Глава 8. Утро, первого января две тысячи девяносто седьмого года

Утро, первого января две тысячи девяносто седьмого года, началось в бункере Игоря Иванова с отключения системы энергоснабжения. Первым это заметил Евгений, спавший в одной комнате с Егором, и вставший пораньше на пробежку. Свет в комнате не горел, светились только аварийные зелёные лампы на стенах. Зевнув, он накинул рубаху и пошел в кладовую, где стояли элементы питания. В кладовой он обнаружил Оксану и обоих Николаев, рядом с ними стоял Игорь с голым торсом и босиком – видимо тоже только что вставший.

– Ну что, Кулибины, что на этот раз? Опять предохранители пожгли? – зевая, спросил Игорь.

– Да ладно тебе, Игорюх, сейчас поменяю, – голос Одинцова был виноватый, Корнилов тем временем с фонариком в зубах искал в одном из шкафов предохранители

– А вообще – это она во всем виновата, сама опять встала раньше всех, и пошла, пытаться подключится к главному серверу пантеона. У них же первого числа каждого месяца всеобщее обновление программы – вот она и решила, что проще будет пробиться, когда сервера под такой нагрузкой. Только не рассчитала, что у нас нет достаточных мощностей для такого канала связи.

– Я рассчитала все верно, и если бы вчера вечером Коля не забыл выключить в лаборатории все оборудование, как я его, кстати, и просила, то все бы было нормально. И вообще если так и будет продолжаться, мне придется превратить в вас ненадолго в рабочих!

– Я потом тебя превращу… – пробурчал Корнилов, заменяя перегоревший предохранитель и включая весь защитный блок – Да будет свет.

В кладовке, как и по всей квартире, зажегся свет, зеленые лампы аварийного освещения погасли.

– В следующий раз подходящий момент будет первого февраля. И тогда я все подготовлю сама. Заранее. И без точно этого – она поправила небольшой обруч у себя на голове, практически полностью скрытый под волосами.

В целом напряженная атмосфера была в бункере с того момента как в начале декабря пришла в себя Ольга. Если говорить точно – пришла в себя она двадцать пятого ноября, но не успела здраво оценить ситуацию. Вскочив с кушетки, она заехала Одинцову ногой в пах, и побежала в коридор. Вот только открыть выход из убежища она не смогла. Её имплантант-коннектор был сломан, и она попросту не знала и не могла узнать, как открывается люк. Продолжая действовать необдуманно, она разбудила пинками Игоря и стала угрозами просить его открыть выход. Игорь, не открывая глаз, пробурчал:

– Мелкая, дай поспать, если что-то надо – сними блокиратор, ищи сама у меня в голове, я не против, только дай поспать еще чуток…

Озверев от такого пренебрежения, и оттого, что он видимо, путает ее с сестрой, он собралась сломать ему руку, но не успела – сестра, Оксана, пришла на крики. Увидев свою сестру, она сняла обруч-блокиратор и заставила Ольгу уснуть.

Затем разбудила Игоря и объяснила, что произошло. Следом за Оксаной пришел согнувшийся пополам от боли Коля, увидел, что пленница спит, и все уже обошлось он, матерясь шепотом, ушел обратно в лабораторию.

– Игорь, отнеси ее обратно в лабораторию, она проспит еще несколько дней. Я перестаралась с приказом.

Игорь молча встал с кровати и с недовольным видом за одну руку уволок тело близняшки следом за Одинцовым. Оксана, обнаружившая, что она в одном белье накинула плащ Иванова и ушла одеваться.

Второй раз Ольга очнулась в начале декабря, привязанная к лабораторному столу – ее пробуждение инициировала Оксана. Около стола собрались все жители бункера, они попытались объяснить Ольге, что теперь она в их команде и ее никто не обидит. Частично получилось. Она больше не пыталась сбежать или навредить кому-то из жителей квартиры. Но и комнату свою она покидала редко – только чтобы перекусить или сходить в душ. Оксана объясняла состояние сестры просто – глубокая депрессия. В мыслях они не продумывала планы мести. Она просто горевала из-за того, что ее предназначение не исполнится. Никогда.

Ее «проплывания» по коридору от комнаты до гостиной и обратно наводили тоску и на остальных жителей. Ира с Юлей все реже шутили. Саша постепенно тоже переходила в состояние затворницы. Только мужики не поддавались гнетущей атмосфере – Егор с Николаем Корниловым по утрам тренировались в рукопашном бое – Коля, как и обещал, сменил страсть к оружию на страсть к боевым искусствам.

Одинцов, после того как закончил собирать блокиратор для Оксаны, увлекся другими способами блокировать излучения коннекторов и отключение нейроимплантантов.

Игорь не утруждал себя ничем кроме добычи еды, что в условиях уральской зимы было уже весьма трудным делом. Хорошим помощником ему стал Женя, который привык с детства выживать в природных условиях. Вместе они приносили из леса кроликов и глухарей. Иногда везло на волков, но в последнее время все реже – этот участок леса уже не мог прокормить такое количество людей.

Во время ужинов партизаны продумывали планы дальнейших действий. Теперь в их руках были все знания пантеона, и все знания мира, а так же девочка – телепат, которая вроде бы была на их стороне. Первый план заключался в собрании армии сопротивления и прямой атаки на Дворец «Пантеона». Но дочь Лукова быстро раскритиковала этот план:

– Против вас выставят учеников московской академии – они выжгут мозг каждому, кто приблизится на расстояние действия их имплантантов. А конвертопланы сил порядка добьют остальных. Предлагаю другой вариант.

И она, сняв обруч блокиратора нейроимплантанта, без слов, передавая только образы и эмоции, описала свой план. Она в день очередного обновления программы подключается к центральному вычислительному кластеру пантеона и проникает в их систему и берет под контроль несколько сотен рабочих – рабочие прикрывают повстанцев во время прорыва к красной площади, Оксана во время прорыва управляет всеми транспортными средствами в зоне досягаемости и обеспечивает дополнительное прикрытие.

– Поскольку наша группа должна была быть заброшена на Марс, нас готовили к управлению большим количеством рабочих. Каждый из нас способен контролировать самостоятельно, через сеть гарнитур до восьмидесяти тысяч рабочих. При необходимости вести до пятисот конвертопланов и до сотни прочих транспортных средств дополнительно. Мы должны были стать основой пантеона марса. Конкретно наша группа займется управлением телепорта. Нас с сестрой, скорее всего уже заменили.

– Тебе не кажется, что ты слишком самонадеянна? Конечно, твое воображение нарисовало красивые картины армии зомбированых рабочих, но не перехватят ли у тебя управление? – Коля Корнилов, как всегда со скепсисом относился к таким грандиозным идеям.

– Не смогут, программу разработаю я сама, для обхода команд понадобится слишком много времени, мы успеем войти во дворец пантеона раньше.

– Какие будут жертвы среди рабочих? – Игорь, как и в операции в академии не хотел ненужных жертв – Я так понимаю, что никто из прикрытия не выживет?

– Не все выживут, но я постараюсь свести потери к минимуму.

– Она постарается – Ирина хмыкнула и отвернулась – Не верю я, что тебя заботят жизни рабочих, если бы у тебя была возможность вернуться – ты бы нас убила и ею воспользовалась

– А ведь и правда, что будет гарантией того, что ты просто не сдашь всех, кто будет участвовать в атаке бойцам порядка, выслужив таким способом себе с сестренкой билет обратно? – Юля поддержала подругу

– Она не сможет вернуться потому что… – Одинцов осекся, он и сам не знал почему, он просто верил этой хрупкой девочке-подростку.

– Если вы настолько мне не верите – я могу пойти одна, это будет сложнее, но думаю, что я смогу. Вы сами хотели напасть на дворец. Что для вас важнее? Продолжать гнить, тут играя в партитзан-революционеров или совершить реальную революцию? Спросите то же самое у всех, с кем сможете связаться. Атака будет после нового года. Пусть все кто откликнется, готовят транспорт до Москвы и ждут сигнала.

И вот, первого января атака сорвалась. Потому, что после празднования Одинцов не обесточил лабораторию – а лабораторное оборудование было самым энергоемким в квартире Иванова. Теперь планы переносились на первое февраля. Оставалось, надеется, что едва начатая атака Оксаны на вычислительный кластер пантеона осталась незамеченной.

Январь тянулся медленно. Ольга начала чаще выходить из своей комнаты, несмотря на то, что они жили вместе с сестрой, разговаривали они не часто. Но девочка понимала, что ее лиши большей части возможностей, имплантант не подлежал восстановлению и оставался бесполезным сборищем микросхем в коре ее головного мозга. Все чаще она пыталась заговорить с обитателями убежища, но мало кто поддерживал беседу с ней – все помнили ее слова в первый день, когда она оказалась в квартире.

Чаще всего с ней общалась или Оксана, которая относилась к ней как к обузе или Игорь который был просто дружелюбным от природы, хотя и старался это скрыть. Однажды она спросила его, почему он хочет революции:

– Игорь Иванов, можно к вам обратиться?

– Говори, и можешь называть меня просто по имени. – Игорь сидел у себя на кровати и проверял охотничье снаряжение.

– Игорь, почему ты в сопротивлении? – голос ее, как и у сестры был мелодичным и ровным, она никогда не меняла интонации.

– Потому что мои родители были в сопротивлении, потому что мою любимую перекодировали и забрали, потому что … ай!… – пружина арбалета, который он осматривал, сорвалась и ударила его по пальцу. – Потому что я ненавижу всех кодированных людей, они отняли у меня все дорогое, и не только у меня, а у многих в этом бункере, не надеюсь, что ты поймешь нас, но думаю, что твоих знаний достаточно, чтобы оценить стремления человека, у которого отняли все.

– Но, в замен, ты получил новых друзей, и интересную жизнь. Я успела прочитать твои мысли, до того как меня лишила этой способности моя сестра – ты не настолько расстроен происходящим, как говоришь. Хотя, да по Насте ты действительно сильно скучаешь. Надеюсь, что ее забрали в интеллектуалы, тогда у тебя еще есть шанс увидеть ее.

– А зачем мне ее видеть теперь? Она, скорее всего не вспомнит меня – Игорь зарядил арбалет и выстрелил – стрела воткнулась в доску с пожелтевшими фотографиями. – Система отобрала у меня все, что у меня было. И ты прочитала не все, раз, считаешь, что я доволен жизнью. Я доволен тем, что я живу так, а не рабочим с гарнитурой в ухе, но это не значит что я рад потерям.

– Прости, если изменила полярность твоего настроения, я просто хотела узнать. И я хотела бы попросить прощения за мои мысли, которые я тогда транслировала. Я думала, что вы дикари, а оказалось, что от вас можно получить много полезной информации, особенно в плане человеческих эмоций, о которых нам так мало рассказывали. Я постараюсь не мешать вам в ваших планах. Помочь, увы, не смогу.

– Спасибо тебе, на добром слове, ты немного походишь суждениями на своего отца – он тоже говорил, что принял меня за дикаря при нашей первой встрече. А теперь мне пора.

Он сложил в карманы плаща снаряжение, повесил на плечо арбалет и крикнул в коридор:

– Коля, ты идешь или нет?

­– Иду, – послышался из библиотеки голос Корнилова, – прости, зачитался. – Пошли?

– Пошли. И, Оль, постарайся поговорить с сестрой так же спокойно как сейчас со мной – спроси у нее, чем помочь – я уверен, вы вместе придумайте. До вечера.

И, активировав входное устройство, охотники покинули бункер. От открывшегося люка повеяло холодом. Ольга, поеживаясь в своем комбинезоне, и задумавшись над своим дальнейшим существованием, пошла к себе в комнату.

Придя в комнату, она легла на кровать и, свернувшись под одеялом в клубочек, тихо заплакала, первый раз в своей жизни. Сама не зная от чего, она лежала и плакала, и даже не заметила, как в комнату вошла сестра.

– Вот оно как? Плачешь? И почему? Хочется домой, в академию, на кушетку под капельницу? Или с тобой никто не разговаривает?

– Сестра, ты не могла бы оставить меня в покое на час-полтора? – голос ее все также не менялся, но дрожал.

– Не поняла, ты чем-то расстроена???

Оксана была удивлена, хотя подозревала за сестрой подвох. Подумав, какое то время она сняла кольцо блокиратора с головы. Заглянув в мысли сестры, она была шокирована – несмотря на многолетнюю антистрессовую подготовку, на все вложенные программы самосохранения, Ольга думала о смерти. Точнее она ярко представляла, как возьмет из кладовой запасной кабель, и повесится на дереве перед бункером. Видения были столь ярки, что Оксана невольно сама захотела повеситься. Понимая, что ее сестра близнец не просто зомбированный трусливый монстр, но и просто девочка-подросток, Оксана обняла ее и сказала:

– Дурочка, какая же ты дурочка, ты просто могла бы показать мне, что ты все поняла. Что ты изменилась

По глазам девушки катились слезы.

Вечером Оксана, улучив момент, рассказала, что произошло, и попросила простить ее сестру за воинственные реакции. Не все поверили, но все пообещали относиться впредь к ней как к полноправному жителю убежища, а девчонки в тот же вечер собрали ей немного вещей, чтоб она ходила не в старом комбинезоне академии.

А еще Оксана напомнила Егору про его отеческие обязанности, кто как не он должен был успокаивать свою семнадцатилетнюю дочь, которая лишилась все в своей жизни. И кто как не отец должен был объяснить ей, что она получила взамен. Теперь они часто гуляли по зимнему лесу вокруг бункера, иногда к ним присоединялась Оксана, а иногда и Евгений, который все же таил надежду, что отказ Оксаны был не окончательным,

Обстановка в квартире постепенно разряжалась. Ольга все чаще вместе со всеми обсуждала планы нападения на дворец. Предлагала свои варианты и огорчалась, что не может, как и сестра повести в бой несколько десятков тысяч рабочих. Она поклялась, что пойдет в бой вместе с ними – ее боевые навыки и навыки выживания остались при ней, как и тренированное тело.

И вот, наконец, настал вечер тридцать первого января. Сигнал из убежища транслировался по всей Евразии – на большее покрытие мощности антенны не хватало. Игорь просил всех, кто еще желает поучаствовать в восстании и атаке на дворец пантеона прибыть в Москву первого февраля в двенадцать часов дня. Место сбора красная площадь, к прибытию повстанцев эта территория будет зачищена и подготовлена.

Естественно многое оставалось в плане не известным. Нельзя было точно сказать, что Оксана сможет взломать защитные системы пантеона. И никто не мог поручиться, что к прилету партизан все будет подготовлено.

На сумасбродный план откликнулось всего пять групп – две из китайского сектора, одна из Египта, и две из западной Европы. Больше никто не хотел доверять свою жизнь подростку. Тем более, бывшей кодированной. Исключение составил лишь их старый знакомый – Ренат, который ворвался в эфир и предложил изменить место встречи. Как лучше знающий Москву и возможности столичных бойцов порядка он предложил встретиться в ныне заброшенной части бывшей столицы – Кузьминском парке. Идея казалось более удачной, да и прорыв осуществить было проще. Кроме того, ренат предложил подтягивать отряды откликнувшихся постепенно в течение ночи, так как скоординировать одновременный прилет всех в заданное время было сложно. Азиаты и Египетская группа согласились. Европейцы, поколебавшись, тоже пришли к выводу, что план достаточно хорош. Новые союзники группы Игоря выдвинулись в сторону Москвы – их дорога была долгой. Жители квартиры, проверив, все ли подготовлено легли спать. Завтра их ждал трудный день.

Утром, в шесть часов, Оксана сняла обруч и встала с кровати. Её сестренка-близняшка спала, как ангел тихонько посапывая.

– Надеюсь, ты, и правда все поняла. Сегодня мы это узнаем – Оксана вздохнула и проверила умы всех находившихся в убежище – все еще спали, только Игорь с Егоров шептались в прихожей – они собирались идти за транспортом.

Я же сказала вам, что обеспечу транспорт, могли бы поспать еще на два часа!

Повинуюсь неосознанному мысленному приказу Оксаны, оба мужчины заснули прямо на полу.

– Опять перестаралась, надеюсь, не будут потом ворчать, что я ими управляю как рабочими. Я же не виновата, что они не слушают людей более умных, чем они.

Постаравшись усмирить в себе гордость и высокомерие, Оксана еще раз проверила, все ли было готово, и подключилась к антенне передатчика. Сервер дворца только готовился к обновлению программы рабочих, в него загружалась необходимая информация и цепочки команд для каждого отдельного класса рабочих. Процесс контролировался непосредственно одной из десяти верховных – Набойченко больше не занималась такими мелочами, как обновление программ простых рабочих. Собрав все свои силы, Оксана попыталась зациклить московскую ячейку кластера на себя, и изменить программу рабочих Москвы и московской области.

Тут произошло странное, Оксана больше не была хозяйкой ни своего разума, ни своего тела, она перестала что-либо ощущать. Но почувствовала жуткую головную боль, которая мгновенно прошла.

Скажи Игорю, маленькая красавица, что его невеста жива и ждет его. Скажи ему, что я помогу вам, если вы действительно уверены в желании разрушить пантеон. Тебе же я дарую пятьдесят тысяч рабочих мужского пола, все они будут ждать тебя завтра в парке. Больше не пытайся подключиться к кластеру или другим системам «Пантеона» – твой разум выжжет охранная автоматика.

Ты – Настя? Ты та самая Настя, которая убила родителей Игоря?

Я никого не убивала, мои приемные родители, прожили остатки своих жизней, в лабораториях пантеона маскируясь под интеллектуалов. Болтать нам с тобой некогда. Возьми эти воспоминания, внеси их в память Игоря, пока он спит. Проснувшись, он будет знать, что делать.

Оксана почувствовала, как в ее памяти появляются чужие воспоминания о нелегкой жизни тайного агента подполья в высших кругах пантеона. Вместе с ними она получала и эмоции – любовь и безмерную тоску по старым временам. Но поток прекратился быстро. Данные предназначались не ей и понять их она так и не смогла.

Дата добавления: 2015-08-02