Религиозная лексика в чеченском языке

· Год: 2006

· Автор научной работы: Курбанов, Хамзат Тавсолтович

· Ученая cтепень: кандидат филологических наук

· Место защиты диссертации: Москва

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему:

Полный текст автореферата диссертации

по теме "Религиозная лексика в чеченском языке"

российская академия наук институт языкознания

На правах рукописи

Курбанов Хамзат Тавсолтович

РЕЛИГИОЗНАЯ ЛЕКСИКА В ЧЕЧЕНСКОМ ЯЗЫКЕ

Специальность 10.02.02 — Языки народов России (Нахско-дагестанские языки)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2007

Работа выполнена в отделе кавказских языков Института языкознания РАН

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Алироев Ибрагим Юнусович

Официальные оппоненты

доктор филологических наук, профессор

Кумахов Мухадин Абубекирович

кандидат филологических наук

Тадииова Роза Абуманаповна

Ведущая организация

Институт языка, литературы и искусства ДНЦ РАН

Защита состоится «» марта 2007 года в_часов на заседании

диссертационного совета Д. 002. 17.01 по защите диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук при Институте языкознания Российской академии наук по адресу: 125009, г. Москва, Б. Кисловский пер.,

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института языкознания

Автореферат разослан «_»

2007 года

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук

П. П. Дамбуева

Общая характеристика работы

Лексика, как один из наиболее существенных компонентов языковой структуры, в то же время представляет значительный интерес в плане исследования многих вопросов, касающихся не только истории языка, но и истории народа, его этнографии, дает материал и другим смежным наукам. Все это придает изучению лексики большое научно-теоретическое и практическое значение.

Очевидно, что лексика, по сравнению с другими компонентами языковой системы, наиболее тесно связана с экстралингвистическим окружением, что проявляется, в частности, в том, что в ней находят непосредственное отражение те изменения, которые происходят в окружающей действительности: слова и значения, передающие реалии прошлого, либо переходят в разряд архаизмов, либо исчезают вовсе, одновременно с появлением новых реалий возникают новые лексические единицы. Если же говорить о других уровнях языковой структуры, то их связь с экстралингвистической действительностью происходит опосредованно - через лексику. Например, категория грамматического класса отражает деление предметов внешнего мира черёз классификацию соответствующих лексем.

Таким образом, постоянная изменчивость словарного состава языка требует его специального изучения как в статике, так и в динамике. В то же время нельзя не учитывать и того, что между окружающим миром и лексической системой языка нет взаимно однозначного соответствия -свидетельством тому является наличие в современных языках лексических единиц, унаследованных от доисторических эпох, показания которых могут служить основой для реконструкции духовной культуры, не зафиксированной письменными памятниками. К этому следует добавить наличие постоянного

интереса к вопросам исторического развития лексики не только у ученых-специалистов, но и у самых широких слоев общества.

Лексика языка тесно связана с историей народа, его материальной и духовной культурой, прямо или опосредованно отражая все этнокультурные особенности производства, быта, обычаев и т.п. Это в полной мере касается и религиозных воззрений народа. На фоне комплексного исследования древнейшей стадии религии языковой фактор обретает все большее значение. Вайнахские языки отразили внутренние социальные и экономические процессы происходившие в вайнахском обществе. Анализируя религиозную лексику вайнахов, различных ее пластов можно проникнуть в глубины истекших тысячелетий, к истокам вайнахского народа. Языковой фактор дает лингвистический материал для историко-этнографического и культурно-исторического исследования религии вайнахов и критики их верований. В силу этого изучение лексики чеченского языка представляет значительный интерес не только в собственно лингвистическом плане, но и в плане широкого комплекса наук, изучающих историю, культуру, этнографию, особенности менталитета кавказских народов.

На этом фоне в высшей степени своевременной и актуальной на нынешнем этапе развития чеченского языкознания представляется проблема изучения функционирования религиозной лексики в чеченском языке, исследование вопросов, связанных с выявлением в ней исконного пласта, усвоением грузинских, арабских и других заимствований религиозного содержания в плане их взаимодействия с исконной лексикой

С другой стороны, изучение религиозной лексики в чеченском языке имеет не только практическое (для преподавания языка, составления словарей и т.п.), но и теоретическое значение, поскольку сама проблема находится в тесной связи с решением целого ряда вопросов, касающихся различных аспектов развития чеченского языка, контактирования разносистемных языков.

Изучение древнейших религиозных верований чеченцев и ингушей дает нам также возможность подвергнуть критике, бытующие в республике, среди

некоторой части сельского населения, мнение о том, что вайнахи на протяжении всей своей истории оставались мусульманами, и, что в своем историческом развитии минули стадию язычества.

Настоящее исследование, посвященное функционированию религиозной лексики в чеченском языке, является первым монографическим исследованием по данной проблеме. Актуальность этой темы повышается в силу происходящих на Северном Кавказе процессов возрождения и обновления культуры, традиций и обычаев и связанных с ними языковых подсистем. Данное исследование дает возможность определить исконные пласты в исследуемой группе слов, проследить пути и способы заимствования лексики религиозного содержания, связанного с христианским и мусульманским периодами истории нахских народов, дать соответствующие рекомендации нормативного характера.

Проблемам изучения лексики чеченского языка посвящено немало трудов отечественных лингвистов. Анализ опубликованной литературы показывает, что исследование лексики, фразеологии и грамматики нахских языков охватывает несколько направлений: во-первых, проводится анализ словарного состава в аспекте разграничения исконных и заимствованных слов, изучается структура и семантика исконных и заимствованных слов; поднимаются и решаются проблемы полисемии, омонимии, синонимии, антонимии, диалектологии и др.; особыми направлениями нахского языкознания становятся словообразование и фразеология.

Тем не менее, хотя в нахском языкознании, как и в кавказоведении в целом, проделана немалая работа в области изучения лексики чеченского, ингушского и бацбийского языков, достигнуты определенные результаты. Вместе с тем, отсутствие в современном нахском языкознании специального монографического исследования религиозного пласта лексики в значительной степени затрудняют разработку теоретических и практических вопросов лексикологии и лексикографии чеченского языка.

Важным обстоятельством исследования религиозной лексики представляется сочетание в подобном исследовании собственно лингвистического подхода с данными этнографии, религиоведения, истории и других смежных наук.

Целью настоящей работы является комплексное религиозной лексики в лексической системе чеченского языка, т.е. исследование лексических материалов, проливающих свет на особенности как современных религиозных воззрений, так и древней вайнахской религии, мифологии и культуры, попытка реконструкции на материале языка принадлежавших предкам чеченцев и ингушей представлений об окружающем их мире и его строении, и критическом осмыслении этой стороны религиозных воззрений.

Для достижения поставленной цели в работе были решены следующие задачи:

а) выявление и систематизация религиозной лексики, определение ее лексико-тематического состава;

б) освещение механизмов функционирования религиозной лексики в современном чеченском языке.

в) выявление источников и способов проникновения религиозной лексики в чеченский язык;

г) реконструкция религиозных представлений древних вайнахов на материале топонимики, ономастики, а также на основе внешних сравнений.

Материал настоящей работы построен на изучении различных литературных источников по исследуемому вопросу. Непосредственным предметом анализа послужили языковые единицы, извлеченные из чеченско-русского и словарей других типов, в т.ч. сравнительно-сопоставительного словаря отраслевой лексики, а также различных этимологических словарей, современной чеченской литературы, данные собственных наблюдений над живой речью.

Источники дореволюционного периода во многом требует критического подхода и осторожного обращения с ниМи, так как большая часть их носит тенденциозный характер.

Научная новизна настоящей работы усматривается в том, что в ней впервые делается попытка комплексного описания и исследования религиозной лексики в чеченском языке с точки зрения лексико-семантической, этимологической, а также в широком контексте других гуманитарных наук.

Теоретическая и практическая значимость диссертации определяется необходимостью получения достоверных лингвистических данных для решения целого комплекса вопросов, относящихся к сфере не только лингвистики, но также этнографии, истории, философии, археологии.

Материалы и теоретические положения, приводимые в диссертации, представляют интерес и в плане сравнительно-исторического изучения нахско-дагестанских языков. В научный оборот вводятся материалы, отражающие специфические признаки исконной и заимствованной религиозной лексики в чеченском языке, что может быть использовано и при дальнейшей разработке теории языковых контактов. Кроме того, основные выводы и положения исследования могут оказаться полезными для углубленного изучения лексико-семантической и лексико-тематической систем чеченского языка.

Материалы диссертации, по нашему мнению, найдут применение также в преподавании чеченского языка и его лексики в общеобразовательных школах и вузах Чеченской республики, а также при разработке научных основ лексикологии и лексикографии вайнахских языков.

Теоретической и методологической базой настоящей работы стали труды отечественных кавказоведов, в которых были не только решены практические вопросы вайнахской лексикологии и лексикографии, но и поставлены и разработаны серьезные теоретические проблемы (см. выше обзор литературы).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Религиозная лексика занимает значительное место в лексической системе чеченского языка, проникая в самые различные сферы жизни носителей данного языка в виде обозначений многих культурных концептов языковой картины мира чеченцев.

2. Соотношение религиозных лексем, представляющих различные верования, в чеченском языке неравномерно. В зависимости от особенностей исторического развития чеченцев, в их языке последовательно доминировали лексемы язычества, христианства и мусульманства. На современном этапе развития и функционирования чеченского языка более обширно представлена мусульманская лексика; менее — христианская и языческая.

3. Религиозная лексика чеченского языка формируется разными путями: а) средствами собственного словарного фонда (в основном это относится к лексике языческого верования); б) заимствованием лексем из других языков и семантической трансформацией уже существующих слов (мусульманская и христианская лексика).

4. Новая религиозная терминологическая система может формироваться не только с помощью заимствований, но и путем адаптации, переосмысления более древних терминов.

Апробация работы. Диссертационная работа выполнена в отделе кавказских языков Института языкознания РАН. Основные положения и выводы исследования доложены на различных научных конференциях и изложены в четырех публикациях.

Структура и объем диссертации определяются целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, содержащего выводы из проведенного анализа, и списка использованной литературы.

Содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, научная новизна исследования, ее теоретическая и практическая значимость, указываются методы, использованные при анализе языкового материала, формулируются цель и задачи реферируемой работы. Дается краткий обзор литературы по теме исследования.

В первой главе «Семантическое поле религиозной терминологии в чеченском языке» предлагается лексико-семантическая классификация

исследуемой группы слов, включающая следующие лексико-семантические группы (ниже приведены отдельные примеры):

I. Названия существ и явлений, связанных с потусторонним миром 1. Названия сверхъестественных существ а) «Светлые» силы:

АллахI 'Бог, Аллах'. Из араб. 'allah. В нахских языках данное слово имеет исконный синоним: Дела, в- 'бог', инг. даьла, в-, акк. дела, в-, кист, дел, в-, чеб. деле, в-, итум. дела, в-. В этимологическом словаре северокавказских языков [Nikolaev, Starostin 1994: 1097] нахская лексема (сюда же относится бацб. дал) сопоставляется с лак. звал, что предполагает реконструкцию праформы *3wâlV. Кроме того, для нахско-лакской изоглоссы, в свою очередь, обнаруживаются параллели в древних языках Малой Азии, в частности, обращается внимание на название хурритского бога Заеалли.

Малик 'ангел', инг. малайк. Слово арабского происхождения. Элча 'посланник божий', инг. элча. Слово тюркского происхождения. Представлено и в других кавказских языках, но без религиозного смысла.

Мулкалмуост 'ангел смерти", инг., мулкалмуст. Восходит к арабскому словосочетанию ci^Jl^iL. malak al mût 'ангел смерти', б) «Темные» силы:

Йилбаз 'дьявол', инг. йилбаз. Слово арабского происхождения: 'iblïs (< греч.).

lllaùmla 'черт, дьявол, шайтан', инг. uiaûmla. в) Фольклорные персонажи: Турпал 'богатырь'; турпал-говр конь-богатырь. - инг. турпал 'герой, богатырь'. Из тюркских языков.

Йешап 'старуха-колдунья (в сказках)'. Возможна связь с грузинским сказочным персонажем зд'ЭоЗо.

Алмаз 'дух скал'. Пришло из тюркских языков, где оно распространено весьма широко: тур., тат., крым.-тат., каз., башк., тув., алт., узб. албасты, алвасти, туркм. ал, албассы, кирг. албарсты, к.-калп., ног. албаслы, кум. апбаслыкъатын, к.-балк. алмасты «злой демон, связанный с водной стихией».

г) потусторонние существа - животные:

Саьрмик 'дракон', инг. сармак.

Ида 'мифическая птица', упоминаемая в легенде о Пхармате-Прометее:

Буракъ - легендарный конь (в мусульманской мифологии).

2. Названия фрагментов потустороннего мира: эхарт 'загробный мир', инг. аьхарте. Отмечено и во многих других языках Северного Кавказа.

1ел (инг.) 'загробный мир'. Видимо, отглагольное образование.

lapui 'божий престол', инг. Iapiu.

Джоьжахати 'ад, преисподняя', инг. джожх1ати. В нахские языки слово проникло непосредственно из грузинского источника, причем в данном случае произошла транформация христианского термина в мусульманский.

Параллельно с мусульманской картиной мира у чеченцев имеется и сказочный потусторонний мир, обладающий определенной спецификой, отмеченной в специальной литературе.

3. Названия событий, связанных с потусторонним миром: Къематде 'светопреставление, судный день'.

II. Основные богословские термины: капарат 'искупление'. Арабское слово.

кхоллам 'судьба, рок, предначертание', инг. кхоллам. Отглагольное существительное.

кьа 'грех'; 'жалость'. Слово возводится к прасеверокавказской форме *fiäGÄ (~h-) [Nikolaev, Starostin 1994: 508].

III. Названия людей по их отношению к вере

1. Мусульмане: бусулба 'мусульманин (-ка)', инг. бусулба. Арабское слово, ср. muslim.

пайхамар 'пророк, пророчица', инг. пайхамар. Слово иранского происхождения: j.»;.о peyqambar.

а) священнослужители-

устаз 'шейх (который принимает исповедь)', инг. устаз. Слово персидского происхождения, ср. ostäd.

шайх 'шейх', инг. шайх. Арабское слово: ¿ч^ sayx.

íffybxlap 'младший ученик в горских арабских школах

2. Немусульмане:

керст 'иноверец, неверный, нечестивый, гяур (не мусульманин), христианин'. Очевидное заимствование из христианин с некоторыми фонетическими видоизменениями.

иймансиз 'неверный'. Тюркское производное с помощью суф. -сиз от арабского корня ¿W 'Imán.

IV. Обозначения религиозных обрядов и свзанных с ними понятий

1. Мусульманские обряды

dola 'молитва', инг. dola. Из араб, clej du'a'.

дзуькар 'зикр, радение мусульманских сектантов, инг. зикар. Из араб.

рузба 'совместная молитва, совершающаяся в мечети по пятницам', инг. рузба. Этимологическому анализу данного слова посвящена специальная статья И. X. Абдуллаева, в которой нахское считается дагестанским заимствованием, хотя в конечном счете указывается на персидский источник.

марха 'пост', инг. марха. Из груз. ЗабЬзо 'пост; поститься'. Один из немногих терминов христианства, подвергшийся переосмыслению.

2. Немусульманские обряды:

Пал тасар 'гадание' (пал тийса 'гадать', букв, "бросать гадание"). - инг. поал. В именной части словосочетания представлен арабизм, который отмечен и во многих других языках Кавказа. Практически во всех языках существует и сочетание "бросать гадание", что вызвано, на наш взгляд, единым способом гадания, первоначально обозначавшимся этим сочетанием - гаданием путем бросания камушков.

V. Обозначения действий, проводимых в соответствии с религиозными предписаниями или воззрениями

шар! 'шариат', инг. uiaplam. Из араб. sar'.

напг1а 'пожертвование', инг. напаг1а 'продукты, получаемые учениками медресе от населения (уст.у. Из араб. t*3 naf 'польза, выгода; благо, добро'.

кадам 'оплакивание умершего (на похоронах)'. Отглагольное образование.

VI. Названия предметов культового и обрядового назначения суълхьа 'четки', инг. салхъа. Из араб. subha[t].

ч1иж 'амулет'. Слово возводится к правосточнокавказскому уровню [Nikolaev, Stanstm 1994: 382].

джа]ар 'крест', инг. дж1арг. Из груз. ^o/in.

VII. Названия строений и сооружений культового и обрядового назначения и их частей

зиярт 'паломничество, посещение святых мест'; 'гробница святого'. Арабское по происхождению слово, ср. ¡jLj zijáraft].

каш 'могила. - инг. каш 'склеп, могила'. С. JI. Николаев и С. А. Старостин [Nikolaev, Starostm 1994: 693-694] сопоставляют вайнахский материал с цез и хварш. kes 'расселина, трещина'.

элгац (инг.) 'храм, святилище' (тайповые). Слово, восходящее к греческому источнику, считается непосредственно грузинизмом, ср. груз. OJCOI)"01 'церковь'.

VIII. Названия религиозных текстов

джуз 'одна тридцатая часть корана', инг. джуз. Ср. араб. Juz'. еса 'молитва из корана'. Слово арабского происхождения, ср. i>>ь jasin. инжил 'евангелие', инг. инжил.

IX. Антропонимы

По своей семантике антропонимы-арабизмы можно распределить на различные тематические группы.

1. Имя Мухьмад (Мухаммед из араб, muhammad 'хвалимый' и производные от него двусоставные антропонимы, а также имена арабского происхождения с тем же корнем: Ахьмад, Махьмуд и др.

2. Имена, восходящие к почетным именам Пророка;

3. Имена, восходящие к эпитетам Аллаха;

4. Имена пророков доисламского периода;

5. Имена сподвижников и членов семьи пророка Мухаммеда;

6. Имена некоторых ангелов;

7. Имена - названия титулов, должностей, званий.

В своей основе имена-арабизмы могут восходить и к некоторым другим видам лексических единиц.

X. Устойчивые выражения

К устойчивым выражениям религиозного характера следует прежде всего отнести выражения арабского происхождения, весьма употребителные в современной чеченской речи. Кроме того, по нашим наблюдениям, в чеченском языке сохранились отдельные фразеологизмы, которые, как мы думаем, явно языческого происхождения. В подобных фразеологизмах нередко вступают лексемы, значение которых на современном уровне уже затемнено.

Особую проблему представляет употребление религиозной лексики в современной речи. Мы не ставили перед собой задачи проследить функционирование религиозной терминологии в текстах различных жанров, однако нами было отмечено достаточно частое появление ее в составе пословиц, поговорок и изречений. Религиозные термины, относящиеся к исламу, в основном заимствованные из арабского языка, достаточно прочно утвердились в паремиологическом фонде нахских языков.

В ряде пословиц некоторые религиозные понятия выступают как некий эталон для сравнения:

Даймохк —ялсамане, нехан мохк — жоьжахатв Родина — рай, чужбина — ад;

Между тем, в нахских языках широко распространено использование религиозных терминов в пословицах юмористического характера, что по-видимому отражает неоднозначное принятие в народе исламских догматов: Хьалхе суъпаваълларг шайтЫно ¡ехийна Кто смолоду стал набожным, того черт обманул;

Среди пословиц такого рода можно выделить единицы с лексемой мулла, в которых последняя имеет обычно негативную коннотацию: Шина cazle хьаьдда молла, цхьа а доцуш, висна Мулла, погнавшийся за двумя милостынями, остался ни с чем В главе 2 «Лингвистические свидетельства тотемизма, фетишизма и анимизма у вайнахов в прошлом» демонстрируется, что среди вайнахов, как и среди многих других народов мира, пережиточные верования, связанные со сверхъестественными свойствами различных животных, птиц, растений, были многочисленны и разнообразны. Они нашли свое отражение как в лексике, так и в антропонимической системе того или иного периода. Так, многие названия животных, птиц, пресмыкающихся употребляются как зоосемические мегафоры, причем подобные характеристики животных находят яркое подтверждение в пармиологическом материале (хотя и не всегда): борз (волк) — "смелый, решительный, мужественный" Церг йоцуш борз ца хуълу Волк не бывает без зубов;

Дацауьстаг1 саина хила — берзалой кичча ю хьуна Станешь горным бараном,— а волки тут как тут и г.п. Некоторые животные играли значительную роль в древнейших религиозных верованиях чеченцев и ингушей, откуда появился обычай нарекать их именами новорожденных. При этом антропонимы, связанные со словом «свинья», в вайнахском именослове в данное время встречаются редко. Однако вероятность бытования таких имен в прошлом подтверждается наличием в именослове таких имен, как Нала, Налъги — от нал 'кабан, вепрь', Хъакхо — от хьакха 'свинья'; Харси -— от херси 'поросенок' и др.

Следует отметить также сказочные сюжеты, в которых знахарь советует старухе: «если съешь легкое и печень свиньи, то родишь сына».

Немаловажным в свете обсуждаемой проблемы представляется и таг факт, что некоторые названия птиц непосредственно связаны с именами божеств (ср. инг. Тушоли коатом 'удод', букв, "курица Тушоли", появление

этой птицы предвещало радость и счастье); или же с героями мартовского эпоса, ср. селасат 'иволга' от имени Села Сата - дочери Селы.

Тотемизм, как можно полагать, нашел отражение и в вайнахской топонимике, о чем свидетельствуют отдельные названия сел в верховьях Чанты-Аргуна: Борзой (< борз 'волк'), Хьакхой (< хъакха 'свинья'). Конечно, нельзя исключать в этом случае и другую мотивацию подобных названий - по скоплению в соответствующей местности того или иного вида диких животных.

Следы тотемизма можно усматривать и в вайнахском фольклоре, герои которого ведут происхождение от тотемных животных. Нельзя не заметить и символической роли некоторых животных и птиц в ряде обрядов.

Древние верования вайнахов, как и у других народов, были связаны с зависимостью от конкретной природной среды, где они находились. Так, с анимизмом у вайнахов связано почитание местных гор, рощ, пастбищ, скал, камней, рек и озер. Известны, например, "священные рощи", в которых запрещалось рубить лес, вершины гор — такие, как Тебулос-Мта, Мат-Лама, Щей-Лам, Баш-Лам, озера Ц1ен-1ам, Г1апан-Ч1ож-1ам. Почитались такие камни и минералы, которые выступали компонентами талисманов, иногда ожерелий.

На особенности древнейшей религии вайнахов могут пролить определенный свет и отдельные названия растений. Священным кустарником древнейшего верховного божества Ц1у/ /Ц1иу считался ц1улла дечик (инг. ц[ондахч) «свидина, или дерен кроваво-красный южный».

Существует также целый ряд верований в чудодейственную силу некоторых трав: если в период засухи раздувать одуванчики, то это непременно вызовет дождь и т.п.

Большое место в системе древних религиозных представлений и верований вайнахов играла магия, связанная с чисто хозяйственной деятельностью человека. Земледельческая магия включала в себя такие приемы, как перетаскивание плуга через реку, мьггье и реке мотыг, одымление вспаханного поля перед посевом, а в засуху прибегали к обряду "къоршкъали":

В сильную засуху подростки, а иногда и взрослые, одевали одного из участников в зеленые ветки, таким образом, чтобы он изображал собой движущуюся копну: "Муста гудурга" водили по дворам, а окружавшие ряженого пели обрядовую песню. Этот обряд известен повсеместно и в Дагестане.

Комплекс магических действий применялся также при животноводческой деятельности, охоте, ремесленном производстве, лечении. Местные знахари манипулировали высушенной лапой медведя, хвостом черной кошки или волка и др.

Среди различных видов гаданий особенно было распространено гадание на звездной книге (седа джейна), камушках и бараньей лопатке.

Фольклор вайнахов сохранил ценнейшие сведения о космогонических представлениях древнего разума.

В диссертации предлагается опыт интерпретации петроглифа на башне Ц1ой-Пхьеды в виде дважды повторяющихся трех кружков, вертикальной линии, трех восьмерок, соединенных горизонтальной осью и волнистой линии под восьмерками. По нашему мнению, это рисунок древнейшего нахского календаря. Первые три кружочка (слева от вертикальной линии) — суть зимние месяцы. Вертикальная черта отделяет зимние месяцы от верхних трех весенних месяцев (чеч. 1ай-б1аьсте къастар). Весенние месяцы соединены горизонтальной осью с нижними кружочками — летними месяцами. Лето — время поливочных работ, на это указывает волнистая линия, которая передает знак воды, встречающейся почти у всех древних народов. Три кружочка справа — это осенние месяцы (гуьйре).

В главе 3 «Древний пантеон вайнахов (внутренняя реконструкция и внешние сравнения)» отмечается, что ервые исследователи Чечено-Ингушетии зафиксировали ряд божеств и святилищ на его территории. Правда, незнание ими языка, а в связи с этим — плохая транскрипция названий божеств и святилищ, затрудняли более глубокое из изучение и особенно — этимологические изыскания в данной области. Однако отдельные описания

божеств, святилищ и религиозных ритуалов дают нам богатейший материал для изучения развития религиозных верований чеченцев и ингушей.

Почти каждое племя, род, семья, а то и члены семьи имели своего патрона-покровигеля, о чем говорит и сохранившееся выражение хьай делан дуьхьа. 'ради твоего бога' (ср. рус. ради бога). Например, двойником человека считался у вайнахов бог-покровитель — Тхьарам Отдельные святилища сохранились в горах и по сегодняшний день, а некоторые жители Панкисского ущелья Грузинской ССР — кистины — исполняют и сейчас языческие ритуалы. Там, на возвышенности у селений Джокъоло и Омало имеются языческие храмы, куда приходят на поклонение "текъа" — старшее поколение кистин. Собираясь там, они часто закалывают жертвенное животное, устраивая трапезу с выпивкой, на алтарь кладут мелкие деньги, тайно прося у языческого божества Ц1иу послание дождя, хорошего урожая, исцеления от болезни, помощи от бесплодия.

Как синкретическая, так и исламская религия вайнахов тесно связаны с их культурой, ибо религия — необходимый момент развития культуры, благодаря которому человек начинает формировать свое самосознание, свою силу, свою веру в необходимость исторического существования.

Понимая под культурой взаимоотношения человека с материальной и духовной культурой, мы понимаем под религией тот вид культуры, который играет роль важного способа существования духовной, в первую очередь, нравственной культуры.

Исследователи древней религии вайнахов фиксируют следующие названия божеств:

Дели // Дяла // Дали — главный и древнейший бог вайнахского пантеона богов;

, Известно, что вайнахское язычество не дошло до монотеизма; по-видимому, в силу общественно-политических условий. Вайнахи при дофеодальном строе имели свою собственную религию с пантеоном богов, когд! одни из богов могли обслуживать вместе с жрецами отдельные племена.

Боги, созданные вайнахскими племенами, постепенно группировались вокруг главных богов (Дела, Стела), существование которых прекратилось с приходом к вайнахам ислама, признающего единственного бога — Аллаха и его посланника. Причем, в языческих верованиях арабов Аллах сначала выполнял роль вайнахского Дела.

Предполагается, что в этом слове анлаутный д--возможно, классный

показатель, начальный детерминант, а корневая часть -ела/-эл- "бог". Со временем детерминант мог обрести самостоятельное значение, в связи с чем ср. да 'отец', 'глава'. С учетом этой параллели Дела могло первоначально означать да эл 'отец богов'.

Щу // Щув // Ц1иу — один из позднейших основных богов вайнахов; покровитель рода, племени, селения. В Чечне он назывался эрд (или ерда), а у ингушей ццу [Далгат 1893: 90].

Название древнейшего поселения вайнахов Ц1ой-Пхьеда "город мертвых" (где Ц1у — древнее божество, Пхьеда — топоним от названия божества Пхьа) склоняет нас к мысли о первичности божества Тха // Пхьа в сравнении с божеством Ц1у.

Ц1у(в), как можно полагать, общенахское божество огня (инг. ц!ув, бацб. ц1ов). Корень ц1ие (инг. ц1а) имеет широкое распространение в нахских языках. С ним связаны слова чеч. ц1а (инг. ц1а) 'дом', ц1е 'красный', ц1е 'имя', ц1ий 'кровь', ц1ена 'чистый, непорочный, новый' [см. Чокаев 2005: 17]. Хотя приведенные лексемы имеют разные корреляты в родственных языках и предполагают различные этимоны, в нахском языковом сознании они образуют тесное единство.

Села // Стел // Сяли — бог грома и молнии, обладатель огня в мифе о богоборце Пхьармате (Прометее). В этой легенде дается весьма нелицеприятная характеристика этого божества. В легенде упоминается слово сиела-хаыитиг (головешка Селы). В сознании первобытного человека понятия "молния" и "огонь" были тождественны, пишет К. 3. Чокаев. Дифференциация этих понятий — результат дальнейшего развития языкового сознания: хаыитиг

'головешка', сивла хаыитиг 'молния'. А выражение Спела хаыитиг туохар означает "удар молнии", букв, "удар головешки Сиелы"... [Чокаев 1972: 114115]. С именем бога Селы связано инг. (и чеч.) сиела lad II Стела/ад //Дела1ад 'радуга', букв, «дуга Селы», «дуга богов Стелы //Делы». В связи с чеченским названием радуги существует поверье: концы радуги с.иела-1ад указывают на место, где зарыт клад.

Сата || Села-Сата — дочь бога Стелы // Селы (в легенде о Пхармате-Прометее любовница Селы, но выступает как враг Селы и радетель рода человеческого), покровительница невест (ср. также чеч. селасат 'иволга'), или дочь бога грома и молнии, помогающая нахскому Прометею — Пхъармаку //Пхъармату похитить огонь у отца В другой легенде этим именем названа дочь Селы.

Тушоли — богиня плодородия, деторождения, домашнего очага. Имя богини состоит, как можно полагать, из корня Туш и суффикса -ли, срединная -о-, связующая гласная. Ср. аьрзе-ли, г/е-ли, где -ли - притяжательный суффикс древненахского языка. Корень туш- широко представлен в переднеазиатских языках: в урартском, хурритском, хатском, хетском.

Священной птицей богини Тушоли считалась птица удод — Тушоли-Куотам. "У хеттов был не только бог Тешуб, но и Удодо у них был священной птицей" — писал исследователь культуры хеттов Б. Грозный.

Деревянная маска с изображением головы богини Тушоли находится в зале древней истории Чечено-Ингушском краеведческого музея. В 1986 году в Аккинском ущелье был открыт неизвестный доселе памятник богини Тушоли — грубая скульптура, выполненная из цельного каменного монолита.

Тхьа 'бог'. Известная христианская церковь "Тхаба-Ерды", построенная, по мнению специалистов, в XV веке, в период интенсивного проникновения христианства в горы Чечено-Ингушетии, может служить примером сочетания язычества с христианством.

По нашему мнению, храм был построен для главного и более почитаемого вайнахского бога Тхьа (ср. Тхьарам, Сели-Тхьа), который некогда играл такую же роль, как Дела и Ц1у.

Впоследствии, согласно внутренним фонетическим закономерностям, тхьа могло перейти в пхъа [Эльмурзаев 1968: 84] (ср. чередование начальных согласных в вайнахских языках т—т1, п—п1: т1елг — п1елг 'палец'), сохраняется в названии святилищ (Пхъамат-Ерды — святилище в Джераховском ущелье), в мифологии2 и, кроме того, входит в ряд древнейших нахских слов саналогичным (пхь-) анлаутом: пхьа // пхьеда 'село, поселение'; пхьа 'объект кровничества, плата за убийство'; пхьацерг 'клык'; пхьуьйре 'время после сумерек'; пхьоьха 'сходка в селе'; пхьег1а 'посуда'; пхьаг1ат 'мера длины, равная растянутым в стороны рукам'; пхьар 'ремесленник, кузнец'; пхьалг!а 'кузница'; пхьануо 'пришелец' и др.

Второй компонент слова Тхаба — 6а 'глаз' (в транскрипции 61а) лег в основу образования современного слова б1аърг 'глаз' (где -рг — словообразовательный уменьшительный суффикс).

Таким образом, Тхаба-Ерды (Тхьаба-Йврд) означает "храм ока/лица Тхьа (бога)" (< Тхьа 'бог' + 61а 'глаз, око, лицо' + йерд 'храм, святыня, святилище').

Ана — бог неба, древненахское "небо", сохранилось в слове анайист 'горизонт'. Известно также чеченское женское имя Ана "небесная". В чеченском языке сохранилось выражение Ма ана вели хьо!, что равносильно выражению ма гена вели хьо! 'Как высоко поднялся ты! Как удалился ты!'.

Амгали-эрд — божество, в честь этого бога совершались празднества на горе Арцхой, Мецхальского общества, через две недели после празднества Мятцели. Его старшими братьями были Тамыж-эрд и Мятцели.

Аза — мать солнца (= Малх-Аьзни).

Бена — чеченское астральное божество, олицетворяющее запад. В вайнахском астральном культе каждая часть света называлась именем особого покровительствующего божества. Теоним Бена, как астральное божество, стоит в семантическом ряду с Ана, мана.

Бутт "луна" — возможно, гак называлось божество Луны у нахов. Вполне вероятно, что в слове бутт 'луна' (бацб. бут/т/), начальное б- могло быть окаменелым классным показателем (ср. с шумер. Уту — бог Солнца). О том, что Бутт "луна" могло быть именем божества, мы находим подтверждение у Б. Далгата: «Луна пользовалась меньшим уважением, тем не менее и она, как брат Солнца, считалась божеством. Солнце и Луна антропоморфизировались. У Солнца и Луны есть матери, мать — солнца или Маьлхнан, зовут Ахой, а мать Луны, или Бетты-наны, — Кинч» [Далгат 1974: 59].

Бетта-нана "мать луны".

Гела — астральное божество Солнца (ср. греч. Гелиос, олицетворяющий юг). Возгласами «гело, гело!» вайнахи — язычники обращались к Солнцу. В ингушском селении Гелат1ха (Ггла-т1а-хо-й — груз Гвшети) мы обнаруживаем название этого языческого бога. Тейп "галай" был известен у ингу шей, отсюда — ингушская фамилия Галаевых.

О существовании божества Гал говорит В. Ф. Миллер, заставший около хутора Агешты христианский храм Галъ-Ерды (в транскрипции Гал-Йерд), по всей вероятности, ранее бывший языческим.

Елта // Ялта — первоначально бог урожая, затем охоты, ср. чеч. ялта 'хлеб (на корню)'.

Ерда // Эрд — покровитель аула, рода у чеченцев / см. Ццу — у ингушей.

Многочисленные святилища, посвященные богам, говорят о существовании многочисленных божеств: Пхъамат-Ерда, Баин-Сели, Тумга-Ерда, Дзарох-Ерда, Галъ-Ерда, Мят-Сели, Магы-Ерды, Алби-Ерда, Сусон-Дела, Сели -'Гхъа, Ц1уна-Куорта, Фаыши- Ерда Компонент Ерда в составе некоторых из приведенных топонимов в определенный период истории означал "святилище".

Дерз-нана // инг. Дардза наьнилг 'мать вьюги'. Местопребывание Дерз-наьнилг на вершине Башлама (Казбека).

Кинч — мать Луны [Далгат 1974: 59]. Этимология затемнена.

Латта — предположительно богиня земли (чеч. латт 'земля'). В качестве рабочей гипотезы можно допустить, что латта "земля" - женское божество угасшего вайнахского пантеона. Культ богини Земли, матери Земли был широко распространен у всех земледельческих народов древнего мира. Этот исторический факт дает нам возможность предполагать, что нахское латта "земля" выступало в древности как персонифицированный образ богини Земли.

Малх — божество Солнца, у Д. Далгата Дела — Малхт" земной мир", освещенный солнцем, тогда как 1ел — подземный мир (умерших). Чеч. Дашо малх — золотое солнце эпитет солнца у вайнахов-язычников. Нахское обозначение солнца достаточно надежно возводится к прасеверокавказской форме *пнХ\уА и имеет широкий ряд параллелей в родственных языках [№ко!аеу, 31аго5Пп 1994: 822].

Маьлх-Аьзни — солнечная красавица, самая красивая девственница. В тексте малоизвестной чеченской легенды Малх-Аьзни известна как Суй-Аьзни («Ис кра»-Аьзни).

Мятцели (во второй части, видимо, Сели // Села — бог неба, погоды, грома и молний — старший брат Амгали-эрда и Т1емаш-эрда (инг. Т1амыж-эрд). Празднества в честь этого бога совершались на горе Мат-хох (по осет. хох 'гора'). Начальный элемент мят // мат в теониме Мятсели в вайнахских языках означает место (поселения), народ, люди, язык.

Пхьармат (= Прометей) — бог человечества, покровитель человечества, людей. Нарт-Эрстхоевец Пхармат, делавший из холодной бронзы мечи, кольчуги и щиты, решил похитить огонь у бога огня и грома Селы, за что был прикован бронзовыми цепями к вершине Баш-Лам (Тебулос-Мта).

Рало. Имя божества, вероятно, аграрного культа. Этимология неизвестна. Сохранился текст обрядовой песни вызывания дождя.

Сусол-Дела. Б. Далгат сообщает, что на северной стороне горы Мятти (Столовая года) была построена часовня Сусол-т1а. Женщина просила у бога и у Сусол-Дела детей. Этимология затемнена.

Тхьарам — божество, покровитель человека.

Т1емаш-эрд - "Крылатый дух". Ср. чеч. ткмаш "крылья". Брат Мятцели и Амгали-эрда.

Х1ала. Предположительно божество аграрного культа. Х1а — основа слова, -ла — суффикс (ср. Ра-ло, Се-ла, Тушо-л (и), Ц1о-ла).

Хи-нана. букв, мать воды, богиня вод. Ср. хи 'вода', наиа 'мать'.

Хьуьн-нана букв, мать леса, где хьун "лес", нана "мать".

У-Нана — Мать, хозяйка болезней, эпидемий. У-Нана по своим функциям напоминает грузинских мифологических духов саранчи, оспы и холеры.

Ка - двойник умершего. Ср. каш "могила" (-ш — мн. число). Предполагают этимологическую связь с египетским словом Ка, обозначающим двойника умершего.

В заключении формулируются итоги проведенного исследования.

По теме диссертации опубликованы следующие работы автора:

1. Курбанов X. Т. Анализ древнейших религиозных терминологий // Известия ЧГУ, 1994, № 4. - С. 16-20.

2. Курбанов X. Т. Этимология языческих богов вайнахов // Известия ЧГУ, 1995,№6.-С. 24-26.

3. Курбанов X. Т. Вайнахская религиозная терминология. М., 2004. - 40 с.

4. Курбанов X. Т. К изучению чеченской религиозной терминологии // Вопросы филологии. М., 2006, № 4. - С.62-65.

Подписано в печать О/ 2007 г. Объем 1.£ п. л. Тираж 1*0 экз. Заказ № ¿Г

Оглавление научной работыавтор диссертации — кандидат филологических наук Курбанов, Хамзат Тавсолтович

ВВЕДЕНИЕ.2

Глава I Семантическое поле религиозной терминологии в чеченском языке I. Названия существ и явлений, связанных с потусторонним миром.31

1. Названия сверхестественных существ.31

2. Названия фрагментов потустороннего мира.40

II. Основные богословские термины.42

III. Названия людей по их отношению к вере.46

1. Мусульмане.46 а) священнослужители.47

2. Немусульмане.49

V. Обозначения действий, проводимых в соответствии с религиозными предписаниями или воззрениями.57

VI. Названия предметов культового и обрядового назначения.59

VII. Названия строений и сооружений культового и обрядового назначения и их частей.61

VIII. Названия религиозных текстов.63

IX. Антропонимы.64

X. Устойчивые выражения.67

Глава 2. Лингвистические свидетельства тотемизма, фетишизма и анимизма у вайнахов в прошлом.72

Тотемизм.72

Анимизм.83

Глава 3. Древний пантеон вайнахов (внутренняя реконструкция и внешние сравнения).100

Дата добавления: 2015-08-17