Декабря 1887 – №40

Медленно обошедши Миртовый двор, арабские красавицы вошли в Башню Принцесс. Казалось, что великолепный гарем повелителя Андалузии был перед моими глазами. Не видно было только черных слуг, детей Судана. Ни шума, ни говора; мертвая тишина и безмолвный скромный лунный свет царствовали над таинственной картиной, коей я был невольным свидетелем. Вслед за красавицами и я вошел в Башню, думая, что они уже прошли далее, но, увы, эта неосторожность выдала меня. Когда я вошел во вторую комнату, то был встречен возгласом: "Чужой, неверный, о, милосердный Аллах!" Хотя я был крайне смущен, но, отступив на шаг, объявил, что я друг и мусульманин, и что Премудр Аллах, приведший меня сюда, помимо знания и желания. Незнакомки как бы несколько успокоились и переглянулись между собой. В этот момент одна из мраморных плит пола тихо поднялась и из-под нее показалась белая чалма чьей-то головы. Я положительно не знал, что думать и как быть, увлеченный, пораженный глубокой таинственностью всего явления в знаменитой Альгамбре, покинутой тому пятьсот лет назад!

Вслед за чалмой из подземелья выдвинулся целый старец, седой, как лунь, и, когда одна из дев обратилась к нему с указанием на мое присутствие, он повернулся в мою сторону и, пристально взглянув на меня, воскликнул: "Сын мой, молла Аббас, ты ли это?" Тут только я разглядел, что передо мной стоит почтенный шейх Джелял, которого, как вероятно помнят читатели, я видел в Париже. Это был, несомненно, он.

– Это я, Аббас, но премудры дела Аллаха! Ничего не понимаю в том, что тут вижу…

– Тебе, мой сын, суждено видеть еще многое… Тогда все поймешь. Подойди сюда. – Я вошел в средину комнаты. Девы с любопытством и не без боязни рассматривали меня. "Спускайся", – приказал мне шейх, указывая на подземелье. Видя мою нерешительность, он прибавил: "Я и эти мусульманки пойдем за тобой… не бойся". Не отдавая себе отчета, я опустился в жерло неведомого подземелья и начал сходить осторожно вниз по каменным ступеням. Было так темно, как не бывает над землей. Сойдя ступеней сорок, я остановился… Боязнь проникла в душу, и в голове блеснула мысль, куда и зачем я иду… Но сзади послышались шаги и блеснул красный свет фонаря. Через минуту подошел ко мне шейх Джелял, а за ним вереницей с фонарями шли девы.

"Иди, мой сын, не смущайся, – ободрил меня шейх, – дорога одна". Спустившись еще ступеней сорок, мы очутились в обширном подземелье с каменными стенами и таковым же сводом. Меня обдало сыростью. Шейх Джелял быстро подошел к одной стене и с удивительной ловкостью вытащил несколько камней. Образовался проход. Спутницы наши одна за другой скрылись через это отверстие. Шейх пропустил туда же и меня, дав фонарь, чтобы подержать с той стороны. Сам он, укрепив несколько камней, ползком пролез ко мне, и ловко заложил последний камень.

Тут мы поднялись ступеней десять наверх и очутились в другой подземной зале. Все двенадцать дев были тут и творили утреннюю молитву, когда мы вошли.

Все это происшествие настолько было удивительно и глубоко интересно, что мысли мои совершенно путались, но, видя около себя почтенного шейха, своего парижского знакомого, я не боялся за последствия моего любопытства и ждал удобной минуты, чтобы расспросить обо всем этом… Мы, очевидно, куда-то шли, но шли под землю, скрывая следы и заделывая таинственные проходы…

Второе подземелье, в коем мы очутились, было также с каменными сводами и столь же обширно, как и первое. У входа, откуда мы вошли, лежала груда земли, свежевырытой. Взяв лежавшую тут же лопату, шейх Джелял начал засыпать вход, откуда мы поднялись. Я помог ему в этом деле, и через четверть часа вход был засыпан, утрамбован, и две каменные плиты совершенно маскировали его. Теперь я понял, что путь наш скрыт. Если бы кто-либо, случайно открыв подземелье под башней Принцесс, и проник бы в первую залу, то, увы, он не мог бы догадаться, что и далее есть неведомый путь.

Окончив молитву, одна из дев сняла висевшую на стене корзину и разложила на полу различные фрукты и хлеб. Небольшая корзиночка была подана шейху с закуской для него и меня. Я видел, что имею дело с людьми, которые говорят, молятся и едят… Но тем не менее все это было крайне странно и необыкновенно. Несколько успокоенный, я был пожираем любопытством… Освежив себя несколькими сочными персиками, такими душистыми, какими они не бывают у нас на земле, я обратился к шейху:

– Я знаю, что мы идем под землю, но, однако, куда же мы должны прийти по этой удивительной дороге? Это вовсе не похоже ни на караванные пути Туркестана, ни на железные дороги Френкистана.

– О, мой сын, это действительно удивительная дорога. Ты видел начало, увидишь и конец ее… Из Башни Принцесс мы спустились в казнохранилище халифов Гренады, оттуда мы прошли в это подземелье, которое зовется "Комнатой Спасенья". Сюда никто никогда не войдет, кроме посвященных.

Дата добавления: 2015-08-02