Бернский инцидент

Чем ближе становилась победа, тем более мрачным становился Черчилл. Мировая война не прибавила славы к его бесславной карьере. Советский Союз, уничтожению которого он посвятил свою политическую деятельность, был близок к превращению в мировую державу с решающим словом на европейском континенте. Его удручала доверительность в отношениях между Сталиным и Рузвельтом и изменение отношения мировой общественности к Советскому Союзу. На Крымской конференции Рузвельт на одном из заседаний сказал, что США примут все меры для сохранения мира, но не за счет содержания большой армии в Европе. Американские войска останутся там, по его словам, самое большее на два года. Главной целью США был Китай и все внимание американских государственных деятелей и деловых кругов было приковано к этой стране. Разумеется, и правящие круги США были не в восторге от нарастающей мощи и влияния Советского Союза, они опасались также возникновения в его лице соперника на мировой арене, но их опасения были не столь сильны, как у Черчилля, т.к. мало кто верил, что он скоро сможет оправиться после столь разорительной и разрушительной войны.

Руководство фашистской Германии рассчитывало на "последний шанс", который мог возникнуть в результате раскола среди союзников. В их головах возникали причудливые сценарии такого раскола, которым они могли бы воспользоваться, чтобы спровоцировать столкновение между союзниками. Геббельс постоянно убеждал Гитлера о "политическом кризисе в лагере противника", стремясь тем самым продлить сопротивление германского нацизма и отсрочить свои последние дни. Вместе с тем предпринимались и практические действия, которые могли вызвать кризис в лагере союзников.

Одним из первых таких действий была попытка командующего войсками СС на итальянском фронте генерала Вольфа вступить в контакт с руководителем американской разведки в Женеве Алленом Даллесом. Суть предложения генерала Вольфа была в заключении перемирия на итальянском фронте без участия Советского Союза. По мнению немецкого руководства, а инициатором этого маневра был сам рейхсфюрер СС Гиммлер, такая тактика с "частичными капитуляциями" на Западе открывала многообещающие перспективы раскола лагеря союзников. Условия для его успеха представлялись более благоприятными, чем в другом месте. Итальянский фронт находился под командованием англичан и это имело немаловажное значение для успеха предприятия. Фельдмаршал Александер, командовавший англо-американскими войсками на итальянском фронте, был человеком, как и Черчилль, ненавидевшим "большевизм" и считавшим его главной опасностью для мира.

8 марта 1945 г. Аллен Даллес тайно встретился с Вольфом в Цюрихе. Советский Союз не был поставлен в известность о переговорах, и стороны договорились, что они будут вестись в строжайшей тайне. Аллен Даллес согласился с Вольфом о неучастии советских представителей на переговорах. Это была тайная операция, которая проводилась за спиной Советского Союза, направленная против него. Частичная капитуляция на юге нарушала общее соглашение о безоговорочной капитуляции. С другой стороны, сепаратная военная капитуляция на юге открывала западным войскам пути к наступлению, когда они могли продвинуться, встречая незначительное символическое сопротивление, до Вены и дальше в направлении Эльбы и Берлина.

Переговоры продолжались до 19 марта. Стороны договорились, что речь должна идти об общей капитуляции немцев на Западном фронте, что открыло бы Западный фронт для союзников. Вольф направился в ставку фельдмаршала Кессельринга, командующего Западным фронтом фашистской Германии, чтобы заручиться его согласием. Рузвельт, как только ему стало известно о переговорах, поручил Гарриману, послу США в Москве, поставить о них в известность Советское правительство. Он сообщил Молотову, что речь идет о простых "беседах". Советский министр иностранных дел заявил, что советское правительство не возражает против таких "бесед", оно лишь требует участия в них советских офицеров. Такое требование ожидалось, но для Запада было нежелательным.

Переговоры с Вольфом продолжались. Фашистскому руководству важно было, чтобы они состоялись, с тем, чтобы о них стало известно советскому руководству. Более того, немцы использовали переговоры с командованием союзников для переброски на советский фронт из Северной Италии трех дивизий. Для оправдания действий союзников 21 марта Госдепартамент направил Молотову ноту, чтобы информировать его об этом "инциденте". Реакция Москвы была резкой. 22 марта Молотов направил Гарриману ноту, открыто ставившую под сомнение искренность Соединенных Штатов. Он считал недопустимыми такие сепаратные переговоры без участия советских представителей.

Западные руководители соглашались на участие советских представителей в переговорах, но лишь в заключительной части, когда в Казерте, ставке фельдмаршала Александера, состоялось бы подписание акта о капитуляции. Рузвельт решил лично обратиться к Сталину, чтобы рассеять его подозрения. В телеграмме от 25 марта он писал, что "в результате недоразумения факты, относящиеся к этому делу, не были изложены правильно". В свою очередь, сам Рузвельт исказил факты, пытаясь убедить Сталина, что переговоров как таковых не было, и речь шла о беседе нескольких американских офицеров с несколькими немецкими офицерами. Письмо Сталина от 3 апреля явилось "громом с ясного неба". Он показал неинформированность Рузвельта: "Переговоры были и они закончились соглашением с немцами, в силу которого немецкий командующий на западном фронте маршал Кессельринг согласился открыть фронт и пропустить на восток англо-американские войска, а англо-американцы обещались за это облегчить немцам условия перемирия"⁶¹. Сталин подчеркнул, что немцы поэтому прекратили на западе войну против Англии и США, но в то же время продолжают войну против Советского Союза. Послание Рузвельта Сталину 5 апреля было попыткой несколько сгладить возникшие разногласия, которые грозили перерасти в кризис. Он обещал: "в случае любой капитуляции вражеской армии в Италии, не будет иметь место нарушение нашего согласованного принципа безоговорочной капитуляции" и "будет приветствоваться присутствие советских офицеров на любой встрече, которая может быть организована для обсуждения капитуляции"⁶². Сталин также решил не углублять разногласий и ответил, что "никогда не сомневался в Вашей честности и надежности, так же как в честности и надежности г-на Черчилля", но он полагал, что перед лицом окончательной победы речь идет о том, что может позволить себе союзник в отношении другого союзника и чего он не должен позволять себе. Советская сторона считала безусловно необходимым при любой встрече с немцами по вопросу капитуляции участие всех союзников⁶³.

В послании Черчиллю в этот же день он писал о выявлении разных точек зрения по вопросу об обязанностях и правах союзников. Черчилля возмутило это письмо, он не мог допустить и мысли, что кто-то может поучать его в вопросах порядочности, а также прав и обязанностей. Он обратился к Рузвельту, советуя ему проявить твердость в отношениях со Сталиным и придерживаться единой политической линии с Англией. Но Рузвельт не последовал совету Черчилля. То ли потому, что последнее послание Сталина обезоружило его своей искренностью, простотой и прямотой, то ли потому, что он пересмотрел свое мнение о точности информации, которой его снабдили относительно переговоров. Но он ответил 12 апреля за несколько часов до смерти на телеграмму Сталина. Поблагодарив "за искреннее пояснение советской точки зрения в отношении бернского инцидента", он объявил его "отошедшим в прошлое". И добавлял затем: "Во всяком случае не должно быть взаимного недоверия, и незначительные недоразумения такого характера не должны возникать в будущем"⁶⁴.

Бернский инцидент действительно не имел большого политического значения, но для Сталина с его обостренным чувством подозрительности он представлялся важным для предупреждения в будущем попыток западных держав вступить в сепаратный сговор с нацистами. У него было достаточно информации об энергичных мерах, которые предпринимали Гиммлер и Шелленберг для установления контактов с западными державами через Швейцарию и Швецию, используя для этого каналы Красного Креста. В дни, когда шли переговоры в Берне, в Берлин прибыл представитель шведского Красного Креста граф Бернадотт, который вел переговоры об условиях его посредничества с западными союзниками. Были и другие факты. Раздувая значимость переговоров в Берне, Сталин предупреждал западные державы о своей информированности относительно таких акций и своей решимости пресекать их.

28 апреля 1945 г. в Казерте был подписан акт о капитуляции немецкого фронта в Италии. На церемонии подписания акта присутствовал в качестве наблюдателя советский представитель генерал Кисленко. Капитуляция вступила в силу 2 мая. Первый инцидент в союзных отношения был благополучно преодолен, но впереди "большой союз" ожидали еще более острые кризисы.

Черчилль торжествовал. Он добился важного успеха в осуществлении своей идеи частичной капитуляции германских вооруженных сил и надеялся использовать ее в более широком масштабе вплоть до заключения сепаратного мира с Германией. Сталин отнесся к бернскому инциденту спокойно. Он держал под контролем весь ход переговоров с Вольфом, он также знал доподлинно, что у Вольфа не было полномочий подписывать договор. Это была очередная игра нацистов, направленная на раскол среди союзников.

Смерть Рузвельта 12 апреля 1945 г. зародила новые надежды Гитлера. Надежды на "чудо", которое должна была принести судьба, которая до этого благоволила Гитлеру. Он серьезно надеялся, что смерть Рузвельта приведет к распаду "великого союза", который должен был спасти Германию. В этот день в бункере имперской канцелярии шампанское лилось рекой. Гитлер был в состоянии неописуемой эйфории. 18 апреля он вызвал Вольфа в Берлин и нарисовал ему картину военного положения. Его "великая идея заключалась в создании трех опорных пунктов обороны Германии: на севере, в Шлезвиг-Голштинии, на юге в Баварских Альпах, и наконец, в Берлине. В этих опорных пунктах он рассчитывал сосредоточить свои лучшие из оставшихся сил, а сам остался бы в Берлине защищать его - пока западные союзники и русские друг другу не вцепятся в горло"⁶⁵. Верховное командование вермахта издало суровые приказы. Все города должны были защищаться до последнего. Любые попытки измены должны были пресекаться в корне. Выиграть время - это был ключевой принцип.

Между тем Черчилль готовил новое предательство в отношении своего союзника - Советского Союза. В своих мемуарах он пишет, что центральная проблема - крушение германской военной мощи могло привести к фундаментальному изменению в глобальном масштабе в отношениях между коммунистической Россией и демократическим Западом. Общий враг, который был почти единственным связующим фактором великого союза, уходил в прошлое и, по мнению Черчилля, или же нужно было остановить Советский Союз как можно дальше к востоку, или же противопоставить ему силу, которая не дала бы воспользоваться Советскому Союзу плодами своей великой победы.⁶⁶

Ему приходит новая безумная идея, осуществление которой могло бы привести к опасным последствиям и разрушить антифашистский союз. В ее основе были следующие идеи:

1. Советская Россия стала смертельной опасностью свободному миру;

2. Необходимо открыть немедленно новый фронт против ее стремительного движения вперед;

3. Этот фронт должен углубиться как можно дальше на восток;

4. Захват Берлина является главной целью англо-американской армии;

5. Освобождение Чехословакии и вступление в Прагу американской армии будет иметь важные последствия в ситуации на европейском континенте;

6. Западные державы должны иметь в Австрии и Вене такие же права, как и Советский Союз;

7. Агрессивные претензии маршала Тито в отношении Италии должны быть пресечены (имеются в виду территориальные претензии югославского руководства к Италии - Г.Х.);

8. Наконец, самое важное: между Западом и Востоком должны быть достигнуты соглашения по всем крупным европейским проблемам до того, как армии демократических стран демобилизуются или западные союзники уступят какую-либо часть германской территории, которую они завоюют.

Чтобы осуществить свой замысел, Черчилль помчался в штаб Эйзенхауэра. Он хотел убедить его в необходимости быстрейшего продвижения на Берлин и овладеть городом до прихода советских войск. Но у американского командующего был свой план действий. Он состоял из трех частей. Первая предусматривала наступление армии Брэдли к Эльбе для встречи с советскими войсками. Вторая и третья планировали наступление на севере и занятие Шлезвиг-Голштинии и наступление на юге для вступления в Австрию. Эйзенхауэр отклонил "план" Черчилля. Во-первых, сказал он, американское командование уже сообщило Сталину о своих планах и менять их не собиралось. Во-вторых, если бы западные союзники бросили войска с намерением захватить Берлин, то советское командование просто окружило бы немецкую столицу задолго до того, как американо-английские войска подошли бы туда. И, наконец, наступление на Берлин оторвало бы союзные войска от баз снабжения и немцы могли легко перерезать их.

Английский премьер-министр решительно возражал против действий Эйзенхауэра. Американский командующий писал в мемуарах: "Он не соглашался с моим планом и считал, что, поскольку кампания теперь приближалась к завершению, действия войск приобрели политическое значение, которое требует вмешательства политических лидеров в разработку широких операционных планов. Он, очевидно, полагал, что мое послание генералиссимусу (Сталину - Г.Х.) явилось превышением моих полномочий связываться с Москвой по чисто военным вопросам. Он был сильно огорчен и обеспокоен тем, что в плане не предусматривалось в первую очередь бросить вперед Монтгомери со всеми силами, которые я мог выделить из состава американских войск, в решительной попытке захватить Берлин, опередив русских"⁶⁷.

Черчилль и Рузвельт незадолго до этого договорились, что независимо от расстояния, на которое могут продвинуться в восточном направлении, английская и американская зоны оккупации будут ограничены на востоке линией, проходящей в 300 км западнее Берлина. Эйзенхауэр знал об этом и поэтому высказывал мысль, что упорство Черчилля основывалось на убеждении, что позднее западные державы извлекут из этого обстоятельства огромные преимущества и смогут воздействовать на последующие события. Речь шла о послевоенной политике, когда можно было создать нового врага в лице Советского Союза и укрепить англо-американский союз, но уже направленный против Советского Союза.

Черчилль затеял переписку с генералом Маршаллом, пытаясь дезавуировать действия американского командования, но без видимого успеха. Генерал Эйзенхауэр не изменил своих планов и продолжал действовать в соответствии с ними. Координация действий с советским командованием продолжалась. 25 апреля разведывательные дозоры 69-й американской дивизии встретились на Эльбе с подразделениями 58-й гвардейской дивизии советской армии. Эта встреча состоялась у Торгау в 120 км от Берлина. Союзники пожали друг другу руки в самом сердце Германии. Германия была рассечена и началась агония нацистского режима.

Это произошло уже после того, как советские войска начали штурм Берлина. Наступление на город началось 16 апреля. Берлин был окружен с запада, севера и юга войсками 1-го Белорусского (Г.Жуков), 2-го Белорусского (К.Рокоссовский) и 1-го Украинского (И.Конев) фронтов и, несмотря на отчаянное сопротивление остатков гитлеровской армии, 29 апреля ворвались на окраины города. Немцы цеплялись за любое из многочисленных препятствий - каналы, платформу, железнодорожные насыпи, метрополитен. 29 и 30 апреля бои шли за рейхстаг. К вечеру 30 апреля, когда на нижних этажах еще шел бой, два советских сержанта водрузили Красное знамя на огромном куполе дворца. Утром 2 мая состоялась капитуляция остатков берлинского гарнизона. Гитлер покончил самоубийством 30 апреля, а 1 мая также покончил с собой и официальный агитатор нацистского режима Геббельс.

Однако войне в Европе суждено было затянуться еще на несколько дней: предстояло освободить западную часть Чехословакии, где оставалась немецкая группировка численностью около миллиона человек. Советские войска продвигались к чехословацкой столице с юга, севера и востока. Ближе всех, однако, к ней были американские войска. Прага между тем находилась к востоку от той демаркационной линии, которая была согласованно установлена между зонами действия соответствующих армий. Немцы старались сдержать наступление советских войск и сдаться американцам. И.Конев отклонил предложение генерала Брэдли двинуть к Праге американские войска. 5 мая город восстал, 9 мая танковые колонны 1-го Украинского фронта прибыли в Прагу и были триумфально встречены населением.

Политика Черчилля вновь потерпела крушение. Берлин, Прага и Вена были взяты советскими войсками. Американское руководство не уступило его требованиям и идти на конфронтацию с советским руководством не решилось, памятуя, что война не кончается в Европе, а предстоит еще закончить ее на Дальнем Востоке, где капитуляции Японии еще нужно было добиваться.

Гитлер перед смертью передал свои полномочия адмиралу Деницу, который находился на севере Германии. Дениц предпринял еще одну попытку достичь сепаратного мира с западными державами. В ночь с 6 на 7 мая в штаб-квартире Д.Эйзенхауэра в Реймсе, по его поручению, начальник штаба вермахта генерал Иодль подписал акт о безоговорочной капитуляции перед всеми державами-победительницами. Однако Сталин не удовлетворился этим жестом. Он потребовал, чтобы капитуляция была подписана в Берлине в присутствии представителей всех союзных армий и, в первую очередь, Г.Жукова. Церемония подписания акта состоялась теперь в Берлине. На этот раз от немцев свою подпись поставил генерал Кейтель. От союзников присутствовали: от англичан маршал авиации Теддер, от американцев Спаат и от французов генерал де Латтри де Тассиньи. Акт о безоговорочной капитуляции фашистской Германии 9 мая в 0 час. 30 мин. принимал маршал Г.Жуков. Война в Европе закончилась.

СССР вышел победителем из смертельного поединка. Германия была разгромлена, фашизм уничтожен, опасный очаг войны в Европе был ликвидирован. Советский Союз внес в достижение этой победы не только самый большой вклад, но и одержал огромную моральную победу, став главным выразителем идеи необходимости самого широкого единства антифашистских сил. Огромное значение имела дипломатия Советского Союза, которая сумела умелыми действиями, твердостью и принципиальностью и в то же время своей гибкостью сохранить единство большого союза.

Дата добавления: 2015-08-10