Чьи скорби легче?

«Многи скорби праведным» (Пс. 33; 20), — говорит Писание, но сии скорби поражают их только извне, а боголюбивых душ их не касаются; напротив того, самолюбцев скорби поражают не только извне, но и в самое сердце. Вот почему скорбей гораздо больше у самолюбцев, нежели у боголюбцев. Боголюбцев скорби и беды только окружают, но не погружают; бодут, как терние розу, но не прободают; покрывают, как мгла солнце, но не помрачают; бьют, как волны камень, но не разбивают: их духовное сокровище — Царствие Божие — есть внутрь их (Лк. 17; 21): оно, как якорь удерживает обуреваемый корабль, поддерживает в их душах благую надежду. Не то бывает с самолюбцами: они как трость и малым ветром неблагополучия колеблются и сокрушаются. Боголюбцы лишаются чести, славы, богатства мирского, но не лишаются своего внутреннего сокровища; честь, слава и богатство их не утешают, они не ищут их, а потому и когда потеряют их, то не скорбят. Течет ли к ним богатство — они не прилагают к нему сердца, а довольны своим внутренним сокровищем. Дается ли им честь — они принимают ее только из послушания, принимают не как честь, но как бремя, от Бога возложенное, которое и должно носить во славу Божию и на пользу ближнего. Прославляют ли их — они не приписывают себе славы, потому что всякая слава единому Богу подобает. Поэтому не о чем и скорбеть им, когда у них отнимается то, чего они не искали.

Лишаются и самолюбцы всего этого, но лишаются со скорбью и плачем. С великим старанием они собирают свои сокровища; с великим опасением хранят; с великой болезнью и сетованием расстаются с ними. Какая же радость может быть там, где постоянная забота, страх и печаль? Что за радость — по наружности блистать в золоте, а в душе мраком страха покрываться? По наружности славиться, а в совести испытывать бесчестие? Поистине в этом — только прелесть и обман! Радоваться можно только сердцем, так же как и печаль бывает только в сердце. Если даже самолюбцы и не лишаются своих сокровищ теперь, как боголюбцы, однако же они будут принуждены их оставить, оставляя мир сей.

Боголюбцы терпят от людей злословия, клеветы и поношения, но совесть их спокойна; осуждает их мир злоречивый, но Бог их оправдывает, и потому они в самом поношении утешаются. Терпят поношения и самолюбцы, но терпят не от людей только, но и от своей же совести, а это — тяжкое поношение! Этот обличитель везде с ними, нигде не перестает их осуждать, обличать, укорять, поносить за преступление закона Божия и устрашать праведным судом Божиим; как бы ни скрывали они свои злодеяния от сего надзирателя, но скрыть не могут, ибо он — внутрь их самих, он видит и обличает их тайные советы сердечные.

Боголюбцы имеют своих врагов, но не питают к ним вражды, злобы, мщения, и потому в душе они имеют мир и покой, хотя совне их и беспокоят. Имеют и самолюбцы своих врагов, а лучше сказать — сами они враждуют между собою; но при этом они больше сами себя и беспокоят, нежели враги. Нельзя и высказать, сколько они употребляют трудов и забот, сколько тратят денег, сколько отирают порогов у своих защитников и судей, чтобы отплатить злом за зло, обидою за обиду, — сколько сплетают клевет друг против друга и через то не только сами себя, но и других немало тревожат. Они ищут славы, но еще больше бесславят себя, ищут чести, но еще больше себя же бесчестят. Кто когда похвалил злого клеветника? Они и сами такими людьми гнушаются, а в себе того не примечают. Какое жалкое состояние! Если бы можно было заглянуть им в душу, то открылось бы, что она возмущается разными помыслами больше, чем море волнами...

Не так бывает с боголюбцами: они тихи, мирны, покойны. Хотя враги их ненавидят и озлобляют, однако же они своими душами, яко чада мира и покоя, безмятежно и сладко почивают на пресладком лоне любви Божией. Боголюбцы боятся единого Бога, и потому никого, кроме Него, не боятся и пребывают под всесильным покровом его крил безопасны. А самолюбцы отринули страх Божий и потому принуждены всего опасаться. Кто не боится Создателя, тот должен бояться создания. Бегает нечестивый ни единому же гонящу (Притч. 28; 1). Одна уже совесть гонит его хуже всякого гонителя: где бы он ни был, что бы ни делал, везде она гремит над ним и устрашает его. Кого не боится судья неправедный, нарушающий указы царские? Даже самые слуги и рабы его для него страшны, друзья у него не без подозрения. Так и всякий законопреступник там боится страха, где нет страха. Страх от домашних, страх от чужих; страх от врагов, подозрение и страх от друзей; страх, как бы не потерять чести; страх, как бы не лишиться богатства; страх, как бы не подвергнуться царскому гневу; страх, как бы не пострадать от злодеев; страх, как бы не посрамиться перед людьми добрыми; страх от совести, страх от суда Божия; страх от геенны, страх от диавола... Так везде встречает страх того, кто не боится Бога! Что уже за жизнь, когда душа находится в такой тесноте!. Что за радость и утешение там, где такое смущение совести!..

Не то у боголюбца. Он всегда и везде говорит с пророком: Господь просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюся; Господь защитителъ живота моего: от кого устрашуся? (Пс. 26; 1). На Бога уповах, не убоюся: что сотворит мне человек (Пс. 55; 12). Аще бо и пойду посреде сени смертныя, не убоюся зла, яко Ты со мною ecu. Боже (Пс! 22; 4). Что может быть вожделеннее, как и посреди сени смертной ничего не бояться? Заключают боголюбцев в темницы, налагают на них узы, но никто не может лишить их духовной свободы, потому что духа никто не может связать. Их уязвляют ранами, но свидетельство чистой совести облегчает их страдания, ибо они все сие страждут ради правды, и потому радуются и веселятся духом (1 Пет. 3; 14).

Заключаются и подвергаются ранам и самолюбцы, но за свои злодеяния, а потому и страждут не только телом, но и душою. И хотя многие из них своей хитростью иногда избегают такой беды, но мучений совести — этого своего домашнего и внутреннего мучителя, и вечной муки в темнице ада не избегнут, аще истинным покаянием не очистят себя.

Разлучают боголюбцев с отцом и матерью, с братьями и друзьями, но не могут удалить их от Бога, Который с ними везде — ив темнице, и в ссылке — и утешает их Своим присутствием паче отца и матери, братьев и друзей.

Разлучают и самолюбцев с их друзьями и через то лишают их всякого утешения.

Изгоняют боголюбцев в чужую страну, но поелику они не имеют зде пребывающаго града, но грядущаго взыскуют (Евр. 13; 14), то им и странствовать все равно: вся жизнь их в мире сем есть ни что иное, как ссылка, из которой они всегда взирают к отечеству своему — горнему Сиону» и воздыхают, в жилище... небесное облещися желающе (2 Кор. 5; 2).

Идут в изгнание и самолюбцы, но поелику своего счастья они ищут на земле, то лишась его, плачут неутешно и бесполезно, и чем больше о нем вспоминают, тем больше сокрушаются.

Плачут в мире сем боголюбцы, но и плачь их бывает радостью растворен, они плачут или о том, что их пришельствие на земле продолжися (Пс. 119; 5), или о том, что по немощи плоти не могут проявить достойной любви к Человеколюбцу Богу; или о том, что видят закон Божий в попрании от беззаконных, как говорит пророк: Печаль прият мя от грешник, оставляющих закон Твой (Пс. 118; 53). Но так как сия печаль есть печаль по Бозе, то она бывает причиной радости, и как после дождя прохлаждается воздух, так после сих слез сердце исполняется божественного утешения.

Плачут и самолюбцы — о потере богатства, чести, славы, и чем больше плачут, тем больше прилагают к печали печаль, ибо сия печаль их есть, по учению святого апостола Павла, (сего) мира печаль, которая смерть соделовает (2 Кор. 7; 10).

Так, не одни боголюбцы, но и самолюбцы страдают в сем мире. И для тех, и для других страдания, но причина страданий не одна и та же. Боголюбцы страждут правды ради, а самолюбцы — злодеяний своих ради. Первые страждут неповинно, и потому не только не скорбят, но и радуются в своих страданиях (Кол. 1; 24): телом страждут, а духом веселятся. А вторые страдают по делам своим и вдвойне страдают: и телом, и душой, угрызаемые в совести паче всякого мучителя. Ясно, что они страдают больше, чем боголюбцы... Наконец, для боголюбцев с концом их жизни настает конец и страданиям: «мало ныне... прискорбии бывше в различных напастех, великое получают веселие» (1 Пет. 1; 6, 8) и еже бо ныне легкое печали их тяготу вечныя славы соделовает им (2 Кор. 4; 17). А самолюбцы с концом жизни земной и временных мнимых утешений переходят к вечным истинным скорбям и бедствиям. Так, от боголюбия — всякое блаженство, а от самолюбия всякое окаянство происходит...

(Из творений святителя Тихона Задонского)

Дата добавления: 2015-08-10