Дополнительные замечания

В дополнение к начертанному плану организации института поверенных нам нужно еще сказать пару слов о несовместимости, имущественной ответственности и обязательном участии поверенных в процессе.

Несовместимость. Правозаступничество как мы видели, несовместимо: 1) со всякого рода службой, способной ограничить профессиональную независимость и 2) с низшими отраслями деятельности, несоответствующими достоинству его. Оба эти принципа применяются, хотя в более умеренной степени, и к судебному представительству. В самом деле, если нет основания особенно заботиться о профессиональной независимости поверенных и опасаться, что они будут занимать должности на государственной службе, просто в виду того, что это и для них было бы неудобно, да и подлежащим начальством зачастую не было бы разрешаемо, тем не менее, во избежание могущих произойти столкновений между профессиональными и служебными обязанностями их и для сохранения института судебного представительства в надлежащей чистоте, полезно воспретить поверенным всякого рода государственную и общественную службу, за исключением, конечно, бесплатных и почетных должностей. То же самое следует сказать и относительно несовместимости второго рода. На первый взгляд кажется, что нет никакого основания не дозволять поверенным занятий маклерством, агентурой, торговлей и т. п., так как все эти отрасли деятельности, по своему характеру, однородны с судебным представительством: сущность всех их заключается в юридическом посредничестве при совершении каких-либо действий. Но отличительной чертой деятельности поверенных служит то обстоятельство, что они являются посредниками не при заключении экономических сделок, а при отправлении правосудия; отправление же правосудия такая вещь, которая должна быть как можно дальше от всего, что носит на себе следы торговли и промысла, так как понятие "торговли", будучи поставлено рядом с понятием "правосудия" весьма легко сливается с ним и обращается в "торговлю правосудием". По этой причине мы не можем согласиться с теми авторами *(1322), которые считают правильной английскую систему организации, при которой канцелярии поверенных представляют собой конторы для исполнения всякого рода нотариальных, комиссионных, маклерских и торговых поручений. Отправление правосудия, повторяем мы, переиначивая слова Буше д'Аржи, сказанные им относительно адвокатуры,такая чистая вещь, что малейшая примесь ее грязнить и портить. Непопулярность института поверенных в Англии и крайне неблагоприятное отношение к нему со стороны общественного мнения (см. ч. I, стр. 222) объясняются, главным образом, именно тем обстоятельством, что поверенные не стеснялись вносить в ходатайство по судебным делам те гешефтмахерские приемы и замашки, которые употреблялись ими в их маклерской, агентурной и комиссионерской деятельности.

Имущественная ответственность. Так как отношения между поверенными и клиентами основываются на договоре доверенности, то имущественная ответственность первых определяется согласно с законными постановлениями об этом договоре, анализ которых составляет предмет гражданского права.

Обязательное участие в процессе. В первой части нашего сочинения мы указывали, что в некоторых государствах, как, напр., во Франции, Италии и Испании, участие поверенных предписано законом для всех дел, разбираемых в общих судебных учреждениях (см. ч. I, стр. 164, 265, 297 и др.). Этот принцип принят австрийским и общегерманским уставами, но так как в двух последних странах правозаступничество совмещено с судебным представительством, то обязательное участие поверенных обратилось здесь в участие адвокатов-поверенных. Рассмотрим сначала французскую систему, а затем австрогерманскую.

С первого взгляда обязательное участие адвокатуры в процессе представляется совершенно непонятным. В самом деле, лишать гражданина права вести лично свои гражданские дела значит просто ограничивать его процессуальную и дееспособность, ставить все население в положение лиц несовершеннолетних, навязывать ему опекунов и подрывать гражданскую свободу *(1323).

"Если,- говорит Бентам,- существует так называемое врожденное право, носящее в себе очевидный характер равенства и справедливости, то это, кажется, есть право самому быть ходатаем в суде по своему делу или прибегать для этого к помощи другого. Зачем принуждать меня отдать мою участь во власть адвоката, если я ни одному из адвокатов не доверяю в такой степени, как самому себе? Зачем заставлять меня покупать себе помощь, которую я надеюсь найти в самом себе, или за которую я почти не в состоянии заплатить *(1324)?"

Доводы, приводимые в пользу обязательного участия поверенных в процессе *(1325), распадаются на две группы: одни касаются выгоды тяжущихся, а другие - публичного интереса.

Для тяжущихся в высшей степени полезно, если их дела ведутся опытными и сведущими в праве людьми. При современной сложности законодательства, формы процесса, установленные для лучшего отправления правосудия, могут обратиться для неопытных тяжущихся в искусственную преграду, мешающую им при малейшей оплошности добиться признания своих прав. Подготовить надлежащим образом дело, воспользоваться всеми процессуальными правами и с успехом вести прения на суде может только опытный в этом человек и специалист в юриспруденции. Кроме того, благодаря участию поверенных в процессе сглаживается природное неравенство между тяжущимися в смысле большей или меньшей опытности, обширности познаний и т. п., так как процесс ведется лицами, получившими одинаковую специальную подготовку.

Не трудно заметить, что все эти соображения, совершенно правильные сами по себе, доказывают только, что участие поверенных в процессе полезно для тяжущихся, но из них вовсе не следует, чтобы оно должно было быть признано обязательным. В гражданском процессе тяжущиеся преследуют осуществление своих частных прав, своих личных выгод. Они могут поступать, как найдут удобным для себя: энергично отстаивать свои права или отказываться от них, бороться с противником до последней возможности или мириться в средине процесса, лично вести защиту или приглашать поверенного. Все это их частное дело, и государство не имеет ни основания, ни надобности навязывать им, во что бы то ни стало, помощников и, вдобавок, еще платных. Если бы государство стало руководствоваться и в других своих действиях частной пользой отдельных граждан, то оно должно было бы предписать им не курить, не употреблять спиртных напитков, рано ложиться спать и в случае малейшего нездоровья призывать врача; все это не менее, если не более полезно для граждан, чем и ведение их гражданских дел специалистами-поверенными.

Из того, что участие поверенных в процессе выгодно для тяжущихся, можно вывести только одно заключение, именно, что государство обязано создать класс лиц, обладающих достаточным умственным и нравственным цензом, чтобы заниматься ведением судебных дел с пользой для граждан и для правосудия. А будут ли тяжущиеся всегда пользоваться их услугами или нет,- это их частное дело, в котором им должна быть предоставлена полная свобода.

Перейдем к доводам в пользу обязательного участия поверенных с точки зрения общественного интереса. Они распадаются на два разряда, смотря потому, касаются ли интересов правосудия или интересов суда.

Во-первых, говорят, благодаря обязательному участию поверенных, предотвращается начатие явно неосновательных и несправедливых дел, которых поверенные не станут принимать. Вследствие этого, недобросовестные тяжущиеся не будут вовлекать противников в излишние расходы по ведению дела, а суд избавится от непроизводительного труда. Далее, при господстве в процессе состязательного принципа, исключающего вмешательство суда в действия сторон, от тяжущихся требуется в интересах правосудия образованность, честность и опытность, так как в противном случае суд вводится в заблуждение и постановляет неправильное решение. Во избежание этого, необходимо предписать, чтобы тяжущиеся действовали при посредстве поверенных, которые удовлетворяют всем указанным качествам.

Во-вторых, обязательное участие поверенных чрезвычайно полезно для самого суда. С одной стороны, оно облегчает работу судей. Тяжущиеся далеко не всегда умеют представлять свои требования и подтверждающие их юридические доказательства в таком виде, чтобы суду было ясно, кто из них прав. НЕ обладая специальными познаниями, они не могут отличать обстоятельств, важных для оценки дела, от тех, которые не имеют никакого значения в этом отношении. Чтобы разобраться в хаосе фактов и доводов, суд должен употребить не мало труда и времени. Между тем, если дело ведется при участии адвокатов, задача суда становится несравненно более легкой: сырой материал дела, подвергшийся предварительно юридической обработке со стороны адвокатов, преподносится ему уже готовой, легко усваиваемой форме; зерна, по выражению Бентама, отделены от плевел; факты классифицированы, доводы за и против расположены в стройной системе, и суду остается только сделать сравнительную оценку их важности. С другой стороны, страстность, запальчивость, которые лично заинтересованные тяжущиеся склонны вносить в прения, а, равным образом, их юридическое невежество не соответствует достоинству суда и важному значению судебного заседания. В этом отношении обязательное участие адвокатуры в процессе является лучшим, если даже не единственным средством удержать надлежащий порядок во время судоговорения.

Обращаясь к оценке этих доводов, заметим, прежде всего, что соображения относительно "удобств для суда" не могут иметь в данном вопросе никакого значения, как справедливо указано еще Бентамом. "Это доказательство",- говорит он: - "основано на начале, которое не решаются высказать откровенно, но которому безмолвно следуют, а именно то, что тяжущиеся созданы для судей, а не судьи для тяжущихся. Пожалуй еще скажут, что главной целью должно быть избавление судей от неприятности выслушивать нескладные объяснения, что люди бедные и несведущие, не владея хорошим слогом, недостойны приблизиться к судье, и что необходимо нанимать ораторов, чтобы сделать для него отправление его обязанностей более приятным и легким. Что же касается до взрывов гнева, которые могут подать повод к непристойным сценам, то ничто не может так удерживать тяжущихся в этом отношении, как присутствие судьи, окруженного многочисленной публикой и облеченного властью, необходимой для воздержания и наказания подобных выходок. По тем же причинам судьи не должны бы были выслушивать свидетелей, потому что эти последние могут обнаруживать такие же недостатки, как и тяжущиеся, и когда им сильно надоедают допросами, могут произвести такие же беспорядки" *(1326).

Гораздо важнее соображения относительно интересов правосудия. Но и они при ближайшем рассмотрении не выдерживают критики. Прежде всего, обязательное участие поверенных в процессе не только не предотвращают начатия неправых дел, но, напротив, скорее способствует ему. В самом деле, если государство требует, чтобы тяжущиеся непременно действовали на суде через представителей, то оно обязано облегчить им приискание их. С этой целью французское и итальянское законодательство дозволяет поверенным отказываться от принятия дел только в особо указанных случаях (см. ч. I, стр. 175 и 369), т. е., другими словами, прямо предписывает им браться за все процессы без всякой разборчивости. Между тем, если участие поверенных необязательно, но закон может не только требовать от них, чтобы они не принимали неправых дел, но и подвергать их, в случае нарушения этого требования, дисциплинарному наказанию. Затем, то обстоятельство, что поверенные образованнее, опытнее и честнее тяжущихся теряет всякое значение, если принять во внимание, что поверенные действуют самостоятельно только в бесспорных делах, где честность и образованность не играет никакой роли, а в спорных не имеют права вести прений, для которых должны приглашать адвоката (см. ч. II).

Таким образом, ни интересы частных лиц, ни интересы правосудия не оправдывают обязательности участия поверенных в процессе. Если оно для кого-нибудь нужно, так только для выгоды самих поверенных и для удобства судей, но ни то, ни другое не может быть принимаемо во внимание, так как отправление правосудия производится для блага граждан, а не поверенных и судей.

В предыдущей главе мы показали, что обязательное участие адвокатов в гражданском процессе нежелательно. Теперь мы пришли к такому же выводу относительно поверенных. Но положение, справедливое для каждого из двух фактов, изъятых порознь, остается таким же и в том случае, если они берутся одновременно. Другими словами, если обязательность участия в процессе нежелательна со стороны адвокатов и поверенных порознь, то она сохраняет тот же характер, когда те и другие действуют в процессе совместно, причем все равно, исполняются ли функции правозаступничества и представительства двумя классами лиц, как в Испании, или же одним, как в Германии и Австрии.

Дата добавления: 2015-08-20