Читайте также: |
|
Глава 1 Понятие обязательства (obligatio)
Обязательством называется субъективная юридическая ситуация, основанная на личной связи между конкретными участниками гражданского оборота (сторонами), которая состоит в формальной возможности для одного из них (кредитора) требовать от другого (должника) определенного поведения (предоставления) в свою пользу. Притязанию кредитора соответствует обязанность должника, которая представляет собой, однако, подчинение не кредитору как отдельному лицу, а праву в целом как общепризнанной системе норм поведения. Воля должника, связанная обязанностью подчиниться кредитору, свободна в том смысле, что признанием пользуется только нормативное требование и от должника в принципе нельзя потребовать большего, чем соответствия общему стандарту поведения, установленному для случаев данного типа. Конкретное притязание кредитора есть лишь выражение всеобщего требования соблюдения права, действующего в данном обществе, которое гарантирует каждому возможность быть кредитором или должником. Соучастие должника в удовлетворении кредитора задано самим его членством в гражданском обществе, его правосубъектностью. Такое понимание нашло отражение в определении обязательства, данном римскими классическими юристами (возможно, Папинианом), которое приводится в Институциях Юстиниана.
I. 3,13 рг:
Obligatio est iuris vinculum, Обязательство — это правовые пу-
quo necessitate adstringimur ™>i, сила которых принуждает нас
alicuius solvendae rei secun- K исполнению в пользу какого-либо
dum nostrae civitatis iura. лии? в соответствии с нормами на-
шей гражданской общины.
Притязание кредитора, обращенное к нормальному участнику правового общения, представляет собой правовое ожидание, предметом которого является предоставление со стороны другого
Раздел VIII. Обязательственное право (часть I)
лица. Обязательство придает распределительным отношениям в обществе абстрактную форму, позволяет преодолеть натуральный, непосредственно предметный характер обмена. Обещанное предоставление является не меньшим благом, чем полученное, если исполнение гарантировано. -Paul., 2 inst, D. 44,7,3 pr:
Obligationum substantia поп Сущность обязательств состоит
in eo consistit, ut aliquod не в том, чтобы какое-либо тело
corpus nostrum aut servitu- или сервитут становились наши-
tem nostram faciat, sed ut ми, но в том, чтобы другое лицо
alium nobis obstringat ad принуждалось в нашу пользу пе-
dandum vel faciendum vel ренести собственность, или сде-
praestandum. латъ что-либо, или обеспечить.
Предсказуемость поведения должника и нематериальный характер блага, обретенного кредитором (res incorporalis), переводят долговое отношение в плоскость волевых связей свободных индивидов.
Правовая природа обязательства предполагает формальную свободу должника и ответственность, эквивалентную приобретенному кредитором праву. Удовлетворение кредитора (в экономическом плане) невозможно без свободного соучастия должника, отказ которого следовать должному поведению низводит его на уровень нарушителя общих правил и влечет за собой формальное подчинение кредитору. С точки зрения права зависимое положение должника проявляется только в случае неисполнения и наступает вследствие обмана обоснованных ожиданий кредитора.
Эти два аспекта, долг (Schuld в терминологии немецкого пандектиста XIX в. А.Бринца) и ответственность (Haftung), образуют структуру обязательства как особой правовой (основанной на принципе формального равенства) ситуации. Подчинение воли должника относится только к ответственности (вынужденному ухудшению положения лица), наступающей при неисполнении, тогда как долг (обязанность к определенному поведению) возникает вследствие относительного улучшения положения лица — обычно в результате получения им благ со стороны или, наоборот, нанесения им ущерба будущему кредитору. Обязанность к определенному поведению не подавляет волю должника, оставляя ему нормальную для субъекта права сферу свободы, отчего и становится возможной ответственность за неисполнение. Взаимосвязь этих аспектов, когда ответственность носит потенциальный характер (предвосхищенный в квалификации одной из сторон отноше-
Глава 1. Понятие обязательства (obligatio)
ния как пассивной, как должника), придает вынужденной деятельности на пользу другому лицу правовое измерение, снимая с обязательственного отношения момент личного подчинения.
Идея ответственности — потенциального ухудшения положения должника в соответствии с общими нормами — наделяет долг качеством свободного сотрудничества, необходимого для самого осуществления предоставления, когда поведение должника в соответствии с волей кредитора означает не подчинение, а согласие. В древнейшую эпоху, когда ответственность состояла в непосредственном изменении статуса лица путем личного подчинения кредитору, необходимая степень свободы должника достигалась участием на этой стороне отношения нескольких лиц, связанных солидарностью неюридического характера. Одно из них несло обязанность должного поведения, а остальные переходили в непосредственную личную зависимость от кредитора и становились заложниками исполнения. Таковы древние гаранты обязательства: vades и praedes (prae-vades). Их пребывание во власти кредитора до тех пор, пока со стороны должника не последует ожидаемое поведение, превращало исполнение в деятельность, направленную на прекращение личной зависимости своих близких, а осуществление предоставления было по сути условием освобождения заложников. Здесь волю должника связывала скорее личная привязанность к заложникам, чем общепризнанные нормы поведения.
В архаическую эпоху несвободе пассивной стороны придавался всеобщий характер с помощью магии и религии. Совершение либрального ритуала (per aes et libram — посредством меди и весов) или клятва, сопровождаемая жертвенным возлиянием (sponsio), позволяли создать потенциальную зависимость от кредитора и слить должника и гаранта в одном лице. Подчинение кредитору было опосредовано предварительно установленной связью пассивной стороны в отношении с символом-тотемом или с божеством, так что до выявления неисполнения должник оставался лично независимым от кредитора. При установлении обязательства посредством либрального (per aes et libram) акта — nexum — кредитор получал возможность в случае неисполнения удовлетвориться за счет личного подчинения должника, устанавливаемого в форме наложения руки (manus iniectio) и уведения его в дом кредитора (secum ductio). Первоначально произвольное, с принятием XII таблиц осуществление личной расправы было обусловлено addictio судебного магистрата, которая фиксировала отсутствие заступника (vindex). Кроме того, кредитор должен был в течение 30 дней выводить должника по базарным дням (nundi-пае) на рыночную площадь — очевидно, также в поисках возможного заступника — и только после этого получал над должником
Раздел VIII. Обязательственное право (часть I)
(addictus) полную власть с правом продать его в рабство за границу (trans Tiberim — за Тибр).
Роль заступника, уплатившего долг (или iudicatum) за неоплатного должника, уподоблялась роли самого кредитора: выкупленный должник (depensus) попадал в зависимость от заступника и мог быть освобожден от нее только посредством либральной формы — solutio per aes et libram (Gai., 3,174). Фигура заступника воплощает живучесть принципа распределения долга и ответственности между различными лицами.
Sponsio — это древнейший вид стипуляции, установления обязательства в вербальной форме. Долг и ответственность здесь могут лежать на одном лице. В случае неисполнения взыскание обращается на спонсора, сторону в сделке, посредством legis actio per iudicis postulationem (Gai., 4,17). В то же время пассивная форма слова "sponsor" указывает, что первоначально посредством sponsio устанавливалась ответственность за поведение третьего лица. Обещание (responsio) "Spondeo" ("Обещаю") давалось в ответ на запрос (interrogate): "Centum mihi dari spondes?" ("Обещаешь, что мне будет дано сто?"). В случае неисполнения взыскание обращалось на гаранта, который, в свою очередь, мог затем удовлетвориться за счет должника (depensus) — в форме manus iniectio pro iudicato. Если спонсор не производил исполнение за свой счет, то он сам оказывался в личном подчинении у кредитора.
Практика личной расправы над неисполнительным должником — уведение в дом кредитора (secum ducere), где должника заковывали в цепи (nervo aut compedibus vincere), — показывает, что понятие обязательства (obligatio, от "ligare" — "связывать"; ср. "обвязательство") первоначально соотносится именно с идеей личной зависимости от другого лица. Это, однако, не означает, что любую гипотезу личного подчинения в древности следует рассматривать как обязательство. Вора, пойманного с поличным (fur manifestus), ожидало непосредственное подчинение пострадавшему, позже обусловленное addictio судебного магистрата (Gai.,3, 189; Gell.,11,8,8). Но правонарушение не создает обязанности (oportere), оно преследуется исключительно с целью наказания. Например, talio (талион) за нанесение телесного повреждения — membrum ruptum (XII tab., 8,2); убийство за грабеж, поджег, ночную потраву чужих посевов, воровство в ночное время (Ibid., 8,9; 10; 12; 13; 24 b); умаление статуса правонарушителя — объявление его вне веры и закона (sacer esto, — Ibid., 8,21) или порочным и недостойным давать свидетельство (improbus intestabilisque esto, — Ibid., 8,22), а также обязанность ритуального очищения
Глава 2. Систематика обязательств
(например, принести в жертву барана за непредумышленное убийство, — Ibid., 8,24 а). Понятно, что при этом складываются иные, нежели обязательственные, отношения, и на стороне кредитора не возникает никакого правового ожидания. Распространенный взгляд на правонарушение как на первичный источник обязательства не подтверждается историческими данными.
XII таблиц зафиксировали переход к системе композиций денежного возмещения ущерба (штраф за сломанную кость — XII tab., 8,3; за iniuria — Ibid., 8,4; за порубленные деревья — Ibid., 8,11 и т. д.), возможно, на основе добровольного соглашения сторон, как показывают слова в законе о membrum ruptum (8,2): "...NI CUM EO PACIT" ("...если с ним не примирится"). Вор, который не был пойман с поличным (fur пес manifestus), присуждался к возмещению убытков в двойном размере (in duplum). Сходный штраф, кратный нанесенному ущербу (in quadruplum), впоследствии заменил и личную расправу над fur manifestus.
Ответственность вора — потенциальное ухудшение его положения — квалифицировалась как obligatio уже Квинтом Муцием (furti se obligari, — Gell, 6,15,2). С утверждением имущественного характера взыскания (личная расправа сохранялась для уголовных преступлений — crimina) delicta (частные правонарушения) становятся одним из источников обязательства — отношения, структура которого характеризуется синкретичным единством двух аспектов: обязанности к определенному поведению и возможности подвергнуться судебному преследованию и штрафу в случае неисполнения.
Глава 2 Систематика обязательств
По характеру признания правовой системой обязательства в римском праве традиционно классифицируются как цивильные, преторские и естественные: obligationes civiles, honorariae, natu-rales (Marc. D.20,1,5 pr).
Юридическое значение обязанности должника к определенному поведению выявляется в гражданском процессе, когда, не получив ожидаемого предоставления, кредитор претендует на удовлетворение по суду. В отличие от actiones in rem, когда истец основывает притязание на своем праве, при actiones in personam главное значение имеет обязанность должника — oportere. "Opor-tere" стоит только в intentio исков с формулой in ius concepta,
432 Раздел VIII. Обязательственное право (часть I)
поэтому собственно obligatio является только обязанность, признаваемая ius civile. Субъективные юридические ситуации, защищаемые преторскими исками (с формулами in factum conceptae), имели значение только в процессуальном плане, что отразилось и в терминологии: вместо "obligari" классики здесь говорят "actione teneri" ("отвечать по иску"). Лишь в конце классической эпохи эти* отношения стали признаваться obligationes (Ulp., 46 ad Sab., D.46,2, 1,1; Mod., 2 reg., D.44,7,52: "iure honorario").
Особую группу обязательств составляют obligationes natura-les (естественные обязательства), при которых долг не сопровождается ответственностью: исковое требование на стороне кредитора не возникает. Однако исполнение по таким обязательствам не считается исполнением недолжного (solutio indebiti) и может быть по праву удержано кредитором (soluti retentio).
Obligationes naturales возникают среди лиц, связанных одной potestas: между домовладыкой и подвластными или между подвластными одного домовладыки (D.12,6,38). Эти обязательства имеют значение для определения размера пекулия и для ответственности по actiones adiecticiae qualitatis. Они поддаются новации (D.46,2,1,1), учитываются при compensatio (D.16,2,6), могут стать предметом личной (fideiussio, — Gai., 3,119 а) или реальной гарантии (pignus, — D.20,1,14,1).
В конце классической эпохи естественными считают также обязательства, заключенные несовершеннолетним без auctoritas опекуна (D.35,2,21 pr).
Глава 3 Источники обязательств
Первоначальное понимание obligatio как субъективной юридической ситуации, защищенной цивильным иском, отразилось и в классической классификации обязательств, различающей в зависимости от источников (causae obligationum) — юридических фактов с личным (обязательственным) эффектом — обязательства из контрактов (ex contractu) и обязательства из деликтов (ex delicto). Гай называет эту классификацию "summa divisio" — главным разделением обязательств (Gai., 3,88). Она отражает определенный этап в типизации субъективных юридических ситуаций личного характера и не является исчерпывающей. Выделение contractus и delictum как модельных источников обязательств связано с достигнутым к I в. до н. э. уровнем формализации интересов. Разделение обязательств на два вида (species) соответст-
Глава 3. Источники обязательств
вует делению actiones in personam на штрафные (poenales) и нештрафные (rei persecutoriae). Концентрация всего спектра возможных (и юридически признанных) неделиктных правовых ситуаций в типе contractus отражает особое значение, которое придавалось совместному, скоординированному и целенаправленному характеру волевых усилий субъектов для установления юридически значимой личной связи ("con-trahere" — "заключать"), понимание свободного сотрудничества как основы гражданского оборота. Этот подход отражен в рассуждении Гая, которое также показывает, что он не считал summa divisio исчерпывающей (Gai., 3,91):
Is quoque, qui поп debitum Также тот, кто принял недолжное
accepit ab eo qui per errorem о™ того, кто по ошибке совершил
solvit, re obligatur Nam исполнение [в его пользу], заключает
proinde ei condici potest SI обязательство re [посредством ве-
PARET EUM DARE OPOR- ши]' Иб° "T™™ wz? можно „вчи"
„,„„„ нить кондикционныи иск, "если
TERE, ас si mutuum ассе- вЪ1ЯСнится, что он обязан дать",
pisset....Sed haec species ob- так же как если бы он получил взай-
ligationis поп videtur ex Мы....Но этот вид обязательства не
contractu consistere, quia is считается основанным на контрак-
qui solvendi animo dat, magis me, так как mam, кто дает с наме-
distrahere vult negotium qu- рением исполнить обязательство,
am contrahere. скорее хочет расторгнуть сделку,
чем заключить.
Широкое понимание contractus, видимо, законсервированное в двухчастной систематике источников обязательств, которая стала адекватным воплощением предклассического понятия contrahere и даже послужила толчком к еще большей его генерализации1, получило значительное распространение среди поздних классиков. Многие тексты Павла и Ульпиана прилагают термин "contractus" к таким источникам обязательств, основание которых отличается от соглашения сторон (conventio): отказам по завещанию, опеке, ведению чужих дел без поручения, общей собственности (D.3,5,15; 13,5,1,6; 44,7,49; 50,17,23).
В своем позднем сочинении "Res cottidianae" Гай расширяет число источников обязательств, добавляя к контракту и деликту "variae causarum figurae" — различные формальные основания, несводимые к столь типичным моделям (D.44,7,1,4—5).
Консервация двухчастной классификации предопределила возможное направление ее совершенствования. Профессора восточ-
1 Папиниан (D.1,3,1) и Ульпиан (D.12,5,2,2) употребляют "contrahere" даже по отношению к деликтам и к crimina.
Раздел VIII. Обязательственное право (часть I)
ных юридических школ, стремясь к исчерпывающей систематизации правовых конструкций, в свойственной постклассическим эпигонам манере дополнили список, указав на источники обязательств, подобные контрактам и подобные деликтам (или злодеяниям — maleficia): "...aut ex contractu, aut quasi ex contractu, out ex maleficio, aut quasi ex maleficio" (1.3,13,2). Терминологическая унификация под влиянием классицистических тенденций шестого века привела к окончательному утверждению четырехчастной систематики источников обязательств, унаследованной Кодексом Наполеона: ex contractu, quasi ex contractu, ex delicto, quasi ex delicto.
Сподвижник Трибониана профессор Теофил уравнял дополнительные элементы с основными по степени понятийного обобщения, введя термины "квазиконтракт" и "квазиделикт".
Глава 4 Предоставление
§1. Реквизиты предоставления
Предоставление (как объект обязательства) должно иметь имущественное содержание, быть личным, определенным, возможным и дозволенным.
В древности предоставление могло не содержать имущественной выгоды для кредитора. Так, неисполнение обязательства заключить брак из sponsio (sponsalia) давало ход судебному преследованию, что уже не допускалось в конце Республики. Сходную эволюцию претерпели обязательства посредством медного бруска (aes). В древности ответственность за виндикацию чужой вещи при legis actio sacramento in rem устанавливалась в форме посвящения Сатурну символа личности — "клятвенной меди" (sacramentum aes, — Fest, p.468 L). Позже его заменил залог в виде скота, а потом и в виде денег, передававшихся в казну (aerarium) храма Сатурна. Личная расправа над неоплатными должниками (nexi) была заменена на имущественную в 313 г. до н. э. по lex Poetelia Papiria2.
С утверждением процесса per formulas, когда само определение предмета судебного разбирательства требовало дать денежное выражение объема ответственности (condemnatio pecuniaria), а личная расправа в исполнительном производстве была практически вытеснена экспроприацией неоплатного должника с последующей распродажей всего его имущества с аукциона (bonorum proscriptio и vendi-
2 Ливии (Liv., 8,28) относит событие к 326 г.
Глава 4. Предоставление
tio), имущественное содержание предмета обязательства (solvere ali-quam rem) становится нормой. Если интерес кредитора не имел имущественного характера, для юридизации отношения прибегали к stipulatio poenae — особому соглашению о денежном штрафе (имущественный характер которого был in re ipsa) на случай неисполнения (см. цит. ниже: D.45,1,38,17, где интерес кредитора противопоставляется необходимости сведения юридически значимого содержания предоставления к количественно определенному объекту — certa quantitas). Объектом предоставления становилась сумма штрафа, тогда как ожидаемое от должника поведение оказывалось отлагательным потестативным (зависимым от воли должника) условием наступления штрафной ответственности (poena committi), то есть становилось фактом, введенным в условие (in condicione), а не объектом обязательства (in obligatione). Должник обязывался к исполнению косвенным образом3.
Римская юридическая наука в зависимости от содержания предоставления различает следующие предметы обязательства:
— перевести собственность (dare),
— совершить определенные действия (facere),
— обеспечить, гарантировать (praestare).
Триада "dare — facere — praestare" имеет традиционный, а не научный смысл. Самое раннее ее употребление — в lex Rubria de Gallia Cisalpina (1.22) — соответствует ее лапидарному характеру, удержавшемуся и в преторском эдикте (например: D. 38,1,37 рг), и в классических текстах, где она призвана выразить все возможное разнообразие предоставлений (Gai., 4,2; D. 44,7,3 рг).
"Praestare" не является самостоятельной фигурой: иска с требованием praestare в римском праве нет. Это понятие связано с идеей гарантии обязательства (от "praes stare" — "быть гарантом, praes") и относится к контрактной ответственности. "Praestare dolum (culpam)" означает отвечать в том случае, если причиной неисполнения станет умысел (или вина) должника; для указания на гарантию качества товара также используется "praestare" (D.21,2,31). Но нередко этот глагол получает обобщающий смысл, близкий к "предоставить", и указывает на предоставление вообще (D.39,2,7 рг; 40,7,9,2; 42,5,9 рг). Ответственность должника всякий раз наступает в случае отсутствия исполнения, то есть ненаступления гарантированного события или деяния, и сводится к возмещению убытков кредитору в объеме его интереса получить предоставление (id quod interest, — D.21,3,31).
3 Впрочем, обусловливать штрафом заключение брака все же считалось в классическую эпоху недопустимым (D.45,1,134 рг).
Раздел VIII. Обязательственное право (часть I)
"Dare" относится к результату переноса собственности или установления специального вещного права. Если объектом dare был, например, раб (res mancipi), то dare oportere предполагало совершение манципации или уступки вещи перед магистратом. Такое обязательство становилось невыполнимым, в случае если до исполнения раб погибал или становился свободным. Если объектом dare является вещь, которая не принадлежит должнику, то он сможет исполнить обязательство, только предварительно приобретя ее в собственность (полную или бонитарную). Обязательство dare, объектом которого является вещь кредитора, ничтожно, так как собственник не может получить в собственность свою вещь (Gai., 3,99).
Формулы исков, которыми защищались требования по обязательствам dare из договора, имели intentio certa, так что даже манципация покалеченного или ослабленного раба приводила к исполнению обязательства. Таким образом, по actio certi кредитор не может рассчитывать даже на удовлетворение своего негативного интереса (как если бы обязательства вообще не было).
"Facere" означает любое предоставление (включая dare: D.50,16,218), но собственно относится к совершению определенных действий (или к воздержанию от действий — поп facere) в пользу кредитора независимо от вещноправового эффекта акта. Если должник обязан совершить манципацию вообще, то содержанием предоставления является facere, а не dare, хотя результатом манципации может стать перенос собственности (если должник был собственником данной вещи).
Формулы исков, посредством которых защищались требования из обязательств facere, имели intentio incerta и давали возможность истребовать положительный интерес кредитора. Глагол "inter-esse" (быть между, составлять разницу) указывает на различие между имущественным положением кредитора, ожидавшимся в случае своевременного и полного исполнения, и тем, в котором он оказался в результате неисполнения. Эта разница допускает денежное выражение, определение которого отдается на усмотрение судьи в преторских исках непосредственно в condemnatio: "id quod interest" ("насколько он был заинтересован"), а в цивильных — в intentio incerta: "quidquid ob earn rem dare facere oportet (ex fide bona)" — "все, что по этому делу следует дать, сделать" ("в соответствии с принципом bona fides" — добавление для исков bonae fidei). При расчете учитывались не только имущественные потери кредитора (damnum emergens, в средневековой терминологии), но и упущенная выгода (lucrum cessans)4.
4 Оппозиция "damnum — lucrum" известна классикам (D.13,4,2,8).
Глава 4. Предоставление
В отличие от положительного интереса, негативный (отрицательный) интерес кредитора рассчитывается из сопоставления его актуального имущественного положения и того, в каком он находился бы, если бы сделка вообще не была заключена. Этот подход также выработался в iudicia bonae fidei и применялся в случае взыскания ответственности за dolus in contrahendo посредством иска из данного контракта (например, за продажу res extra com-mercium). Неимущественный интерес (моральный ущерб и т. п.) правовыми формами не учитывался.
Личный характер предоставления должен соблюдаться на обеих сторонах обязательственного отношения: невозможно принять на себя ответственность за поведение третьих лиц, так же как невозможно установить обязательстэо в пользу лица, отличного от кредитора.
"Alteri stipulari nemo potest" ("Никто не может стипулиро-ватъ в пользу третьего лица"), — установил в конце II в. до н. э. Квинт Муций, подчеркивая необходимость совпадения сторон в обязательстве со сторонами в сделке (ср. Q.Mucius in D.50,17,73,4). В противном случае выгодополучатель должен иметь и требование к должнику, то есть возникнет отношение прямого представительства между стипулятором и выгодополучателем.
Ulp., 49 ad Sab., D. 45,1,38,17:
Alteri stipulari nemo potest, praeterquam si serous domino, filius patri stipuletur: inventae sunt enim huius-modi obligationes ad hoc, ut unusquisque sibi adquirat quod sua interest: ceterum ut alii detur, nihil interest mea. plane si velim hoc facere, poenam stipulari conveniet, ut, si ita factum поп sit, ut comprehensum est, commit-tetur stipulatio etiam ei, cuius nihil interest: poenam enim cum stipulatur quis, поп illud inspicitur, quid intersit, sed quae sit quantitas quaeque condicio stipulationis.
Никто не может стипулироватъ в пользу третьего лица, разве что если раб заключит стипуляцию в пользу господина, сын — в пользу домовладыки: ибо обязательства такого рода созданы для того, чтобы всякий мог приобретать то, что ему выгодно, тогда как в мой интерес не входит, чтобы было дано другому. Конечно, если я захочу это сделать, следует заключить штрафную стипуляцию, чтобы, если не будет сделано так, как было уговорено, штрафная ответственность наступала даже в пользу того, чей интерес ничтожен: ведь когда с кем-нибудь заключается штрафная стипуляция, имеет значение не его интерес, а чтобы предметом стипуляции было какое-либо количество.
Раздел VIII. Обязательственное право (часть I)
Stipulatio poenae позволяет также установить ответственность за поведение третьих лиц (1.3,19,21), тогда как стипуляция, предмет которой непосредственно составляет factum alienum, ничтожна (D.45,1,38,2). Наконец, возможна интерпретация ответственности за объективный факт как за неисполнение, если интерес кредитора в его наступлении (или ненаступлении) был обеспечен обязательством должника, например, при гарантии качества товара (D.21,3,31) или при гарантии покупателю спокойного владения товаром (stipulatio habere licere)5.
Классическая юриспруденция, однако, допускает обязательство, при котором предоставление должно быть осуществлено в пользу третьего лица, хотя оно при этом лишено возможности потребовать исполнения. Пандектисты усматривали в соглашениях такого рода контракты, заключенные как бы в пользу третьих лиц, так как юридически обязательство существует только между сторонами в сделке. Признание такого обязательства основано на предположении заинтересованности кредитора в выгоде третьего лица (если оно, например, по отношению к нему само выступает кредитором). Intentio incerta при обязанности in faciendo позволяла защитить кредитора, заинтересованного в исполнении, независимо от того, кто выступал в роли выгодополучателя по такому обязательству: "quidquid dare facere oportere". В эпоху поздней классики признавалась действительной даже стипуляция dare в пользу третьего лица, лишь бы наличествовал интерес самого кредитора. В соответствии с этим, предметом такой стипу-ляции не считалась certa pecunia (определенная сумма денег) или certa res (определенная вещь) и требование кредитора защищалось посредством actio incerti ex stipulatu.
С требованием личного характера обязательства связано правило: "АЪ heredis persona obligatio incipere поп potest" — "Обязательство не может брать начало от лица наследника" (Gai., 3,158). Сделка, нацеленная на установление обязательства, одной из сторон в котором должен был быть не сам участник, а только его наследник, являлась ничтожной. В соответствии с этим правилом считалась ничтожной стипуляция dare после смерти стороны в сделке, но была действительна стипуляция dare в момент смерти (например, должника: "Cum morieris dari spondes?" — "Обещаешь дать, когда будешь умирать?"): считалось, что она получает силу в самом конце жизни
5 В последнем случае Ульпиан считает, что должник обеспечивает владение покупателя, гарантируя отсутствие притязаний лишь со своей стороны и со стороны своих наследников (D.45,1,38 pr). Такая интерпретация продиктована именно правилом: "Nemo... alienum factum promittendo obligatur" ("Никто... не заключает обязательства, давая обещание о поведении третьего лица").
Глава 4. Предоставление
участника сделки ("in novissimum vitae tempus", — GaL, 3,100). Неудачная формулировка в первом случае исключала такое толкование и лишала стипуляцию силы из-за ее несоответствия логике правовой конструкции ("inelegans esse visum est" — "стала считаться неадекватной", — говорит Гай о подмене лица в обязательстве наследником стороны в сделке).
Правило имело формальное значение, не создавая практических препятствий для установления начального срока сделки посредством ссылки на смерть одной из сторон. Юстиниан отменил его, признавая примат воли контрагентов над формой (С.8,37,11; 1.3,19,13).
Принцип формального равенства сторон в обязательстве не допускает, чтобы определение содержания предоставления было оставлено на произвольное усмотрение одной из них. Для установления обязательства необходима фиксация его предмета и соответственно — объективность в определении содержания требуемого от должника поведения. Требование определенности предоставления выразилось в решении отдельных казусов. Рги-dentes обсуждают, считается ли содержание обязательства определенным, если размер предоставления указан опосредованно — per relationem. Например, цена за товар — объем обязанности dare, возлагаемой на покупателя, — может быть установлена в размере цены, в свое время уплаченной за этот товар продавцом (D. 18,1,7,1). Объем товара может быть выражен через указание на содержимое склада или сундука и т. д. Некоторые юристы (уже Офилий для определения цены, — GaL, 3,140) допускали обращение к суждению третьего лица, чья справедливость не вызывает сомнения у сторон, — arbitrium boni viri6. Характеристика vir bonus (добрый муж) выражает нормативный характер поведения лица, способный обеспечить объективность ожидаемого решения. В отличие от этого arbitrium merum — произвольное суждение (выражение средневековых интерпретаторов) субъективно и потому недопустимо. При условии соразмерности (справедливости) суждения определение содержания предоставления может быть оставлено на усмотрение заинтересованной (даже пассивной) стороны: например, размер алиментов для вольноотпущенников наследодателя, отказанных им по завещанию, могут определять наследники, но по справедливости ("arbitrio boni viri", — Mod. D.34,1,5). В таком случае одно лицо выступает в разных ролях: как сторона в отношении и как третейский судья, формально признанный незаинтересованным лицом. Сходная проблема встает и
6 Сомнения классических юристов в возможности определения цены arbitrio boni viri разрешает в позитивном смысле Юстиниан (С.4,38,15).
Раздел VIII. Обязательственное право (часть 1)
в отношении третьего лица, приглашенного для определения обязанностей сторон, например долей в товариществе (D. 17,2,6; 76; 80).
Если для arbitrium выбрано третье лицо, то оно не может быть заменено в рамках данного соглашения, например стипуля-ции (D.45,1,43), так что его отказ от вынесения суждения сделает стипуляцию ничтожной (D. 45,1,44). Зависимость сторон от арбитра как от объективного фактора — один из критериев определения содержания предоставления per relationem. В противном случае имеет место суждение самих сторон, договаривающихся о содержании предоставления. Так, формула договора подряда, представленная у Катона (Cato, agr., 149), оставляет определение объема работ на усмотрение подрядчика, но с условием утверждения его решения заказчиком в форме одобрения результата труда — opus locatum.
Предоставление должно быть возможным: "Impossibilium nulla obligatio est" ("Обязательство с невозможным предметом ничтожно"). В этом определении Цельса (D.50,17,185), данном в контексте купли-продажи, отмечено необходимое качество предмета обязательства как такового. Правило относится к изначальной невозможности исполнения. Ничтожно обязательство, если объект обещанного предоставления не существует в природе, например гиппоцентавр (hyppocentauros, — D.45,1,97 pr) или уничтоженное пожаром здание (D.18,1,57 pr); если обещано физически невозможное, например построить многоэтажный дом за один день (insulam aedificare) или (что в наше время уже не кажется невозможным) дать в тот же день в Карфагене то, что стипули-ровано в Риме (D.13,4,2,6). Стипуляция facere такого рода естественным образом предполагает начальный срок (D.45,1,14; 73 pr).
Ничтожно обязательство, если предоставление невозможно юридически (Gai., 3,97):
Si quod dari stipulamur tale Если то, что мы стипулируем
sit, ut dari поп possit, inutilis дать в собственность, таково, что
est stipulatio, velut si quis не может быть дано в собствен-
hominem liherum quern ser- ность> ^ипуляция ничтожна; на-
j г,.. пример, если кто-то стипулиру-
vum esse credebat, aut mor- r r a a -, I- я ~
. em, чтобы ему был дан свободный
tuum quern vivum esse человек> которого он считал рабом,
credebat, aut locum sacrum или мертвый, которого он считал
vel religiosum quern putabat живым, или священное или религи-
humani iuris esse, dari <sti- озное место, которое он считал ве-
puletur>. щъю человеческого права.
В случае обмана контрагента (dolus in contrahendo) взыскание по торжественным сделкам, как стипуляция, невозможно, так как
Глава 4. Предоставление
они ничтожны, но (помимо ответственности по actio doli) допускается по сделкам bonae fidei в объеме положительного интереса по иску из контракта, хотя ожидаемого эффекта сделка не производит. Например, если объектом купли-продажи стала res sacra, religiosa или publica (D. 18,1,6 pr). Mod., 5 reg., D. 18,1,62,1:
Qui nesciens loca sacra vel Тот, кто по незнанию купил свя-religiosa vel publica pro pri- щечный, или религиозный, или об-vatis comparavit, licet emptio щественный участок как частный, поп teneat, ex empto tamen хотя сделка не имеет эффекта, од-adversus venditorem experie- нако он успегино вчиняет иск из tur, ut consequatur quod in- купли против продавца с тем, terfuit eius, ne deciperetur. чтобы истребовать то, что составляло его интерес не быть обманутым.
Предоставление должно быть дозволенным: если исполнение обязательства противоречит праву или добрым нравам (contra ius vel bonos mores), сделка изначально ничтожна в плане ius civile.
Дата добавления: 2015-08-10; просмотров: 49 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Общая собственность (communio) | | | Обязательства альтернативные и родовые |