XXII. ОО

Латыпов потерял счет времени. Мучители уходили в кухню-гостиную, оставляя униженного, оплеванного председателя методического совета гореть заживо от желания отомстить, но не мочь отомстить. Вначале Артур Магруфович еще поливал похитителей отборной бранью. Тонкий слой цивилизации слетел как шелуха. Базановский удивлялся:

– Надо же, интеллигентный человек, а через каждое слово матерится!

Лупанков, мало способный на осмысленные восклицания, издавал странный звук, представляющий нечто среднее между отмененным орфографической реформой 1917 года ятем и боевым кличем представителя племени усерган.

Латыпов угрожал написать заявление в полицию, но потом быстро понял, что очень скоро сам станет фигурантом уголовного дела. Он скатился до того, что стал плаксиво умолять пожалеть его слабое здоровье. Однако тут же вспомнил, что еще недавно хвастался, что в числе первых прошел медицинскую комиссию.

– Как, забыли, что у вас здоровье как у космонавта? – издевалась демон в латексе.

Наконец Латыпов захотел в туалет. Даша опять полезла открывать замочек на трусиках. У Артура Магруфовича начался непроизвольный тик конечностей.

– Б-б-боже, будьте людьми!

Девушка равнодушно протянула пленнику бумагу и ручку.

– Да что ты такой нетерпеливый? Сперва форму заполни на посещение помещения для отправления естественных нужд.

– К-к-каую еще форму? Вы с ума все посходили что ли?!

– На твоем месте, слоник, я бы не тратила время на отвлеченные философские дискуссии.

Крупный пот выступил на лбу Латыпова.

– Давайте, давайте, черт с вами!

В следующее мгновенье ручка запрыгала по расстеленной на полу форме.

Артур Магруфович швырнул лист.

– Держите!

Даша неспеша изучила бумагу. На ее безукоризненно гладком лбу возникли сердитые складки.

– Здесь у тебя запятой нет, слово «заявление» проставлено не в той графе. Необходимо переписать.

Латыпова скрутил накативший внизу живота спазм.

– Я буду президенту Хамитову жаловаться… Он меня помилует, поймет, что если один раз человек оступился, то это не повод… – стал он как в припадке захватывать воздух.

Вместо ответа Даша вытащила еще несколько чистых листов.

– Перепиши в трех экземплярах и не выкобенивайся, пожалуйста. Или ты ребенок и не знал? Ей Богу, все учить приходится, а еще дипломированный специалист в области документоведения!

Артур Магруфович не запомнил, как именно исполнил нелепое требование. В конце концов, его отстегнули и, готового вот-вот потерять сознание от перенапряжения, отвели в туалет.

С не меньшими трудностями для Латыпова было сопряжено желание выпить стакан воды или получить кусок хлеба. Поскольку здесь пленник мог потерпеть, к заполнению предлагались особо изощренные, на нескольких листах, формы. Помимо имени, фамилии и отчества заявителя, требовалось указать полные паспортные данные и даже номер пенсионного удостоверения. Когда Латыпов попытался робко заметить, что он уже устал писать одно и тоже, Юра Савенко грозно (но не так как в погребке) ударил кулаком:

– Я полагаю, торг здесь неуместен!

XXIII. Во влажной тиши вечера…

Во влажной тиши вечера крался незнакомец. Он был высок, спортивен. На мужчине был свитер из шерсти ламы, джинсы из черного качественного денима, задние карманы которых сверкали десятью бриллиантами в один карат, и высокие берцы из кожи бразильского радужного питона. Впрочем, все это великолепие безнадежно перечеркивали старый румынский плащ и скособочившаяся от дождя шляпа. В руках мужчина сжимал травматический пистолет Grand Power T12 российского производства. Глаза незнакомца горели неугасимым желтым огнем, свидетельствовавшим, как минимум, о трехнедельном употреблении элитных горячительных напитков с переходом на плебейские сорта крепленого пива.

Сады казались вымершими. Надоедливые уличные фонари отсутствовали. Ничто не могло заглушить сияющего великолепия густой загородной ночи. От обилия ярких мохнатых звезд, небо казалось дырявым. Далеко, на северо-востоке, смутно пульсировали огни большого города. Но человек мужественно шел в исходящую лягушачьим кваканьем тьму XVII столетия. Если бы поля его шляпы были чуть больше, тулья выше, то издали его запросто можно было принять за европейского путешественника-пуританина, Бог знает каким ветром занесенного в дикую Башкирию.

Незнакомец шел узкими тропами по полям и перелескам. Хотя он был вооружен, он благоразумно сторонился протянувшихся до Мельничного озера домов частного сектора. Его целью было посещение той части легендарного черниковского водоема, которая заросла рогозом и находилась в стороне от цивилизации.

Но мужчина не принадлежал к числу сумасшедших путешественников. Он имел ясное намерение, после долгих наблюдений, проникнуть в частное владение по улице Торфяная 5. Проникнуть татем в дом, в котором томился Артур Магруфович Латыпов.

Дата добавления: 2015-08-17