Глава 5. Когда Кетрин вернулась в свою комнату, часы только-только пробили полночь

Когда Кетрин вернулась в свою комнату, часы только-только пробили полночь. Было не так уж и поздно, чтобы чувствовать себя настолько усталой. Девушка закрыла за собой дверь и прислонилась к стене. Голова упала в подставленные ладони, но она не собиралась плакать. Её мозг уже оживлял воспоминания об этом вечере. Руки затряслись, она с остервенением начала срывать с себя одежду и драгоценности. Сережки вместе с несколькими капельками её крови улетели в угол, платье двумя неровными лоскутами опало на пол. Проклятая застежка браслета не поддавалась нервным движениям пальцев – Кетрин, сдирая кожу, сорвала его с руки.

Ошпаривающий, обжигающий душ смывал с её кожи остатки запахов и прикосновений. Но её разум и память он очистить не мог. Горящий презрением и ненавистью взгляд Деймона преследовал её всюду - Кейт не могла ни на секунду закрыть глаза. Он мстил, всё это время мстил Кристине за проступок, совершенный Кетрин почти десять лет назад. Блондинка неприятно улыбнулась, по её лицу, обегая скривленные губы, бежали струи воды. Его любовь была отравой для всей семьи. Да и можно ли было назвать то, что он чувствовал к ней, любовью? Желание капризного ребёнка - иметь редкую игрушку, не более. То, что игрушка заговорит и спрыгнет с полки, никто не учел.

Внутри всё сжалось, Кейт всегда любила брата больше, чем кого бы то ни было. Любила веселого и общительного мальчика, любила категоричного и спесивого подростка, но этого обозленного и брезгливого мужчину она не знала. Быть младшей сестрой, быть Кристиной, значит быть по ту сторону баррикад, быть в списке тех, кого он ненавидел.

«Ты привыкла к его любви, Кетрин Шейт».

А он всё ещё помнил и злился. Он долго терпел.

Маленький кулачок ударился о кафельную стену. Была ли она виновата в испорченном детстве Кристины? Была ли она виновата в том, кем стал Деймон?

«Самовлюбленная эгоистка! Как же ты прав, братик».

Убегать, она так привыкла убегать.

Волчица внутри заворчала, зверь тоже был не прочь размять лапы. Кетрин скрутил новый приступ боли, сдерживать порывы становилось все сложнее и сложнее. Обжигающая вода попадала на нежную кожу лица и ладоней, но у девушки уже не было сил, чтобы отодвинуться. Линзы смыло, Кетрин про себя пожелала им хорошего путешествия в канализационных стоках.

Рядом кто-то вскрикнул, душ обиженно фыркнул несколькими тонкими струями воды и утих. Горничная, не пытаясь привести подопечную в сознание, легко подняла ту на руки и отнесла в постель. Расторопные женские руки стерли влажные капли с тела Кристины. Сверху заботливо её накрыли мягким теплым покрывалом.

- Спасибо, Ани, - притворяться уже более не было нужды. Служанка видела и знала слишком много, - дай мне, пожалуйста, мой лэптоп.

Горничная мягко подошла к столу, взяла требуемый предмет, но потом остановилась. В отличие от Кетрин, которая уже долгое время располагала только человеческим чутьем, её обаяние не было притуплено. Маленький носик настороженно втянул воздух и повел свою хозяйку к кофейному столику, что стоял у окна. Девочка в переднике наклонилась и подняла с пола маленький блестящий предмет. Сапфировая сережка, что Кетрин не осторожно вырвала у себя из мочки уха, лежала на её ладони.

- Вы – Шейт, но вы не Леди Кристина, - горничная скользящей походкой наступала, - утром у вас были голубые глаза, а сейчас зеленые, - руки служанки с силой сжали на груди ноутбук.

Кетрин устало прикрыла глаза. Она хотела выждать пару часов, дать всем обитателям дома заснуть, прежде чем воспользоваться возможностью бежать. Теперь приходилось импровизировать.

- Ани Ковалески, старейший и единственный произведенный в сан из оставшихся в живых гвардеец дома С’аат. Пережила «Кровавый суд», так как на тот момент отсутствовала в стране. Воспитывала и защищала всех следующих потомков великого рода Драконов. Ипостась – Бенгальский тигр. Занесена в список старейших оборотней в 1939 году. Нарушение закона: травля, избиение, пытки и убийства людей. Никогда не вступала в контакт с Орденом Серебряного Клевера. Степень опасности первая. Подлежит уничтожению по решению Мирового Суда. Находиться под защитой влиятельного дома С’аат, - Кейт перевела дыхание.

- Я могу привести приговор в исполнение прямо сейчас, - блондинка на кровати приподнялась и в требовательно жесте протянула руку, - но не могла бы ты просто отдать мне мой лэптоп.

Служанка ухмыльнулась и кинула ноутбук на постель Кетрин. Чепчик и фартук горничной полетели в сторону. Платье тоже вскоре оказалось на полу. Под ним скрывалось тело ребенка-подростка. Она легко сошла бы за маленького мальчика, столь невыразительной и плоской была её грудь. Кожаные шортики на подтяжках и белая майка были всей одеждой. Черные, как смоль волосы, подстриженные под каре, невероятно шли её лицу.

- Так ты цепной пес Ордена? – Ани удобно устроилась в одном из кресел напротив кровати.

- Что-то вроде того, - пальцы Кетрин танцевали над клавиатурой, - ты прекрасная актриса, надо признать.

- Годы опыта и тренировок, - в глазах черноволосой маленькой девочки заиграла тоска, - зачем ты здесь, сука Серебряного Клевера?

- Чтобы уйти, - Кетрин бегло просматривала отклики программ. Все шло как надо – оставался только один барьер. Программа защиты снова запросила пароль.

- Уйти? – она ей не верила. – Ты пришла сюда исполнять приговоры! Ты пришла сюда убить моих хозяев и меня!

- Что ты несешь? – девушка с замиранием сердца ввела кодовое слово. Сейчас у неё не было права на ошибку. - Я вернулась за своей сестрой. Старые и темные делишки Ордена меня не волнуют. Твой Хозяин и ты можете жить спокойно, пока, – зеленые глаза блеснули – пока, и правда, не совершите то, за что вас судили.

- Ты не будешь со мной драться? - девочка в кресле обиженно поджала губки.

- В планы не входило. Видишь ли, у меня очень плотный график, - Кейт расплылась в улыбке. Все коммуникации и охранные системы дома перешли в её руки.

За окном замигала сирена, раздались крики. Ани обеспокоенно взглянула в ту сторону. Где-то там, на дальней границе периметра сработали датчики движения.

- Это твои друзья? – девочка встала. Она стала серьезной. Теперь, даже несмотря на нелепый вид и одежду, её можно было по праву назвать гвардейцем.

- Это я, - Кетрин поднялась с постели и аккуратно поставила ноутбук на край рабочего стола. Его нужно было оставить здесь, он был платой за её свободу. Девушка упорхнула в гардеробную - Кейт искала одежду свободного кроя. Скоро, совсем скоро, она снова обретет свое лицо, а вместе с ним лишних десять сантиметров роста и более спортивную фигуру.

- Куда-то собралась? – Ани преградила ей дорогу.

- Какой твой приказ, гвардеец?

- Не выпускать из виду и защищать Кристину Шейт.

- Ты провалила свою миссию, и мы обе это знаем. Кристины здесь не было с самого начала. Так что дай мне пятнадцать минут и беги докладывать все своему хозяину, - девушку не смутило пристальное внимание черноволосой. Она, не теряя времени, одевалась.

За окном промчался отряд. Сработали датчики на противоположной стороне. Ани нахмурилась.

- Ты там больше нужна, - драка с гвардейцем не принесла бы Кетрин ничего, кроме огромного количества потраченного времени. Блондинка быстрыми и резкими движениями расчесывала волосы, поднимая их в высокий хвост.

Лэптоп издал предупреждающий сигнал, карта территории пропала, картинка изменилась. Красная мигающая точка на экране двигалась в сторону её комнат.

- Отойди, - времени на разговоры уже не оставалось. Кейт вплотную подошла к своей «горничной».

Ани качнула головой, эта взрослая и опытная тигрица не могла отпустить врага из своих лап. У неё был неоплатный долг перед семьей С’аат – «Кровавый суд». День, когда все гвардейцы повелителя сложили свои головы у стен этого дома, все, кроме неё. Горькая досада и обида – надежда, что именно её присутствие могло бы помочь Господам спастись. Тщетная надежда, и она это понимала.

Неприятное, но ожидаемое нападение мятежников превратилось в неостановимую лавину врагов. Оборотни текли нескончаемым потоком, стаи и сущности перемешались. Среди нападающих было много тех, кого Господа называли друзьями и тех, кто давал присягу этому роду. Вкус предательства и запах крови пропитали ту ночь.

На драконов нападали целыми стаями, десятки разъяренных пастей отрывали от их тел бронированную чешую, рвали их на части, вгрызались им в шею. Потом их, полностью обессиленных, кидали в костер – то, что начали сотни озлобленных глоток, прекрасно закончил огонь.

Девять взрослых особей и трое маленьких, еще неоперенных птенцов были развеяны по миру. Почти все, почти.

Она вырвала эти показания и рассказы вместе с языками тех, кто там был. Позже Ани по приказу молодого хозяина составила полный список виновных: непосредственных участников и убийц, семей, что предали и напали, родов, что струсили и не пришли на помощь, Орденов, что всё спланировали.

Список тех, кому стоило мстить.

Кетрин нахмурилась, девочка-гвардеец была серьёзной преградой. По правой руке, начиная с предплечья, прошла судорожная боль, такая знакомая и такая родная. После вступления в Орден Серебряного Клевера у Кейт появились уже другие причины никогда не принимать облик оборотня. Её тело, всё ещё обладающие толикой ускоренной регенерации, но уже забывающие, что такое быть зверем, стало прекрасным вместилищем для пары сумеречных клинков - мечей, чей сердечник был выкован из чистой природной серебряной жилы. Металл отторгал тело, для него Кетрин всё еще была врагом. Первые месяцы и годы клинки разъедали её мышцы и кости изнутри, словно кислота, не давая ни на секунду забыться. Девушка за это была даже благодарна, порой она не могла одним только усилием воли сдержать свою вторую половину, и боль, такая знакомая и отрезвляющая боль в таких случаях ей помогала.

Кейт не стала вызывать второй клинок, ей хватило и правого. Она нанесла удар, пока стоящая перед ней девочка рефлексировала и поддавалась раздумьям. Расстояние, что их разделяло, не давало возможности для сильного замаха или удара. Но этого и не требовалось. Сумеречный меч, незаметно появившийся в руке, мягко и легко вошел в тело гвардейца. Кетрин метилась в бедро, в надежде задеть артерию, но Ани все же смогла немного уклониться, сделав тем самым только хуже себе.

Клинок, даже не заметив преграды, прошил бедренную кость черноволосой девочки. Она зашипела, и упала, как только меч покинул её тело. Гвардеец уже однажды чувствовала на себе прикосновение этого ледяного металла. Она могла умереть от одного удара в сердце, а так просто останется хромой на всю оставшуюся жизнь.

Магия меняла её лицо, Кетрин чувствовала это, но времени разглядывать себя в зеркале у неё не было. Она подошла к ноутбуку и запустила последнюю на сегодня приманку.

Выход из комнаты у неё был только один. Всё еще сжимая клинок в руке, она накинула на плечо свой рюкзак и открыла настежь окно.

- Ани Ковалески, помни, я наследница семьи Шейт, чей род замарал свою честь кровью драконов в 1911 году, отпускаю тебя, - Кетрин встала на подоконник.

- ТЫ надеешься так легко отделаться? Твой долг не будет отпущен и после смерти, сука! – Ани дернулась, яд внутри не давал стягиваться тканям.

- Я знаю, - девушка спрыгнула.

Через пару секунд в комнату неторопливо вошел Александр С’аат.

***
Восемь лет тому назад

Они стояли в ряд, множество клеток из закаленного металла. Слишком далеко друг от друга, чтобы дать хотя бы намек на физический контакт между заключенным, со слишком толстыми прутьями и узкими щелями, чтобы даже появилась мысль о побеге. Старое подвальное помещение одного из элитных особняков Нью-Йорка использовалось в интересных целях.

Кетрин очнулась на холодном каменном полу со страшной головной болью. Виски ломило. Девушка попыталась вспомнить всё, что было до этого – спортивная площадка, драка, перекур, снова драка, а потом…

А потом такую знакомую какофонию звуков, состоящую из криков толпы, улюлюканья, ставок, пыхтения оппонента и ударов её ног об его тело, нарушил оглушающий звук выстрела. Все побежали: уличная шпана, бойцы, их главари и хозяева. Девушке нужно было поступить точно так же. Она слишком расслабилась, когда поняла, что перед ней не оборотни. Она и помыслить не могла, что эта компания «людей в черном» пришла именно за ней. Дротик с дурманом вошел в плечо, и уже через секунду она его выдернула, но снотворное уже было у неё в крови.

Кетрин провела пальцами, там, где должен был быть след от выстрела. Кожа уже снова была гладкой. Только вот сырость и холод давали о себе знать - она вся была покрыта мурашками.

Глаза наконец-то начали привыкать к окружающей темноте. Девушка попыталась встать, но короткий поводок не позволил ей этого сделать, на ней был ошейник с металлическими шипами внутри. Она была на цепи, конец которой был припаян к скобе в полу. Кейт могла либо сидеть, либо лежать. Ей пришлось выбрать первое, холодный и влажный пол быстро бы забрал остатки её тепла себе.

Кетрин ждала, вряд ли её притащили сюда, чтобы простудить или заморить голодом. Она не кричала, не буйствовала и не дергалась. Холодный разум подсказывал, что нужно просто ещё немного подождать.

Она не считала часы или дни, которые она провела в том подвале, но когда за ней пришли тюремщики, губы её уже отливали синевой, а веки с трудом поднимались.

Теплый воздух комнаты показался её горлу легким и обжигающим. Кетрин привели в светлый и просторный рабочий кабинет. Двум конвоирам пришлось подхватить её под руку, чтобы она смогла дойти. Они опустили её на пол и исчезли. Девушка, с трудом приподняв голову с груди, оглянулась. В нескольких метрах от неё горело пламя, она, не думая о том, как это выглядит со стороны, на четвереньках поползла к нему. Почему-то её отощавшему телу в данный момент больше всего хотелось тепла. Кейт придвинулась к металлическими прутьям камина, и с силой сжала их в ладонях. Холодные белые пальцы пронзил жар, обожжённая кожа рук болезненно заныла. Нервные окончания медленно оживали. Девушка разжала ладони и села на колени перед огнем. Один из её шоколадных локонов медленно обугливался, она почти спала.

Скрипнула дверь, кто-то вошел в кабинет. Кетрин не обернулась.

Тяжелые и уверенные шаги остановились за её спиной, зашелестела одежда, скрипнула кожа, хозяин кабинета сел в кресло позади неё.

Девушка почувствовала себя преданным псом, который сидит у ног своего господина. Она отодвинулась к дальнему краю камина и обернулась. Её очень внимательно изучали. Серые глаза следили за каждым движением, никогда не останавливаясь и не зацикливаясь на чем-то надолго.

Мужчине было около сорока лет, и он был человеком. Его лицо и руки украшали десятки шрамов. Один из самых уродливых задевал бровь и горбатый нос. В столь молодом ещё возрасте он уже был седым. Но его седина не отливала ни белым, ни серебристым, она была серой, точно такой же, как и его глаза. Ему наверняка было сложно самому бриться, его щеки и подбородок покрывала жесткая темная щетина, вперемешку с отметинами на коже. Он был одет в темно-синие джинсы и клетчатую рубашку. Весь его облик отталкивал, смотря на его увечья, хотелось отвести взгляд. Но Кетрин то ли не была предрасположена к жалости после нескольких дней проведенных в холодной и сырой клетке, то ли не посчитала шрамы достойным поводом для невольного смущения.

Руки девушки стало подергивать от ноющей боли, на ладонях и пальцах появились красные волдыри – признаки учиненной глупости у камина. Она сморгнула непрощенные слезы и попыталась встать. Ноги не держали, Кейт снова упала, в момент падения подставив ладошки для опоры. Кровавые ожоги прорвались, причиняя адскую и нестерпимую боль. Девушка взвыла.

Мужчина щелкнул пальцами. Через пару минут снова скрипнула дверь, вошел какой-то мальчишка с серебряным подносом в руках, вместе с ним в комнату вплыл прекрасный бархатистый аромат - изумительный и сладкий аромат крови, желудок Кетрин скрутило. Что-то внутри неё билось о ребра, просясь на свободу.

Перед ней поставили тарелку и стеклянный стакан – кусок свежего мяса и порция животной крови. Девушку передернуло, она не собака, чтобы её кормили с пола такой едой. Рот наполнялся слюной, один глоток и её раны остались бы в прошлом, один кусочек этого свежего стейка и она уже смогла бы подняться.

Рука дернулась в истеричном жесте, камин зашипел, принимая кровавое подношение. Кетрин глядела на несколько красных капель, что остались в стакане, и мечтала, чтобы они оказались у неё во рту. На парной стейк она старалась даже не смотреть.

- Могу я попросить у Вас чашечку чая? – девушка отодвинулась подальше от принесенной ей еды. Её глаза встретились со спокойными серыми глазами мужчины.

- Почему ты отказалась от крови? – он не спешил исполнять её просьбу, он вообще никуда не спешил. Мужчина наклонился чуть вперед.

- Я не зверь, чтобы питаться мясом и кровью, и я не собака, чтобы есть на полу! – она разозлилась, её раздражение подогревал голод и приятный аромат, что витал по всей комнате.

- Ты так думаешь? – мужчина встал со своего места и подошел к сидящей на полу без сил Кетрин. – Но твои нервно подергивающиеся скулы и безумный взгляд говорят другое. Ты голодна и будешь убивать ради своего пропитания, в будущем будешь убивать ради своих щенков, - он схватил девушку за волосы и приподнял, заставляя смотреть ему прямо в глаза. – Вы стая вечно голодных убийц, движимая похотью и инстинктами. Звери, запертые в обличие человека. Но в вас не осталось и капли людской крови, вы не умеете любить, дружить, сочувствовать, - мучитель отпустил её, и она, снова болезненно вскрикнув, упала.

- Жалкая падаль, - он схватил тарелку и ткнул Кейт носом в еще сочащийся кровью стейк. - Жри!

Когда влажное и мягкое мясо коснулась её лица, Кетрин замутило. Чувство голода отошло на второй план, почему-то жизненно необходимым стало подняться с колен и плюнуть этому уроду в лицо. Она оперлась на подлокотник второго кресла рукой и приподнялась. Ладонь соскользнула, оставляя на коричневой обивке кусочки её кожи и капли белесой жидкости вперемешку с сукровицей. Безмолвная ярость и злость на саму себя, на свои инстинкты, на этого ублюдка, что посмел так обращаться с ней, придали ей сил.

Девушка тыльной стороной руки стерла капли крови с лица. Она снова взяла верх над своей второй половиной. Звериный голод отступил, тарелка со стейком метким ударом ноги была отправлена в камин.

- Не откажите в любезности, - Кейт вложила в эти слова все свое презрение, - я была бы не прочь выпить чашечку зеленого чая с ромашкой.

- Ты ненавидишь себя, - лицо мужчины не изменилось, хотя слова были сказаны удивленным тоном.

- Не больше, чем вы себя, - девушка устало прислонилась к спинке кресла. Она не отрывала своего взгляда от глаз собеседника.

Он фыркнул, ему было смешно, но уголки его рта даже не дернулись изобразить улыбку.

- Я – Леопольд Стенли, глава отделения Ордена Серебряного Клевера в Нью-Йорке. Скажи мне, Кетрин Шейт, хочешь ли ты родиться заново?

***

- Не уверен, что она выживет, - из дверей операционной показался лысый мужчина в белом халате. Он весь вспотел, с его носа вот-вот должна была упасть соленая капля.

- Поменьше пессимизма, Лектор, - Леопольд протянул уставшему другу чистое и сухое полотенце.

- Девчонка, да еще и чистокровная, тощая, как скелет, - мужчина сплюнул на пол и рывком забрал у Стенли накрахмаленную тряпку. Операция прошла слишком легко, что его и пугало. Подопытная не кричала и не вырывалась, тихо лежала на стерильной кушетке, пока он рассказывал, как поэтапно он будет помещать сумеречные кликни в её тело. Она внимательно следила за ним своими большими зелеными глазами и со всем соглашалась. Из всех оборотней, которых он знал и встречал здесь у себя в медицинской лаборатории, эта девочка была самой человечной.

- Умрет, найдем другую, - мужчина слишком легко согласился с причитаниями доктора, чтобы его слова можно было принять за чистую монету.

- Сумеречный металл съест её изнутри, выжжет кровь, мышцы, органы. Мы же уже всё это пробовали, - доктор с некоторым укором смотрел на своего старого друга и коллегу.

- Пусть это будет в последний раз, - Леопольд шутил. Лектор это понял по ироничным ноткам в голосе друга. Губы Стенли при этом даже не дрогнули – в одной из драк, когти оборотня задели и порвали лицевой нерв нынешнего главы ордена, навсегда лишая того возможности удивленно приподнимать брови, смеяться или плакать.

- А девчонку просто так угробим? Она же не преступница, - доктор пожал плечами и направился в сторону своего кабинета, он хотел переодеться. Этот разговор продолжать не было смысла – операция уже закончилась.

- Когда очнется, не вздумай откармливать её кровью и мясом. Лучше принеси ей зеленого чая с ромашкой, - Леопольд тоже отправился по своим делам, напоследок махнув Лектору из-за спины рукой.

Удивленный взгляд врача провожал удаляющуюся фигуру друга. Ему показалось, на секунду, что он услышал его громкий смех.

Дата добавления: 2015-08-17