Скауты никогда не приходят вовремя

Ханна погрузилась глубже в мягкие подушки дива-на и попыталась расстегнуть Шону джинсы от «Пей-пер Деним».

– Эй, – сказал Шон. – Нам нельзя… Ханна загадочно улыбнулась и приложила палец к

его губам. Она начала целовать его в шею. От него пахло мылом «Левер 2000» и, как ни странно, шоко-ладом, и ей нравилось, как его новая стрижка подчер-кивает все сексуальные выпуклости его лица. Она лю-била Шона с шестого класса, и с каждым годом он ста-новился только красивее.

Пока они целовались, мать Ханны, Эшли, отперла переднюю дверь и зашла в дом, болтая по своему подростковому телефону-раскладушке «Эл-Джи».

Шон дернулся, вжимаясь в подушки дивана.

– Она увидит! – прошептал он, судорожно заправ-ляя в джинсы бледно-голубую рубашку поло от «Ла-кост».

Ханна пожала плечами. Мама невозмутимо пома-хала им рукой и прошла в другую комнату. Эшли уде-ляла больше внимания своему «блэкберри», чем до-

чери. Из-за сумасшедшего графика работы она по-чти не общалась с Ханной, если не считать периоди-ческих проверок домашних заданий, обсуждения рас-продаж в магазинах и напоминаний о том, чтобы дочь убрала у себя в комнате на случай, если кто-то из гостей ее коктейльных вечеринок захочет воспользо-ваться ванной комнатой на втором этаже. Но Ханну это вполне устраивало. В конце концов, мамина ра-бота служила источником пополнения ее кредитки – не всегда же она подворовывала–и оплаты дорогогообучения в дневной школе Роузвуда.

– Я должен идти, – пробормотал Шон.

– Приходи в субботу, – промурлыкала Ханна. – Моя мама целый день будет в спа-салоне.

– Увидимся на вечеринке у Ноэля в пятницу, – ска-зал Шон. – И ты же знаешь, мне тоже нелегко.

Ханна застонала.

– Так не должно быть, – заскулила она.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее.

– До завтра.

Когда Шон ушел, она уткнулась лицом в подушку дивана. То, что она встречалась с Шоном, до сих пор казалось ей сном. Когда Ханна еще была неуклюжей пампушкой, она восхищалась его высокой и спортив-ной фигурой, его учтивым отношением к учителям и ребятам из простых семей, его вкусом в одежде, утон-

ченным и сдержанным. Она никогда не переставала любоваться им, даже после того как сбросила свои последние ненавистные килограммы и открыла заме-чательные средства для стильной укладки. Так что

в прошлом учебном году, когда они делали в классе домашние задания, она как бы невзначай шепнула Джеймсу Фриду, что ей нравится Шон, и уже через три урока Колин Ринк сообщила Ханне, что Шон собира-ется позвонить ей на мобильный вечером, после фут-бола. Ох, как жалела тогда Ханна, что Эли не сможет увидеть момент ее триумфа.

Они встречались вот уже семь месяцев, и Ханна была влюблена как никогда. Она еще не сказала ему об этом – словно боялась поделиться своим секре-том, который хранила столько лет, – но теперь была почти уверена, что он тоже ее любит. И разве секс не лучший способ выразить любовь?

Вот почему обет целомудрия казался ей совершен-но бессмысленным. Она бы еще могла это понять, ес-ли бы родители Шона были чрезмерно религиозными, а так… нет, все это никак не вязалось с представле-ниями Ханны о парнях. Как бы Ханна ни выглядела

в прошлом, она должна была признаться самой се-бе: с темно-каштановыми волосами, точеной фигурой и безупречной – да-да, ни единого прыщика – кожей, она была секси. Кто мог устоять перед ней? Иногда

она задавалась вопросом: может быть, Шон гей – у него действительно было много красивых тряпок, – или попросту боится вагинальных инфекций?

Ханна позвала к себе на диван своего карликового пинчера, Кроху.

– Скучал по мне сегодня? – ласково спросила она, когда пес лизнул ей руку. Ханна обращалась за раз-решением приходить в школу с Крохой, который пре-красно умещался в ее безразмерной сумке «Пра-да», – в конце концов, так делали все девчонки Бе-верли-Хиллз, – но в дирекции Роузвуда ей отказали. Поэтому, чтобы собачка не так тосковала в ее отсут-ствие, Ханне пришлось купить Крохе самую уютную кроватку от «Гуччи», какую только можно было приоб-рести за деньги, и на целый день оставлять включен-ным телеканал «Магазин на диване».

Ее мать – в строгом твидовом костюме и коричне-вых босоножках на низком каблуке – зашла в гости-ную.

– Суши будешь? – спросила мисс Марин.

Ханна взглянула на нее.

– Торо роллы?⁴⁰

– Не знаю. Я много всего накупила.

⁴⁰ Торо – особое мясо тунца, которое обычно используется для суши. Истинный торо берется исключительно у голубого тунца и выделяется своим мраморным оттенком.

Ханна прошла на кухню, где на столе уже стоял ма-мин ноутбук и жужжала «раскладушка».

– Что еще? – рявкнула в трубку мисс Марин. Следом за Ханной простучали по полу и коготки

Крохи. Порыскав в пакете, она выбрала для себя са-шими из желтохвоста, ролл с угрем и суп мисо.

– Я разговаривала с клиентом сегодня утром, – вы-говаривала кому-то мама. – Тогда они были счастли-вы.

Ханна изящно обмакнула желтохвоста в соевый со-ус и принялась листать каталог «Джей Кру». Ее мать была вторым человеком в филадельфийской реклам-ной компании «Макманус энд Тейт», и ее целью было стать первой в истории фирмы женщиной-президен-том.

Помимо того что мисс Марин была чрезвычайно успешной и амбициозной бизнес-леди, она принадле-жала к тем женщинам, которых большинство парней в роузвудской школе называли не иначе как «милф»⁴¹. У нее были длинные, рыжевато-золотистые волосы, гладкая кожа и невероятно гибкое тело, отточенное ежедневными ритуалами виньяса-йоги.

⁴¹ MILF (англ.) – аббревиатура фразы «mother I’d like to fuck», что пе-

реводится как «мама, с которой я хотел бы заняться сексом» и является общим разговорным выражением (сленгом), разъяснение которого рас-ценивается как вульгарное.

Ханна знала, что ее мама не идеальна, но до сих пор не понимала, почему родители развелись четыре года назад и почему ее отец тотчас начал встречаться с Изабель, невзрачной реанимационной медсестрой из Аннаполиса, штат Мэриленд. Что называется, об-менял дорогую вещь на дешевку.

У Изабель имелась дочь-подросток, Кейт, и мистер Марин сказал, что Ханна непременно полюбит ее. Через несколько месяцев после развода он пригласил Ханну в Аннаполис на уик-энд. Ханна нервничала пе-ред встречей со своей квазисводной сестрой, поэтому уговорила Эли поехать вместе.

– Не волнуйся, Хан. Мы затмим эту Кейт, какой бы она ни была, – заверила ее Эли. Увидев, что ее сло-ва не убедили Ханну, она добавила свою знамени-тую фразу: «Я – Эли, и я непревзойденна!» Сейчас это прозвучало бы глупо, но тогда Ханна могла только мечтать о том, чтобы чувствовать себя так же уверен-но. В той поездке Эли была ее подушкой безопасно-сти – доказательством того, что она не лузер, от кото-рого попросту сбежал отец.

Как бы то ни было, уик-энд обернулся катастрофой. Кейт оказалась самой красивой девчонкой из всех, ко-го она знала, а отец, не стесняясь, прилюдно назвал Ханну поросенком. Правда, он быстро дал задний ход и сказал, что это шутка, но то был последний раз, ко-

гда она его видела… и первый, когда она заставила себя сблевать еду в унитаз.

Впрочем, Ханна ненавидела думать о прошлом, по-этому редко предавалась воспоминаниям. К тому же теперь она уже не смотрела на ухажеров своей ма-тери с надеждой «Вы будете моим новым папой?» в глазах. Да и разрешил бы ей отец являться домой в два часа ночи или пить вино, как разрешала мама? В этом она очень сомневалась.

Мисс Марин хлопнула крышкой телефона, и ее изу-мрудно-зеленые глаза впились в Ханну.

– Это твои новые туфли к началу учебного года? Ханна перестала жевать.

– Да.

Мисс Марин кивнула.

– Много комплиментов получила?

Ханна повернула лодыжку, чтобы осмотреть свои фиолетовые туфли на платформе. Она побоялась столкнуться с секьюрити универмага «Сакс», поэтому пришлось заплатить за них из собственного кармана.

– Да. Немало.

– Не возражаешь, если я позаимствую их?

– Э-э, конечно. Если хоч…

Опять зазвонил телефон. Мама схватила трубку.

– Карсон? Да. Я разыскивала тебя всю ночь… Что, черт возьми, там происходит?

Ханна сдула со лба косую челку и сунула Крохе кро-хотный кусочек угря. Кроха выплюнул его на пол, и тут же раздался звонок в дверь.

Мать и ухом не повела.

– Им это необходимо сегодня вечером, – говорила она в трубку. – Это твой проект. Я что, должна прие-хать и водить тебя за руку?

В дверь позвонили снова. Кроха залаял, и мама на-конец встала, чтобы открыть.

– Это, наверное, опять те девчонки-скауты. Девочки-скауты приходили к ним в течение трех

дней подряд, пытаясь продать какое-то печенье. В их районе скауты были особенно настырные.

Но уже в следующее мгновение мама вернулась на кухню, а следом за ней вошел молодой темноволосый зеленоглазый офицер полиции.

– Этот джентльмен сказал, что хочет говорить с то-бой. – На золотом нагрудном знаке копа было выбито: ВИЛДЕН.

– Со мной? – Ханна ткнула себя пальцем в грудь.

– Вы Ханна Марин? – спросил Вилден. У него на поясе зашумела рация «уоки-токи».

И тут Ханна его узнала: Даррен Вилден, он же учил-ся в старшей школе, когда она была в седьмом клас-се. Насколько она помнила, этот Даррен Вилден пе-респал со всеми девчонками из команды по дайвин-

гу, и его чуть не выгнали из школы за кражу директор-ского винтажного мотоцикла «Дукати». Точно, этот коп и есть Даррен Вилден – такие зеленые глаза трудно забыть даже по прошествии четырех лет. Ханна наде-ялась, что он окажется стриптизером, которого ради розыгрыша подослала к ней Мона.

– В чем, собственно, дело? – спросила мисс Марин,

с тоской поглядывая на свой мобильник. – Почему вы прерываете наш ужин?

– Мы получили сигнал из бутика «Тиффани», – ска-зал Вилден. – Камера видеонаблюдения зафиксиро-вала вас в момент кражи некоторых ювелирных изде-лий. Записи с других камер молла прослеживают ва-ши передвижения до самой машины. Мы вычислили вас по номерному знаку.

Ханна впилась ногтями в ладонь, как это всегда бы-вало с ней в минуты особого волнения.

– Ханна не могла этого сделать, – отрезала мисс Марин. – Правда, Ханна?

Ханна открыла было рот, чтобы ответить, но слова застряли где-то в горле. Сердце бешено колотилось.

– Послушайте. – Вилден скрестил на груди руки. Ханна заметила у него пистолет, заткнутый за пояс. Он казался игрушечным. – Мне просто нужно, чтобы вы пришли в участок. Может, все прояснится и окажет-ся, что это ошибка.

– Я уверена, что это ошибка! – воскликнула мисс Марин и достала бумажник от «Фенди» из такой же су-мочки. – Сколько я должна заплатить, чтобы вы оста-вили нас в покое и не мешали ужинать?

– Мэм, – его голос прозвучал сердито, – вы долж-ны просто проехать со мной. Хорошо? Это не на всю ночь. Я обещаю. – Он улыбнулся той чертовски сексу-альной улыбкой Даррена Вилдена, которая, видимо,

и помогла ему избежать исключения из школы.

– Хорошо, – сказала мать Ханны. Они с Вилденом долго смотрели друг на друга. – Позвольте, я возьму свою сумку.

Вилден повернулся к Ханне.

– Мне придется надеть на вас наручники.

Ханна ахнула.

– Меня, в наручники? – Вот это уж действительно полная глупость. Такое можно было услышать разве что от шестилетних соседских близнецов, когда они играли в копов. Но Вилден вытащил из кармана на-стоящие стальные браслеты и осторожно защелкнул их на ее запястьях. Ханна надеялась, что он не заме-тил, как дрожат ее руки.

Если бы только произошло чудо, и Вилден прико-вал ее этими наручниками к стулу, врубил популяр-ную мелодию семидесятых «Оторва» и содрал с нее одежду. К сожалению, чуда не произошло.

* * *

В полицейском участке пахло подгоревшим кофе

и замшелым деревом, потому что, как и большин-ство муниципальных зданий Роузвуда, это был быв-ший особняк железнодорожного магната. Вокруг суе-тились копы – принимали телефонные звонки, запол-няли бланки, раскатывали взад-вперед на своих ма-леньких стульях на колесиках. Ханна ожидала уви-деть здесь и Мону с накинутым на запястья маминым шарфом от «Диор». Но, судя по пустой скамейке, Мо-ну еще не задержали.

Мисс Марин сидела рядом с ней, натянутая как струна. Ханна внутренне съежилась; ее мама обычно была очень снисходительной и терпимой – впрочем, Ханну еще никогда не таскали в участок и не предъ-являли ей обвинений.

Вдруг мама наклонилась к ней и тихо спросила:

– Что ты взяла там?

– А? – встрепенулась Ханна.

– Тот браслет, что на тебе?

Ханна посмотрела на свои руки. Супер. Она забы-ла снять его, и браслет гордо красовался на запястье. Она подтянула его повыше, пряча под рукав. А что там с сережками? Так и есть, она и их сегодня нацепила.

Ну не идиотка ли?

– Дай его мне, – прошептала мать.

– А? – пискнула Ханна.

Мисс Марин протянула открытую ладонь.

– Давай его сюда. Я сама со всем разберусь. Нехотя Ханна позволила матери отстегнуть брас-

лет. Потом сама сняла с себя сережки и тоже отдала их. Ни один мускул не дрогнул на лице мисс Марин. Она невозмутимо сунула украшения в сумочку и сло-жила руки на металлической пряжке.

В комнату вошла блондинка из бутика «Тиффани», которая помогла Ханне выбрать браслет с шармом. Как только она увидела Ханну, понуро сидящую на скамейке в наручниках, она кивнула головой:

– Да. Это она.

Даррен Вилден сурово посмотрел на Ханну.

– Я думаю, тут какая-то ошибка. – Мисс Марин вста-ла со скамейки и подошла к столу Вилдена. – Видите ли, я неправильно поняла вас в самом начале нашего разговора. Я была с Ханной в тот день. И мы вместе покупали эти безделушки. У меня сохранились чеки, они дома.

Продавщица злобно прищурилась:

– Вы хотите сказать, что я вру?

– Нет, что вы, – ласково произнесла мисс Марин. –

Я думаю, вы просто перепутали.

Что она делает?Липкое,неуютное,похожее на ви-ну чувство захлестнуло Ханну.

– Как вы объясните записи с камер видеонаблюде-ния? – спросил Вилден.

Мисс Марин задумалась. Ханна увидела, как пуль-сирует жилка на ее шее. И тут, прежде чем Ханна смогла ее остановить, она полезла в сумочку и доста-ла трофеи.

– Это я во всем виновата, – сказала она. – Не Хан-на.

Мисс Марин снова повернулась к Вилдену.

– Мы с Ханной повздорили из-за этих цацек. Я ей запретила их покупать, вот и довела до такого отча-янного поступка. Больше этого не повторится. Я поза-бочусь об этом.

Ханна ошеломленно смотрела на мать. Они нико-гда не обсуждали «Тиффани», не говоря уже о том, чтобы спорить насчет того, что ей можно носить, а что нет.

Вилден покачал головой:

– Мэм, я думаю, вашей дочери, возможно, придется провести какое-то время на общественных работах. Это обычное наказание в таких случаях.

Мисс Марин заморгала, изображая невинность.

– Разве нельзя как-то обойти это правило? Пожа-луйста…

Вилден долго смотрел на нее, и вот уголок его рта дернулся в чуть ли не дьявольской усмешке.

– Присядьте, – наконец произнес он. – Я подумаю, что можно сделать.

Ханна смотрела по сторонам, куда угодно, толь-ко не на мать. Вилден склонился над своим столом, на котором стояли фигурка шефа полиции Виггама из «Симпсонов» и металлическая шагающая пружин-ка «Слинки». Он облизнул указательный палец, ли-стая страницы документов, которые взялся запол-нять. Ханна вздрогнула. Что это за бумаги? Может, уже и в местных газетах напечатали про эти кражи? Это было бы плохо. Очень плохо.

Ханна нервно дернула ногой. Ей вдруг ужасно за-хотелось пососать ментоловую пастилку. Или, может, кешью. Да хоть бы и мясные палочки «Слим Джимз» со стола Вилдена.

Она уже мысленно представляла себе эту жуткую картину: все обо всем узнают и она остается без дру-зей, без подруг, без парня. С такой-то высоты она опять скатится к нелепой и тупой семикласснице Хан-не. Проснется утром, и ее волосы снова будут тусклой серо-бурой паклей. Зубы опять станут расти вкривь и вкось, и ей придется надеть брекеты. Она не влезет ни в одни джинсы. И дальше неприятности будут нарас-тать как снежный ком. Она обречена доживать свои

дни толстой, уродливой, несчастной, одинокой, какой

и была прежде.

– У меня есть лосьон, если они натерли тебе запя-стья, – сказала мисс Марин, кивая на наручники, и по-лезла в свою сумочку.

– Все нормально, – ответила Ханна, возвращаясь в настоящее.

Вздохнув, она вытащила из кармана свой «блэк-берри». В наручниках ее движения были неловкими, но она должна была написать Шону, убедить его прий-ти к ней домой в субботу. Она вдруг поймала себя на том, что для нее это очень важно – знать, что он при-дет. Пока она тупо смотрела на дисплей, в ее почто-вый ящик прилетело новое письмо. Она открыла его.

Эй, Ханна, Поскольку от тюремной пищи толстеют,

представляешь, что скажет Шон? Только не это! – Э.

Она была так поражена, что даже встала со ска-мейки, решив, что кто-то наблюдает за ней. Но в ко-ридоре никого не было. Она закрыла глаза, пытаясь вспомнить, кто мог видеть полицейскую машину воз-ле ее дома.

Вилден оторвался от своей писанины.

– С тобой все в порядке?

– Хм, да, – сказала Ханна и медленно села. Только

не это?Что за черт?Она проверила адрес отправи-теля, но он оказался мешаниной букв и цифр.

– Ханна, – расслышала она голос матери. – Никто не должен знать об этом.

Ханна моргнула.

– О да. Согласна.

– Вот и хорошо.

Ханна с трудом сглотнула. Только вот… кто-то уже

знал.

Дата добавления: 2015-08-20