Введение. Вопрос об отношении к римо-католицизму, то есть к Западной церкви одного из видных

Вопрос об отношении к римо-католицизму, то есть к Западной церкви одного из видных столпов Православной Церкви свт. Григория Паламы представляет большой интерес для православного богословия, и в особенности для православной экклезиологии (учении о Церкви). Интерес он представляет и для церковно-исторической науки, поскольку он дает возможность изучить культурно-исторический подтекст на котором выстраивались понятия о Западной церкви и Западе в Восточно-Римской империи, на византийском Востоке в XIV столетии. А так как это время было своего рода некоторой передышкой Восточной империи и периодом ее культурного расцвета после крушения Латинской империи (1262г.), созданной на обломках империи ромеев, и перед ее окончательным закатом (1453г.), то этот исторический промежуток времени вызывает особый интерес.

Известно, что после восстановления власти ромеев в Константинополе не только не прекращались, но даже развивались торгово-экономические связи ромеев с западным миром, и прежде всего с итальянцами. Константинополь в это время постоянно оказывался между интересами Генуи и Венеции.[3] Весьма плотные связи с Генуей привели к созданию в Константинополе целого генуэзского квартала, который именовался Галата и был расположен на противоположном Царьграду берегу Золотого Рога. Каково же было культурное влияние Византии на итальянские республики и их на Константинополь – это одна из интереснейших тем для исторической науки.

Для нас же важным является то, что Константинопольская церковь в лице ее епископата, духовенства и мирян более тесно и самым непосредственным образом сталкивалась с западным христианством. И поэтому знание о римо-католицизме греческие иерархи имели не по наслышке, а самое непосредственное. Кроме того, как известно императорский двор вел дипломатическую переписку и с Римскими папами. Букваль сразу после трагической Схизмы 1054г. между разделенными частями Церкви велились многочисленные переговоря и богословские диспуты. Осбое значение для формирования национального сознания ромеев в отношении к Западу и Западной церкви имели,безусловно и трагедия хищнического разграбления крестоносцами Константинополя в 1204г, и неудача Лионской унии 1276г. На последнюю восточно-римский император Михаил VIII Палеолог как на средство не столько для достижения церковного «единства» между Востоком и Западом, сколько как на политическую игру с помощью которой можно было бы осуществить идею восстановления Великой Восточно-Римской империи, судии Вселенной. Однако провал унии и активное сопротивлений ей епископата и афонского монашества доказал ошибочность тактики удачного решения политических проблем с помощью церковной «унии».[4] Бог подобные действия не только не благословляет, но и разрушает всякие намерения, которые строятся на измене истинной веры. Так что в XIV столетии не могли не знать и не помнить о провале Лионской унии и униональной деятельности патриарха Иоанна Векка.[5] Прекрасным уроком для византийцев стал и разгром Афона посланцами унии. Мы не можем не упомянуть и об очень важном факте, который связан с историей сожжения Зографского монастыря посланниками Рима. Именно перед приходом латинян Богоматерь известила старца, имевшего обыкновение читать по несколько раз в день акафист Богοматери перед Ее иконой о приближении к Зографу римо-католиков с целью установления унии. [6] Ее слова преподобному отшельнику о латинянах представляют собой богооткровенное обличение современного богословия диалога-любви, отрицающего всяке различие между ересью и Церковью: «..Не бойся, но иди поскорее в монастырь и объяви братии и игумену, что враги Мои и Сына Моего уже близко».[7] Византийцы, несмотря на природную хитрость и дипломатическую изворотливость, унаследованную от античных времен и греческой софистики, все же умели выносить уроки из истории. И несмотря на то, что в XIV Запад, и прежде всего Италия, стал постепенно входить в период Ренессанса, Восточно-Римская империя имела свои классические представления о гуманизме. Она имела и своих представителей греческого гуманизма, которые, как оказалось, повлияли и на видных представителей западного итальянского гуманизма.

Однако это вовсе не означало, что между Византией и Западом, в данном случае Италией, в отношении гуманизма имелось некое культурное тождество. Византия жила своей антично-христианской тысячелетней культурой и образованием. И она вовсе не считала нужным признавать Запад, завоёванный у ромеев некогда ненавистными варварами-франками, за некий центр просвещения и образованности. Запад для ромеев был и оставался варварским миром.

Дата добавления: 2015-08-17