Читайте также:
|
Корректировка не требуется, следуй за мной.
По команде «стоп» остановись и перейди в режим гибернации.
– Все, я закончил, можно идти, Игорь. Какое то время она последует за нами, потом я ее заглушу.
– Хорошо, двигайся быстрее только. Идти километра три может быть чуть больше – Игорь сделал глоток из стальной фляжки, которая была заткнута у него за пояс – И понеси арбалет, если можешь, а то я немного устал сегодня.
Программист повесил арбалет на плечо. И пошел следом за новым знакомым. Пока они шли, Егор, наконец-то заметил, откуда шел неприятный запах – на левом плече его спутника висело три заячьих тушки, из одной еще торчала арбалетная стрела и капала кровь. «Дикарь, неужели нельзя как все, питаться в столовой?» – думал Егор, борясь с тошнотой. Но тошнить было нечем – его желудок был пуст. Чтобы как-то отвлечься он начал рассматривать этого лесного жителя. Кроме темно коричневого плаща, который явно был старше его обладателя и сделан, скорее всего, из натуральной кожи, на незнакомце были высокие, до колен сапоги, с кожаным голенищем, плотные штаны, из-под капюшона виднелась засаленная бандана. Из кармана плаща торчала связка стрел, древко одной из них было покрыто запекшейся кровью. В левой руке он нес ведро полное грибов, между грибов виднелась баночка с ягодами и пучок каких-то трав.
От дальнейшего изучения внешности своего спутника Егора начали отвлекать сильные боли во всем теле, как будь-то, его кололи сотни иголок сразу, в ушах нарастал сильный шум, граничащий на уровне инфразвука. Страх обуял им, он не знал что делать. Егор закричал и тут же получил подзатыльник.
– Чего орешь? Мозги спеклись окончательно?
– Мне больно, кожа слазит, я умираю, в ушах шум…
– Ну, ты странный. Тебя гнус, что ли заел? Так отключи болевые рецепторы у себя в голове.
– Не умею.
– Программист пантеона не умеет отключать боль?
– Я уже сказал, что мою память стерли, сделай что-нибудь!
Игорь бросил туши на землю, поставил ведро, вынул из кармана коннектор повертел в руках, убрал в задний карман джинсов и одной рукой накинул на Егора свой кожаный плащ. Егор утонул в плаще, он был ему очень велик, но кусать стали меньше.
– Спасибо.
– Не за что, запахни плащ – будет еще лучше, и подпоясайся – там, в кармане веревка.
В кармане и, правда, нашелся обрезок толстой веревки. Стало намного уютнее, теперь комары и мошкара сосредоточились на лице, но от лица их было проще отгонять. Вспоминая то, чему его учили, Егор вспомнил, что лесной гнус питается кровью животных, в том числе и человеческой кровью, но никто не говорил, что они издают такой ужасающий звук и что укусы так болезненны. И кроме все прочего места укусов начинали ужасно зудиться.
– Ты электрокар свой долго мучить будешь? Или ты про него забыл?
По правде говоря, Егор забыл про машину. Обернувшись, он увидел, что на обшивке бедного авто уже появилось несколько царапин, и он, буксуя на каждой кочке, едет за своим хозяином.
Стоп!
Машина остановилась и затихла. Игорь одобряюще кивнул, и они пошли дальше.
– Игорь, а тебя не кусают разве эти насекомые? – Егор почувствовал не справедливость в том, что он идет в плаще, а Игорь в рубахе и джинсах, пусть его лицо закрывала густая щетина, а шею сальные волосы, спину и руки уже начинали покрывать мелкие кровососы.
– Кусают. Только я почти не чувствую – я же давно в лесу живу, почти с самого детства. Да и ты за пару месяцев привыкнешь, скорее всего.
Остаток пути они шли молча, пищали комары, листья папоротника хлестали по ногам, полупрозрачный туман стелился по лесу. Месяц, обращенный рожками вправо, временами выглядывал из-за облаков, создавая в лесу тени.
– Пришли – сказал Игорь, когда они остановились у неприметного холмика. Он сдвинул клочок мха на сосне, подо мхом обнаружился пульт кодового замка. Набрав нужную комбинацию, Игорь отошел. Часть холмика приподнялась и отодвинулась в сторону, открывая ночным путникам лестницу, уходившую глубоко в низ.
– Добро пожаловать, Егор, в мое скромное жилище, чувствуй себя как дома.… Хотя нет, тут намного лучше, чем у тебя дома, чем дома у любого кодированного.
Спустившись по лестнице, Егор увидел просторный подвал, одна стена которого была полностью заклеена бумажными фотографиями и документами, около другой стояла какая-то древняя аппаратура. Третья была заставлена полками с книгами и мелким хламом. Между полок была дверь.
Пока Егор разглядывал стены квартиры, люк за ними закрылся, ступеньки сложились вместе и закрыли проход, сливаясь с потолком. Свет в комнате стал ярче. Сразу перед проходом обнаружилась кровать с кучей тряпья, о которой несло не меньше чем от кроличьих туш. Слева была железная рогатина, предназначение которой ему осталось неясным, пищевой комбайн, морозильная камера, и уже упомянутый стол с электроникой, прошлого века.
Игорь, постояв пару минут и наблюдая за изменениями в лице гостя, остался доволен произведенным впечатлением и скрылся за дверью в противоположной стене. Вернувшись через пару минут, он со смущенным лицом сгреб с кровати тряпье и унес его с собой.
– У меня тут бардак, но ты не волнуйся, сейчас все приберу. Включи пока вытяжку, – голос партизана трезвел.
– Как – Егор еще был под впечатлением от количества предметов в комнате, которые ему казались лишними и не нужными человеку, который живет один.
– Синий рубильник на стене перед лестницей. Включи только синий, остальные не трогай – голос Игоря пропадал за приоткрытой дверью.
– Хорошо.
Раздался щелчок, и в комнате легонько засквозило, воздух стал заметно свежеть. Запахло лесом и травами. Вернулся Игорь, принес чистую постель и аккуратно ее расстелил, накрыв сверху пушистым покрывалом
– Ляг, отдохни, я пока приведу себя в порядок, и приготовлю поесть. И разденься уже, твою одежду нужно почистить и просушить.
Егор разделся, догола отдав все свои вещи хозяину жилья. Через пару минут тот вернулся с тапочками, джинсами и линялой футболкой.
– Одень, они чистые, я через полчаса приду – будем кушать.
Игорь ушел мыться, а Егор лег на кровать и задумался, почему за ним так ухаживают. Раньше никто о нем не заботился так. Разве что в доме кормилиц – но тогда он был несамостоятельным малышом. «Наверное, этот неохваченный так добр, потому что у меня нет программы поведения для подобной ситуации. Скорее всего, я скоро получу инструкции, и смогу снова сам о себе заботится. И зачем он забрал мою одежду? Только ли ради того чтобы высушить? По истории мы проходили, что в двадцатом веке у военнопленных отбирали их одежду, чтобы унизить. Но он дал мне одеяние не хуже моего. Стоп! В одежде его гарнитура и гарнитура его жены, а так же карточка UIM и блокнот. Надеюсь, он их не заберет себе – это единственные свидетельства мой прошлой жизни»
И чтобы побороть в себе вновь накатившую волну недоверия к новому знакомому, Луков принялся разглядывать предметы на полках и корешки книг. Книги были старинные, бумажные, почти все изданы более ста лет назад, корешки многих были порваны, страницы пожелтели. В базе информации, к которой он обращался, когда готовился к экзамену академии, ему как-то раз попадались ссылки на бумажные издания, но в руках их он никогда не держал. После становления единого государства бумажные книги были признаны вне закона – материал, из которого они были сделаны – бумага. А производство бумаги наносило серьезный вред экологии, и было признано не целесообразным. Большинство книг сейчас, существовало в виде загрузочных файлов, скачав который, можно было сразу получить краткое или полное содержание книги в область долговременной памяти головного мозга. Библиотеки были закрыты, книги вывезены в вакуумные хранилища, где их законсервировали как резервный источник знаний на случай сбоев в работе Сверхсети.
Но, по собственным ощущениям Егора, бумажная была приятнее, чем загруженная информация, она была словно живая, страницы шелестели при переворачивании, пахло пылью и клеем, которым был подклеен корешок, язычок закладки свисал между страниц в самой середине книги. Заглавие на внутренней странице под обложкой гласило: «Рэй Брэдбери. О скитаниях вечных и о земле. Марсианские хроники. Подарочное издание». Был указан и год – 1987. Получается что книге уже 109 лет – сейчас был 2096.
Он не сразу понял, что только что вспомнил какой сейчас год, но потом ему стало очень грустно – получается, из его памяти стерли около 17 лет его жизни, когда он приехал в Москву после челябинской академии, ему было 20, и было это в 2079 году. В том же году он женился и завел детей – получается что его дочерям сейчас по 17 лет? Помнят ли они его, его 37 летнего бывшего программиста, которого видели только в раннем детстве и то не долго.
Еще противнее было то, что он 17 лет жил рядом с рабочим, которым была его жена и не замечал этого, практически живя рядом с безмозглым биороботом он этого не замечал. Его жизнь казалась ему вполне счастливой. И голос женщины в разуме поддерживал его оптимизм на протяжении долгих лет. Оставалось непонятным, как он столько времени не замечал что происходит. Он даже не мог вспомнить как он жил эти 17 лет. А может, это было и к лучшему, ему больше не хотелось вспоминать о годах жизни, которая была хуже смерти.
Главное сейчас найти дочерей, Егор, почему-то был уверен, что они интеллектуалки, как и он. «Надеюсь после моего бегства их не нашли и не стерли. Хотя не думаю, что борцы порядка думают так далеко. Скорее всего, я уже числюсь пропавшим без вести, или вовсе стертым»
Тем временем из коридора, скрывавшегося за дверью в стене, появился Игорь, на нем были чистые джинсы и рубаха, волосы были мокрыми, растительность на лице сбрита за исключением небольших усиков и бородки. В руках он нес деревянный разнос, на котором стояло большое блюдо с сырым мясом и тарелка питательных брикетов. Мясо было обвалено, в какой то пыли и тертых травах.
– Садись, я тебе чаю налью, пока мясо жарится.
Язык у него больше не заплетался, да и выглядел теперь он не так дико. Только как-то крупновато. Комнату наполнял запах жареного мяса, усиленный специями, к нему добавился аромат свежее заваренных трав. Такого аромата Егор не ощущал ни разу в жизни. Хотя в его воспоминаниях мясо всегда пахло одинаково, а питье всегда пахло сладким сиропом. То мясо, которое появилось через несколько минут из кухонного автомата, пахло неописуемо, видимо такой аромат ему придавали травы, которыми оно было приправлено. Сглотнув наполнившие рот слюнки, он принялся уплетать мясо, закусывая его питательными брикетами. Травяной чай тоже оказался вкусным, конечно не таким сладким, как питательный сироп, который он пил в столовой, даже немного горьким, но без сомнения он ему нравился.
Этот ужин был первым осознанным ужином в его жизни, как и вообще все события этих суток. Конечно, ему еще много предстояло понять, но на данный момент ему начинала нравиться эта новая реальность его бытия.
Дата добавления: 2015-08-02; просмотров: 58 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Команда принята. | | | Глава 5 |