8 страница. Они чокнулись бокалами и осушили их.

Они чокнулись бокалами и осушили их.

- Нам ещё четыре…

Шоу началось. Полный зал народу оживлённо следил за происходящим на сцене, а посмотреть не самому избалованному такими мероприятиями зрителю было на что. Группа из восьми человек, четыре парня и четыре девушки, на каждом из которых был минимум одежды, в сопровождении хорошей музыки «смешивала» шикарные эротические танцы со смешными миниатюрами, чем вызывала бурю аплодисментов. Особенно фееричным выдался номер про похотливых ковбоев, которые похитили у индейцев их жён для плотских утех. А жёны и сами оказались не прочь продемонстрировать «бледнолицым» свои умения. Когда на сцене появились парни в ковбойских шляпах и в жёлтых стрингах, по бокам которых висели по две кобуры, зал раздался женским одобрительным свистом. Они пели весёлую песенку, изображая, что скачут на лошадях вокруг костра. Далее, под мелодичный транс, происходил танец обнажённых «индианок». Это было реально красиво! Музыка и тела будто слились единое целое. Зрители зачарованно наблюдали. Но когда, спустя некоторое время, на сцену выскочили парни в перьях и с копьями, чьими наконечниками служили красные фаллоимитаторы, по залу прокатился неудержимый смех. Ковбои, надо сказать, стали от них «отстреливаться» примерно такими же «реквизитами», но всё того же жёлтого цвета. Всем было весело. Веселились и Макс с Кристиной, обнимаясь и прижимаясь друг к другу. Хотя, в такой тесноте не прижиматься было невозможно.

У Кристины в кармане завибрировал телефон. Она специально не брала с собой сумку. Это звонил Денис. «Ты где?» – всё, что смогла услышать она из его слов. Окружающий шум не давал разобрать остального.

- Денис, я тебя не слышу. – громко и чётко проговаривала Кристина, держа трубку у самого рта. - Мы в «Спирали». Приходи, тут встретимся.

- А где он? – спросил Макс, когда Кристина убирала телефон обратно в карман.

- Не знаю. Я не расслышала. Но, вроде бы, сказал, что скоро будет.

В час ночи шоу закончилось. Довольные зрители покидали зал. Одна их часть потянулась к выходу, другая направилась продолжать вечер по всему периметру клуба. Макс и Кристина примкнули ко вторым. Они хотели поиграть в боулинг, но все дорожки уже оказались заняты. На бильярд тоже образовалась очередь. Решив, что сегодня уже не судьба, они в обнимку пошли в бар.

- Ну что, продолжим? – спросил Макс, намекая на ещё несколько порций мартини.

- Я не против. – согласилась Кристина. - Ты пока закажи, а я через минутку вернусь. – она вскользь провела пальчиками по его подбородку и направилась в дамскую комнату. Макс, словно впервые, очарованно смотрел ей в след. Смотрел не только он. Многие мужчины оборачивались, когда Кристина проходила мимо. Девушка с такой внешностью и формами не могла не привлекать к себе внимания. И Максу было особенно приятно, что она пришла сюда вместе с ним.

Он сделал заказ и присел на только что освободившееся место у стойки. Бармен поставил перед ним четыре бокала. Макс с задумчивым видом посмотрел на них. Четыре бокала как четыре девушки, к которым, так или иначе, его тянет: Лена, Кристина, Илга и Катя. И не важно, в какой последовательности называть имена, главное – чего именно он от них хочет? Кристина… - отпадная, страстная, компанейская; с ней всегда легко, с ней даёшь себе полную свободу… Но это и минус, так как, уходя в разгул (а Макс знал, что с чувством меры у него проблемы), всегда очень сложно заставлять себя возвращаться к делам. С Кристиной хорошо развлекаться, но серьёзных отношений с ней Макс представить не мог. Катя… - милая общительная и практически незнакомая ему очаровашка, которая, судя по всему, именно этими своими качествами его и зацепила. Но она – человек совсем другого плана, в её обществе Макс не чувствовал себя собой, вернее, чувствовал, что автоматически надевает маску. Хотя, будь он свободен, то не преминул бы возможностью познакомиться с ней поближе… Будь он свободен… Хм, а каком положении он сейчас?.. Макс и впрямь не знал, что ему думать? До сих пор не известна причина ухода Лены, неизвестно, возвращалась ли она сегодня к ним домой? И если да, то с какой целью? Макс полез в карман за мобильным, но вспомнил, что оставил его дома. Может, и она сейчас дома? А он… А он уже успел ей изменить. Но ведь она так его предала! И в такой момент! А может, нет? Может, всё не так? Может, он что-то упустил? Ощущалась слабость по отношению ко всей этой ситуации. Да нет… Бред. Сейчас всё равно не узнать, так что толку разрывать себе мозг?! Макс залпом выпил один из бокалов. Так… Илга… Мысли словно застопорились в одном месте. Крайне странная, манящая, необъяснимая. Хотя…здравый смысл не даёт воспринимать её как женщину... Но ведь такие образы посещают голову…во снах. И усиливаются подозрения, что это просто так…

Макс, было, хотел выпить второй бокал, но всё же решил подождать Кристину. Сильно хмелеть раньше времени казалось опрометчивым. Обернувшись, он увидел, что она идёт к нему вместе с Денисом. Лицо у того было крайне озадаченным.

- Здорово, Дэн. А ты где весь вечер скитался?

- Ну, ты, Деля, и тип! – произнёс Денис. – Твоё? – не дожидаясь ответа, он взял бокал мартини и сделал большой глоток.

- А ты что такой запаренный? – спросил Макс. – Не удалось интервью?

- Удалось, удалось. Ты почему не улетел сегодня?

- Да я…

- Вернее, ты невероятно фартовый тип, раз не улетел сегодня!

- Почему? – удивился Макс.

- Твой самолёт разбился, не долетев до Москвы. Экипаж и все пассажиры погибли. Весь день по новостям это передают. И где твой телефон, кстати? Стоев и Лена в панике. А у мамы вообще дикая истерика, как я из трубки слышал.

Макс изменился в лице. В горле вмиг всё пересохло. Он с ошеломлённым видом смотрел на Дениса, не зная, что сказать. Самолёт разбился… Все погибли… А он проспал… И остался жив… Дикое облегчение от осознания собственного везения переполняло душу. Различные ужасные картины с его нахождением на борту мгновенно полезли в голову… Проспал… И остался жив…

- Что рот открыл? Бери телефон, матери звони. – Денис протянул свой мобильный.

Кристина с отрешённым взглядом стояла рядом, прикрыв губы ладонью.

Макс набрал номер. Трубку взяли не сразу.

- Алло. - раздался подавленный голос Стоева.

- Анатольич. Это я, Максим. Дайте маму.

- Максим?! Ты где? Ты жив!...Ты с Денисом? – видимо, Стоев глянул на номер.

- Это Максим? Стас, дай скорее трубку! – послышался удивлённо-взволнованный голос мамы. – Максим! Максим! Ты где, сынок? – мама плакала. – Ты не улетел сегодня?.. – измученная целым днём переживаний, она не могла сдерживать поток изливающихся эмоций. У Макса сжалось сердце.

- Мам, всё в порядке. Не плач, прошу тебя. Я скоро приеду. Вы где сейчас?

- Мы у тебя, Максим, мы у тебя. Приезжай скорей. – ответил Стоев. Мама была уже не в состоянии говорить.

- Всё, я еду. – сказал Макс и положил трубку.

Облегчение сменилось небывалой тяжестью. Слышать мамин плач оказалось ужасно больно. Но кто предполагал, что самолёт, на котором он должен был лететь, разобьётся, что перед этим он разозлится на Лену и выключит телефон, а вещи спрячет в шкаф, чтоб создать видимость своего отлёта?

- Дайте сигарету. – попросил Макс.

- Что?! Ты же давно бросил. - с недоумением произнёс Дэн.

- Плевать. – выдохнул он и взглянул на Кристину. Та вытащила из кармана пачку и достала две сигареты. Прикурив одну из них, она протянула её Максу. Он жадно затянулся.

На какое-то время все трое замолчали. Пьянящее (в обоих смыслах) веселье «Спирали» переставало кружить голову.

- Так, если родители у меня, значит, Лена дома, ведь у них нет ключей. – рассуждающее пробормотал Макс. Возвращение домой представлялось вдвойне трудным.

- Так ты что, не улетел, потому что с Леной поругался? – удивился Денис. – Так радуйся, дурак! Бог дал тебе вторую жизнь, так как увидел, что ты становишься на путь истинный. – даже в такой ситуации он иронизировал. Хотя, как говорится, в доле шутки…

Кристина посмотрела на Макса с пониманием причины всех сегодняшних событий. Сейчас, как и в те минуты, когда он только пришёл к ней, никаких пояснений не было нужно. Лишь стали известны повод и время его нынешнего ухода.

- Ты на машине? Подкинешь? – спросил у Дениса Макс.

- Конечно, на машине, потому и пью эту вашу гадость. – улыбнулся тот и, морщась, опустошил второй бокал. – Если уж пить «блевоту», то тогда хотя бы водку – её хоть меньше надо.

- А что ж ты пьёшь тогда? – усмехнулся Макс, параллельно вспоминая их прошлый «отдых» здесь же, в «Спирали». Последнее высказывание явно считалось спорным.

- Так ты же довёл! Всё, давай лови такси и прямиком домой. Завтра увидимся. И не вздумай телефон вырубать.

- Пока. – сказала Кристина.

- До встречи. – ответил Макс, стараясь смотреть ей в глаза. Ему не хотелось, чтобы она считала себя способом мести в сторону Лены, но ведь всё и в самом деле было именно так. Понимая мысли Макса, Кристина отвела взгляд.

Ночное небо было особенно тёмным. Звёзды не проглядывались, тучи до сих пор тщательно укрывали город. Из-за этого свет фонарных столбов, дежуривших вдоль дороги, казался более ярким, чем обычно. Автомобиль неспешно плыл по мокрым улицам. Макс не торопил водителя, а тот, поймав волну какого-то радио с музыкой восьмидесятых, периодически пытался что-то напевать себе под нос. Для него это была обычная ночь, ни чем не лучше и не хуже всех прочих. Макс же снова и снова думал о случившемся. Вернее, о НЕ случившемся. Данная ночь воспринималась им несколько иначе. «Был бы уже мёртв…» - эта строчка, как вертолётная лопасть, вращалась в его голове, поднимая вихрь мыслей и предположений. То, что казалось злым роком или намеренным предательством, обернулось в итоге чуть ли не божественным спасением.

По радио заиграла песня Александра Барыкина «Аэропорт».

- Вы слышали про трагедию с самолётом? – тут же спросил водитель такси, отвлёкшись от своего пения.

- Слышал. – ответил Макс и попросил сделать музыку громче. Сейчас не хотелось, чтобы кто-то посторонний пытался навязывать разговор. Водитель прибавил звук.

«Да-а, того конца воздушного моста у меня бы не было. Это был бы просто КОНЕЦ» - Макс мысленно разбирал слова песни. Таксист не напевал, он, вероятно, тоже задумался об утренней катастрофе.

- Останься со мной… - раздался тихий размеренный голос.

Макс резко посмотрел по сторонам. Было ощущение, что ему шепнули это на ухо. Или просто такое реальное воспоминание?.. Но ведь это…его слова…и слова Илги…из сна.

- Она спасла мне жизнь. – медленно и вслух произнёс он.

- Что вы сказали? – спросил водитель.

Макс покачал головой. К нему цепочкой начали приходить все догадки, которые ранее он старался отрицать по причине их… фантастичности. Такое считается невозможным, но она всё-таки как-то это делает. И это совсем не гипноз.

Машина остановилась.

- С вас двести сорок рублей.

- Спасибо. – Макс расплатился и вышел.

- Удачи. – сказал таксист ему в след.

Макс сжал губы. «Удача»… Прошедший день можно смело озаглавить этим понятием.

- Максимка! - мама тут же заключила сына в свои объятия, стоило ему открыть входную дверь. Она целовала его, а из глаз лились слёзы безграничной радости и облегчения. Как же она сегодня намучалась! Это чувствовалось в каждом её всхлипе. Макс тоже крепко обнял маму, шепча ей на ухо, что с ним всё хорошо. Что ещё сказать в такой ситуации, он даже и не знал.

Из комнаты вышли Стоев и Лена, которую тот крепко держал за руку. В её заплаканных глазах читалось огромное желание броситься к Максу, но мешать маме она не могла. И Стоев, и Лена это прекрасно понимали.

- Ну всё, всё, Ольга, дай ему раздеться. Пойдём в комнату, Максим нам сейчас всё подробно расскажет. – Анатольич обхватил жену за плечи, и они прошли в зал. Обернувшись, он посмотрел на Макса и покачал головой. Вот только что это было: укор, удивление его везучести или выражение облегчения – Макс так и не понял.

- Где ты был весь день? – с трудом, сквозь слёзы, произнесла Лена. После чего прижалась к нему что есть силы. – Прости, что я так ушла,..но… Прости. Я так боялась больше никогда тебя не увидеть.

- Всё хорошо, не плачь. Всё хорошо. – словно на автомате говорил Макс, гладя её волосы. Разрозненность чувств пока ещё сковывала его. В мозгу же, навеянная Денисом, сидела мысль, что этот уход, пусть пока по неизвестной Максу причине, и в самом деле спас ему жизнь. Возможно, не в меньшей степени, чем влияние на ситуацию Илги. – Родители спрашивали, как так получилось, что я не улетел?

- Да…Станислав Анатольевич…Я сказала, что мне с утра надо было в свой Центр съездить, и задержалась там…

- А на самом деле, почему ты ушла?

- Максим, ну иди же сюда! – раздался голос Стоева.

- Иду. – ответил он. И, обращаясь к Лене, добавил: - Ладно, после поговорим.

Они тоже прошли в зал.

- От тебя несёт сигаретами. Ты что, снова курить начал? – спросил Стоев.

- Закурил, когда узнал, что самолёт разбился. Не выдержал.

- Ты это прекращай. Лучше рассказывай, давай, какие ангелы не пустили тебя на этот злосчастный рейс?

- Стас, что тут весёлого?! – возмутилась мама.

- Ну так всё ведь обошлось, Оля. Сейчас радоваться надо, а не плакать. Хотя, - он взглянул на Макса. – Меня самого сегодня весь день трясло. Сначала Марина сказала, что московский рейс разбился. Потом по радио передали, что все погибли: и пассажиры, и экипаж. – Стоев выдохнул. – Был-то хоть ты где?

«Вам всем лучше этого не знать». – подумал Макс, после чего сказал вслух: – Мы вчера с Леной поругались, затем утром я проспал на самолёт, разозлился на Лену, что её не оказалось дома, и в итоге напился в баре. – коротко изложил он.

- Ааа, так поэтому ты с утра ушла, ничего ему не сказав? – обратился Анатольич к Лене. – Ты и есть его ангел!

- А сумка твоя где? – спросила она у Макса. С выключенным телефоном ей всё было понятно.

- В шкафу. – он открыл дверцу и достал свой не пригодившийся багаж. – Хотел, чтоб ты думала, что я улетел…

Стоев заметил, что в разговоре присутствует выяснение отношений, но это было совсем ни к месту.

- Хотел, но, естественно, не мог знать, что самолёт разобьётся. Да-а, потрепал ты нам нервы… Ладно, дамы, поднимаемся и идём на кухню, выпьем чаю. Хотя, я бы сейчас тоже напился, чтоб стресс снять…

Через полтора часа обсуждений и чаепития родители ушли. Макс и Лена снова остались вдвоём, как и два дня назад. Вдвоём, не считая некоторых невыясненных обстоятельств.

- Так, всё-таки, почему ты ушла? – спросил Макс, наливая себе в кружку ещё заварки.

- Почему?.. – Лена замедлила с ответом, оценивая тон заданного вопроса. – Ты затаил на меня обиду?

- Мне просто интересно. – сдержанно сказал он. – Почему? Перед моим отлётом. Ничего не объяснив.

- Что тебе снилось сегодня?

- Причём здесь это?

- Ответь…

- Не помню… - соврал Макс. – А что?

- Ты снова говорил во сне. Говорил об Илге. Ты чуть ли ни боготворил её, умолял остаться с тобой. Ты бы послушал со стороны, с каким желанием это было сказано… Я не могла не уйти. – у Лены опять навернулись слёзы. – До своей затеи, до первой встречи с ней ты никогда не разговаривал во сне. А теперь… Я же знаю, что может происходить в голове творческого человека. Тем более, у тебя. И это не просто так, не просто сон. Ты уже не первый раз повторяешь одни и те же строки. Но сегодня… Я не хочу примерять на тебя статус пациента, выясняя истинные причины всего этого. Я люблю тебя. Но скажи, как мне быть? Как ко всему этому относиться? Мне сейчас нельзя нервничать, нельзя переживать, нельзя страдать, а я в последние дни только этим и занимаюсь.

Лена закрыла лицо руками и расплакалась. Макс поставил кружку на стол (в данный момент ничего в горло не лезло) и обнял свою девушку.

- Пойдём в постель. Я сам тут всё приберу. – сказал он.

Макс бережно укрыл Лену одеялом и направился в кухню. Грязной посуды было немного, но он мыл её долго и тщательно, толи от пьяного максимализма, толи не желая раньше времени «выпускать размышления на сцену». Самым удобным способом, естественно, было думать в постели. А подумать было о чём.

Наконец, Макс лёг. Лена уже спала. Или, по крайней мере, делала вид. Он положил голову на прохладную подушку и расслабился. Этот до ужаса странный, необычный, противоречивый и, нельзя этого отрицать, счастливый день уже закончился. На электронном циферблате часов красным цветом горели три четвёрки, а внутри начинался «разбор полётов».

«Какие ангелы не пустили тебя на этот злосчастный рейс?» – он мысленно повторил слова Стоева. – «Илга…Она…Но как?.. И эти сны про дочку… Да это просто…! Нет, отрицать глупо. Точно, гипноз. Но как, чёрт возьми? На расстоянии? Или, типа, программирование сна? Бред! Бесит…»

Макс сделал глубокий вдох, стараясь не психовать. Его всегда нервировала невозможность что-либо понять, а выпитый ранее алкоголь усиливал эмоции. Выпитый вместе с Кристиной…

«Вот это я наделал делов…сгоряча…» - он посмотрел на спящую Лену, осознавая неверность своих мыслей и, как следствие, поступков. За удовольствие, полученное днём, стало неимоверно стыдно. Макс представил себя на её месте: – «Да-а, ну вымотал же я ей нервы сегодня… Сначала моя болтовня… Потом моя смерть…»

Он снова глубоко вдохнул, после чего повернулся к Лене и, поцеловав её, прошептал на ухо:

- Прости меня за всё. Я тоже люблю тебя…люблю вас обеих.

Макс надеялся, что даже сквозь сон она это услышит…

10.

- Виктор, здравствуй. Это Макс. Ты сегодня на смене?.. Хорошо, тогда через…сорок минут… Ага, хорошо.

Макс положил мобильный на стол и открыл окно. Так хотелось глотка свежего воздуха, хотелось какой-то лёгкости. Внутри засели смежные чувства, но их сейчас нужно приструнить. Погода была неплохой, а это значит, что скоро у второго этажа начнётся прогулка, во время которой необходимо получить ответы на все животрепещущие вопросы.

- Я съезжу в ПБ ненадолго. – сказал он Лене, когда та вернулась из ванной обратно в постель. Конечно же, Максу хотелось добавить, что очередная встреча с Илгой нужна исключительно для работы, что ему необходимо кое-что выяснить, но это бы выглядело как дешёвая отговорка. Лучше ничего не добавлять.

- Она не игнорирует тебя? – спокойно спросила Лена.

- Ну-у…Нет. Но всё ещё не понятно, о чём она говорит. Хотя я уверен, что в её словах есть какой-то смысл. – Максу хотелось быть честным с Леной в своих размышлениях. Это хоть как-то, в первую очередь, для самого себя, нивелировало разрыв в понимании между ними.

- Расскажи мне… - попросила Лена.

- О чём?

- Ты чувствуешь, что нравишься ей? Или какие позывы от неё исходят?

Макс задумался: а что же именно исходит от Илги в его сторону? Не брать сны – с этим ещё ничего не понятно. А только непосредственная близость…

- Она…она пытается наладить контакт, но…как будто на другой волне, с другой частотой. Не знаю, как правильней объяснить.

- А какие интересы к ней у тебя? Назови все, пожалуйста. Я не обижусь.

Макс тяжело вздохнул. Откровенность разговора даётся не так легко. Какие интересы?.. Опять же мысли возвращаются ко снам… И вот тут он заметил, что физическое влечение к Илге возникает только в них. Идеи о попытке проявить к ней мужской интерес появляются наедине с самим собой, но рядом с ней ничего подобного нет и в помине. Всё это куда-то пропадает, прячется в подсознании. Или кто-то их туда загоняет... Снова эти сумасшедшие предположения…

- Почему ты молчишь?

- Я взвешивал в голове разные варианты…

- И? - с интересом спросила Лена, видя, что Макс действительно пытается сделать какие-то выводы.

- Она нравится мне внешне, но…она ещё не женщина в душе, она – необычный подросток, даже ребёнок в чём-то, а дети меня не возбуждают! («…какие бы сны мне не снились». – мысленно добавил он.)

- Это радует. – улыбнулась Лена, заметив, что Макс эмоционально напрягся.

- Ладно, я уже пойду, чтоб не опоздать.

- Не опоздать к чему?

- В одиннадцать у них прогулка. А в палате она слишком скована.

- А-а… Купишь мне на обратном пути мороженое? Вишнёвое.

- Конечно. – с охотой согласился Макс и, вдруг, вспомнил, что несколько дней назад точно так же обещал, но не купил. Он надеялся, что Лена в этот момент не подумала о том же самом.

- Спасибо, любимый. – произнесла она, по крайней мере, внешне не подтвердив его опасений.

Макс медленно плыл по больничному парку, «наполненному» пациентами, их родственниками и «надзирателями». Впервые он видел здесь такое количество людей. Странно, что раньше ему не доводилось приезжать сюда в часы прогулок, а ведь их в течение дня целых четыре. Вот, оказывается, когда больных навещают близкие. Кто-то из пришедших прогуливался с ними под руку, кто-то сидел на лавках, кто-то беседовал с медперсоналом. Все были в верхней одежде, так что сходу разобрать, кто пациент, а кто гость, было не так просто. Лишь курившего на крыльце Айрата можно было узнать с любой точки периметра. Но Макс искал совсем не его. Он шёл в сторону привычной ему лавки как новой отправной точки, всматриваясь в лица и пытаясь предугадать, во что же может быть одета Илга. На часах было уже двадцать пять минут двенадцатого. Хватит ли ему этого времени, чтобы поговорить с ней, узнать то, зачем пришёл? Правду сказать, Макс не совсем понимал, как сформулировать свой вопрос, как донести его ей?

Вот и знакомая лавка. Илги здесь или где-то поблизости Макс не увидел. Он ещё раз огляделся и побрёл дальше, прямо, в противоположную от главных ворот сторону.

- «Интересно, у неё щемит где-нибудь в глубинах души от того, что к другим приходят посетители, а к ней нет?..» – по ходу размышлял Макс. – «Хотя…я к ней прихожу.…А кто я ей, на её взгляд?..»

Макс на мгновение остановился. И от того, что вопрос завёл его мысли в тупик, и для того, чтоб… Нет, смотреть по сторонам больше не было нужно – он увидел Илгу. Одну, на лавочке под большим жёлтым деревом. В чёрном драповом пальто и в чёрной вязаной шапочке. Даже с расстояния было видно, что вещи далеко не новые. Но тут удивляться было нечему – одиночество, вдобавок ко всему, материально.

Макс подходил, не говоря ни слова. Просто разглядывал её. Илга, по обыкновению, смотрела вниз перед собой и медленно поглаживала руками от бёдер к колену. Странная привычка. Макс уже видел это в палате. Хм, это признак спокойствия или способ успокоиться? Может, она не любит скопление посторонних людей?

- Здравствуй, Илга. – приветливо произнёс Макс, остановившись в паре метров от лавки. – Ты не против, если я присяду рядом?

- Здравствуй. – тихо ответила она, но глаз не подняла.

Макс подошёл и сел справа от неё. Илга впервые ответила на его приветствие, причём, вразумительно, без запутанных фраз. Это давало надежду, что утренние предчувствия оправдаются, и сегодня она станет более понятной, открытой. Ему очень хотелось узнать, что творится внутри у этой девушки, как она мыслит, и что за необъяснимая сила скрыта в ней? Это составные части того единственного большого вопроса, который на протяжении многих дней его волновал.

«КТО ТЫ?» – мысленно повторял Макс, надеясь (зная), что Илга слышит. Вариаций для уточнения было множество, но простотой гораздо легче сохранить искренность. А свободу выбора деталей он предоставил ей.

Если раньше чарующие глаза Илги пугали Макса, то теперь он хотел, чтобы она на него взглянула, чтобы почувствовала всю его благодарность. Он ни сколько не боялся, ведь человек, спасший от смерти, не может желать тебе зла.

- Ты всегда во время прогулок сидишь одна? – с заинтересованностью спросил Макс, предположив, что для более близкого контакта одних мыслей мало. В нём крепла решимость действовать, проявиться. Простое ожидание было сродни слабости.

Она ничего не ответила. Только чуть быстрее стала двигать ладонями по ногам. Макс взял свою руку и положил поверх её руки, остановив движение. Он сделал это мягко, но акцентированно. И это не казалось авантюрой. Илга повернула голову и посмотрела ему в лицо. После чего второй рукой накрыла его ладонь. У Макса начало темнеть в глазах…

(Спустя некоторое время зрение стало проясняться, но Макс сразу заметил, что находится не там, где был минутой раньше и что ему не подвластны все остальные чувства, словно он был сторонним наблюдателем, но…изнутри…)

Бледная морщинистая женщина с крашенными рыжими волосами, одетая в старое коричневое платье и серый фартук, прихрамывая, приближалась с толстой палкой в руке.

- Я же сказала: сиди в углу и молчи, пока очередная паскуда не уйдёт! – прокричала она и с размаху ударила Илгу палкой по ноге выше колена. – И не вздумай смотреть этой твари в глаза! Они никогда тебя не получат!

Отступив на пару шагов, Илга упала. Нога, покрытая синяками, сильно болела.

В это время раздался стук в дверь, за которой слышалась брань. Мать сурово взглянула на дочь своими чёрными глазами и направилась в прихожую принимать нового «клиента».

- Добрый день. - прозвучал незнакомый женский голос. – Вот…мы…

- На это потребуется час. – сухо произнесла она. – Он сам придёт домой.

Дверь хлопнула, и следом за матерью в комнату вошёл незнакомый небритый мужик. Он странно посмотрел на девочку, сидевшую на деревянном полу и потирающую свою ногу.

- Садись туда. – мать указала пришедшему на стул возле печи. Затем резко повернулась к дочери.

«Не смотри ему в глаза…» - злобным эхом пронеслось в голове у Илги.

Илга поднялась и пошла в другую комнату, задёрнув штору, заменяющую собой дверь. Она села на скрипнувшую кровать и уставилась в пол, продолжая гладить внешнюю поверхность бедра.

- Сколько лет пьёшь? – донёсся голос матери.

- Ну…много… - слегка приторможено ответил мужик. Скорее всего, у него было похмелье.

- Сиди и не двигайся.

Услышав эту фразу, Илга поднялась и неслышно подошла к дверному проёму. Она знала, что это значит.

В промежутке между шторой и косяком было видно, как мать открытыми ладонями прикоснулась к голове «пациента» и пристально посмотрела ему в глаза. Тот, было, поднял руки, пытаясь сопротивляться чему-то невидимому, но потом медленно их опустил. Пространство дома стало наполняться странной энергетикой. В голове Илги появился знакомый гул. Стали мелькать отвратительные картины драк и рвоты.

Спустя несколько минут всё успокоилось. Хотя, внешне сторонний человек и не заметил бы, что что-то происходило. Мать отпустила голову и отошла к столу, чтобы выпить нечто из своей алюминиевой кружки. Мужик продолжал сидеть, не двигаясь. Видимо, он ещё никак не мог прийти в себя.

Мать поставила перед ним таз и шлёпнула его по щеке.

- Да очнись ты уже.

Через секунду мужика стошнило. Опорожнив свой желудок, он вытер рот поданной ему тряпкой.

- А теперь иди домой, свинья. Больше ты и глотка не сделаешь.

Мужик поднялся на ноги и, пошатываясь, направился в сторону прихожей. На ходу он бросил взгляд в сторону занавески, за которой пряталась Илга. В его глазах читалось непонимание произошедшего и страх. Мать проследовала за ним.

Вернувшись обратно в комнату, она подошла к печи и снова взяла в руку палку. Илга с волнением тут же отошла назад, в угол комнаты. Она понимала, что её ждёт.

- Я тебе говорила: никогда не смотри этим тварям в глаза! – громыхал приближающийся голос…

(В одно мгновение картинка размылась, а когда образы вновь стали ясными, оказалось, что в доме появился кто-то ещё.)

Илга сидела на лавке из чёрного дерева напротив шторы, разделяющей комнату и прихожую, и слушала, как за ней проходит диалог между матерью и работником сельской администрации, который представился как Антон Николаевич. По интонации мужчины было слышно, что он пришёл с конкретной целью.

- Но она вообще там не появляется! – возмущённо говорил он. – Вы не имеете права изолировать девочку от окружающего мира.

- Она у меня особенная. – шипела мать. – Какой ей толк пропадать среди полоумных?! Я сама всему её научу, ясно?!!

- Психиатр выявил у неё отклонения, а значит, она должна посещать школу для таких детей.

- Каких таких? – со злостью спросила мать. Она была крайне недовольна вторжением в их частную жизнь. – Моя дочь гораздо чувствительнее и проницательнее, чем отсталые детишки из вашей школы. Уходите!

- Я не могу уйти. Ваша дочь должна получать хоть какие-то знания. Давайте лучше пройдём в дом, я хочу поговорить с ней. – дипломатичным тоном произнёс Антон Николаевич.

Мать ничего не ответила, лишь стало слышно шарканье её ног. Отдёрнув занавеску, она пропустила вперёд нежеланного гостя. Тот прошёл, осматривая внутреннее убранство. В доме было мрачно и душно. Ставни на окнах закрыты, стены возле печи и потолок закопчены, никаких ковров ни на полу, ни на стенах. Какой-либо аудио или видео техники тоже не наблюдалось.

- А вы пособия получаете? На себя и на дочь? – спросил он. Вопрос был вызван увиденной им беднотой. Но ответа не последовало.

Илга сидела неподвижно и разглядывала вошедшего. Чёрные ботинки, серый костюм в полоску, чёрный портфель, кольцо на безымянном пальце, белая рубашка, голубой галстук…Наконец, взгляд добрался до его лица.

Дата добавления: 2015-08-17