Беты: |Chaos Theory|, Deine kleine Billy 4 страница

-Конечно. Его вчера на скорой увезли. Запустил болячку с работой… - вдруг до девушки дошло – Постой, но завтра воскресенье!

-А у нас теперь выходных оооочень мало будет – издевательским тоном проговорил Билл – Привыкай…

-Как скажете герр Элгрэй – спаясничала Люси. – Ну, пока тогда?

-Пока.

Билл отложил «игрушку» и продолжил прерванное занятие. Меланхолично облачаясь в тренировочный костюм, парень не заметил, как его уединение нарушил всем нам хорошо известный Томас. Он стоял у входа в раздевалку, не смея пройти дальше, опасаясь реакции на свое присутствие. Из душевой доносились немногочисленные голоса, но, по сути, они с Биллом были одни. Ощутив на себе пристальный взгляд, Вильгельм обернулся, встречаясь с коньячным взглядом мальчишки.

-Если ты стесняешься, я уже закончил. Сейчас уйду… - спокойно пояснил свои действия Билл, убирая вещи в спортивную сумку.

-Нет…я просто хотел спросить… - пролепетал Том, стараясь убить зачатки волнения в голосе.

-О чем конкретно? – Билл встал перед парнем, кивком головы давая понять, что он готов выслушать.

-Почему… - Том на мгновение отвел взгляд от прожигающих голубых глаз, набрав в легкие больше воздуха. – Почему ты так отреагировал?

-На что?

-Ну, на то…на то, что я…э…оттолкнул тебя. – волнение не желало умирать, коварно воскресая вновь и вновь.

-Не из-за этого, Том – Билл устало потер переносицу двумя пальцами. – Тебе нужна причина, я так понимаю?

-Да

-Зачем?

-Я хочу знать – Томас перемялся с ноги на ногу, обдумывая запланированное еще дома. Получится у него сделать это или же нет?

-Ты был в праве меня оттолкнуть, но повесить всю вину на меня - такого права ты не имел… - Билл без надменности или сарказма взглянул на мальчика, подмечая в его взгляде разочарованные нотки.- Переодевайся, и идем на лед. Нам предстоит много работы.

Намереваясь покинуть помещение, Вильгельм двинулся мимо мальчишки, но был остановлен резким рывком руки Томаса, который отчаянно прижался к его губам своими. Том впился в рот Элгрэя, не желая отпускать и боясь, что тот может уйти. Слегка ошарашенный Билл, не сразу ответил на поцелуй, но то, как Том ласкал его губы, не оставило иного выбора, кроме как поддаться воле дурманящего наслаждения. Спустя несколько сладостных и упоительных секунд нежного поцелуя, Том прервал приятное занятие и уперся лбом о лоб Билла, чуть слышно прошептав:

-…я хочу…

Дыхание было глубоким, и вырывалось изо рта горячими воздушными потоками. В голове все перемешалось, словно в черепную коробку засунули бытовой миксер, который был включен на максимальную мощность. При всем умении сдерживать свои эмоции, Билл не мог справиться с нахлынувшими на него снежной лавиной ранее неведомыми ощущениями. Он почувствовал себя несмышленым мальчиком, у которого никогда не было ни поцелуев, ни ласк, ни секса. Подростковый период давно канул в лету, забрав с собой острую восприимчивость всего нового и непривычного. Но сейчас Вильгельм встал на одну ступеньку с Томом, который так же боролся с бешено колотящимся сердцем, поражаясь тому, что он все-таки смог сделать первый шаг, и наглядно показать свои желания. Точнее тактильно.

Билл пытался усмирить нежданно прокравшееся в его душу чувство. Оно не было большим и всеохватывающим. От него не перехватывало дыхание и не сосало под ложечкой. Это чувство не вызывало мелкой дрожи в пальцах, когда прикасаешься к телу желанного человека, стремясь подарить всю свою нежность и заботу. Не щемило в груди, от понимания, что эмоции настолько обширны, что даже страшно подумать, как ты можешь с ними справиться один. Билл ничего подобного не испытывал, да и рано говорить о великом, когда можно довольствоваться малым. Этот, казалось, спонтанный и отчаянный порыв со стороны Тома, поселил в Билле что-то маленькое и трепещущее. Словно непокорный огонек свечи, эта частичка перышком ласкала Элгрэя изнутри. Вильгельм никак не мог разгадать, почему этот мальчишка так действует на него. Почему вызывает кардинально полярные эмоции за столь короткие сроки. И не смотря на то, что он добился своей первоначально поставленной цели: заполучить Тома, чтобы тот сам желал его, Билл упивался своей победой, но без злого насмехательства. Он не восторгался своим превосходством, самоутверждаясь на фоне надломленного мировоззрения юноши. В конце концов, Том сам дал начало трещине в ледяной защитной корке Элгрэя, заставив его думать несколько иначе о своей жизни, переживать странные эмоции, отдаленно похожие на прежние из его опыта. И удивительным было то, что все эти сумбурные мысли пронеслись в голове Вильгельма за доли секунд, когда голос мальчишки едва разорвал непонятно откуда взявшуюся вокруг тишину.

-Слышишь? Хочу… - повторил Том, уткнувшись носом в теплую щеку Билла. Его руки замочком сомкнулись на узкой спине Элгрэя, прижав стройное тело ближе к себе.

-Чего хочешь? – не дрожащим шепотом отозвался Вильгельм, вдыхая неопределяемый, но такой приятный запах мальчика.

-Чтобы ты был рядом, чтобы можно было тебя целовать и обнимать – Том еще сильнее сжал объятья, отчего Билл, опасаясь задохнуться, немного отстранился от него.

Реальность потеряла смысл, казалось, что все происходит в совершенно иной ее плоскости, где время и события несутся со скоростью, которую можно ощутить только тогда, когда чреда случайностей и предопределенностей достигнет своего результата, придя к логическому завершению.

-Том…- Билл с сомнением в действительности происходящего всматривался в красивые карие глаза, обрамленные пушистыми черными ресницами - …Ты уверен?

Ни с того ни с сего, Томас расплылся в искренней улыбке, начиная тихо смеяться. Билл смотрел на реакцию мальчишки, и не понимал, что он такого смешного мог сказать. Но отметил для себя, удивившись данному факту, что он впервые видел улыбку Тома: открытую и красивую, сверкающую рядом белоснежных зубов и заразительно притягательную. А Томас, вновь обняв растерянного(!) Элгрэя, спрятал лицо в складках мягкой ткани толстовки на плече Билла и сквозь смешки тихо оправдывался:

-Прости меня…просто…это слово преследует меня…веришь? Вот, как ты появился…так и оно…до смешного… - Том продолжал довольно улыбаться, скрывая свою неадекватность, уткнувшись в острое плечо.

Билл обнял млеющего подростка, запустив руку в мягкие густые волосы.

Он хотел вернуть себе чувство уверенности и жесткости. Но Том выбил его из стандартной картинки будней, поместив в мир, где все перевернулось с ног на голову, срывая приевшиеся стереотипы с массивных основательных петель. И возникал лишь один вопрос: «Что делать дальше?».

«Он не станет просто пользоваться мной…он не такой. Совсем юный. А я? Ведь не смогу отказать себе, когда он такой покорный, готовый принять любую ласку».

Как это часто бывает, самые чувственные и интересные моменты обязательно кто или что-нибудь прервет. Парни стояли в пустой раздевалке спортивного комплекса, но за толстой бетонной стеной в душевой комнате все же были другие люди, и эти люди дали о себе знать приближающимися шлепающими звуками босых ног.

-Переодевайся и на лед… - шепнул Тому Билл, касаясь губами его виска.

Высвободился из цепких рук мальчика и без улыбки, без всяких эмоций на лице еще раз всмотрелся в глаза, пьянящие лучше всякого виски. Уходить не хотелось, но оторваться от него было необходимо.

«Полтора месяца…»

***

Краснея от пяток до кончиков ушей, Том менял свой наряд, находясь среди только что вышедшей из душа группы парней. Ему представлялось, что они все видели, как он и Билл целовались. Он постоянно оглядывался на весело что-то обсуждавшую компанию, и пытался поймать на себе осуждающий взгляд. И скорее не осуждающий даже, а такой, когда ты знаешь чью-то тайну, нечто очень личное. Лукавый взгляд.

Но слава Господу, Том не заметил ничего подобного, и справившись с резко накрывшим его смущением, вышел из душной раздевалки.

Минуя узкие коридоры, юноша задумался о том, а правильно ли все-таки он поступил. Как строить отношения с себе подобным? Том задумался об этом только теперь. Он определился с желаниями своего тела, но кроме оболочки есть еще внутренний мир. И как бы пафосно не звучало, у человека есть душа, которую тоже интересно узнать. Безусловно, прикосновения Билла будоражили гораздо больше, чем несмелые ласки ровесниц. Девочки постоянно смущались и лишь позволяли проявлять инициативу, не возвращая ее со своей стороны. Они разрешали себя целовать и гладить в достаточно интимных местах. Но оказалось, когда кто-то делает все то, что ты сам делал с другими, это гораздо приятнее и возбуждающе. От пристального внимания Элгрэя к скромной персоне Тома, кровь в теле мальчишки начинала течь с удвоенной скоростью, оголяя нервы, делая кожу чувствительнее во сто крат. Такая реакция организма была сродни наркотику: ее хотелось чувствовать со стабильной постоянностью.

Удивительная штука - наш мозг. Ему не живется спокойно, поддаваясь несущим волнам реки жизни. Он постоянно стремится что-то обработать, что-то из чего-то изъять, сделать вывод, сочинить вопросы. И насколько бы легче жилось людям, если бы мы сами не загружали свою голову нужным и ненужным хламом. После расставания прошли считанные минуты, а у Тома появились новые вопросы. И это притом, что, в принципе, еще ничего не было решено между ним и Биллом. Детский период слов «Почему?» и «Зачем?» не покидает нас на протяжении всей жизни, каждый раз подкидывая каверзные задачки.

В выходной день на катке было гораздо больше народу, чем в будни. Но размах ледяного поля позволял с легкостью уместиться всем желающим без толкотни и претензий друг к другу. Найдя взглядом высокую худую фигуру альбиноса, Том незаметно для себя едва улыбнулся. Билл так же, как и в первую их тренировку, кружил на льду, выполняя незамысловатые элементы для разминки. Наспех зашнуровав фигурки, Том направился к Элгрэю, лавируя между снующими вокруг людьми.

-Ты долго… - бросил Вильгельм, подъехав к Тому.

-Знакомого встретил… - соврал брюнет, с целью скрыть истинную причину своей задержки.

-Ладно… - вздохнул Билл – я тебе сейчас покажу основные шаги и связки. Потом, если сможешь, повторишь…

-Да что там сложного-то?! – легкомысленно воскликнул Томас…

-И все же…ты не профессионал, и придется начинать с нуля. Ты, кстати, с какого возраста катаешься? – голос Билла звучал ровно и уверенно, будто между ними ничего не было и не может быть. Тома эта маленькая перемена в поведении Элгрэя слегка напрягла.

-С пятнадцати…ну можно с четырнадцати сказать… - парень отвел глаза, цепляясь взглядом за проскользнувшую мимо девушку.

«Вот она-то точно лет с восьми. А я…ничтожество…»

-И все сам? – искренне поразился Билл.

-Ну, не люблю я, когда командуют мной… - всплеснул руками Томас, возмущенно глянув на Элгрэя.

-Не ершись! Никто тебя осуждать не собирается. Просто того, что я видел сложно достигнуть самообразованием, даже за два года.

-Я внимателен к деталям…и, может, я особенный?…- едва улыбнувшись, произнес Том.

-Особенный, говоришь? – хмыкнул Билл.

-Ну, ты же меня выбрал, а никого-то другого…- темные шоколадные глаза хитро сощурились, а на губах обозначилась игривая улыбка.

-Не обольщайся…тебе предстоит еще много чему научиться. Смотри… - и понеслась.

***

Домой Том вернулся ближе к шести часам вечера. Измотанный и уставший. Тело было невообразимо тяжелым, а голова напротив – подозрительно легкой. Билл выжал из него все соки, придираясь к каждой мелочной ошибке: то он не на ту ногу выехал, то лезвие не так поставил, то зубцами неправильно оттолкнулся. Но к концу бесконечной тренировки, Том все же смог добиться от Элгрэя похвалы. На протяжении всего занятия Вильгельм был серьезным и требовательным. Тому даже показалось, что отчужденным. Словно в первую их встречу, в раздевалке и сейчас были совершенно разные люди. Том не мог уловить грань в перемене настроения Билла. И юноша уже было испугался, что его откровенное признание в своих желаниях выстрелило

мимо, а еще хуже, если было и вовсе отбито. Но сомнения моментально развеялись, когда часы деловых отношений закончились. Во взгляде Элгрэя вновь мелькал интерес к юному брюнету, а губы были растянуты в соблазнительной улыбке. Томас даже пожалел, что в раздевалке было слишком много народу, будто все сговорились собраться в этом месте, именно в то время, когда двоим так хотелось остаться одним. В Томе ярким сжигающим пламенем рождалось огромное желание целовать мягкие и влажные губы Вильгельма, ощущать его умелые движения, ласкать его горячий язык своим. А еще было желание укусить светлую кожу на остром плече. Много чего хотелось молодому организму с бушующими гормонами. От этих нескромных фантазий становилось тепло внизу живота, а морозный взгляд Билла только больше распалял вожделение. И не было страха или душевных метаний, те ощущения, что испытывал Том, находясь в непосредственной его близости, уже не пугали своей откровенностью. А когда поцелуй все же состоялся, Том поплыл. И не чувствовалось февральского холода, не мешал падающий с темных небес колючий снег, пушистым платком покрывая все вокруг. Все внимание было приковано к теплым губам и нежным рукам, юркнувшим под куртку. Открытая парковка не самое лучшее место для поцелуев, но разве этот факт может остановить страсть? Том первый прервал безумство, вспомнив, что все происходит на открытой каждому взгляду местности. Облегченно выдохнув, что в округе никого кроме него и Билла не было, брюнет легко улыбнулся, отправился домой, заверив альбиноса, что более чем благополучно доберется до дома самостоятельно. Неизвестно, что произойдет, когда они будут наедине в теплом салоне автомобиля, когда даже улица не стала преградой.

Дома пахло жареной курицей и печеным картофелем. В комнатах царил полумрак, и веяло сонной леностью. Еле волоча ноги, Том достигнул кухни, где Роберт вовсю хозяйничал, гремя столовыми приборами и проверяя готовящийся ужин.

-Привет, пап… - поздоровался Том, усаживаясь за стол. – У нас праздник?

-Привет. Почему праздник?! У меня настроение просто хорошее. Вижу у тебя тоже – улыбнулся мужчина, глядя на довольную моську Томаса.

-Ага, просто замечательное! Только устал очень... – проговорил мальчишка, откидываясь на спинку мягкого стула.

«Если б ты знал папа, почему у меня такое настроение. А, в принципе, хорошо, что не знаешь».

***

Всего минуту назад он был в его руках. Тепло его кожи превратилось в морозные порывы ветра, обжигавшие озябшие руки. На губах еще остался вкус его губ, а нос щекотал запах его волос. При одном лишь воспоминании об его улыбке, в груди мягкими солнечными потоками разливалось что-то. Будто опрокинули кувшин с парным молоком, и теперь оно, растекаясь по всему телу, обволакивало своим ласковым теплом. В голову коварно закрались призраки прошлого, которое виделось недосягаемо далеким и вздорным. Билл вдруг вспомнил тот запах, которым пах Том. Аромат горячего молока и меда. Этой согревающей сладкой смесью его отпаивала мама, когда Билл болел. Это было всего лишь однажды, в дальнейшем родители обходились пресловутыми таблетками и сиропами. И никто даже не подумал, что бывает такой недуг, как недостаток тактильных ощущений. В тот дождливый осенний вечер семилетний Билли купался в маминой ласке, которую так редко получал от родительницы. Он был готов болеть вечно, сколько угодно терпеть раздиравшее горло жжение и лихорадочную дрожь от высокой температуры. Но только бы чувствовать теплые руки, заботливо гладящие по голове, слушать тихий мелодичный шепот, убаюкивающий и успокаивающий. Это было похоже на сказку. Биллу казалось, что вся та жизнь, прожитая им до этого момента – дурной сон. Ведь мама его любит, заботится о нем. Но позже все вновь встало на свои места. Проявления любви к маме напрочь пресекались со стороны отца. А сама женщина, будто не замечала своего сына, доверчиво льнущего к ней. И Билл еще долго не мог понять, почему мама так странно себя вела – не отзывалась на его нежные порывы. Отталкивала и указывала идти в свою комнату, делать уроки. И никогда больше не поила вкусным и пахучим горячим напитком.

В носу предательски защипало, а на глаза кинули мутную пленку. Билл редко вспоминал о родителях, но всегда одно, что осталось в памяти единственным приятным ощущением из детства. Таких маленьких зарисовок было всего две: простуда Билла и девятый день рождения, когда отец соизволил провести время со своим единственным сыном, и сходить с ним на каток, о чем Билли давно просил. И больше ничего. Глухо. Словно до шестнадцати лет Билл и не жил, а находился в каком-то странном забытьи, полном горечи и слез. И стоило разыскать и поблагодарить в то время тридцати двухлетнего Дориана за то, что он помог Биллу узнать, что такое быть интересным и желанным. И пусть потом Вильгельм разочаровался в этом мужчине, но все же он дал много больше, чем дали Биллу его родные. Элгрэй ненамеренно провел параллель между шестнадцатилетним собой и Томом. Ведь мальчик тоже ломается, как и он тогда. Но помнится, Биллу это далось поразительно легко, словно гомосексуализм был заложен в нем с рождения. И стало вдруг интересно то, как Том переживает все это. Какие мысли его атакуют, к каким он приходит заключениям, что испытывает, когда Билл ласкает его. Ведь Вильгельму было видно только конечный результат перестроения взглядов мальчишки, но какими путями парень пришел к этому, было покрыто плотным сероватым туманом.

Видимо судьба решила посмеяться, сведя Билла с Томом. Этакая проверка на вшивость: справится ли Билл с неопытным мальчишкой, потому как раньше играл лишь с бывалыми соперниками. Но станет ли Билл играть с мальчиком и дальше? С Томом ему было странно комфортно и уютно, и совсем не хотелось разыгрывать спектаклей. Можно оставаться самим собой без урона целостности своего эгоизма, между тем обольщать мальчишку еще больше. Ведь Том ластится к нему как щенок, ищущий ласки. И Билл не мог разгадать, почему. На его взгляд Томас должен быть не обижен вниманием. Конечно, неизвестно какие у него отношения с родителями, но уж девушки-то точно обязаны проявлять к нему заинтересованность. Высокий, стройный, с плавными линиями едва подкаченного тела, шелковистые черные волосы, хитрые коньячные глаза в ореоле длинных пушистых ресниц, тонкий чуть вздернутый нос, плавный изгиб пухлых губ. И неужели такой лакомый кусочек обходят стороной?!

«Ни за что не поверю!»

А кожа? Ведь не бывает такой бархатистой и горячей кожи? Ее хочется касаться бесконечно, и не только руками. Билл только представил, как он будет скользить губами по плоской смугловатой груди, а тело успело моментально отреагировать на эту фантазию. Нет. Сильного возбуждения Вильгельм не ощутил. Не тот возраст - возбуждаться от каждой мысленной картинки. Но появилось желание, чтобы мальчишка очутился рядом сиюминутно.

Размышления услужливо сопроводили Билла до дома, где таинственным образом прекратились. Настроение было безразличным, но с противоестественным налетом блаженства. Впервые за несколько недель улыбка сама рвалась на губы, а не навязывалась ее обладателем. И квартира не представлялась унылой и холодной, словно с электрическим освещением в комнаты воровалось настоящее солнце, от чего вокруг становилось уютно.

«Он странно на меня действует…»

***

«Да…ах..мда..быстрее..е..еще..оо.оа…даа»

И так уже второй час.

Все тело болело, сон то и дело брал верх над сознанием, но непрекращающиеся стоны не давали возможность окончательно окунуться в захватывающие миры сновидений. Том проклинал громких соседей и тонкие стены. Слушать, как кто-то занимается сексом невыносимо. Но еще больше подобные звуки вызывают зависть.

«Кому-то сейчас в кайф, а кому-то завтра трудиться еще!».

Том вертелся с бока на бок, испробовал все позы, подумав, что, может, стоит пойти и спросить что-нибудь новенькое у любвеобильных соседей. Пробовал заснуть в гостиной, но и до нее долетали сладострастные возгласы. В четвертом часу утра парочка угомонилась.

«Пи*дец! Пять часов! Это как вообще называется?!»

Но за всем напускным возмущением Том прятал только одну мысль: «А как это с парнем?». С девушками все ясно. Но ведь с мужчиной кто-то должен быть за девушку? Естественно, имея отца гея, Том был достаточно осведомлен в нюансах подобного секса. Когда-то много всего перечитал на эту тему. Но как все может обстоять в жизни – вот что действительно волновало юношу. Тем более были все предпосылки, что такой секс у Тома случится. В этом он не сомневался, но к самому действию пока не был готов. С непрерывной цепочкой мыслительного процесса Томас не заметил, как заснул.

***

Трель мобильного телефона противно оседала на уши, путаясь в голове с отборными матами. Тело было совершенно неподъемным, будто не Том лежал на кровати, а кровать на нем. С усилием разлепив один глаз, глянул на дисплей, на котором вместо изображения трезвонящего будильника высвечивался незнакомый номер.

-Алло – прогундосил Том, лицом зарывшись в подушку.

-Ты ничего не забыл? – раздался в динамике знакомый голос.

Том едва улыбнулся: пробуждение продолжилось не так кошмарно. Но спустя секунду резко вскинул взлохмаченную голову и впился взглядом в циферблат электронных часов. Уже полчаса как он должен рассекать на коньках.

-Черт…прости… - заскулил Том в трубку. – я проспал. – и снова бухнулся лицом в подушку.

-Я жду тебя, между прочим.

-Бииилл, давай сегодня без коньков, а? Я даже подняться не могу, не то что геройствовать на льду. – в доказательство своим словам парень попытался поднять ногу, будто его собеседник мог это увидеть.

-А как ты хотел? Все сразу и без боли?

-Ну, давай завтра? Честно-честно, завтра я буду в норме…

-Том, так не пойдет…- в спокойном и текучем голосе начали проступать железные нотки. – Как ты собираешься учиться, если уже после первой тренировки ноешь?

-Я не ною… – обиженно буркнул Томас.

Немного помолчав, трубка вновь заголосила.

-Хорошо. Но только потому, что другой человек тоже меня сегодня кинул. И только по этому. – отчеканил Элгрэй, хотя сам в этот момент совершенно по-глупому улыбался. Его позабавило то, каким голосом Том вымаливал выходной.

-Ох…спасибо…я, представляешь, даже будильника не слышал. И папа не разбудил…

-Представляю…Что же ты ночью делал, что к полудню проснуться не смог?

-Не я делал, а соседи. Они часов до четырех чудеса своего голоса демонстрировали…- Том перевернулся на спину, довольно потягиваясь.

-И что же они такого делали? Пели? – опрометчиво предположил Билл.

-Хуже…хотя, наверное, для них лучше…тра*ались они – выпал брюнет и сам засмеялся.

-Так это же прекрасно! – вторя мальчишке, усмехнулся Вильгельм.

-Для кого как. Я вот, заснуть не мог, а хотелось…

-Действительно, во время секса сложно заснуть…- хмыкнул Билл.

-Мгм…-угукнул Томас, отчего-то покраснев. На несколько секунд воцарилось молчание.

-Восстанавливай свои силы, и завтра, чтобы как штык после школы в комплексе!

-Билл…-почти шепотом позвал Том.

-М?

-Приезжай ко мне…

-Ты же встать не можешь?

-Ну, приедь…

-А как же папа? Тебе не кажется странным, что тренер приходит в гости к своему подопечному?…- Билл говорил протяжно, специально добавив в голос немного низких тонов.

-У него встреча сегодня…ненормированный рабочий график.

-И все-таки?

-Подожди…- в динамике послышалось шубуршание, а за тем громкий крик «Папа!»…- Вот…его нет…ну, так как?

-Кофе свари…- и гудки.

«А встать все равно надо…»

***

Нервно покусывая нижнюю губу, Том носился по кухне в поисках турки. После того, как в доме похозяйничает отец, найти что-то представлялось невыполнимой задачей. Наконец отыскав вожделенную посудину, Томас быстро ретировался к плите, где на сковородке аппетитно шкварчала яичница. В мгновение ока, благодаря ловкости рук юноши, на столе красовался вкусный завтрак, а по комнатам начал разливаться терпкий запах кофе. Только Том собрался приступить к трапезе, как заливистый дверной звонок нарушил его уединение.

Подойдя к входной двери, Томас мельком глянул на себя в зеркало, вытер вспотевшие ладони о джинсы и отворил замок. На пороге стоял вполне ожидаемый Билл, облокотившийся на стену, и потаенно улыбался.

-Привет

-Привет…- Том отступил, давая возможность гостю пройти в квартиру.

Не дожидаясь гостеприимных слов: «Чувствуй себя, как дома», Билл самовольно последовал этому непроизнесенному предложению, раздевшись, пошел на притягательный запах.

-Вкусно пахнет…

-Я завтракать собирался. Будешь? – Том обошел Вильгельма, усаживаясь за стол.

-В пору обедать. – Билл тоже устроился на удобном стуле напротив. – Что ты мне предложишь?

-Ну, яичницу я тебе не дам, а тостами поделюсь. – Том хитро улыбнулся -Ну, еще кофе налью…может быть… - засунул в рот внушительный кусок немудреного блюда.

-Ты очень радушный…

-Я шнаю… - с набитым ртом сказал брюнет. Прожевав, продолжил. – Так будешь?

-Давай… - Билл одобрительно махнул рукой.

-Ты с чем тосты ешь? – заглядывая в шкафчик, осведомился Томас.

-Есть клубничный джем и…и..вот…еще мед…- вызволив банки с содержимым наружу, парень продемонстрировал свою «добычу».

-Впервые слышу, чтобы тосты ели с медом? – удивился Вильгельм. Дикое сочетание на его счет.

-Ну, и зря! Очень вкусно… - Том брякнул обе банки на стол, направившись за кофейной чашкой для Билла.

-Не отравишь? – усмехнулся Элгрэй, распределяя тягучую янтарную массу по поджаристому хлебу.

-Даже если и так…потом откачаю… - возвратившись на свое место, заискивающе произнес Томас.

-Родители точно не придут? – отпивая горячий кофе, спросил Вильгельм, мазнув по брюнету масляным взглядом.

-Папа только к вечеру в лучшем случае… - ответно кинул такой же взгляд Том.

-А мама?

-…она не живет с нами… - парнишка немного сник. Биллу стало неловко, что он так неосмотрительно задел, по всей видимости, животрепещущую тему для мальчика.

-Давно?

-Да…давай не будем об этом? Это долгая и совершенно скучная история…- Том бодренько улыбнулся.

-Как скажешь… - откусил тост. – А, правда, вкусно!

-Ты думал? Я плохого не посоветую… - допивая свой кофе, выговорил брюнет. Поднялся, захватив грязную посуду, и устремился к раковине. Оставив недоеденный бутерброд, Билл, тихо встав из-за стола, крадучись приблизился к Тому, который увлеченно драил тарелку. Обнял мальчишку со спины, всем телом прижав к себе, жарко прошептал, обдавая дыханием незащищенную футболкой нежную кожу шеи:

-Какая программа дальше? – невесомо коснувшись губами мочки уха.

Забыв про свое занятие, Томас прильнул к теплой груди Элгрэя, ощущая спятившее биение его сердца. От шелестящего голоса свое сердце тоже решило сойти с ума.

-Я… - сглотнул, почувствовав мягкие губы на шее – я хотел показать тебе кое-что… -Том положил мокрые руки на руки Билла, круговыми движениями гладившие его плоский живот и бока.

-И что же это? – причмокнув, отозвался Вильгельм.

-Она в комнате… - хрипло прошептал Том, млея от влажного языка и мягких губ, ласкающих кожу на изгибе шеи.

-Она?! – притворно поразился Билл. – И кто же эта особа?

Томас сжал ладонь Билла, и, вывернувшись из крепких объятий, потянул Элгрэя за собой.

Они вошли в светлую комнату, говорившую незамысловатостью обстановки и умеренным беспорядком, что она принадлежит подростку.

Минимум мебели: кровать, рядом с ней тумбочка с торшером, компьютерный стол, крутящийся стул и кресло. Интересно, что не было шкафа или простенького комода. Сам Вильгельм любил мебель, особенно раритетные образцы.

Том отпустил руку Элгрэя, указывая взглядом на стоящее позади него кресло. Билл сел, приготовившись к зрелищу.

«Интересно, что он мне покажет?»

Ловко опустившись на корточки, брюнет начал что-то вытаскивать из-под кровати. Ни единого намека на боли в мышцах.

-Том, прекращай врать… - улыбаясь.

Юноша поднял полный недоумения взгляд, вопрошающе взирая на Вильгельма.

-Ты говорил, что встать не можешь? А по дому прыгаешь, как горный козлик…

-Я, правда, не мог…но я же тебя ждал… – искренние слова и чистый взгляд. И как тут не поверить?

Том выпрямился, вызволив из подкроватного плена запылившийся гитарный чехол. – Сегодня вспомнил про нее… – лучезарно улыбнулся, принимаясь расчехлять инструмент.

Дата добавления: 2015-08-10