Август 2004

В последнее время во всем мире много говорят о реформах и демократии. Эти лозунги всем нравятся, и никто, кроме диктаторов и реакционеров их не отвергает: диктатор отвергает демократию, реакционер – реформы. Но это будет никому не нужно, если дело ограничится пропагандой, сопровождаемой выборочным подходом, если за правильными словами будет скрываться ложный смысл, то есть если за лозунгами демократии и реформы будут стоять совсем иные цели.

Если же говорить о демократии и реформах во всемирном масштабе серьезно, то следует начинать разговор с реформирования и демократизации высшего международного органа – Организации Объединенных Наций. Генеральная Ассамблея ООН – это как всемирный парламент, и без реформы и демократизации этого парламента мы не сможем согласиться с какими бы то ни было требованиями реформ и демократизации национальных парламентов и национальных правительств ни в одном из государств мира. Но какая реформа нужна Генеральной Ассамблее (всемирному парламенту), чтобы она стала демократической? Ответ предельно ясен: нужно наделить этот всемирный парламент такими же полномочиями, какими пользуется конгресс (парламент) в любом государстве традиционной демократии. Он должен стать законодательным органом, Совет Безопасности – его исполнительным органом, а Международный суд будет представлять судебную ветвь власти.

Предложение, выдвинутое Генеральным Секретарем ООН не заслуживает того, чтобы на него тратить время. Оно совершенно бессмысленно и настолько бледно, что недостойно внимания.

Серьезная коренная реформа предполагает передачу полномочий Совета Безопасности Генеральной Ассамблее и придание обязательного характера именно ее резолюциям, а не резолюциям СБ. Это необходимо потому, что Генеральная Ассамблея – это всемирный форум, на котором все государства-члены Организации, как большие, так и малые, имеют равное представительство, в отличие от того, как это имеет место в Совете Безопасности.

А без полномочий какой смысл в таком равноправном членстве, какая польза от самой ГА, если она исполняет чисто декоративную функцию?

В чем тогда разница между ГА ООН и лондонским Гайд-парком, если она представляет собой лишь трибуну для речей? В этом смысле она напоминает рынок Укказ в Мекке, где в доисламский период (джахилия) собирались поэты и публично читали там свои поэмы, восхваляя одних и понося других.

Совет Безопасности должен превратиться в инструмент для исполнения резолюций Генеральной Ассамблеи. Если этого не случится, то ГА следует распустить, сэкономив тем самым расходы государства, на территории которого она действует, и остальных государств-членов. В этом случае останется лишь Совет Безопасности, но при условии, что состав его будет достаточно сильно расширен, полномочия пересмотрены, а членство обновлено. Необходимо также, чтобы постановления Международного суда уважались и соблюдались.

Те же, кто выступает против этой радикальной концепции реформирования международной организации, лишаются каких бы то ни было оснований для критики того или иного государства за то, что его парламент не обладает истинной законодательной властью или что его правительство не выполняет решений парламента, а государство пренебрегает постановлениями суда.

Если те, кто критикует другие государства и требует проведения в них демократических реформ, будут одновременно выступать против призыва наделить Генеральную Ассамблею полновесными законодательными полномочиями, подчинить ей Совет Безопасности, поручив ему исполнение ее резолюций, и игнорировать постановления Международного суда, то тем самым утратят право и логические аргументы для подобной критики.

Генеральная Ассамблея, которая представляет собой не что иное, как собрание наций, которые объединились во имя мира, превратилась сегодня в ничто. Устав оскорбляет и унижает ее, обращаясь с ней как с ребенком.

Пренебрежение и презрение к представителям государств в ГА сквозит в каждой статье Устава, согласно которому она ничего не может сделать без инструкций СБ, и без его одобрения никакие ее резолюции не подлежат исполнению. Ей позволено предпринимать те или иные действия лишь в соответствии с рекомендациями СБ.

Очевидно, что СБ воплощает в себе диктаторское начало, а ГА – демократическое. В Совете представлено ничтожное меньшинство, и этим он напоминает орган военной диктатуры, некий чрезвычайный совет, не имеющий ничего общего с демократией и равенством.

То, что называется Советом Безопасности ООН, на самом деле является инструментом отвратительной диктатуры, диктатуры могущественной и страшной. Это неумолимый бич в руке палача. Его приговор не может быть обжалован, как бы несправедлив, пристрастен и вреден он ни был.

Таким образом, на вершине мирового порядка, где располагается ООН, действует явная диктатура, и всякий разговор о демократизации и реформе на любом уровне немыслим без признания этого факта.

До тех пор, пока демократизация не коснется так называемой Организации Объединенных Наций, как высшего международного политического института, ни в одной стране мира никто не станет слушать разговоров о демократии и призывов к ее установлению. При этом, если центральным объектом перестройки не станет Совет Безопасности, никто в мире не будет серьезно воспринимать идеи реформирования ООН.

Объединенные нации – это Генеральная Ассамблея, где представлены все государства мира. Но сегодня Ассамблея – это ноль без палочки, Гайд-парк, ширма, театр комедии, ложная иллюзия, пустая трата денег. Ее делегаты, пересекая континенты, совершают утомительные перелеты в Нью-Йорк лишь для того, чтобы дополнить своим присутствием декорацию этого смехотворного спектакля, не имея при этом ни полномочий, ни ответственности, ни уважения.

Это насмешка и издевательство над народами, которые посылают на Генеральную Ассамблею своих представителей, где те не имеют ни собственного мнения, ни права принятия обязательных решений, касающихся мира и безопасности этих народов. Все обязательные решения принимаются ограниченной группой лиц, заседающих в Совете Безопасности, который нельзя считать международным органом. Более того, даже те, кто входит в его состав, являются заложниками позиции любого из тех его членов, кто обладает правом вето.

Одна единственная позиция, единственное возражение, единственный жест одного государства, имеющего постоянное членство в Совете, блокируют все действия Объединенных Наций, отменяют все их решения. Применение вето со стороны одного государства аннулирует резолюции ГА, презирая волю почти двухсот стран, представленных в ней, но не имеющих никаких полномочий.

Реформа ООН и ее демократизация требуют передачи полномочий от Совета Безопасности Генеральной Ассамблее, объединяющей все государства-члены, чтобы она могла демократическим путем принимать обязательные резолюции, а СБ был бы лишь орудием исполнения этих резолюций.

Дата добавления: 2015-08-02