Леденящая правда о Тибетских и восточных религиях . Демонический контроль над ними . «Белые братства Шамбал» и их законы ада

(использованы отрывки из книг А.В.Зеленина, Кычанова, Савицкого, Жоль К., Выдрина Д., Дэвид-Неэль, Энциклопедия «Тайные общества и секты», Зубкова, Гудрика-Кларка, «Наука и религия», А.Опарина «Затерянные королевства» и др. источники. Рецензенты:

(Редакция: Брат)

«... потому что сам сатана принимает вид Ангела света. А потому не великое дело, если и служители его принимают вид служителей правды...»

(2 Кор. 11: 14,15). Прим. ред. И далее.

Дрепунг - крупнейший монастырь в Мире. Тибет.

Казалось, что в этом раю, вознесённом на сотни метров над грешной землей, должны жить, если и не святые, то особые люди. Да и как может быть по-другому в стране мудрецов и райской природы. Но присмотревшись ближе к тибетцам, их образу жизни и обычаям, нас охватит не меньшее удивление, чем от лицезрения великолепных горных вершин и экзотических монастырей. Так Н. М. Пржевальский, научные работы которого отличаются отменной точностью и непредвзятостью в оценках, о тибетцах пишет: «Из всех кочевников тибетцы в нравственном отношении — наихудшие. Чуждые гостеприимства и добродушия… обитатели Северного Тибета, несмотря на свой пастушеский быт, могут поспорить относительно хитрости, жадности к деньгам, плутовства и лицемерия с опытными проходимцами любого европейского народа. Всегда, лишь только нам приходилось иметь какие-либо сношения с описываемыми кочевниками, мы убеждались, что это люди без всякой совести и поголовные обманщики». [Зеленин А. В. Путешествия Н. М. Пржевальского. СПб., П. П. Сойкина, 1900. Т. 2. С. 109]. «Ханжество и суеверие рядом с грубостью, ленью, корыстью и эгоизмом — вот отличительные черты их характера. Чувство привязанности к близким людям проявляется у них, пожалуй, не более, чем у многих животных относительно себе подобных. Богатство или власть, часто удаль и сила физическая — единственные здесь критериумы достоинства человека». [Зеленин. Указ. соч. Т. 2. С. 432]. Отношения тибетцев к своим близким, особенно пожилым родителям, всегда возмущали окрестные народы. (Левит 19: 22, отношение к старости). Хотя те же индусы или китайцы так же не отличались высокой нравственностью, но поведение тибетцев вызывало негодование даже у них. «Тибетцы… весьма почитали молодость и презирали старость, слабосилие… Прибывшие из Индии врачи с удивлением обнаружили, что тибетцы часто выносят больных стариков из домов на улицу, где и оставляют их. На вопрос, что бы это могло значить, им ответили: „Если больны дети, отец и мать не вытаскивают их из дома, а если больны отец и мать, то дети выносят их на улицу“… пренебрежение к старикам сохраняется в Тибете и по сей день». [Stein R. A. La civilisation tibetaine. Paris, 1962. P. 75]. Не менее жестоким было отношение тибетцев к роженицам и новорожденным. «Большинство тибетцев появлялось на свет в стойлах для скота и других уединённых местах, потому что по существовавшим поверьям, женщина не должна была рожать дома, ибо её крики при родах могли испугать духа очага и лишить семью его защиты. Бедная женщина могла родить ребенка и на склоне горы, где она собирала хворост, или на меже в поле, где она работала. Лишь для богатой женщины, готовящейся рожать, строили отдельное помещение. Роженица в течении месяца считалась осквернённой и должна была пройти обряд очищения. (Левит, 12 гл. 2-5, о нечистоте после родов) В таких условиях детская смертность была огромной: 60% новорожденных умирало в возрасте до двух лет, а из числа оставшихся еще 40% не доживали до пяти». [Duncan Marion H. Customs and Superstitions of Tibetans, London, 1964. P. 83]. Кстати, ещё одно распространённое мнение о Тибете, якобы, как о стране долгожителей, полностью не соответствует действительности. «Средняя продолжительность жизни в Тибете приближалась лишь к 30 годам (!). Чаще всего свыше 70 лет жили богатые старухи». [Кычанов. Савицкий. Указ. соч. С. 159. Duncan Marion. Ibid. P. 111]. Жизнь самих тибетцев и их семей также отличалась крайней безнравственностью». [Кычанов. Савицкий. Указ. соч. С. 158]

Особым центром и рассадниками вопиющей безнравственности были как ни странно монастыри, где содомия и другие виды противоестественного разврата совершались совершенно открыто. (Левит, 18 гл., о запрете родственного совокупления, мужеложества, скотоложества) Недаром окрестные народы о тибетцах говорили: «Душа у них, как сажа. Обворовать, обмануть другого, в особенности чужестранца, считается чуть-ли не доблестью в столице Далай-ламы». [Зеленин. Указ. соч. С. 109]. Нисколько не отличалось каким бы то ни было гуманизмом и тибетское судопроизводство, которое часто рисуется европейцам, как эталон справедливости и милосердия. Во-первых, судопроизводство этого государства уже изначально исходило из очень интересного принципа: «преступность… считалась уделом низших слоёв населения: „Живущий в достатке думает о религии, живущий в нужде думает о совершении кражи“». [Кычанов. Савицкий. Указ. соч. С. 145]. Вполне понятно, что свято следуя этому принципу, тибетские судьи наказывали вне зависимости от того, кто прав, в подавляющем большинстве случаев, бедных людей, для доказательства вины которых особо ничего и не требовалось. «Подозрения в совершении преступления было достаточно для ареста. Подозреваемого связывали, сажали в тюрьму и при допросах били, иногда публично — в назидание другим». [Там же. С. 145]. Таким образом, презумпция невиновности в Тибете отсутствовала напрочь. И как здесь не вспомнить Ветхий Завет, который поклонники тибетской мудрости часто считают примитивным и жестоким, где для доказательства вины человека требовались показания, как минимум двух свидетелей. «Если кто убьет человека, то убийцу должно убить по словам свидетелей; но одного свидетеля недостаточно, чтобы осудить на смерть» (Чис. 35:30). Дикой жестокостью отличались наказания, включавшие в себя: «отрезание языка, ослепление на один или оба глаза, отрезание ушей или носа… Пытки в процессе следствия были обычным явлением. Весьма любили тибетцы перед казнью помучить человека. Так приговоренного к утоплению не сразу бросали в воду с камнем на шее, а предварительно заворачивали в сырую шкуру яка и оставляли так сохнуть на солнце. Претерпевшего все муки, причиняемые высыхающей и сдавливающей его шкурой, бросали связанного в поток, но и здесь не давали ему сразу утонуть, втыкая в его тело ветки и используя плывущее по воде в шкуре тело в качестве мишени для стрельбы из луков или ружей». [Кычанов. Савицкий. Указ. соч. С. 146]

Внешне красивые города и монастыри оказывались самыми настоящими зонами повышенной эпидемиологической опасности. Ибо своей антисанитарией они обходили все европейские города средневековья. «В тибетских городах не было канализации. Все отбросы выбрасывались прямо на улицу… Отсутствие канализации сочеталось с отсутствием водопровода». [Там же. С. 156, 157]. Люди не мылись годами. (Левит, 15 глава, о чистоте тела)

Описание обряда погребения цэнпо (правителя), относящееся к VIII в., сохранилось в китайских источниках. Когда умирает цэнпо, «то они убивают быков и лошадей, которых хоронят вместе с умершим. Быков и лошадей сваливают в кучу в могиле. Их могилы, квадратные по форме, и выложены камнем, и похожи на дом обычного вождя. Те сановники, которых покойный государь считал своими друзьями, называются „людьми общей участи“. Число их не превышает пяти. В день похорон им прокалывают ноги и они умирают оттого, что истекают кровью, после чего их хоронят вместе с умершим». [Вэньсянь тункао («Всеохватывающий свод сокровищ литературы»). Шанхай, 1936. С. 2624]. [Кычанов. Савицкий. Указ. соч. С. 29—30]. Итак, хамиты (потомки Хама, младшего сына Ноя, отца проклятого Ханаана. Быт. 9: 24-27), чьими потомками были тибетцы, одними из первых отступили от Божьего Закона, став язычниками и приняли учение о бессмертии души, насаждённое дьяволом ещё в Эдеме. («... душа согрешающая, та умрёт.» Иез. 18: 4,20). Именно это учение о бессмертии души и легло, как показали учёные, одним из первых краеугольных камней тибетской религии. В сообщении о первых цэнпо мы видели доминирующее значение демонологии в религиозных воззрениях древних тибетцев, которые даже тело своего правителя, в отличии от подавляющего числа других языческих народов, отправляли не к богам, а к демонам. Даже сам титул цэнпо указывал на его происхождение из мира мёртвых. [Haarh E. The Yarlung Dynasty. Kobenhavn, 1969. P. 271]. То есть, во главе страны стояло лицо, которое напрямую связывали с миром демонов и ведьм. Так же мы видели, что ритуальное убийство самого цэнпо, а так же человеческие жертвоприношения, совершаемые при этом, вполне отвечали демоническому культу.

Особенностью тибетских монастырей был неописуемый разврат, царящий в их стенах. Вот, что об этом пишет тибетский поэт Миларепа (1040—1123), бывший, кстати, последователем одной из мистических школ тибетского буддизма. «В наши дни ламы убивают животных и вкушают их мясо и кровь, не испытывая ни малейшего стыда». [Stein. Ibid. P. 123]. (Левит 19: 26 / 3 6 17 / Втор. 18: 10, о запрете есть кровь и с кровью). Спустя несколько веков, в XVI веке поэт Дугпа Кунлег пишет об этой же проблеме: «Там, где обучают размышлению, каждый монах имеет женщину и состоит с ней в незаконной связи… на факультете логики каждый монах имеет мальчика в качестве друга для утешения». [Stein. Ibid. P. 124]. (Левит 18: 22, Римл. 1: 27, мужеложество и возмездие за него). «Путешественники отмечают, что монахи постоянно вступали в связь с женщинами вне монастыря, а в самих монастырях процветал гомосексуализм. В списке сексуальных связей, считавшихся у тибетцев наиболее предосудительными, указана связь учителя и ученика». [Кычанов. Савицкий. Указ. соч. С. 142—143]. «Ламы ведут крайне развратную жизнь. Однако, по общему убеждению, все эти грехи будут прощены богом по одному тому, что они творятся в святом городе (!)». [Зеленин А. В. Путешествия Н. М. Пржевальского. СПб.: И-е П. П. Сойкина, 1900. Т. 2. С. 116]. Заметим, как сами тибетцы, так и путешественники говорят о повальном разврате в монастырях. Причём все это происходило при полном попустительстве самого далай-ламы.

При монастырях существовали специальные школы боевых искусств, где учили науке убивать различными способами. Причём, эта учеба являлась неотъемлемой частью религиозных практик. (1 Тим. 4: 8, бесполезность телесных упражнений). В тантрическом буддизме, где оргии занимали и занимают видное место в служении, разврат, как и в языческих религиях, был (и есть) нормой. Которую, однако, до поры до времени пытаются скрывать от наивных европейских интеллигентов. Ещё одной особенностью тибетских монастырей являются особые беспрецедентные психические упражнения и спиритические сеансы, во время которых монахи вступают в связь со злыми силами, демонами. («Не обращайтесь к вызывающим мёртвых, и к волшебникам не ходите...» / «И если какая душа обратится к вызывающим мёртвых и к волшебникам, чтобы блудно ходить вслед их: то Я обращу Лице мое на ту душу, и истреблю

ее из народа ея». Левит 19: 31 / 20: 6. Прим. ред.) Оставить монастырь практически невозможно. А тем, кто расскажет правду об обрядах и обычаях, происходящих там, грозит смерть. С помощью системы монастырей далай-ламы сумели обратить в монахов половину всего населения Тибета, поставив его, таким образом, в прямую от себя зависимость. Жёсткий монастырский уклад позволял контролировать жизнь человека, давая, с одной стороны, ему полную свободу в коммерческих предприятиях и в удовлетворении похоти, а с другой — делать его невежественным, суеверным, обрекать на выполнение оккультных обрядов, после которых мутился человеческий разум и человек становился игрушкой в руках своих хозяев. По сути, весь Тибет является большим закрытым монастырём-концлагерем, где планомерно столетиями производится деградирование человека. А обряды эти поистине внушают ужас.

Дата добавления: 2015-08-20