Октября 2004

С благословенным Рамаданом… Как ваши дела?... Поздравляю вас со Священным месяцем и благодарю за то, что вы здесь собрались. Не взыщите, что утомляю вас во время поста.

Хочу воспользоваться этой возможностью, чтобы высказать несколько замечаний по правовым вопросам. Ведь вы являетесь преподавателями и студентами права. В скором будущем, как мне представляется, на рассмотрение народных собраний будет передан проект нового исправленного текста уголовного кодекса. Нам хотелось бы лишь высказать ряд соображений на этот счет, поскольку окончательное решение будет приниматься народными собраниями.

Народ стоит выше принципов и законов, поскольку он сам их вырабатывает.

Если кто-то говорит, что верховенство принадлежит принципам, другой – что верховенство принадлежит закону, то мы говорим, что верховенство остается за народом. Народ стоит над принципами и над законами, поскольку он сам разрабатывает законы и устанавливает принципы по своему выбору и в соответствии с условиями своей жизни.

Если законы принимают народные собрания, то значит, и высшая власть принадлежит народным собраниям, принимающим законы. Закон можно изменить и отменить, и отменяет и изменяет законы народ. Сколько бы мы ни говорили здесь, окончательного решения мы с вами не примем, поскольку оно является прерогативой народных собраний. Но уж поскольку у нас есть возможность внести свой вклад в разъяснение этих вопросов, то в меру сил мы должны это сделать.

Мир призывает нас отказаться от смертной казни, но на деле движется в противоположном направлении.

Мир, как вам, очевидно, известно, заявляет, например, о намерении избавиться от смертной казни, но это лишь на словах. Поскольку на самом деле он движется в противоположном направлении. Он расширяет сферу применения высшей меры наказания, заявляя при этом, что продвигается в сторону ее отмены. Мы обязаны констатировать этот факт перед всем человечеством и не должны позволять использовать нас ни правительственным, ни неправительственным организациям.

И если им угодно насмехаться над другими, то превратить нас в объект для насмешек им не удастся. Нам известно, что человечество заявляет об отказе от смертной казни или о намерении отменить ее, однако на деле оно движется в сторону расширения сферы ее применения. И самое опасное – это то, что смертная казнь применяется в виде групповых расправ вне законодательных рамок. Вот в чем опасность.

Смертная казнь применяется в виде групповых расправ вне рамок закона!!

В свете этого призыв к отмене вынесения судом смертных приговоров выглядит наивным и беспомощным перед фактами групповых казней, совершаемых вне закона. Кроме того, государства, объявившие об отмене смертной казни или призывающие к ее отмене, сами осуществляют широкомасштабные смертные казни.

Государства, которые призывают к отмене смертной казни в отношении отдельных лиц на основе приговора суда, сами осуществляют широкомасштабные групповые казни вне всякого закона.

Отсюда, ни одна международная организация, ни одно государство не может упрекать другие государства в том, что они не отменили у себя в судах смертные приговоры, до тех пор пока те, кто заявляет об отмене у себя смертной казни, включая великие державы, осуществляют групповые смертные казни вне рамок закона.

Требуя от государств, не отменивших смертную казнь, отменить ее, эти государства обязаны вначале отказаться от внесудебных групповых казней. Ведь в этом случае смертная казнь на основании приговора – явление более законное, правомерное и даже гуманное, чем казнь, которая совершается вне суда, вне закона и без гарантий правовой защиты.

Израильтяне отменили у себя смертную казнь. Кто поверит их словам о том, что они отменили смертную казнь, когда они совершают групповые казни. Палестинцам было бы легче, если бы их арестовывали и передавали израильскому суду, где у них был бы адвокат.

Америка вынесла мне смертный приговор и привела его в исполнение, расстреляв с помощью бомб. Я выжил по независящим от нее причинам.

Пусть Америка протестует против смертной казни и отменила ее у себя в ряде штатов, хотя и не во всех. Но ведь она прибегает к групповым казням. Я лично был приговорен Америкой к расстрелу с помощью бомб, но не погиб по причинам, не зависящим от исполнителя. Так что же лучше? Предстать перед судом, иметь адвоката и возможность апелляции или быть казненным без всяких правовых гарантий?

Мы должны ясно изложить свою позицию в своих учебных программах, в аргументах, которые мы представляем на международных форумах. Ливия находится в центре внимания, к ней прикованы взоры. Кто-то боится Ливии, кто-то хочет установить отношения с Ливией, кто-то хочет вложить в Ливию свои инвестиции, кто-то хочет приехать в Ливию как турист, кто-то хочет участвовать в добыче ее нефти, кто-то – газа, кто-то хочет сотрудничать с Ливией в какой-либо из областей…

Существует Барселонский процесс, евросредиземноморское сотрудничество. В его рамках и на мировом уровне Ливия находится в центре внимания и потому должна разъяснять свои взгляды, свой курс на международных форумах и не уподобляться Турции, которая жаждет присоединиться к Европейскому союзу, однако не отвечает предъявляемым Европой социально-политическим и правовым критериям членства в нем, а потому вынуждена вести себя непоследовательно, вразрез с собственными реалиями, выставляя себя в смешном, а то и в позорном свете.

В турецком обществе совершаются тяжкие преступления, требующие наказания. Нельзя допускать, чтобы они совершались безнаказанно.

Европейцы ни в коей мере не желают учитывать эту реальность и заявляют, что необходимо отменить санкции за эти деяния. Однако это недопустимо, поскольку будет означать разрушение турецкого общества, опирающегося в своих социальных и культурных традициях на собственные ценности. Если убрать эти опоры, на которых зиждется правовая, социальная и политическая жизнь турецкого общества, оно рухнет.

Турция не сумела постоять за себя... Поспорит, огрызнется и соглашается... Мы не должны уподобляться Турции. На нынешнем этапе мы – в центре внимания и не можем позволить лишить себя неопровержимых доводов, заставляющих замолчать наших оппонентов. Отсюда вся важность сегодняшней нашей встречи с преподавателями и студентами права, которая призвана пролить свет на эти вопросы.

Мир сегодня разделен на два лагеря: официальный и неофициальный. Существует страх агрессии со стороны тех, на чьей стороне сила.

Мир сегодня разделен на два лагеря: официальный и неофициальный. Официальный лагерь – это правительства и великие державы. Всемирные организации находятся в зависимости от официального лагеря.

Сюда же относится и Организация Объединенных Наций, которая может использоваться официальным лагерем, великими державами, обладающими правом вето, занимающими места постоянных членов Совета Безопасности и располагающими военной и экономической мощью.

Другой лагерь, который называют неофициальным, представлен неправительственными организациями во всем мире, созданными отдельными лицами и группами лиц, не связанными с политикой и конкретными государствами.

Так выглядит сегодня карта мира, разделенная на два лагеря: официальный и неофициальный. Оба они могут требовать отмены смертной казни. Однако официальный лагерь, делая это, преследует свои цели, отличные от целей другого лагеря. Неправительственные структуры – это гуманитарные организации, которые руководствуются чисто гуманными соображениями, чтобы самим не оказаться жертвами эксплуатации, контроля и манипуляций.

Великая держава, подобная США или Великобритании, да и любое государство или, например, израильтяне могут проникнуть в институты гражданского общества и использовать их в своих интересах. Однако мы исходим из наилучших предположений.

Мы предполагаем, что эти группы, эти неправительственные гражданские неофициальные организации, призывая к отмене смертной казни во всем мире, исходят исключительно из соображений гуманности, поскольку не получают от этого никакой выгоды. Призывы этих организаций не преследуют никаких политических или экономических интересов. Эти люди благонамеренны и добродетельны. Они – простые люди, которые хотят избавить своих детей, друзей, весь мир, все человечество от смертной казни и потому создают эти организации, требующие отмены смертных приговоров во всем мире, и пытаются оказать определенное давление на государства, чтобы те отменили у себя смертную казнь.

Против смертной казни на основании судебного приговора выступают разведки всего мира, чтобы уберечь от нее своих агентов.

Того же требует и весь официальный лагерь. Он требует отменить смертную казнь, привлекая для этого имеющиеся у него институты, а порой используя и неправительственные учреждения, чтобы отвлечь от себя внимание, хотя цели у них разные. Официальный мир, возглавляемый великими державами, хочет отменить смертную казнь, но, в отличие от международных гуманитарных организаций, не во имя благих целей. Отнюдь. У него имеется своя собственная корыстная цель. У некоторых государств имеются агенты в Ливии, в Египте, в Иране, в Индии. Они могут быть гражданами этих государств: ливийцами, египтянами, иранцами или индусами, а могут быть выходцами из других стран. Эти государства хотели бы уберечь своих агентов от смертной казни и потому настаивают, чтобы страны, где у них есть агенты, отменили у себя смертную казнь, тем самым поощряя этих агентов работать на их разведки.

Разведки государств всего мира заинтересованы в отмене смертной казни в странах, где работают их агенты, поскольку хотели бы обезопасить их, чтобы те не боялись работать. Агент не может работать в стране, где существует смертная казнь… Боится… Я имею в виду, что положение его отличается от положения в стране, где нет смертной казни…Если для шпиона, предателя предусмотрена смертная казнь, то такой агент будет говорить себе: «Меня в любой момент могут раскрыть и казнят». Так что, призывая к отмене смертной казни в других странах, эти государства заботятся не о населении этих стран и не об их национальных интересах, а о своих агентах.

Отмена смертной казни может иметь целью защиту агентуры.

Так обстоят дела с точки зрения интересов органов разведки и безопасности. Существуют другие, более низкие уровни. У некоторых государств существуют ставленники в других странах, которые управляют ими от их имени. Эти государства хотят отмены смертной казни для своих марионеток, чтобы тех не постигла печальная судьба, и чтобы у них был стимул продолжать работать на них.

В чем кроется лукавство призыва к отмене смертной казни на основании приговора суда?!

Правительство, официальные инстанции, органы разведки и внешнеполитические ведомства всех этих стран добиваются отмены смертной казни в странах третьего мира, чтобы защитить своих ставленников в этих странах, дабы они продолжали там действовать, будучи застрахованными от смертной казни. Отмена последней призвана служить для них поощрением. Голову нам не отрубят, – говорят они, – а тюрьма там, или что-либо еще – не проблема. Таким образом, следует дать понять им, что призыв к отмене смертной казни у нас не пройдет, мы не дети и не наивные дурачки, над которыми можно посмеяться.

В чем разница между индивидуальной смертной казнью, применяемой через суд, и групповыми казнями с помощью ракет, бомб, голода и террора?

Мы требуем отмены внесудебной смертной казни.

Мы хотели бы отмены смертной казни, но какой?... Мы хотим, во-первых, отменить коллективные внесудебные казни людей с помощью бомб, ракет и голода. У нас есть цифры от одного до десяти. А мы из них выбираем только одну, скажем, семь или восемь, или три. Почему, если все цифры от одного до семи – означают казнь, мы говорим: надо отменить казнь номер семь. Все семь означают казнь и значит, все их надо отменить...

Все они – казнь: с помощью бомб ли, ракет, самолетов, или даже голода, террора, болезней. Казнь по приговору суда лучше. В конечном счете, лучше быть казненным по приговору суда, чем получить межконтинентальную ракету. Это не станет неожиданностью, как воздушный налет, который застигнет нас врасплох, когда мы спим. Осуждать следует те страны, которые осуществляют коллективные казни без суда и следствия, а не те, где смертный приговор выносится судом. Так мы должны говорить, выступая в ООН, на международных форумах или в международных организациях системы ООН, в правозащитных организациях, в «Амнести Интернэшнл».

Мы должны говорить с ними, опираясь на эту логику. Мы против убийства, против казни. Однако одна смертная казнь ничем не лучше другой. Казнь есть казнь, будь то посредством лазерных бомб, крылатых ракет, выстрела из винтовки, электрического стула, газа или повешения. Все это есть смертная казнь. Но разве не лучше, все же, когда обвиняемый предстает перед судом под стражей, пользуясь правовыми гарантиями, когда на него никто не нападает, когда у него имеется адвокат, когда он слышит речь обвинения, когда у него есть возможность защищаться, подать апелляцию, и облегчить свою участь даже после вынесения смертного приговора? В странах, где существует пост губернатора, последний утверждает или подписывает смертный приговор.

Как, например, в Ливии, где Верховный суд может вынести постановление о снижении меры наказания и замены смертной казни тюремным заключением. Или до исполнения смертного приговора могут обнаружиться новые улики, на основании которых приговоренный к смерти будет признан невиновным. Так разве лучше, если приговоренный к смертной казни будет казнен неожиданно с помощью воздушного налета, танков, межконтинентальных ракет или другим каким-то способом, не имея даже возможности защищаться? Какой адвокат защитит его от крылатой ракеты? От крылатой ракеты ты можешь защититься комплексом «Пэтриот», если он у тебя есть. Но не у каждого государства, не в каждом доме, не на каждой улице, не в каждой семье есть противоракетный комплекс «Пэтриот». А если у тебя его нет, то значит, ты беззащитен. Если у тебя нет противоракеты, значит у тебя нет адвоката.

Таков этот большой суд, который проговаривает людей к коллективной казни, в котором у подсудимого нет адвоката, нет никакой возможности защитить себя от ядерной бомбы, межконтинентальной ракеты, кассетной бомбы или зажигательной смеси (напалма). У него нет возможности противостоять химическому и бактериологическому оружию, у него нет противогазов, защитных комбинезонов и убежищ.

А тем временем исполнители смертных приговоров достигли такой степени изощренности, что научились производить бомбы и ракеты, которые способны пробивать стены защитных укрытий, чтобы уничтожить нужного человека. Получается, что один идет под суд, обычный суд, в сопровождении сильного и ловкого известного адвоката, тогда как другой вообще не имеет доступа к адвокатской защите. Именно это и происходит, когда ты укрываешься в убежище, а для тебя создается бомба, способная разрушить его. Другими словами тебя лишают средств защиты. Самый отвратительный суд из всех существующих сегодня это тот, при котором людей убивают, а они не имеют никакой возможности защититься от убийства, будучи лишенными шанса на самозащиту, права на апелляцию и надежды на помилование. Их казнят без суда и следствия.

Сильные мира сего громогласно выступают за отмену смертных приговоров, которые продолжают выноситься в разных странах мира. В половине стран мира смертная казнь существует, другая половина их или чуть меньше ее отменила. Но кампания за отмену смертной казни резко ослабла после налета на Нью-Йорк. Кампания пошла на убыль, и кое-кто стал закрывать глаза на карательные кампании, акты насилия, зверства и казни с помощью любых средств без разбора цели. Сама Америка объявила, что враги будут подвергаться казни любыми средствами, в том числе и секретными, о которых никто ничего не узнает до самого Судного дня. Это сказал сам американский президент.

Что такое, в конечном счете, смертная казнь. Смертная казнь означает, что ты намерен избавиться от врага. Общество выносит смертный приговор преступнику, чтобы избавиться от него, поскольку он – враг общества, пытающийся подорвать его, создающий для него угрозу. Общество стремиться избавиться от него, потому что он выступил против него, и оно выносит ему смертный приговор. Хорошо, Бен Ладен – враг Америки, и она каждый день заявляет, что если поймает, то убьет его. Или Заркави, которого она тоже грозится убить, если найдет его. Вот так, официально каждый день говорится, что, будучи врагом Америки, он будет уничтожен.

А что же они тогда заявляют, что общество, любое общество не должно убивать своего врага, который представляет для него опасность!! Мы должны в Организации Объединенных Наций, на всех международных форумах договориться о том, что убийство человека запрещено, что проливать кровь человека недопустимо не только с санкции суда, но и с помощью самолетов, кораблей, крылатых ракет, посредством голода, тайных убийств или любых иного приемов.

Израильтяне отменили индивидуальную смертную казнь на основе приговора суда, но при этом осуществляют внесудебные групповые казни.

Что стоит отмена израильтянами смертной казни по судебному приговору, когда они ежедневно без всякого суда совершают групповые казни над палестинцами? Какова цена отмены вынесения смертных приговоров израильскими судами.

Это фарс, на который, похоже, никто не обращает внимания. Разве не происходит каждый день преднамеренное, заранее обдуманное убийство палестинцев? Палестинца выслеживают, закладывают ему в машину или в дом устройство, которое подает сигнал вертолету «Апачи», и тот наносит удар. Разве это не казнь через расстрел, заранее обдуманная и подготовленная, но совершенная без суда и вне закона?!

Сегодня мир наблюдает за тем, как совершается казнь над иракским народом и народом Палестины без предоставления адвоката и без судебного постановления.

Человека надо уважать, где бы он ни находился.

Мы не дадим себя обмануть с помощью этого фарса. Человека нужно уважать, где бы он ни находился. Кровь его неприкосновенна. Убийство человека любым способом недопустимо. Они должны прекратить войны, прекратить вторжения, положить конец колониализму. И мы со своей стороны также должны прекратить все это. Запрет должен быть наложен не только на смертную казнь по приговору суда, но и на любые иные виды смертной казни. Необходимо положить конец казням народов и отдельных лиц. Отдельные лица получают смертный приговор в суде, а народ казнят без всякого суда. Сегодня смертный приговор вынесен иракскому народу, палестинскому народу, но не в суде, в отсутствие адвоката и без судебного разбирательства.

Серьезный призыв к отмене смертной казни означает повсеместное прекращение кровопролития, интервенции, агрессии и войны.

Я считаю, что отмена наказания посредством групповых казней важнее, чем отмена смертной казни отдельных лиц, что отмена смертной казни без всякого суда, важнее, чем отмена смертной казни на основании судебного приговора. Это не означает, что мы поддерживаем смертную казнь. Напротив, говоря все это, мы настаиваем на отмене смертной казни в широком, а не в узком смысле этого понятия. Они же стремятся толковать его в узком смысле, а это выхолащивает все его содержание. Они отменили вынесение смертного приговора в судах, но продолжают наносить по нам удары без суда, убивать нас без разбора. Прекратите казнить нас на улицах и площадях!

Это мы заботимся об отмене смертной казни в правильном смысле этого слова, то есть об отмене всех смертных казней: и по приговору суда, и без него. Но начинаем с того, что важнее, с прекращения казней над людьми без приговора суда, прекращения групповых казней. Эскадроны смерти, взводы палачей, именуемые армиями должны прекратить казнить людей. В любом случае, чтобы отмена смертной казни приобрела серьезное значение, она должна быть результатом роста цивилизованности и эволюции, а не давления, как это имеет место сегодня в отношении Турции, чтобы она вступила в Европейский союз, или в отношении нас как членов евросредиземноморского партнерства или как страны третьего мира, чтобы заставить нас сотрудничать с западным сообществом.

Призыв к отмене смертной казни превратился в предмет торга на международной арене.

Отмена смертной казни не стала результатом эволюции, роста цивилизованности и культуры…

Если отсталая страна отменяет смертную казнь, то делает это, либо в угоду кому-то, либо для получения определенных выгод. Так, например, обстоит дело с Турцией.

Такое государство будет продолжать совершать казни, но еще худшими методами, оно будет продолжать уничтожать своих противников, но уже не в рамках традиционной процедуры – в суде и с адвокатом. И положение станет только хуже, поскольку такие государства приходят к отмене смертной казни не в результате эволюции, роста цивилизованности и повышения уровня культуры, когда общество достигает такой высокой ступени гуманности, что не может более допустить лишение человека жизни и осуществление смертной казни. Вовсе нет.

Они еще не вышли на этот уровень. Напротив, они очень сильно отстали. Люди в них убивают друг друга, убийство для них стало повседневным явлением. Но чтобы получить доступ к европейскому рынку, чтобы стать членом Европейского союза, чтобы вступить в евросредиземноморское партнерство, стать участником Барселонского процесса, получить членство в ООН или другой подобной организации, чтобы получить помощь или кредит, чтобы против тебя не организовали переворота, ты вынужден заискивать перед ними, говоря, например: «Я отменил у себя смертную казнь».

То есть, этот шаг не является результатом эволюционного развития, когда высшая мера наказания становится психологически неприемлемой для общества. Если страна отменяет смертную казнь, то это значит, что никто в ней больше не убивает других с помощью ножа или пистолета. Как можно отменить смертную казнь по приговору суда, если члены общества продолжают убивать друг друга на улице с помощью ножа, пистолета, дубинки и даже автомобиля?! Превысив скорость на автомобиле, ты уже сделал шаг к убийству другого человека. Если ты цивилизованный человек, то не станешь превышать скорость, потому что превышение скорости может привести к убийству нескольких человек, сидящих в другом автомобиле, или одного или нескольких пешеходов, и одновременно к твоей собственной гибели. Ты, таким образом, совершаешь еще и самоубийство.

Как можно запретить казнь по приговору суда, одновременно разрешив ее вне стен суда.

Если человек обладает высокой культурой и сознательностью, то понимание последствий заставит его контролировать скорость своего движения. Такой человек не станет приобретать нож, чтобы зарезать другого человека, не станет покупать пистолет даже в целях самозащиты, поскольку знает, что другой человек столь же культурен и сознателен, как и он, и тоже не станет применять против него ни нож, ни пистолет. Вот тогда отмена смертной казни станет следствием высокого уровня развития, а не страха, алчности, обмана и лицемерия.

Я всегда требовал отмены смертной казни.

Смертную казнь отменил у себя Бахрейн. Единственная арабская страна, где отменена смертная казнь. Можно ли поверить, что Бахрейн достиг такой ступени развития и прогресса, что не нуждается больше в смертной казни?

Это немыслимо. Бахрейн таков же, как Ливия или Марокко, и по своему менталитету ничем не отличается от них. Когда они там достигли такого уровня? Кто в это поверит? А завтра Ливия отменит смертную казнь…? Я несколько раз просил народные собрания отменить смертную казнь, но народные собрания не соглашаются. Почему?

Потому что они все еще не убеждены в необходимости этой меры. Как можно отменить смертную казнь, когда человек выходит на улицу, а другой может ударить его ножом. Тот, последний, должен знать и бояться, что если он ударит меня ножом и убьет меня, то его казнят, чтобы он не сделал того же с кем-нибудь другим. Вы видите, как народные собрания подходят к моим предложениям. Ливийский народ – народ сознательный. Его мнение: нельзя отменять смертную казнь.

Муаммар говорит, что нужно отменить смертную казнь, может быть он хочет этим сказать, что мы – цивилизованное государство, хочет похвалиться нами перед Европой, Америкой, ООН, Азией, Африкой и всем другими…. Хочет показать, что Ливия – цивилизованная страна. Муаммар думает так, а мы думаем по-другому, мы исходим из реальности и считаем, что не нужно отменять смертную казнь.

Я слышал эти слова на народных собраниях. Они обсуждали этот вопрос на семинарах. И именно так отвечали на мои предложения. И я был очень доволен этим ответом, тем, что люди сказали мне: «Нет, ты что думаешь, что смертная казнь назначается просто росчерком пера?». Они заявили, что наше общество еще не достигло той ступени, на которой можно отменить смертную казнь. Так что, у нас нет иного выхода, кроме как дождаться пока другая сторона отменит в отношении нас внесудебные групповые смертные казни. Призыв к отмене смертной казни означает прекращение производства оружия и его экспорта.

Таков был голос ливийского народа. Так что, мы много раз просили отменить смертную казнь, но ливийский народ отказался отменить ее. Он считает, что мы пока не достигли нужного уровня, поскольку большинство человечества – дикари, которые каждый день производят атомные бомбы, авианосцы, химические вещества, пушки и танки, переносчиков сибирской язвы и другие бактерии. Каждый день они производят средства убийства, а тебе говорят:

«Отмени смертную казнь». Ты каждый день точишь нож, чтобы убивать им людей. Так как же ты можешь говорить им, чтоб они отменили смертную казнь. Брось нож, прекрати делать ножи, уничтожь все имеющееся у тебя оружие… Когда окончательно исчезнет все оружие, мы достигнем необходимой степени доверия друг к другу и будем уверены, что Ливия не нападет на Америку, а Америка – на Ливию, что Ирак не нападет на Кувейт, а Кувейт – на Ирак, что Пакистан не нападет на Индию, а Индия не нападет на Китай и т.д. Когда мы придем к этому, когда действительно возникнет такое доверие, то значит, мы достигли необходимого уровня развития, весь мир достиг этого уровня. Тогда все мы поверим в это.

Жизнь человека должна быть защищена, и повсюду она одинаково ценна… Когда мы в Африке говорим, что нужно создать единую африканскую армию, о чем мы заявили в Африканском союзе, и распустить национальные армии, кто-то другой может сказать: «Как можно распустить армии. А что если на меня нападет соседняя африканская страна?» Но мы отвечаем ему: «У твоего соседа тоже не будет армии. Ведь мы попросим его так же, как и тебя, распустить свою армию. Тогда у тебя не будет нужды бояться, ведь у твоих соседей так же, как и у тебя не будет армии, чтобы напасть на тебя. Вы в равном положении. Но существует африканская армия, которая защитит тебя в случае внешней агрессии».

Точно так же, прекрати меня казнить, откажись от намерения казнить меня, отмени процедуру смертной казни в отношении меня, и я отменю все это в отношении тебя, мы станем доверять друг другу, и все смертные казни будут отменены. Мы должны понять и заложить во все учебные программы юридических вузов в Джамахирии, во все наши заявления мысль о том, что смертная казнь не может носить выборочный характер. Человеческая жизнь – это человеческая жизнь, и она должна быть равно защищена повсюду. Душа есть у всякого человека, и в этом смысле нет разницы между ливийцем, американцем, иранцем, индусом, пакистанцем, китайцем, англичанином или немцем.

Все люди равно наделены душой и жизнью. Жизнь человека нужно уважать. Нельзя отнимать ее у него будь то с помощью бомб, ракет, виселицы, расстрела, электрического стула или удушающего газа. Все это – суть различные орудия смертной казни. Договариваясь об отмене смертной казни, мы одновременно должны договориться об уничтожении всех средств ее исполнения. Это если говорить на эту тему со светской, гражданской, политической, социальной точки зрения, никак не связанной с теологией и религией. Если же мы включим в уравнение религиозный и теософский аспект, то перед нами встанет другая проблематика.

Как вопрос смертной казни, возмездия за убийство решается с точки зрения религии, религиозного права и философии?! … Мусульманин скажет: «Религия велит мне убить убийцу. Господь установил возмездие, повелел отрубать руку вору, наказывать преступника плетьми. Как же я могу ослушаться? Кто будет моим ходатаем перед Богом в Судный день, кто скажет: Господи, не наказывай его за то, что он не судил по Твоему закону, ибо это я сказал ему не делать этого. Вот если бы нам гарантировали, что в Судный день Господь не покарает нас, потому что это они сказали нам: делай то-то и то-то, а они лишь исполняли приказ, и нарушили закон Божий, тогда иное дело».

Но ведь такое оправдание невозможно, и сами они не верят в это. Что мы можем им сказать, когда у них перед глазами ясные аяты, гласящие: «О вы, которые уверовали!» Как только произнесены слова «О вы, которые уверовали!», мы уже прислушиваемся. Это Бог обращается к нам, говоря: «О люди, о граждане». И все прислушиваются, потому что слова эти обращены к ним.

И сказано далее:

«О вы, которые уверовали! Предписано вам возмездие за убитых…» Мы слушаем Господа, слушаем, чего Он хочет от нас. «О вы, которые уверовали!» Мы слышим тебя Владыка, и повинуемся. А Он говорит: «Предписано вам возмездие за убитых». Он предписывает нам: «свободный – за свободного, раб – за раба, женщина – за женщину». Что мы можем сказать в ответ?

Так предписано. Перья убраны, чернила на бумаге высохли. Что теперь толку писать? Все уже сказано... Это нам предписано, а с провидением не спорят. Вам предписан пост. Значит следует поститься. «…Подобно тому, как он был предписан тем, кто жил до вас». И вот так же, как те, кто жил до нас мы по сей день постимся.

Предписан вам пост. Вопрос исчерпан. Это – ваша обязанность. Как можно пытаться толковать или говорить «нет», если сказано: «Воистину, молитвенный обряд для верующих предписан в строго определенное время»? Значит так должно быть. Молиться следует в установленное время. Оставим на время ООН, организацию «Амнести Интернэшнл», правозащитные ассоциации, высказывания философов и мыслителей и откроем другую страницу.

Обращаясь к религии, мы просим совета у Бога и видим, что Он требует от нас совсем иного, нежели требуют от нас ООН, «Амнести Интернэшнл», правозащитные ассоциации или великие державы, которые пытаются навязать нам свои подходы. Мы видим, что Бог предписывает нам определенные обязанности. Обязаны ли мы в таком случае подчиняться воле Господа, или слушать «Амнести Интернэшнл»? Если мы обратимся к Богу, то Он скажет: «Мы не знаем ни «Амнести Интернэшнл», ни правозащитных организаций, ни ООН». Вам предписано воздавать за убийство по мере: свободный за свободного. «В возмездии для вас – жизнь, о разумом обладающие… Если же кто-либо убит без права на то, Мы предоставляем его правопреемнику полную власть [над убийцей], но пусть он не выходит за рамки дозволенного [в отмщении]. Воистину, ему оказана помощь [Божья]». Если человек убит не по праву, то его убийцу ожидает смерть. Однако при этом нельзя преступать границы, нельзя, например, убивать помимо или вместо него его двоюродных братьев по отцу или по матери. «Не убивайте человека, кроме как по праву, ведь это запретил Господь». Это значит, что Бог запретил убивать людей. Вспомним, что мы говорили, что Господь запретил отнимать у человека жизнь. Никто не скажет, что Бог, которому вы поклоняетесь, разрешает убивать людей.

Это мы сами проливаем кровь людей. «Поставишь ли Ты на земле того, кто будет грешить и проливать кровь…» Это сказали ангелы. Господи, сказали они – как же так, Ты создал Адама, человека, который будет творить на земле нечестие и проливать кровь! Но Он ответил им: «Я знаю, а вы не знаете». Все знание у Господа нашего. Своей мудростью Он сотворил нас, а кровь проливаем мы по собственной воле. Бог запретил лишать человека жизни. Я говорю это потому, что кое-кто может сказать: «Бог, которому вы поклоняетесь, кровожаден и поощряет казнь».

Но нет, Бог запретил убивать человека. «Не убивайте человека, [лишать жизни] которого запретил Бог, за исключением тех случаев, когда это продиктовано справедливостью». Этот, как и все прочие аяты на эту тему, гласит, что Бог запретил лишать человека жизни, а затем оговаривается: за исключением тех случаев, когда убийство продиктовано правом и справедливостью, а не ради гнета, агрессии, колониализма, тирании, диктатуры, расправ и погромов. Ибо это – диктатура.

Вы собираетесь представить народным собраниям новый уголовный кодекс. Но я считаю, что с ним не следует спешить. Нужно все внимательно изучить, а потом уже передавать на рассмотрение народным собраниям. Не нужно спешить с его принятием. Его нужно готовить и обсуждать не торопясь.

В этом кодексе предусмотрен состав преступления против общества, называемый хараба.

Такие преступления могут наказываться смертной казнью. Термин хараба – это синоним терроризма. Но слово хараба не Божье слово. Его придумали правоведы-факихи. Возможно он вывели его из аята, где сказано: «Воистину, те, кто воюет против Бога и Его Посланника и творит на земле нечестие, будут в воздаяние убиты, или распяты, или у них будут отрублены накрест руки и ноги, или они будут изгнаны из страны».

Это именно то, от чего вы можете отталкиваться в антитеррористическом законодательстве. Закон о борьбе с терроризмом напрямую связан с тем, что вы называете хараба. Но сам термин хараба употреблять не следует. Это не Божье слово. Нет в Коране такого слова, и Господь его не произносил.

Он сказал: «…Те, кто воюет против Бога и Его Посланника». Какие деяния подлежат наказанию исходя из этого понятия? Бандитизм, запугивание людей, когда они перестают чувствовать себя в безопасности на улице, дома, в любом другом месте. Все это терроризм. Сегодня под лозунгом борьбы с терроризмом истребляются целые народы. Но когда мы боремся с терроризмом в рамках судебной процедуры и выносим смертный приговор, нам говорят: нет, не приговаривайте террориста к смерти.

Когда мы вступаем на почву теологии и к нам присоединяется кто-либо вроде доктора Раджаба Абу Даббуса, то дискуссия приобретает совершенно другой характер, и мы не знаем, куда он нас приведет: к правильным выводам, или ошибочным… Я уверен, что, если бы я спросил мнение доктора Раджаба Абу Даббуса, он бы ответил мне, что аят «Воистину, те, кто воюет против Бога и Его Посланника и творит на земле нечестие…» был ниспослан в связи с конкретным событием.

То есть, он отослал бы нас к обстоятельствам ниспослания аятов Корана. «Да отсохнут руки Абу Лахаба! Да сгинет он сам, Не спасли его ни богатство, ни то, что обрел он». Эти аяты мы слушаем и произносим с благоговением. Но ведь они касаются Абу Лахаба и его жены, которые принесли дрова и разложили костер на пути Посланника Аллаха. Но Бог сказал, что в этот огонь они придут в Судный день и будут гореть в нем. На этом и кончилась история Абу Лахаба и его жены. Они разожгли огонь для Пророка, но окажутся сами в геенне огненной. Вот и все толкование этого аята. Деяние было совершено, и Господь ответил на него…

«Внял Аллах словам женщины, которая вступила в пререкания с тобой относительно мужа своего и жаловалась на него Аллаху». Эта женщина поссорилась с мужем и у нее возникли проблемы, и Бог разрешил их этим аятом. Обвинили Айшу, но Бог оправдал ее. Он ниспослал аят, где сказано, что она неповинна в том, что на нее наговаривают, и что ее клеветники из Медины лжецы. На этом заканчивается вся эта история. Женщину оклеветали, но Бог оправдал ее. Это касалось жены Пророка. Именно с ней произошел этот случай… Как-то к Пророку пришли люди и говорят: «Мы бедны, помоги нам».

Он дал им верблюдов и пастуха и указал им, куда нужно с ними идти. Это одна версия этой истории. Согласно другой версии, они пришли к Пророку в Медину и приняли ислам, но из-за того, что Медина окружена болотами, они заболели. И они стали жаловаться Пророку: «Вот мы пришли к тебе и заболели». Тогда он сказал им: «У меня в пустыне там-то и там-то есть верблюды и с ними пастух.

Отправляйтесь туда, полечитесь верблюжьей мочой и молоком и вам станет лучше». «Хорошо», – сказали они, и отправились туда. Как бы то ни было, какой бы версии мы не придерживались, дальше произошло следующее. Они убили пастуха, забрали верблюдов и отступились от ислама. Тогда Пророк велел: «Отправляйтесь, схватите их и приведите ко мне». Их поймали и отрубили им руки и ноги крест накрест, а затем распяли на кресте и изувечили их тела. Есть и другие варианты. Говорят, что им выкололи глаза и отпустили, не оставив шансов на выживание. Да простит нас Господь. Как бы то ни было, наказание было исполнено. Вопрос в том, сделал ли это Пророк уже после того, как ему был ниспослан этот аят? Раздумывал ли он в нерешительности о том, как ему покарать тех, кому он сделал добро, а они обманули его?

Они приняли ислам, они были больны, и он, желая излечить их, отправил их туда, где пастух пас верблюдов, или дал им верблюдов и пастуха. Они же в ответ убили этого пастуха, забрали верблюдов. Пророк либо колебался в нерешительности, не зная как наказать их, и тогда Бог велел ему поступить с ними данным образом, либо он сам принял решение, а Господь затем одобрил его и сказал, что за содеянное ими именно так их и следовало наказать.

Если доктор Абу Даббус станет высказываться на эту тему, то скажет, что этот случай произошел с конкретными людьми и к нам уже отношения не имеет. Он отошлет вас к обстоятельствам ниспослания аята. Так подойдет к этому вопросу ученый доктор Абу Даббус, который будет рассматривать его с философской точки зрения. Он скажет вам: «Обратитесь к обстоятельствам ниспослания аята, который был явлен в связи с поступком данных людей, которые совершили гнусность, и Господь повелел сделать с ними то-то и то-то. Но не всегда же следует рубить людям руки и ноги». Таков должен быть общий подход.

Человек что-либо украл. В прежние времена вору или воровке отрубали руку. Так что же, нам и по сей день следует делать то же самое? Или это относится к людям того времени, жившим в тех конкретных условиях? Сегодня все люди воруют. Значит все они должны ходить безрукими? Христос сказал: тот, на ком нет греха, пусть первым бросит в меня камень. Если мы спросим, кто сегодня не ворует, нам ответят, что воруют все. Вполне возможно, что каждый когда-либо что-либо украл. Значит всем нужно рубить руки?

Бог велел наказывать вора или воровку отсечением руки. Но если мы начнем обсуждать это и придем к какому-то решению, то это уже будет не религия, а позитивный рукотворный закон такой же, как шариат (мусульманское право). Шариат – это позитивный закон, несущий на себе печать религии ислама. Но это не сам ислам, ибо то, что содержится в огромных томах, где изложены положения шариата и предусмотренные им наказания, не сформулировано в Коране.

Это результат иджтихада, а значит это – рукотворное позитивное право, ничем не отличающееся от римского права или от кодекса Наполеона и других правовых систем. Эти законы назвали шариатом, мусульманским правом, чтобы правители и халифы могли с их помощь добиться послушания людей. Чтобы халиф оставался халифом, султан султаном, правитель правителем. Как можно было в то время управлять людьми, не придавая себе в той или иной форме ореола святости? Мол их законы – это законы Божьи, и таков же шариат. Разве ты ослушаешься положений мусульманского права! Это серьезное преступление. Но что такое на самом деле законы шариата? Это – результат иджтихада … Малик сказал так, а Абу Ханифа сказал так… Все они толковали положения права. Даже Абу Даббус что-то сказал, и это стало нормой права, мусульманского права… Мусульманин истолковал и произнес… Заверяю вас, разницы никакой… Раньше было одно толкование, сегодня сделано другое…

За какие преступления полагается смертная казнь?

Мы подходим к последней, а может быть, предпоследней странице. Я попросил представить мне список преступлений, совершенных в Ливии, за которые осужденные были приговорены к смертной казни. В нем я обнаружил смертные приговоры, вынесенные судом и утвержденные Высшим советом юстиции.

Но против некоторых из них я поставил вопросительный знак. Я был удивлен: как можно было утвердить такие приговоры. Не будем упоминать здесь имен подсудимых, упомянем только приговоры. Например, преступник, приговоренный к смерти, и потерпевший, упаси нас Господь, вместе с другими пили вино. Бог говорит: «Воистину, с помощью вина и азартных игр Шайтан хочет посеять между вами вражду и ненависть...» Несомненно, убийство здесь есть следствие вина и азартной игры. Произошло именно то, о чем сказано в этом аяте. Из-за вина у них возникла ссора… После того, как они выпили вина с другими, у них возникло разногласие, из-за которого осужденный несколько раз ударил пострадавшего ножом и убил его.

Мотивом преступления было всего лишь разногласие, возникшее вследствие опьянения. И вот приговор – смертная казнь. Как здесь можно приговаривать к смерти? Кто, какой судья из присутствующих здесь объяснит нам? Не было никакого умысла. Все были пьяны. Здесь нет преступного намерения. Может быть они даже были друзьями. Кто из судей может нам разъяснить этот вопрос?

Дата добавления: 2015-08-02