ГЛАВА 11. К тому времени, как начало смеркаться, танк-гексапод отмахал километров триста

К тому времени, как начало смеркаться, танк-гексапод отмахал километров триста. Он бежал по сконевой пусто­ши, словно исполинский жук, не обращая внимания на капризы рельефа.

Никакого сравнения с едва ползущим джипом.

При мысли о джипе Ванессе взгрустнулось. Все-таки жаль было оставлять бедный автомобиль. Как-то он там один на голой равнине? Быть может, окрестные мародеры уже отыскали его и теперь разбирают на запчасти...

Сегодня место для ночлега выбирал проводник. Моргне-уморос придирчиво всматривался в монитор, пока не зави­дел укромную ложбинку. Со всех сторон закрытая от ветра, с грязноватой лужей чуть поодаль и несколькими деревья­ми, похожими на огромные крысиные хвосты. Здесь и было решено разбить лагерь.

Первым делом Креол сделал то же, что и вчера — обошел облюбованный участок с Сияющим Оком. Моргнеуморос пораженно смотрел, как сконь бесследно исчезает, и впер­вые скепсис на его лице сменился чем-то другим.

— Эта штука продается? — хрипло спросил он, когда Креол закончил.

— Она бесценна,— гордо ответил маг.— У тебя такой нет и никогда не будет.

Костер на этот раз разожгли без магии. Моргнеуморос достал свою карманную циркулярку, лод Гвэйдеон воору­жился керефовым топориком, и они на пару свалили подхо­дящую сушину — изрядно поеденную сконью, но вполне пригодную. Перед началом работы Моргнеуморос вытоп­тал вокруг дерева удобную площадку, а потом еще и дорож­ку отхода. Ему не очень-то хотелось увязнуть в скони, когда придет пора убегать от падающего дерева.

— Пошла-пошла-пошла!..— крякнул мутант, всем телом наваливаясь на ствол.

Надрубленная с двух сторон сушина громко затрещала, валясь в сконевый сугроб.

После этого плонетец и каабарец нарубили целую охапку дров. Моргнеуморос отпиливал от ствола аккуратные коло­башки, а лод Гвэйдеон раскалывал их на поленья.

Ванесса тем временем стирала одежду. Сегодня ей впер­вые довелось опробовать карманную стиральную маши­ну — это оказалось не так удобно, как в прачечной, но впол­не терпимо. Вон набрала в ведро воды, попросила Креола очистить ее Сияющим Оком и замочила все, что нуждалось в стирке.

Потом заработала стиральная машина. Совсем малень­кая, легко умещающаяся на ладони, будучи погруженной на дно ведра, она излучала ультразвук, порождая миллионы пузырьков. Казалось, что вода яростно кипит, оставаясь со­вершенно холодной.

— У кого-нибудь еще есть что-нибудь грязное? — спро­сила Ванесса, вынимая первую партию.— Лод Гвэйдеон?.. Шериф?..

— У меня носок порвался,— сунул ей в лицо грязную тряпку Креол.— Зашей.

Ванесса взяла эту неприятную штуку кончиками паль-Цев, и на ее лице отразился ужас. Зашивать тут было попро­сту нечего. Креол не оставил бедному носочку даже шан са — передняя половина держится на ниточке, вместо пя' зияет дыра, верх вовсе отсутствует.

У Ванессы возникло желание обвести несчастный пре, мет мелом.

— Господи, что ты с ним сделал?..— пробормотала де вушка.

— Надел,— буркнул Креол.

— А он тебе не маловат?.. И вообще, это же мой носок!

— Забирай, он мне не нужен,— гордо отвернулся маг.

— Теперь он и мне не нужен...

Над костром забулькал котелок. Сидящий на бревне Моргнеуморос разулся и принялся чистить сапоги щепоч­кой — как изнутри, так и снаружи; Делал он это крайне скрупулезно, выглядывая малейшие частицы скони. По­сле обуви он так же пристально осмотрел комбинезон и перчатки.

— Нужно всегда очищать одежду от скони,— наставите­льно сказал он, заметив взгляд Ванессы.— Как можно тща­тельнее. Пропустишь хоть чуть-чуть — и пойдет располза­ться.

Вон торопливо принялась осматривать себя со всех сто­рон, а потом попросила Креола проверить на спине. Для полной уверенности она забралась в палатку, разделась до­гола и обыскала все складочки до последней. Ей совер­шенно не хотелось, чтобы футболка или джинсы преврати­лись в просконенные лохмотья.

— А особенно это касается обуви,— добавил Моргнеу­морос, когда девушка вернулась к костру.— Обувь в наших условиях истлевает быстрее, чем успеешь сплясать такуш-ку. Старайтесь ходить по таким местам, где скони помень­ше. А лучше всего — прибейте к подошвам металлические пластинки, как я. Или можно носить обувь из синтепласти-ка. Жалко, ее мало производили.

— Почему?

— Непопулярная была. Плохо покупали.

Пока в котле бурлило картофельное пюре, Ванесса наре­зала окорок и раздала галеты. Моргнеуморос уже поглощал консервированного тунца — громко чавкал, облизывал жирные пальцы. Он крепко соскучился по такой еде.

— Чаю не хотите? — предложила Вон, наливая в кружку кипяток.

— Хочу,— кивнул Моргнеуморос.— А что это?

— Э-э-э... напиток.

— Сколько градусов?

— Если по Цельсию — то кипяток. А если в смысле алко­голя... тогда ноль.

— Это не так интересно,— разочарованно взял кружку Моргнеуморос.— Я предпочел бы что покрепче.

— О, поверьте, чай заключает в себе совершенно особен­ную прелесть,— мягко улыбнулся лод Гвэйдеон.— Великий мудрец Кастардхааб, живший в Ста Тысячах двести лет на­зад, однажды сказал, что первая чашка чая годна лишь на то, чтобы смочить губы и горло, но уже вторая растапливает лед одиночества. Третья чашка проникает в самые недра че­ловеческого разума. Четвертая изгоняет из тела зло жизни вместе с потом. Пятая — полностью очищает пьющего. Что же до шестой чашки, то она живым отправляет в чертоги Пречистой Девы.

— Я гляжу, этот ваш мудрец любил выкодрешивать-ся...— неодобрительно проворчал Моргнеуморос, дуя в кружку.— Кстати, а прозрачного стакана у вас нет?

— У нас только жестяные кружки и еще одноразовые стаканчики... но они тоже непрозрачные,— растерялась Ва­несса.— А какая разница?

— Я привык видеть, что пью,— поморщился Моргнеу­морос.

— Ну просто поверьте на слово, что отравы я туда не плеснула,— немного обиделась Ванесса.— Дорогой, ты чай будешь?

— Не буду,— отмахнулся Креол.

— Так, я сейчас не поняла. Ты меня вообще любишь?

— Какая связь? — не понял маг.

— Связь тут такая, что этот долбаный чай я заваривала специально, чтобы сделать тебе приятное.

— Лучше бы тогда кофе сварила...— вполголоса пробор­мотал Креол.

-Что?

— Ничего!

— Вот и хорошо.

Прихлебывая чай, Моргнеуморос с некоторым удивле­нием переводил взгляд с архимага на его ученицу. В конце концов он не выдержал и спросил:

— Вы двое что, муж и жена?

— Пока еще нет, но уже почти! — мгновенно оживилась Ванесса.— Кстати, дорогой, раз уж об этом зашла речь, да­вай поговорим о нашей будущей свадьбе! Ты уже решил, на какую дату ее назначить?

— Нет,— холодно ответил Креол.— И если еще хоть раз об этом спросишь, я вообще все отменю.

— Можно подумать, я каждую минуту об этом спраши­ваю!

— Каждую минуту — нет,— согласился маг.— А вот каж­дый час — да.

— Не ври...

Однако разговор Ванесса все же неохотно прекратила. Чего доброго, Креол и вправду с бухты-барахты расторгнет помолвку. У него импульсивный характер — никогда не знаешь, что взбредет в голову.

Солнце опустилось за горизонт. Моргнеуморос улегся прямо на землю и тоскливо глянул на звездное небо.

— В детстве я думал, что мы уже скоро полетим к звез­дам,— уныло произнес он.— Однажды я встречался с Натом Будрупогзоросом... он даже дал мне автограф...

— Натом Будру... а кто это? — полюбопытствовала Ва­несса.

— Первый человек, побывавший на Кигаре... это сосед­няя планета.

— А-а... Плонетский Нил Армстронг... -Кто?

— Первый человек, побывавший на Луне... это спутник нашей планеты.

— У вашей планеты есть спутники? — удивился Моргне­уморос.

— Всего один. Почему бы ему не быть?

— Ну как... Если у планеты есть спутники, на ней не мо­жет быть воды и атмосферы...

— Почему вдруг?! — выпучила глаза Ванесса.

— Потому что спутники будут вызывать огромной силы гравитационные возмущения, которые в конце концов вы­швырнут всю воду и воздух в космос,— назидательно объяс­нил Моргнеуморос.— Это даже школьники знают.

Ванесса озадаченно почесала в затылке. Креол криво усмехнулся, записывая что-то в магической книге.

— У нас вроде бы особых возмущений нет...— с легким сомнением произнесла девушка.— В океане есть приливы и отливы, но мы с ними как-то свыклись...

— Приливы и отливы вызывает Солнце,— возразил Моргнеуморос.

— И Луна тоже. Так называется наш спутник.

— Ну я не знаю,— пожал плечами Моргнеуморос.— У нас в системе пять планет. Спутники есть у всех, кроме нашей. Жизнь есть только здесь. Остальные четыре планеты — про­сто гигантские каменные глыбы без воды и воздуха. Наши ученые еще триста лет назад доказали, что на планете со спутниками жизнь возникнуть не может.

— По-моему, они чуточку... ошиблись,— деликатно произнесла Ванесса. — У нас спутник есть, честное слово. И жизнь тоже есть, правда.

Моргнеуморос снова пожал плечами. Кажется, он все-таки не поверил.

Лод Гвэйдеон погладил бородку, вспоминая Луну родно­го Каабара. В бытность послушником он любил залезать по ночам на крышу Академии и любоваться звездным небом. Снизу в это время раздавался приглушенный звон метал­ла — престарелый лод Повседаг и другие кузнецы Ордена закаливали в лунном свете священный кереф. Тайное ис­кусство ковки, что даже среди паладинов известно лишь не­многим. Многие короли готовы были отдать половину каз­ны за этот секрет, но Каббасиана всегда оставалась непре клонна. Орден не искал себе золота и не склонялся перед титулами.

— Прошу прощения, су... ло... Моргнеуморос,— вспом­нил кое о чем лод Гвэйдеон.— Вы не будете против, если я задам вам личный вопрос?

— Давай,— чуть повернул голову мутант.

— Кто вы по происхождению? Простолюдин или дворя­нин?

— Крайняя плоть, ну и вопрос...— наморщил лоб Морг­неуморос.— Как-то даже... В нашей стране эта мишура от­мерла задолго до войны... но вообще по происхождению я из белой кости. Это по фамилии видно. Если фамилия оканчивается на «-орос» — значит, дворянская.

— Благодарю за разъяснение, лорд Моргнеуморос,—N удовлетворенно кивнул паладин. Социальный статус ново­го соратника наконец-то прояснился.

— Хотя на самом деле это пальцем в воздухе писано,— хмыкнул мутант.— В первые годы после отмены титулов стало очень модным менять фамилии, приписывать себе этот «-орос». Просто так — попыжиться. Чего б не побыть дворянином, если можно стало, верно? Так что сейчас чело­века без «-орос» найти сложно. Все мы тут как бы дворяне.

Лод Гвэйдеон озадаченно моргнул, пытаясь решить, как к этому относиться. Он с раннего детства знал, что люди де­лятся на благородных и простых,— и это было нормально. Попав на Землю, а затем на Рари, он узнал, что бывают мес­та, где все люди простые,— и это выглядело не совсем пра­вильным.

А теперь вот оказывается, что бывают и такие места, где все люди благородные. Без дворянских перстней, но тем не менее дворяне.

Что же — здесь к каждому следует обращаться «лорд»?

Зато Ванессе это показалось забавным. Она подбросила в костер еще пару поленьев и спросила:

— А на что вообще была похожа ваша страна до войны?

— Страна как страна,— пожал плечами Моргнеумо­рос.— Обыкновенная. Все как у всех.

— А какой там хотя бы был режим? Монархия, республи­ка, диктатура?

— Ну, сам-то я на политику всегда клал... Режим и ре­жим, не хуже других...

— Но все-таки?

— У нас была... постмонархия, наверное.

— А это как?

— Когда-то в стране правил король и был парламент. А потом королевскую власть отменили, остался только пар­ламент.

— Произошла революция?

— Нет, никакой революции. Просто король в один пре­красный день снял корону и из короля стал пожизненным председателем парламента.

— Значит, республика?

— Нет, не совсем. После смерти бывшего короля предсе­дателем парламента стал его сын, потом внук... ну а до прав­нука дело уже не дошло — война началась. Официально у нас была парламентская республика... но при этом еще и как бы с монархом. Неофициальным.

— На диктатуру немного смахивает.

— Да нет, какая еще диктатура... Говорю же, страна как страна. Таких до войны много было.

— А сколько всего у вас было стран? Во всем мире.

— Около ста. Две самые большие — Седвавия и наша Хайгонда.

— А какая была больше?

— Седвавия. Она тоже занимала целый материк — и он был больше раза в полтора.

— Ага... А остальные страны, значит, занимали осталь­ные три материка?

— Два. Растарика была полярным материком — соглас­но конвенции восемьсот пятьдесят девятого года она при­надлежала всему миру и никому в отдельности. За пару лет До войны, правда, ее вопрос снова подняли... ну да это сейчас неважно. Растарика раскололась на куски. И Сабвея. И Латганака. И Седвавия. Осталась только Хайгонда...

— Вы это видели? — тихо спросила Ванесса.

— Видел. Я был там. Мы все были там, когда взорвались Врата, похоронив наш мир в облаках скони. До сих пор не понимаю, каким чудом наша бригада тогда уцелела... но нас всех изуродовало... ужасно изуродовало...

— Демонические эманации, хлынувшие из Врат, необ­ратимо изменили ваши тела,— сухо объяснил Креол.

— Это уж вам виднее,— пожал плечами Моргнеуморос.

— А сколько вам лет, шериф? — спросила Ванесса.

— Сто сорок два. Я уже не так молод, как когда-то. А по сравнению с нынешними — вообще старикашка. Те, кто рождается сейчас, живут совсем недолго... они теперь так быстро стареют...

— И вы... майор, да?

— Майор. Командир Семнадцатого Гравистрелкового батальона.

— Ого... И много людей у вас было под началом?

— Около восьмисот. А всего в нашей бригаде было семь батальонов — Второй Пехотный, Четвертый Авиапехот­ный, Пятый Бронепехотный, Седьмой Артиллерийский, Десятый Танковый, Четырнадцатый Авиационный и наш Семнадцатый Гравистрелковый. Плюс еще медкорпус, на-учкорпус, развездкорпус и несколько рот специального на­значения.

— А кто там всем командовал?

— Бригадный генерал Мадеклекорос. Хороший мужик был...

- Был?..

— Комбриг погиб во время штурма.

Ванесса подавленно замолчала. Лод Гвэйдеон склонил голову, вполголоса читая заупокойную молитву. А Креол наморщил лоб и припомнил:

— Тот здоровенный урод в доспехах... ученица, его бу­мажки все еще у тебя?

— Ах да, точно! — спохватилась Ванесса, доставая доку­менты погибшего великана.— Майор, незадолго до встречи с вами на нас напал один огромный парень... Думаю, он был одним из ваших...

— Кан Ставродорос, из Бронепехотного...— прочел Моргнеуморос.— Не знаю такого. Своих ребят помню поч­ти всех, а вот другие батальоны... всю бригаду разве упом­нишь? Нас там тыщ десять было. Так что там стало с этим

бойцом?

Ванесса рассказала, что произошло в городе Гаримда. При этом она поглядывала на Моргнеумороса с затаенной тревогой — кто знает, как он отреагирует на гибель одно­полчанина?

Но Моргнеуморос отреагировал спокойно. Только вздохнул и поведал, что подобное случалось с его товарища­ми и прежде. Нелегко сохранить рассудок, в одночасье по­теряв все, что имел,— дом, родных, нормальную жизнь и даже собственное лицо. Моргнеуморос и сам пару раз ста­новился свидетелем того, как закаленные бойцы слетали с катушек.

Ночь выдалась тихая, безветренная и очень теплая. При­мерно до пяти утра Ванесса спала крепко и спокойно. А по­том сквозь сон начали прорываться какие-то шорохи — ти­хие, но многочисленные.

Вон недовольно поморщилась и перевернулась на дру­гой бок — шорохи никуда не исчезли. На этой стороне они слышались даже отчетливее.

— Ум-м...— пробурчал Креол, тоже переворачиваясь на другой бок.

При этом он всем весом навалился на Ванессу — та гнев­но запищала, с трудом выдавливаясь из-под учителя.

Шорохи, жара и ворочающийся Креол стряхнули с Ва­нессы сон получше черного кофе. Кое-как освободившись из спального мешка, она уселась на корточки и протерла глаза. Во тьме слабо светился Белый Меч, и в этом мерца­нии виднелись два неподвижных силуэта.

Оказалось, что лод Гвэйдеон и Моргнеуморос даже не Думают спать. Оба сидят у входа в палатку в полной боевой готовности, поглядывая наружу через щель. Паладин баю­кает на коленях клинок, мутант сжимает рукоять лазерного пистолета.

— Что случилось? — прошептала Вон, нашаривая под подушкой кобуру.

— Сидите тихо, леди Ванесса,— поднял ладонь лод Гвэй-деон.— К нам в лагерь заглянули местные звери.

— Что за звери?

— Крысотараканы,— угрюмо ответил Моргнеуморос.— И довольно много.

— Помните, я вчера поймал одного? — добавил пала­дин.— Шесть ног, но есть шерсть...

— Крысотараканы?! — поразилась девушка.— Вы хотите сказать, что они так и называются — Крысотараканы?!

— Мы называем их так,— покосился на нее Моргнеумо­рос.—А что?

— Видите, леди Ванесса, я угадал,—довольно улыбнулся лод Гвэйдеон.

— А я чувствую себя Алисой в Стране чудес,— мрачно сказала Ванесса.— Черт возьми! Ну просто черт возьми!

— Чрево Тиамат, ученица, дай поспать!!! — взревел Кре­ол, резко открывая глаза.

— А ты — Белый Кролик,— недобро прищурилась Вон.— Это из-за тебя я увязла во всем этом сказочном де­рьме.

— А кто тогда я, леди Ванесса? — заинтересовался лод Гвэйдеон.

— Белый Рыцарь. Причем вылитый. Словно только что с картинки Тенниела.

— Да тихо вы! — шикнул Моргнеуморос.

Ванесса замолчала, подползла к входу и отвернула крае­шек материи. Снаружи царила почти непроглядная тьма, но в слабом мерцании звезд все же можно было различить ка­кое-то мельтешение.

— Много их там? — прошептала девушка.

— Много,— буркнул Моргнеуморос.

И их действительно было очень много. Однако пока что они не приближались к палатке — крысотараканов беспо­коила чистая почва. Эти животные привыкли жить в посто­янном окружении скони, и ее отсутствие действовало на них, как красные флажки на волков.

Но их неудержимо манил запах. Заманчивый аромат еды. Крысотараканы шуршали на самой границе, высовы­вая из сконевых сугробов усики, а порой выползая и цели­ком. Некоторые уже сновали по земле — нерешительно, робко, но с каждой секундой все смелее и смелее.

— Сейчас хлынут,— пробормотал Моргнеуморос, глядя на индикатор заряда в лазере и проверяя, легко ли выхваты­вается пульсатор.

Ванесса взяла на изготовку пистолет. Ей подумалось, что будет очень скверно, если Крысотараканы обойдут палатку с тыла. Плотная парусина сдержит их на какое-то время, но рано или поздно они ее прогрызут... если их зубы не уступа­ют крысиным, конечно.

— Не уступают,— ответил Моргнеуморос, услышав этот вопрос.— Крысотараканы прогрызают даже жесть и бетон. Поодиночке они — тьфу, но вот когда их так много...

Вон вдруг почувствовала прикосновение к лодыжке. Она опустила взгляд и взвизгнула. Всего в паре дюймов от ее ноги сидел и шевелил усами крысотаракан размером с пред­плечье.

И Ванессе ужасно не понравилось выражение его лица.

— Сдохни!!! — выкрикнула она, люто колотя по полу пи­столетом.

Мелкая шестиногая тварюшка дернулась, ускользая от удара, и понеслась в глубь палатки. Но вслед ей метнулась серебристая молния. Сидящий на корточках лод Гвэйдеон с невообразимой быстротой развернулся, перенося Белый Меч в пространстве. Крысотаракан хрустнул и замер, наса­женный на керефовое острие.

Одновременно с этим Моргнеуморос поднял лазер, и ночную мглу пронзил ярко-красный свет. Ослепительный луч вонзился в бегущего к палатке крысотаракана и тут же коротко дернулся, разрезая его надвое. Кисть Моргнеумо-роса так и ходила ходуном, полосуя крохотных монстров на части, отсекая им лапки и усики.

Секундой позже к его лазеру присоединился пистолет Ванессы. Девушка утопила спусковой крючок так, что забо­лел палец. Неразменные пули огласили тишину пулеметным грохотом, пауз между выстрелами почти не было, кро­хотные кусочки свинца вонзались в землю и тут же исчезали, возвращаясь в магазин. Крысотараканы в панике броси­лись врассыпную.

Только вот паника погнала многих из них как раз к па­латке. Большинство мохнатых зверушек ринулись именно туда — на шум, на свет. Словно мотыльки, летящие на огонь.

Лод Гвэйдеон озабоченно хмурился, сжимая рукоять меча. Его оружие совсем не годилось для столь мелкого и многочисленного противника. Здесь бы больше подошло что-нибудь вроде гигантской мухобойки...

— Ненавижу крыс!..— зло приговаривала Ванесса, за вая землю свинцом.— И тараканов ненавижу!..

Сейчас она жалела, что не догадалась взять в дорогу флакон дихлофоса и мешок крысиного яда.

Лазерный луч и пистолетные очереди косили крысотара­канов уже у самого входа. Твари будто сообразили, откуда ис­ходит гибель, и целенаправленно перли прямо на противни­ка. Довольно мелкие, поодиночке совсем слабые, но в таком количестве они за полминуты обглодают до костей слона.

— Черт!.. Черт!..— бормотала Ванесса.

А через пару секунд она взвыла от боли — один из крысо­тараканов таки достиг цели и первым делом впился Вон в ногу. Да с такой силой, что зубы коснулись кости. Личной Защиты на бедной девушке то ли не оказалось, то ли она по­чему-то не среагировала.

Лод Гвэйдеон тут же насадил крысотаракана на гольбейн, однако боль от этого не исчезла. На глазах Вон высту­пили слезы, она заскрипела зубами, но продолжала давить спусковой крючок...

— Мардук великий, да что у вас тут творится?! — проце­дил Креол, выбираясь из спального мешка.

Архимаг быстро-быстро прополз по палатке на четвере­ньках, растолкав всех на своем пути, давя крысотараканов босыми пятками, и встал во весь рост под черным плонет-ским небом.

Совершенно голый.

Судя по тому, как напряглись его ягодицы, Креол был в страшном бешенстве. Он вскинул руки и с силой развел их в стороны, одновременно выкрикивая длинное слово.

По земле хлынула бурлящая лавина. Настоящее цуна­ми — но не воды, а огня. Клокочущего, бушующего пламе­ни. Оно прокатилось со страшной скоростью, захлестывая и мгновенно обугливая крысотараканов. Ночь на несколько секунд превратилась в день.

Когда огонь истаял, свет звезд озарял уже только трупы. Сотни, если не тысячи маленьких дымящихся трупов.

Креол осмотрел поле брани и довольно кивнул, склады­вая руки на груди.

— Как он это сделал? — приподнял брови Моргнеуморос.— Кто он вообще такой?

— Мой будущий муж,— невозмутимо ответила Ванесса. Ей очень понравилось, как это прозвучало.

Сбросив остаточные чары, Креол повернулся к палатке и спросил:

— Это все? Больше нет?

— Вроде нет...— медленно ответил Моргнеуморос.

— Тогда я пошел спать. И больше не будите.

Дата добавления: 2015-08-02