Майстер Экхарт. Мистика природы

Майстер Экхарт (ок. 1260—1328 гг.) был ярким философом,
мистиком и проповедником в Германии. Как и Фома Аквинский,
он был монахом доминиканского ордена. Опираясь на начатую
Фомой реформу теологии, Иоанн Экхарт, благодаря своему нео-
бычайному мужеству и способности убеждать слушателей, сумел
изложить такие идеи, которые в иных случаях сразу же могли бы
стать основанием его отречения от церкви и уничтожения.

Развернутый в 1325—1326 гг. в Кёльне инквизиционный про-
цесс против Экхарта показал не только расхождения между дог-
матической теологией и идеями немецкого проповедника. Ере-
тический дух Экхарта проявился и в том достоинстве, с которым
осуждаемый магистр отстаивал свою правоту: «Я, магистр Экард,
доктор священной теологии... я сообщаю и утверждаю, что Вы,
магистр Райнер, доктор Священного писания, и брат Альберт...
чрезмерно и дольше, нежели следует в связи с пунктами, кото-
рые считали ошибочными, хотя это и не так, бесчестите меня,
упомянутого магистра Экарда, и мой орден, устанавливаете для
меня различными способами избыточные и обременительные сро-
ки, тогда как уже до середины года Вы могли бы закончить весь ваш процесс надо мною, но обманываете и оговариваете меня,
руководствуясь только личной волей или, скорей, по произволу...»¹

Главной из еретических идей Экхарта была идея единства Бога
и природы. Фома открыл возможность рационального изучения природы, уведя функции Бога за пределы частных взаимодействий,
событий и частных причин. Экхарт же, наоборот, соединяет Бога с природой, фактически преодолевая этим дуализм христианского
мироощущения. Отталкиваясь от «теории аналогии», изложенной
еще Фомой, Экхарт утверждает аналогию между Богом и теми
явлениями, в которых Бог проявляет себя. В итоге Экхарт приходит к еретическому пантеизму, к признанию единства Бога и при-
роды, к их неразделерности.

«Бытие есть Бог, — утверждает Экхарт. — Этот тезис следует,
во-первых, вот из чего: если бытие есть нечто отличное от самого
Бога, то Бога или нет или Он не является Богом. Ибо каким образом существует нечто или каким образом чем-то является то, с чем
бытие различествует, чему оно чуждо и от чего оно отделено? —
Либо, если Бог есть, то Он в любом случае существует посредством чего-то другого, поскольку бытие есть нечто другое, неже-
ли Он. — Значит, либо Бог и бытие суть одно, либо Бог имеет
бытие от другого; поэтому, согласно нашему предположению, есть
не Сам Бог, но нечто отличное от Него, предшествующее Ему, и
это есть причина Его бытия»².

Фактически, в этом рассуждении Иоанн Экхарт создает монистическую картину единого Бога-природы, представляя именно природу как явленный людям образ Создателя. Здесь стоит вспомнить приведенную нами выше критику монистичности мира в брахманской космологии, сделанную православным священником
Александром Менем. «Мир не есть Божество, — пишет Мень, — и
именно поэтому между Несозданным и тварью возможны встреча, союз, диалог»³.

Картина же возникновения мира у Экхарта во многом похожа
на образы не Ветхого Завета, а упанишад: «Первое, Бог, и только;
Он, сотворил небо и землю, то есть высшее и низшее, и следовательно, все. Второе, сотворил в начале, то есть в Самом Себе...
Итак, Бог сотворил все в начале, то есть в Себе Самом, ибо сотворил все в бытии, оно же есть начало и есть Сам Бог»⁴.

Можно видеть, насколько важной проблемой для Августина и
других ранних философов было отделение образа Бога от реалий
зла и несправедливостей мира. Ведь в ощущении боли от разруша емого мира человек отворачивался от него к Богу, видя в
Боге и спасение, и противоположность этому миру. Душа, исхо-
дящая не от мира, а от Бога, получала свою защищенность в церкви
и в молитве, сохраняла свою целостность, отделяясь от земных
привязанностей.

Искать Бога в церкви или же в организации природы? Видеть
проявление Создателя только в евангельских текстах или же во
всех образах мира? Вот в чем состоял главный вопрос, отделявший новое понимание мира от старого. Если Бог существует от-
дельно от мира и даже противостоит своей спасительной энергией этому миру, то искать образ Бога в явлениях мира не имеет
смысла. От мира к Богу нужно уходить. Но как же тогда может
человек направить свою душу к Богу? Только через церковь, которая опирается на сакральные тексты и приватным образом представляет спасение, получая через это особую значимость, несравнимую со всем остальным, отделенным от Бога миром. Если же
Бог являет себя через все свои творения в мире, а тем более слит с
миром как со своим реальным телом, то все оказывается иным.

Майстер Экхарт видел Бога в каждом создании, в природе, в
человеке, в цветке, но так же и в тех сложных событиях, которые
переживал человек: «Если же бытие есть нечто другое, нежели
Бог, то вещи могут существовать без Бога. Поэтому Бог не является не только первопричиной, но и вообще причиной вещей, которые существуют... Но бытие есть сущность Бога, или Бог. Итак,
вовеки истинно, что Бог есть. — Бог есть, следствие очевидно,
ибо все, что есть, есть благодаря бытию, бытие же есть Бог»¹.

Вот так! Бог уже даже не первопричина мира, как у Фомы, а
само бытие.

В утверждении единения Бога как высшего начала, с каждым
явлением мира как низшим Экхарт опирается на представление о
целостности и неделимости души: «Разделенное в низшем всегда
едино и неделимо в высшем. Из сего следует, что высшее никоим
образом не разделяется в низшем, но, оставаясь неделимым, со-
бирает и объединяет разделенное в низшем. Наглядным примером
сказанному служат члены одушевленного существа, в каковых душа
не делится, но, будучи нераздельной, отдельные части соединяет
себе, чтобы они имели единую душу и единую жизнь, единое
бытие и единое желание жизни... Ведь в едином нет расстояния и
нет ничего низшего в сравнении с другим, нет вообще никакого
различия образа, порядка и действия»².

Здесь уже как бы трудно понять: слова ли это доминиканского
проповедника, идеи ли Аристотеля о единстве души на разных ее
уровнях или же поучения брахмана о неделимом Атмане?

Майстер Экхарт, будучи монахом доминиканского ордена и
проповедником католической церкви, прорвал ее ограничиваю-
щую власть и вывел людей на прямой контакт с Богом, имеющим
все основания проявляться в природе не в меньшей степени, чем
в текстах Евангелия или же в решениях Вселенских соборов.

Папа Иоанн XXII после смерти Экхарта выпустил в 1329 г. бул-
лу, где проклял еретические изречения магистра. Среди них осо-
бенно примечательны изречения Экхарта, утверждающие боже-
ственную природу человека и его право на собственное достоинство:
«Недавно я подумал о том, хочу ли я получить или пожелать что-то
от Бога; мне хочется над этим хорошенько поразмыслить, — ибо
там, где я получал бы от Бога, я оказался бы под Ним или хуже
Него, словно какой-нибудь слуга или раб, а Сам Он в даянии был
бы, как господин, и так не должно быть между нами в вечной
жизни»¹.

Здесь сквозит гордость человека уже не средневекового мира.
От подобия Богу — к преображению в него. «Мы вполне преобража-
емся в Бога и преосуществляемся в Него. Тем же образом, как в
Таинстве хлеб преосуществляется в Тело Христово; я так преосу-
ществляюсь в Него, что Он объединяет меня со Своим бытием, а
не уподобляет ему... То, что Бог-Отец дал Своему единородному
Сыну в человеческом естестве, Он дал также и мне. Я не исклю-
чаю из этого ничего: ни единства, ни святости; но Он дал мне все
так же, как и Ему»². Это, действительно, уже иная религия. Атман
индийских ариев наполнял собой немецкую душу Экхарта.

Неудивительно, что при слиянии Бога с миром и человек, в
представлениях Майстера Экхарта, оказывается не отрешенной
от Бога тварью и даже не его слабым подобием, а реальным носи-
телем божественного начала. Бог не уподобляет, а объединяет чело-
века с собой. Не плотиновское стремление к далекому и недости-
жимому Благу, но возможность ощутить самого себя божественным
проявлением — вот право, открываемое человеку. «Человек дол-
жен внутренне преобразиться во всем в Господа нашего Иисуса
Христа, дабы в нем узрели отблеск всех Его дел и Его Божествен-
ного лика. И человеку надобно все Его труды в себе понести — в
совершенном уподоблении, на какое он только способен. Тебе —
действовать, а Ему — воплощаться... К сему приучай свой дух во
всякое время, еще же к тому, чтобы во всех делах преображаться
в Него»³.

Экхарт был не просто великий мистик, но и тонкий психолог,
раскрывающий психологические условия приобщения человека к
Богу. Отказ от локальных и частных суетных устремлений, «выход из себя самого» дает человеку возможность взаимодействовать со
своей нелокальной сущностью: «Где человек в послушании выходит
из себя самого и отрекается от своего, именно там волей-неволей
должен снизойти на него Бог. Ведь когда кто-нибудь для себя ни-
чего не желает, Бог за него должен желать тем же образом, каким
Он желает для Себя Самого... Что есть свободный дух? Свобод-
ный дух есть тот дух, что ничем не прельщается и ни к чему не
прилеплен, чье благо не связано ни с каким представлением; [он]
вменяет свое ни-во что, скорей же погружен в любезную волю
Божью и отрешен от своего. Человек никогда не сумеет совершить
даже малого дела, если оно не будет здесь черпать своей силы и
своей мощи»¹.

Как точно указана здесь психология соединения человека с
верхними этажами, детерминирующими его личность. Потеря мо-
тивации на том или ином частном уровне развития человека, «вы-
ход из себя самого» и отрешение от прежней структуры своих
желаний и привязанностей — это то, что современный психолог
может обнаружить в любом существенном кризисе развития лич-
ности. То есть в тех ситуациях, когда человек начинает ощущать
более высокий уровень своей детерминации, а следовательно, и
более высокий уровень своей личности. В историческом процессе
этот «выход из себя самого» обеспечивался миграциями, потерей
связей человека с родовыми системами, выходом из привычных
мифов и традиций, из частных зависимостей.

На стыке XIII и XIV вв. М. Экхарт выражает в своих идеях каче-
ственный переход к психологии человека Возрождения и Нового
времени. Выше всяких молитв и стремления к личному спасению
он ставит социальное служение человека, уже прошедшего через
«отрешенность» и ставшего «внутрьобращенным».

Выдающиеся психологи XX в. Э.Фромм и К.Г.Юнг видели в
Экхарте прямого предшественника своих идей. Э. Фромм постро-
ил на основании идей Майстера Экхарта свою почти гамлетов-
скую оппозицию «Иметь или быть?», а немец К. Г. Юнг верил,
что сам он живет как реинкарнация души этого великого средне-
векового мистика.

Дата добавления: 2015-08-17