Человек неугасимой страсти

Маленькая ложа в еврейском театре "Габима". Два передних места в ложе занимают Вахтангов и художник Альтман. Идет генеральная репетиция "Гадибука", второй акт. Танец нищих и невесты. Высокая девичья фигура -- цветок лилии. Плескаются две длинные черные косы.

В публике овации. Нет, слово "овация" слишком специфически театральное-- лучше сказать -- зрители в восторге. Глаза их направлены на человека в ложе--на Вахтангова--это его фантазией, его силой, его трудом создано замечательное сценическое произведение. Вахтангов не знал жалости к самому себе, не знал пощады.

"Ему мало было дней, он ночи превратил в день",-- так говорили о нем актеры еврейского театра.

Вахтангов приподымается в ответ на приветствия зрителей. Щеки его худы, впали, но празднично горят его красивые зеленые глаза. Этот день в его жизни особенный, меченый. Это день рождения Мастера -- Евгения Вахтангова.

"Вахтанговец",

1937, 29 мая.

Самуил Mapголин. Студия "Габима". "Гадибук" Ан-ского (С. Рапопорта]

[...] В конце театрального года, перенесшего не одну бурю и не один шторм, совершенно неожиданно возникает новое театральное явление, бросающее на боевые фронты такую мощную силу, с которой придется считаться составителям театрально-военных бюллетеней.

Речь идет о постановке Вахтанговым пьесы (на древнееврейском языке) "Гадибук" Ан-ского.

Здесь все от современности, совсем не из старой еврейской синагоги, не с амвона и не из могил, где в дни свадьбы души покойных переселяются в живых,-- выкачивает "Габима" все страсти и переживания для того, чтобы вернуть их ей же в преображенной форме искусства театрального.

[...] Первый акт в своем финале -- страшного, жуткого пляса у трупа -- делается большой летописью, символом событий, переживаемых и пережитых. Здесь все от гротеска в своей театральной и философской иронии, доходящего до кошмара. Жизнь, ничего не ведающая, только бы жить, и смерть, не принимающая жизни.

Расскажите это словами в статье, в поэме, расскажите это талантливо, вдохновенно, и может получиться только перепев очень старой, уже не трогающей темы. Но в "Габиме" та же сцена представлена как гротеск нашего сегодня.

Счастливо найденная форма театра, вся проникнутая современностью, собой определила здесь само содержание. Какое изумительное открытие для театра современности не из теоретических измышлений, а в реальном своем осуществлении. "Габима" нашла форму театрального действа, и раскрытие формы сделало чудо с отжитой легендой, мало кого трогающей сегодня пьесы Ан-ского.

Пожалуй, и вправду дело совсем не в пьесах, написанных сейчас, не в пьесах из Масткомдрамы или с Запада, из отшельнических углов, сотворенных в крикливых кафе, или под лязг машинных ремней и свист разгудевшихся паровозов, для того чтобы создать театр революции, или театр мещанский, театр бульвардье или театр людей труда.

С_е_к_р_е_т в_е_с_ь в т_е_а_т_р_а_л_ь_н_о_й ф_о_р_м_е, п_ы_т_л_и_в_о р_а_з_ы_с_к_и_в_а_е_м_о_й, д_л_я к_а_ж_д_о_й п_ь_е_с_ы о_с_о_б_о_й, н_о в ф_о_р_м_е т_е_а_т_р_а с_о_в_р_е_м_е_н_н_о_с_т_и. Э_т_а ф_о_р_м_а -- М_е_ф_и_с_т_о_ф_е_л_ь д_л_я с_в_о_е_г_о Ф_а_у_с_т_а -- С_О_В_Р_Е_М_Е_Н_Н_О_Г_О Т_Е_А_Т_Р_А,-- д_л_я к_о_т_о_р_о_г_о и в_ы_з_ы_в_а_е_т_с_я ю_н_а_я д_у_ш_а, э_к_с_т_а_т_и_ч_н_о_с_т_ь в_н_у_т_р_е_н_н_е_й з_а_р_а_ж_е_н_н_о_с_т_и д_е_й_с_т_в_о_м.

Что бы вы от своих всклокоченных душ, нервных недугов, неистовых ожиданий ни пожелали бы найти в одном этом свадебном плясе у незамеченного еще трупа, вы найдете все -- такова подлинная, неиссякаемая глубина театра, когда этот театр до конца пронизан современностью, всем, чем живет эпоха -- III Коминтерном и белоэмиграцией, свирепой разрухой и самым изобретательным строительством, вселенскими лозунгами и нищенским бытом, энтузиазмом и апатией, новыми откровениями и жвачкой изъеденных мыслей.

С_е_г_о_д_н_я_ш_н_и_м д_н_е_м [...] современностью, а не древними повериями иудеев -- ж_и_в_у_т кровью, нервами, душой, сердцем, мыслью, чувствами, живут всецело актеры и актрисы студии "Габима", так влюбил их, погрузил в современность пришедший к ним на помощь Вахтангов.

Второй акт сильнее первого.

Случайный прохожий, нищие, проходимцы, юродивые и случайный слепец на случайной свадьбе невесты -- все играют в студии "Габима" в ритм музыки Энгеля, всецело слившейся с действом спектакля.

Играют такие простые и такие верные декорации художника Н. Альтмана. Играют острые, резкие, прекрасно найденные Ю. А. Завадским гримы, играют в театре нашем, в театре нам близком, и старые образы: самодура отца, преданного старого учителя -- главного церемониймейстера свадьбы, невесты и т. д.

Играют встречу жениха со свечами в дрожащих руках родственниц невесты, и_г_р_а_ю_т т_а_к, к_а_к м_ы д_а_в_н_о н_е в_и_д_а_л_и н_а д_р_у_г_и_х с_т_у_д_и_й_н_ы_х с_ц_е_н_а_х.

"Вестник театра",

1921, No 93--94, 1S августа.

Самуил Марголин. В раскрывающихся скитах (к постановке "Гадибук" в студии "Габима")

Самое интересное в творчестве -- противоречия художника, извивы, блуждания, сомнения, по которым скользит его вдохновение.

Самое замечательное в театре -- неожиданность раскрытия загадок. Противоречия беспредельны, неожиданности театра -- безграничны.

Но когда встречаешься с глубокими противоречиями в путях творчества, всегда заражаешься остротой их исканий. А в театре весь загораешься радостью неожиданных раскрытий, если они вдруг счастливо найдены.

[...] Неужели не поражающая неожиданность то, что студия "Габима" [...] вдруг оказывается театром воспаленной современности. И неужели не раскрытие в театре то, что быт эпохи устарелой {...] передан в театре современно и оправданно, и потом в такой форме театра, которую нельзя назвать ни реальной, ни условной в общепринятом понятии этих слов, но для которой есть новая форма в театре, найденная режиссером Вахтанговым, форма театрального реализма.

Первые два акта постановки "Гадибук" мне посчастливилось увидеть еще весной -- на генеральных репетициях. Впечатления от них в театре незабываемы.

Третий акт постановки мне удалось увидеть на генеральных репетициях сейчас.

Последний акт постановки еще в работе и его покажут, вероятно, через месяц. Я не знаю, чего можно ждать от этого четвертого акта, но если он не может быть сильнее и вдохновеннее первых двух актов, мне хочется, чтобы пьеса оборвалась после второго акта и чтобы этот (я беру всю ответственность за определение свое и пишу его со всей верой и искренностью, на которую я способен),-- гениальный второй акт постановки Вахтангова был бы концом спектакля. Если четвертый акт пьесы "Гадибук" может повторить, задержать, закрепить впечатление второго акта,-- значит, нет в театре современном достижения более значительного. Если четвертый акт окажется еще более подлинным театром современности, чем второй акт,-- жду чуда в театре современном {Пьеса "Гадибук" была написана С. Ан-ским в четырех актах. В постановке Вахтангова третий и четвертый акты, действие которых происходит в доме цадика, были объединены в один заключительный акт. В композицию пьесы были внесены и другие изменения. Сценическая редакция пьесы значительно отличалась от первоначального авторского текста.}.

{...] Третий акт -- замечательное театральное мастерство. Если в нем еще есть недочеты, излишняя напряженность студийцев, то эта напряженность пройдет; если еще есть чрезмерность использования игры рук, то и это будет убрано из постановки.

Но тем, кто видел первые два акта "Гадибука" и видел раскрытыми глазами,-- тем ясно, что второй акт постановки заставляет ждать большего, чем дает третий акт. В свое время я писал о первых двух актах "Гадибука" в последнем номере ныне закрытого "Вестника театра", а теперь должен сказать, что поскорее, поскорее должно раскрыть скит "Габимы" и показать театральным лицедеям, мастерам, профанам, революционерам в искусстве и даже обывателям, буржуазии и пролетариату, в_с_е_м, как лучшее, как редкое д_о_с_т_и_ж_е_н_и_е т_е_а_т_р_а с_о_в_р_е_м_е_н_н_о_с_т_и.

"Экран",

1921, 25--27 ноября.

M. Загорский. "Гадибук" (студия "Габима")

[...] "Гадибук" не имеет ничего общего с русской революцией и нашими днями. Но отчего же я именно на нем понял вдруг очарование и пленительность этих грохочущих и сверкающих лет, и почему именно на нем я почувствовал величие и смысл созидающегося ныне мифа о нас самих?

Потому, что в "Гадибуке"-- трепетность и взволнованность разрушения целых исторических, религиозных и национальных пластов во имя освобождения и победы Любви. Данте и Беатриче, Ромео и Джульетта... Сладостные имена и торжествующая над Смертью Любовь.

[...] Конкретно: что такое свершили Ханам и Лея? Они полюбили друг друга, и, побеждая в любви, опрокинули наземь тысячелетнюю Библию, Талмуд, всяческие законы, проклятия общины, самого страшного бога.

[...] Режиссерская работа Вахтангова в "Гадибуке" -- очень значительна и плодотворна. Он хорошо воспринял и осуществил основную линию "Гадибука" -- строгость, простоту и насыщенность формы, уходя от быта в бытие образа. Экстатичность среды передана отчетливо, но вместе с тем мягко, в пляске нищих, женщин и особенно "хасидов" в третьем акте, некоторый налет византизма прекрасно выражен в этом наклонном и суживающемся столе и сидящих за ним цадике и его сотрапезников, и, наконец, очень резко и удачно подчеркнут социальный мотив пьесы в противопоставлении кукольности и статичности богатых и взволнованности и подвижности бедных в сцене свадебного угощения.

Но есть и промахи и, что существенно, п_р_о_в_а_л_ы. К первым я отношу длинноты диалогов, особенно в начале первого действия и повторения некоторых сценических положений, особенно в плясках, ко вторым -- весь конец третьего действия.

То, что совершил Вахтангов по отношению к этому финальному куску пьесы,-- поистине чудовищно и невероятно! Так кончить "Гадибук" -- это почти самоубийство. Победный конец, в котором раскрывается в_е_с_ь смысл и вся символика пьесы, торжествующий уход Леи к возлюбленному Ханану, где все радость, просветленность и преодоление, передан... изображением судорожно и мучительно умирающей Леи. Этого н_е_т в пьесе, где Лея исчезает из магического круга, обведенного вокруг нее церковниками, и сливается с тенью возлюбленного. Каким же образом, какая злая рука и какое чудовищное непонимание извратили этот чудесный финальный аккорд и вместо торжествующей, просветленной, уходящей Леи, дали какую-то несчастную девушку, умирающую притом по всем законам натуралистического театра {О финале спектакля "Гадибук" см. статью Ю. А. Смирнова-Несвицкого "Трагический спектакль Вахтангова" в данном сборнике.}.

Этот конец необходимо поправить как можно скорее, иначе не стоило и подымать всю тяжесть воплощения "Гадибука" на сцене. [...]

"Театральная Москва",

1922, No 25.

Дата добавления: 2015-08-20