констансинья скромно попросила показать ей улицу, где будет находиться редакция отца.

Жудити отмахнулась.

— Сейчас важнее определить, где будет располагаться наша новая квартира. И она должна находиться здесь. — Жудити ткнула пальцем в один из кварталов.

— Купить квартиру в Сан-Паулу? Это замечательная идея! — Лусия Элена захлопала в ладоши.

— Но папа не говорил, что мы поедем вместе с ним, — робко заметила Констансинья.

— Не сказал, но подумал. — Лусия Элена оборвала дочь. — Я как никто другой могу читать мысли Шику.

До поздней ночи они обсуждали новую квартиру, споря до хрипоты, какая лучше. Дона Жудити готова была удовлетвориться тремя комнатами, Лусия Элена настаивала на четырехкомнатной квартире.

— А я думаю, что и Жанети еще не поздно одуматься, бросить своего прощелыгу и поехать вместе с нами в Сан-Паулу. — Глаза Жудити горели от возбуждения. Еще бы, наконец, ее темперамент и энергия нашли место приложения!

На следующий день, пока Констансинья была на занятиях, две дамы понеслись по магазинам, а вечером демонстрировали друг другу и изумленной Констансинье покупки. Девочка глядела во все глаза на кружащуюся по комнате бабушку в новом пиджаке, на мать в вечернем платье и туфлях на высокой шпильке, опять на бабушку в деловом костюме, на мать — в пляжном.


Дата добавления: 2015-08-20; просмотров: 45 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ПРОЧИЕ УСЛОВИЯ| ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ 2 страница

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.029 сек.)