Глава 24 11 страница

И она растерялась, не нашла что сказать. Я стояла на верхней площадке и смотрела на Рейчел.

Под правым глазом у нее красовался сине-зеленый фингал, левая рука была на черной перевязи. От слабости она едва стояла на ногах и тяжело опиралась на перила.

Она никак не отреагировала на кровоподтек на моем лице, хотя ничего другого я от нее и не ожидала.

– Неужели ты меня покидаешь? – закатив глаза, захныкала она.

Неожиданно я почувствовала приступ дикой ярости.

– Покидаю ли я тебя?! – скрежеща зубами, повторила я. Нахмурилась и презрительно выплюнула: – Покидаю ли я тебя?!

– Пожалуйста, не бросай меня! – со слезами на глазах взмолилась она.

И тут на пороге появился Эван. Он явно пытался понять, что происходит.

– Эмма! – позвал он.

Я повернулась к нему, пытаясь обуздать гнев. Он показал глазами на открытую дверь моей комнаты, я кивнула и, не глядя на Рейчел, вошла обратно.

Эван появился буквально через пару секунд.

– Что случилось? – спросил он, закрыв за собой дверь, но я лишь покачала головой.

– Нет, я ее вообще не понимаю. Она, похоже, бредит. – Я не находила себе места и нервно расхаживала из угла в угол.

– Эмма, что она тебе сказала?

– Интересно, почему ее так удивляет, что я уезжаю? – кипятилась я, продолжая мерить шагами комнату.

– Эмма! – воскликнул Эван.

– Она даже не заметила моего синяка. Интересно, а ее вообще хоть капельку интересует, что со мной происходит? Да нет, конечно!

– Эмма! – Эван остановился прямо передо мной, положил руки мне на плечи и заглянул в глаза. – Все, проехали. Не обращай на нее внимания.

Я плотно сжала губы и кивнула:

– Ты совершенно прав. Извини.

– Не расстраивайся, – попытался успокоить меня Эван. – Я знаю, как тебе тяжело. Ладно, нам здесь больше делать нечего.

– Ну да, мы почти закончили, – вздохнула я.

Эван поцеловал меня в макушку и нежно привлек к себе:

– Мы быстро. Хорошо?

Он протянул мне коробку, чтобы я сложила туда висевшие на доске фотографии и предметы с письменного стола, а сам принялся упаковывать одежду, лежавшую на верхней полке шкафа.

Мы поспешно собирали вещи в неуютной тишине. Я старалась отогнать все мысли прочь, не хотелось ни думать, ни чувствовать. Но ничего не получалось. Я не могла сдержать гнев, вспыхивавший каждый раз, когда она спрашивала, почему я уезжаю, словно это яв свое время покинула ее.

– Эмма, ты вся дрожишь, – произнес Эван.

– Прости. Она меня достала, – скривилась я.

– Тогда давай просто уйдем.

– В любом случае вещи уже практически собраны, – согласилась я.

Эван повесил спортивную сумку на плечо и поднял упакованную коробку.

– Сейчас вернусь за последней, – кивнул он в сторону коробки с моими футболками, под которыми я спрятала папины фотографии.

Оглядев на прощание комнату, я внезапно поняла, что чего-то не хватает, и мне сразу стало не по себе.

– Ты идешь? – открыв дверь, спросил Эван.

– Спущусь буквально через минуту, – ответила я, лихорадочно обшаривая глазами комнату. – Хочу еще раз проверить.

– Тогда я сейчас вернусь, – сказал он, деликатно давая понять, чтобы я без него не уходила.

Я встала на колени и пошарила рукой под бюро, а затем – под кроватью. Подняла валявшееся на полу покрывало. Фотография, где я была снята вместе с папой, исчезла. Хотя кому она нужна, кроме нее! Единственная вещь, оставшаяся после отца. И она ее забрала!

Нет, ну надо же! Я была вне себя от злости. Сердце билось так сильно, что не хватало воздуха.

Я не стала ждать Эвана. И не спустилась во двор к машине. Я нашла ее на кухне. Она сидела за столом, резала томаты и слушала радио.

– Может, останешься пообедать со мной? – тепло улыбнулась она.

– Ты что, совсем больная?! – накинулась я на Рейчел.

– Ничего не понимаю. – Она была явно потрясена. – Я думала, что ты захочешь остаться на обед. Думала, мы сможем поговорить.

– О чем?! С чего это я вдруг стала тебе нужна? И неужели ты так сильно тоскуешь по отцу? И действительно ли винишь меня в его смерти? А как насчет твоего наркодилера, который всю душу из нас вытряс, потому что у тебя серьезныепроблемы? Что ж, замечательная тема для разговора за обедом! Нет уж, спасибо, я пас.

– Почему ты так себя ведешь? – спокойно спросила она и встала, чтобы подойти к прилавку.

– Ты это серьезно?! – Я не верила своим ушам. – Ты что, совсемрехнулась?

Она взяла пузырек с прописанным ей лекарством, высыпала на ладонь несколько таблеток и положила в рот, запив водой.

– Или ты, может быть, опять под кайфом? – бросила я ей в лицо.

– Что? Это лекарство для моего запястья. Но тебе-то какое дело? Ты же меня оставляешь. Тебе вообще на меня наплевать. – Голос ее дрогнул.

А меня словно что-то кольнуло в грудь. Случись это хотя бы пару недель назад, я сделала бы все, чтобы ее утешить. Но только не сегодня. И жалость как появилась, так и исчезла.

– Да, мне действительно на тебя наплевать. Впрочем, так же, как и тебе на меня. Можешь принять хоть целый пузырек. Мне пофиг.

– Не понимаю, почему ты так разошлась, – неожиданно разрыдалась она. – Но я буду стараться. Не уезжай. Пожалуйста, Эмили! Мне очень жаль.

– Ничего тебе не жаль! – взвизгнула я, и она вздрогнула, словно от удара. Тогда я чуть понизила голос, и каждое мое слово было пропитано ядом. – Единственное, о чем ты действительно жалеешь, так это о том, что меня родила. Разве не так ты говорила во время очередного прилива пьяных откровений?! Конечно, чего уж там считать, сколько раз ты меня обижала! А я, глупая, тебе это позволяла. Но все, мое терпение лопнуло. Я тебе никогда не была нужна, а мне не нужна такая жизнь. И если тебе будет легче, считай, что я умерла. Ты меня больше никогда не увидишь.

Рейчел упала на пол и задергалась в конвульсивных рыданиях. А я повернулась к ней спиной.

Меня душила слепая ярость. Я буквально налетела на Эвана, который стоял на пороге и молча наблюдал за безобразной сценой. Он отвел глаза, и я сразу поникла. Боже, как унизительно!

Я вихрем промчалась мимо Эвана к машине. По щекам ручьем текли слезы.

– Эмма! – Эван догнал меня и схватил за руку.

– Я не могу, – отдернула я руку. – Не могу больше здесь оставаться. Нам пора ехать. Пожалуйста. Нам пора ехать.

Я отвернулась от него и села на место рядом с водителем. Закрыла глаза, чтобы остановить слезы, и постаралась дышать медленно и глубоко. Каждый вдох причинял невыносимую боль.

Эван сел рядом и достал из кармана ключи.

– Не желаю ее больше видеть. – Я закрыла глаза и яростно потерла лоб. – Я не могу…

– Знаю, – сказал Эван, заводя мотор. – Эмма, постарайся успокоиться. Дыши глубже.

Внезапно мне стало безумно стыдно. Я в отчаянии сдвинула брови.

– Эван, не знаю, что на меня нашло. Я была так… зла на нее. И не могла остановиться.

– Я еще никогда тебя такой не видел, – тихо произнес Эван. – Ты всегда все держала в себе. Да, на это было не слишком приятно смотреть, но, похоже, ты дошла до ручки.

– Эван, я вела себя просто ужасно. Нет, даже хуже, чем ужасно. Я, наверное, тебе противна. – Груз вины оказался настолько тяжелым, что я чувствовала себя совершенно раздавленной.

– Да, ты действительно меня потрясла, – признался Эван. – Ты была вне себя от ярости, и я очень надеюсь, что больше никогда не увижу тебя такой. Но, Эмма, после всего того, что она заставила тебя пережить, твой гнев вполне оправдан. Хотя слова о том, что ты умерла, были явно лишними. Они меня… встревожили.

– Я расстроилась, – прошептала я. – Ты же знаешь, я совсем другое имела в виду.

– Надеюсь, что так.

– А куда мы едем?

Он явно ехал в другую сторону.

– Туда, где тебе станет легче, – ответил Эван.

– Мы что, едем в школу? – изумленно спросила я.

Эван лишь лукаво ухмыльнулся в ответ.

Мы свернули на школьную парковку, и я бросила на него удивленный взгляд.

– Ничего не понимаю.

– Просто расслабься и иди за мной, – сказал Эван.

Школа оказалась практически пустой. В коридоре еще можно было услышать редкие голоса, правда, клубы уже не работали, а спортивные тренировки проводились в другом месте.

Когда мы поднялись на второй этаж, Эван сказал:

– Закрой глаза.

– Ты что, серьезно? – Я сейчас была вовсе не расположена шутить.

– Это не то, что ты думаешь. Просто закрой глаза.

Я тяжело вздохнула, но послушалась. Эван взял меня за руку и повел по коридору. Наконец мы остановились. Я услышала, как звякнули ключи и щелкнул замок.

– Только не смей открывать глаза, – приказал Эван.

И я вдруг сразу узнала витавшие в воздухе родные запахи.

– Дыши, Эмма, – сжал он мою руку. – Дыши полной грудью.

– Как ты догадался? – От прилива чувств слова застревали в горле.

И действительно, в этой комнате дышалось на удивление легко. Я открыла глаза и поймала на себе нежный взгляд Эвана.

– Потому что я хорошо тебя знаю.

Тогда я снова закрыла глаза и вдохнула слабый запах краски, клея и ацетона. И испытала самый настоящий катарсис. Вся моя злость моментально испарилась.

Я подошла к Эвану и обняла его:

– Спасибо тебе.

Он нежно притянул меня к себе, стараясь не потревожить больной бок.

– Эмма, держись крепче за жизнь, – прошептал он. – Ты намного сильнее, чем думаешь.

Я подняла на него сияющие глаза. Он наклонил голову, и у меня перехватило дыхание от тепла его губ, даривших то спокойствие, которое я могла обрести только с ним.

Глава 41

Сила внушения

– Ты где? – спросила Сара, когда я ответила на ее звонок. Вот черт, мы забыли предупредить ее, что к Рейчел ехать уже не надо! – Ой, Сара, прости, пожалуйста! Мы с Эваном едем к нему домой. Я здорово поцапалась с Рейчел, и мы свалили. А ты что, ждешь нас там?

– Да. Вы все собрали?

– Осталась одна коробка. Потом заберем.

– Тогда почему бы мне ее не взять, раз уж я здесь? – предложила Сара.

– Не уверена, что стоит это делать. Когда мы уезжали, Рейчел была просто никакая. Я поступила с ней… довольно жестоко.

– За что боролась, на то и напоролась, – равнодушно бросила Сара. – Мне плевать. Возьму по-быстрому коробку – и назад.

– Мое дело тебя предупредить. В случае чего звони, а так поезжай прямо к Эвану.

– Она что, собирается пойти туда? – удивлено поднял брови Эван.

– Похоже, что да, – пожала я плечами.

– Вау! – скорчил рожу Эван. – Это становится интересным.

Но не успели мы доехать до Эвана, как телефон зазвонил снова.

– Ой-ой-ой, – простонала я, увидев на дисплее Сарино имя.

– Эмма, срочно возвращайтесь сюда! – задыхающимся голосом произнесла Сара.

– Что случилось? – Я оцепенела от страха.

– Рейчел. Она лежит и не двигается. «Скорая» уже едет, но… О боже!

– Сара?! – растерянно крикнула я и ничего не услышала. Связь пропала. – Эван, нам срочно нужно вернуться!

Однако Эван, почувствовав неладное, уже и так повернул назад.

– Что она сказала? – не сводя глаз с дороги, спросил он.

– Рейчел лежит и не двигается. «Скорая» уже едет. Но потом… связь пропала. Эван, если что-то случится с Сарой…

Мысли путались. Я подумала, что, возможно, несмотря на увечья, вернулся за долгом наркодилер. А может, послал кого-то вместо себя. Я не могла усидеть на месте, ужасно хотелось, чтобы Эван ехал быстрее, хотя, судя по тому, как мы мчались по пустынным улочкам, он и так вдвое превысил разрешенную скорость.

– Скоро приедем, – сказал Эван, заметив, как я судорожно вцепилась в поручень над дверью.

Когда мы свернули на Декатур-стрит, я была уже полумертвой от страха. Перед домом, сверкая мигалками, стояли две полицейские и одна пожарная машины, а еще «скорая».

– Ой, нет! – выдохнула я. В голове вихрем пронеслись ужасные картины. Чувствуя слабость в коленках, я выскочила из машины. – Сара! – истошно закричала я, бросившись к дому.

Но меня остановил полицейский, который начал расспрашивать, кто живет в этом доме. Но я не слушала. Отчаянно крутила головой, пытаясь хоть что-то разглядеть через его плечо.

Я уже была на грани нервного срыва, когда увидела, что санитары достают из «скорой» носилки.

– Что происходит? Ради бога, скажите, что с ней все в порядке! Сара! – всхлипывала я.

– Эмма! – послышался ее хриплый голос.

Похоже, она была там, за дверью. Но полицейский поднял руку, и меня оттащили назад.

– Мисс, пока ее не вынесут, вам следует оставаться здесь.

– Что?! – растерялась я. – Что вы имеете в виду?

И тут на пороге показались санитары и пожарные с носилками.

– Нет! – захлебываясь слезами, простонала я. – Нет!

Но потом увидела, что у лежавшей на носилках женщины волосы темные, а не огненно-рыжие, как у Сары.

Я стояла и смотрела немигающими глазами, как Рейчел перекладывают на каталку и надевают на лицо кислородную маску. Я ошеломленно смотрела на нее, чувствуя странную пустоту в душе.

– Эмма! – крикнула выскочившая из дома Сара. Лицо у нее было красным и зареванным.

– Сара! – обняла я подругу. Я понимала, что сломанные ребра потом дадут о себе знать, им и так сегодня досталось, но я не чувствовала боли. Сара рыдала, уткнувшись в мое плечо. И только сейчас я поняла, что Эван рядом. Он помогал полицейскому удерживать меня на месте. – Сара, что случилось?

– Я нашла Рейчел в ее комнате, – задыхаясь, сказала Сара. – Дверь была открыта, а она лежала на полу. Там были таблетки и бутылка водки. Она не шевелилась. А потом перестала дышать. – Сара судорожно вздохнула и прошептала дрожащим голосом: – Эмма, я пыталась. Я действительно пыталась.

– Все хорошо, – попробовала успокоить я Сару. Ее отчаяние разрывало сердце. – Все хорошо.

А потом ко мне постепенно пришло осознание случившегося. Я продолжала твердить: «Все хорошо», но уже плохо понимала к кому обращаюсь. Все стало происходить как в замедленной съемке. Я смотрела на происходящее словно издалека.

Полицейские попросили нас пройти в дом, чтобы ответить на некоторые вопросы. Я что-то объясняла, хотя плохо понимала, что именно. Похоже, я была не совсем адекватна, и весь допрос прошел будто во сне. Они что-то там говорили насчет «скорой» и больницы, но я так толком ничего и не поняла.

– Благодарю вас, – услышала я голос Эвана и увидела, что полицейские возвращаются к своим машинам.

Вокруг подъездной дорожки толпились какие-то люди. Это на бесплатное представление собрались соседи. Вот такие дела. Меня снова загнали в ловушку нескончаемых кошмаров. Я слышала чьи-то голоса, пыталась вглядеться в чьи-то лица.

– Эмма, нам пора, – сказал Эван, и я машинально кивнула. – Хочешь поехать с нами? – Это он обращался уже к Саре, а я все кивала и кивала, как китайский болванчик.

– Эмма? – Сара, по-прежнему продолжавшая хлюпать носом, взяла меня за руку. – С ней все будет хорошо. Обязательно будет.

«С кем?» – хотела спросить я, не понимая, о чем это она. А потом поняла. И когда мой мозг обработал обрушившийся поток информации, мне словно дали под дых.

– Нет, – отрезала я, и Сара с Эваном удивленно на меня посмотрели. – Нет. Я не хочу ехать в больницу.

– Что? – спросила в замешательстве Сара. – Но ведь твоя мама наглоталась таблеток…

– Знаю, – перебила я Сару. – Не желаю ее видеть.

– Неужели тебя совсем не интересует, как она себя чувствует?

– Нет, – честно призналась я. – Не хочу ее видеть. Она сделала это мне назло. Но я не позволю ей причинять мне боль. Не позволю.

– Эмма, о чем ты говоришь?! – возмутилась Сара.

Но Эван присел передо мной на корточки и заглянул в глаза.

– Ты уверена? – спросил он и, когда я кивнула, пристально посмотрел на меня. – Ладно. Мы никуда не едем.

– Эван, ты соображаешь, что говоришь?! А что, если она… – начала Сара.

– Сара, – оборвал он ее на полуслове. – Ведь тебя с нами тут не было. И ехать в больницу сейчас не самая удачная идея. В любом случае нам нужно отвезти тебя домой. У тебя тоже выдалась совершенно сумасшедшая ночь.

– Ничего не понимаю, – растерянно покачала головой Сара.

– Я тебе позже все объясню, – сказал Эван. – Пошли, Эмма.

Мне так и не удалось выйти из заторможенного состояния. Я взяла его за руку и покорно пошла за ним. Они с Сарой выключили свет возле дома, а потом Эван нашел нужный ключ в моей связке и запер дверь. Мы сели в мою машину: я – впереди, Сара – на заднее сиденье. И в гробовой тишине поехали к Саре.

Анну мы застали в невменяемом состоянии. Ей уже звонили из полиции, поскольку там знали, кто Сарин отец. Не успели мы войти в дом, как она бросилась целовать и обнимать нас с Сарой, пристально всматриваясь в наши зареванные лица. Эван, единственный, кто не потерял хладнокровия, вкратце описал ситуацию.

Ужасно болело все тело, а сломанные ребра буквально горели огнем. Разговаривать не хотелось. А тем более слушать. Я мечтала только об одном: поскорее лечь и укрыться теплым одеялом. Наконец, когда Карл с Анной получили необходимую информацию, нас отпустили наверх.

Эван сидел со мной до тех пор, пока позволяли приличия. А когда он ушел, Сара, которой так и не удалось заснуть, забралась в мою постель. Мне тоже не спалось. Я смотрела в потолок пустыми глазами, периодически проваливаясь в темноту.

– Это я виновата, – уже на рассвете призналась я Саре, которая, естественно, ничего не поняла и недоуменно заморгала. – Сказала ей, что она может принять хоть целый пузырек, мне пофиг. Она так и сделала.

– Эмма! – ошеломленно выдохнула Сара, с трудом осознав сказанное. – Ты не могла заставить ее это сделать.

– Но я не уверена, что стала бы ее останавливать, – прошептала я.

– Не смей так говорить! Ты не должна.

– Сара, я ненавижу ее, – сказала я, чувствуя, что сейчас разревусь. – Ты даже не представляешь, как я ненавижу ее. – Мой голос дрогнул, словно правда комом встала в горле. По лицу ручьем потекли слезы, капая на подушку. – Я не хочу ее видеть, потому что… потому что мне все равно, умрет она или нет.

– Ох, Эмма! – всхлипнула Сара. Ее голубые глаза затуманило болью. – Я тебе не верю. Конечно, ты сейчас очень зла на нее. Но я не верю, что ты желаешь ей смерти.

Больше я не сказала ни слова. Мы лежали и молча страдали, пока не забылись беспокойным сном.

Я чувствовала себя виноватой в том, что втянула Сару в эту историю. Но не раскаивалась в своих жестоких словах, опрометчиво брошенных Рейчел. Мне действительно было все равно, умрет она или нет.

– Ты уверена, что не хочешь туда поехать? – взяв сумку, спросила Сара.

Я как раз наклонилась, чтобы поднять с пола засохший помидор.

– Уверена. Закончу собирать вещи. Выкину из холодильника испорченные продукты.

– Тогда встречаемся дома после того, как вернемся из больницы, – сказала Анна. В руках у нее была та злополучная коробка из моей комнаты.

– Ну, к этому времени я уже буду там.

Я собрала с пола разбросанные Рейчел овощи, из которых она тогда собиралась приготовить салат, потом вымыла посуду и освободила холодильник.

Уходя, я даже ни разу не оглянулась. Заперла за собой входную дверь. Выбросила мешки с мусором в мусорный бак рядом с домом и выкатила его на обочину.

Но я не вернулась к Саре, а поехала дальше. Я прекрасно понимала, куда направляюсь, хотя и не позволяла себе задумываться, зачем туда еду и чем это может закончиться.

Я позвонила в звонок в слабой надежде, что его не окажется дома. И когда черная металлическая дверь открылась, у меня екнуло сердце.

– Эмма? – Джонатан пристально посмотрел на меня и сразу спросил: – Что случилось?

– Можно войти? – собравшись с духом, спросила я.

– Ну да, конечно. – Он посторонился, пропустив меня вперед.

Я медленно поднялась по лестнице, Джонатан шел следом. Оказавшись в чистенькой студии Джонатана, я сразу села на диван, а он – на соседнее кресло. Джонатан явно ждал моих объяснений.

– Прошлой ночью Рейчел пыталась покончить с собой, – тусклым голосом сообщила я.

Джонатан задумчиво кивнул и опустил голову.

– Только не надо себя ни в чем винить, – наконец произнес он, и мне показалось, что я ослышалась. Заметив мой удивленный взгляд, Джонатан пояснил: – Ты не должна себя винить… в том, что ничего не чувствуешь.

Теперь я точно знала, почему я здесь: он был единственным, кто меня понимал.

– Если бы ты знал, как мне плохо! Ну что я за человек? Она ведь все-таки моя мать…

– Нет. И никогда ею не была, – ответил Джонатан. – Эмма, она даже близко не похожа на настоящую мать. И ты имеешь полное право ненавидеть ее.

Я закрыла лицо руками и разрыдалась, каждый всхлип отдавался режущей болью в боку, но остановиться было выше моих сил.

Джонатан придвинулся поближе:

– Эмма, ты ничего плохого не сделала. Она сама выбрала свой путь. Никто ее не заставлял.

– Но я сказала ей, что мне плевать, – давясь слезами, произнесла я.

– Ну и что с того? – отозвался Джонатан. – Она, как всегда, проявила эгоизм. Думала исключительно о себе.

– Но мне хотелось… – запинаясь, произнесла я. – Мне хотелось, чтобы она умерла. Тогда, возможно, она перестала бы мучить и себя, и меня… – Слезы мешали говорить. – Ужасно! Я такая…

– Не надо Эмма, она заставляла тебя страдать. Причем постоянно.

Я прижималась мокрым лицом к сильному плечу Джонатана, находя утешение в его объятиях. И только немного успокоившись и собрав в кучку остатки здравого смысла, я поняла, что не должна здесь находиться. Подняла голову и почувствовала у себя на щеке его руку, а на губах – его мягкие губы.

Я соскочила с дивана и попятилась:

– Нет, я не могу.

– Не понимаю, – тяжело дыша, произнес Джонатан.

В его глазах было столько душевной муки, что мне стало не по себе. Я вытерла слезы и покачала головой:

– Нет, не могу.

– Эмма, ты должна спросить себя почему. – Он наконец отвел взгляд, и я сразу поникла. – Потому что ничего не чувствуешь, да? Но если ты здесь, значит ты все же хоть что-то чувствуешь. И не пытайся это отрицать.

Я смущенно покачала головой. Ведь я и не собиралась ничего отрицать. Просто я сама не понимала, почему меня так тянет к нему. Наверное, я здесь, потому что он все понимает. Но тогда почему было просто не позвонить ему? И вовсе необязательно было встречаться с ним лично.

Мысли путались, в голове был полный сумбур.

– Тебе столько всего пришлось пережить за эту неделю, – прошептал он. – Надо набраться терпения и немного подождать. Подождать, пока все не утрясется. Договорились? – Он с надеждой посмотрел на меня. Я промолчала, не совсем понимая, о чем он просит. – Между нами определенно существует какая-то странная связь. И я не знаю, как все это прекратить. А ты? – продолжил Джонатан. Но я не ответила. Ведь он сказал чистую правду. – Эмма, все будет хорошо, обещаю. Мы что-нибудь придумаем.

– Ну ладно, – пролепетала я и, собравшись с духом, добавила: – Мне пора. – На подгибающихся ногах я подошла к лестнице. Обернулась и тихо сказала: – Джонатан, спасибо тебе… за понимание.

– Эмма, я весь в твоем распоряжении, – ласково улыбнулся он.

Я с трудом спустилась вниз. И чувствовала себя ничуть не лучше, чем тогда, когда пришла сюда.

Глава 42

То, за что стоит держаться

Ты спрашивала, почему я остался, хотя имел все основания, чтобы уйти. Эмма, меня с самого начала, помимо моей воли, безудержно влекло к тебе. Эмма, я весь в твоем распоряжении.

Похоже, посреди толчеи из машин и людей на переполненной стоянке я увидела его синий пикап. Однако приглядеться мешала компания парней в куртках со школьной эмблемой. Я даже вытянула шею, чтобы лучше видеть.

– Что ты ищешь? – поинтересовалась Сара.

Парни направились в сторону школы, а машина, которую я приняла за пикап Джонатана, оказалась «шевроле тахо». Я облегченно вздохнула и отвернулась.

– Ничего, – небрежно ответила я.

Она недоверчиво прищурилась. Я попыталась изобразить улыбку, но, похоже, за последние несколько недель я разучилась улыбаться.

– Знаешь, что нам сейчас вовсе не помешает? – просияла Сара.

– Что? – неуверенно спросила я, поскольку мне не слишком понравился озорной огонек в ее глазах.

– Нам нужен День прогульщика! – воскликнула она, когда впереди мы наконец обнаружили Эвана.

Он кивнул нам и остановился.

– Все это обязательно будет. И уже через две недели, – ответила я.

– Запланированныйне считается. В этот день весь класс будет отмечать День прогульщика. Разве это так весело? – фыркнула Сара. – Эмма, тебе необходим эффект спонтанности. Нам надо выбрать день, чтобы забыть обо всех отвлекающих моментах и хорошо провести день. Это то, что доктор прописал.

– Да, было бы неплохо, – вздохнула я.

Последнее время было слишком уж много отвлекающих моментов, включая воскресный визит к Джонатану, который я никак не могла выкинуть из головы. Или каждый день перечитываемое мной сообщение, что он прислал на следующий день. От этого отвлекающего момента хотелось избавиться в первую очередь и просто выкинуть его из головы.

– Так что тебе доктор прописал? – поинтересовался Эван.

– День прогульщика, – гордо провозгласила Сара. – Только мы вчетвером!

– Вчетвером? – удивилась я.

– Ну да, еще Джаред, – объяснила Сара. – Как насчет пятницы? Будет здорово, и Джаред уже приедет на день рождения Эвана. Отправимся на пляж.

– А тебе не кажется, что для пляжа погода не совсем подходящая? – заметил Эван.

– Ерунда, – отмахнулась Сара, которая уже загорелась идеей. – Мы же не станем раздеваться. Организуем пикник, будем строить замки на песке, играть в пятнашки и вообще… Эван, даже не пытайся испортить нам этот день!

Эван хмыкнул и поднял вверх свободную руку:

– Ладно, Сара. Сдаюсь. Тогда, значит, пятница. Должно быть здорово.

– А то!

Я слегка поморщилась, но она, пританцовывая, уже направилась к нашим шкафчикам. Потом я повернулась к Эвану, который шел в другой класс. Он наклонился и поцеловал меня.

– Ты приедешь ко мне после матча? – шепнул он.

– Конечно приеду, – улыбнулась я.

– По-моему, вам не стоит тянуть с этим делом до выпускного вечера, – пошутила Сара. – И вообще, я не знаю второй такой пары, которая настолько нуждалась быв сексе.

– Сара! – одернула я подругу. – Кругом люди!

– Да я просто так говорю, – усмехнулась она и пошла прочь.

Я закатила глаза, чувствуя, что краснею, и направилась к своему шкафчику.

– Мне надо в душ, – сказал Эван, когда мы припарковались возле его дома. – Где тебе удобнее подождать?

– Встретимся в игровой комнате, – ответила я, вылезая из машины.

Когда я уже подходила к лестнице, неожиданно зазвонил телефон. И я собралась было сбросить звонок, как уже делала три раза за сегодняшний день. Но за звонком последовало сообщение:

Эмма, пожалуйста, ответь. Пожалуйста.

Я тупо уставилась на телефон. Его просьба камнем легла на сердце. Ведь я не переставала думать о нем с тех пор, как мы расстались. Хотя так и не смогла разобраться в своих мыслях… или чувствах. Причем старательно избегала разговора с ним, поскольку не знала, какую бурю эмоций может вызвать в моей душе его голос. Но я не могла вечно поступать так с ним… или с собой.

Тогда я села на диван, сделала глубокий вдох и набрала номер.

– Привет, – сразу ответил он.

– Привет, – сказала я, пытаясь унять сердцебиение. – Извини, что не перезвонила.

– Извини, что достал тебя своими звонками. Просто я уже привык каждый день слышать твой голос, и мне становится плохо, когда ты не звонишь.

– Знаю. Мне тоже плохо.

– Я даже чуть-чуть испугался. Решил, что… больше тебе не нужен. Ну, сама понимаешь, ведь Рейчел уже нет рядом и…

– Не смей так говорить, – перебила я его. – Я собиралась позвонить, поговорить с тобой, но… я не знаю, что сказать. Не знаю, что ты хочешь услышать.

– Эмма, я ничего не хочу и ничего от тебя не жду. Я только хочу быть честным. Вот и все. – Он замолчал, а я отчаянно пыталась понять, чего он добивается. Но потом он неожиданно спросил: – А как тебе теперь спится?

– На самом деле очень хорошо, – беззаботно рассмеялась я. – Возможно, ты меня вылечил, а возможно, просто исчез повод для беспокойства. А как ты? Кошмары не мучают?

– Мучают время от времени.

– Значит, ты теперь тоже спишь, – заключила я.

– Я бы так не сказал. То и дело вскакиваю. Боюсь пропустить твой звонок. Так что… со сном опять проблемы.

– Извини, – виновато ответила я.

– Ничего страшного, – отозвался он. – Когда я тебя увижу? Я думал… мы сможем поговорить. Так много надо тебе сказать. Но это не телефонный разговор.

– Хм… – Я уже была сплошным комком нервов. – Не уверена. – Тут внизу хлопнула дверь, и я буквально подпрыгнула от неожиданности. – Все, закругляюсь. Кто-то идет.

– Эмма! – с надрывом произнес Джонатан. Я продолжала его слушать и одновременно следила за лестницей, ожидая, что вот-вот появится Эван. – Я знаю, сейчас ты растеряна, но мне не хватает нас, я имею в виду наших разговоров, когда мы могли поделиться друг с другом тем, что никто другой понять не сможет. И я не хочу это терять, терять тебя.

Дата добавления: 2015-08-10