Беты: |Chaos Theory|, Deine kleine Billy 13 страница

-Ладно!

«И долго он собирается притворяться? Ведь вижу все».

***

Сияя хорошим настроением и открыто улыбаясь солнечному февральскому дню, Том стремительно направлялся к оговоренному месту встречи, где его уже ждал припаркованный черный Porsche. Отметив, что весна не за горами, о чем говорила налипшая на белые кроссовки коричнево-серая грязь, брюнет открыл дверцу автомобиля и забрался на пассажирское сидение рядом с водителем.

-Привет! – радостно отсалютовал он Биллу.

Сдержанно поприветствовав в ответ, Вильгельм поторопился предостеречь парня от какого-либо необдуманного поступка, который мог скомпрометировать их отношения.

-Мы тебя заждались.

-Что? – Том удивленно уставился на Элгрэя, не понимая произнесенного альбиносом «мы».

-Привет, Том. – прозвучало приятным девичьим голосом за спиной Томаса.

-Оу! – растерялся брюнет, смотря на девушку. – Люси…

-Я… - усмехнулась она. – Мы с Биллом думали уже идти за тобой.

-Папа задержал…немного. – переведя взгляд на Билла, ответил юноша. Вильгельм лишь едва улыбнулся, выезжая на трассу. Нужно было видеть то, какое разочарование отобразилось на лице Тома.

Все время пути Томас чувствовал себя третьим лишним. Билл и Люси непрерывно что-то обсуждали, шутили и перекидывались какими-то понятными только им, фразочками. Точнее, в большей степени говорила девушка, а Вильгельм поддерживал разговор.

Было и дураку понятно, что Люси флиртует с Элгрэем. Эти ее смущенные усмешки и легкие, как бы ненарочные, прикосновения к плечу Билла, не были оставлены без внимания как самим объектом флирта, так и Томом, которого медленно, но верно начинала выводить из себя вся эта ситуация.

-Вот мы и на месте. Курт уже должен ждать нас. – оповестил своих пассажиров Вильгельм.

-Интересно, какое он платье мне сделал?

-Красное.

-Билл, какой ты неинтересный. Понятно, что красное!

-Белое, бля. И тапочки в придачу. – едва уловимо буркнул Томас, чтобы его слова не были услышаны той, кому предназначены. Но кое-кто все же стал свидетелем этого «преступления».

-Выходи… – улыбнулся юноше Билл, легко толкнув его в плечо.

-О-о-о! Дорогие мои! Где же вас черти носили?! Мое терпение на исходе. – с чуть заметной ухмылкой поприветствовал своих гостей невысокий мужчина средних лет.

-Город в выходной день, сам знаешь, не лучшее место для разъездов на машине. – пожал протянутую руку Элгрэй.

-Прощаю в первый и в последний раз. Сегодня здесь я только ради вас.- ответил мужчина, взглянув на Тома и Люси, застенчиво стоявших у входа в ателье.

-Растешь, Курт! – усмехнулся Вильгельм. – В поэты подался?

-Меня вдохновила ваша красота – пафосно ответил Курт. – такой концентрации прекрасного еще не было в моей обители. Кроме, конечно, моих нарядов.

Томас скептически взглянул на странного мужчину, так легко общающегося с Элгрэем. Да и Билл разговаривал с ним, будто тот его близкий друг. Хотя, так оно и могло быть на самом деле.

-Проходите, молодые люди. У меня уже все подготовлено, кроме… - Курт задержал на Томе взгляд, – кроме костюма для Вас…

-Том – представился брюнет, поняв, что от него хочет новый знакомый.

-Томас, отлично. Что ж, Люси, Билл вы можете идти в примерочные, а я пока разберусь с этим юношей. Вильгельм, я правильно понял, он третий? - показав жестом, чтобы Том снял куртку, Курт обратился к Элгрэю.

-Да. Придумаешь что-нибудь? – отозвался Билл из-за ширмы.

-Обижаешь! – мужчина, уже в который раз оглядев Тома, у которого от столь пристального внимания запылали кончики ушей, лаконично заключил. – У меня есть кое-что для Вас. Думаю, не придется даже перешивать.

Спустя несколько мгновений Люси кружилась перед зеркалом в красивейшем алом платье, расшитом стеклярусом, переливающимися на свету стразами, и прочими приковывающими взгляд украшениями.

-Оно восхитительно! – восторженно воскликнула девушка, осторожно поглаживая пальцами вышивку на талии. – Ты волшебник!

-Это ты настоящее чудо. И не смей закрывать такую красивую спинку! – настоял Курт, поправляя на спине девушки почти прозрачную ткань.

-Мне кажется, здесь нужно немного ушить. – Вильгельм рассматривал свое отражение в большом зеркале, заметив, что атласная черная рубашка немного великовата ему.

-Да, нужно.

-Только ради Бога, блесток достаточно. – подметил Элгрэй, зная о страсти модельера ко всему сияющему и переливающемуся.

-И не стану. Всё ушло на платье Люси – усмехнулся мужчина, подкалывая ткань маленькими иголочками, чтобы потом не забыть, в каких местах нужно исправить вещь. – Томас, вы готовы?!

-А брюки так и должны сильно облегать?!

-Выйдите к нам, мы на Вас взглянем и развеем все Ваши сомнения.

Глубоко вздохнув, последний раз окинув свое непривычное из-за подобного наряда отражение, Том вышел из примерочной.

Он был во всем белом. Облегающая красивое тело белоснежная рубашка, расшитая серебряными нитями, укладывающимися в причудливые узоры, выигрышно контрастировала с природной смуглостью его кожи и черным шелком коротких локонов. А такие же белые брюки ничуть не обтягивали длинные ноги, а только подчеркивали их стройность и заложенную в генах мужскую красоту.

-Не сильно? – чуть-чуть оттянув брючину, спросил брюнет.

-Он словно сшит на вас!

-Правда, Том, тебе очень идет! – сделала комплемент Люси.

И только Вильгельм не мог проронить ни слова. Он пребывал в каком-то странном состоянии прострации. Томас был обворожителен.

-Я немного странно себя чувствую. – сконфуженно помялся юноша, вновь подходя к зеркалу.

-Нет, нет, нет, молодой человек. Вы втроем замечательно смотритесь. Особенно хорошо вы сочетаетесь с Вильгельмом. Словно две части одного целого!

Мужчина и не знал, какой подтекст несли его слова для тех, в честь кого были произнесены.

Том посмотрел на Элгрэя.

В его голубые глаза, взор которых был направлен вглубь его души, или еще глубже. Таким проникновенным он был.

Огладил взглядом белые волосы и светлую кожу лица, спустившись невидимыми прикосновениями на плечи, облаченные в атласную черную сорочку.

Сейчас они были полными противоположностями друг другу. Будто монохромные отражения одной сущности.

-Ты прав. Цветовое сочетание хорошее получилось. – прервав зрительный контакт, произнес Элгрэй.

Отдаленно знакомое ощущение того, что ты готов раствориться в человеке. Довериться ему, открыть всего себя и не сожалеть об этом. Впервые Вильгельм серьезно задумался над природой его с Томом отношений. Вернее, над истоками своих чувств к этому мальчишке, и что они могут повлечь за собой. И Билл понял - могло произойти многое. И не только потому, что он испытывает к Тому что-то значительнее, чем просто симпатия и сексуальное влечение. Гораздо больше на развитие их отношений могли повлиять чувства Томаса. Он давно доверился Элгрэю. Даже если учесть тот факт, что он дал согласие на секс уже вскоре после первой их встречи. Помня свои переживания, Вильгельм не сумел этого сделать даже спустя два месяца. Он не предполагал тогда, что все могло закончиться так, как закончилось. А с Томом все иначе.

-Ну, что ж?! – констатировал модельер, хлопнув в ладоши. – Все прекрасно. Поправим твою рубашку, и на этом моя работа закончится.

-Спасибо, Курт. И что принял нас сегодня.

-Ты хоть раз пробовал отказать Брайтцу?! – усмехнулся мужчина. Билл сделал вид, что вспоминает подобный инцидент. – Вот и не советую! Так, что все лавры ему. Я лишь скромный портной.

-Я не стану тебя отговаривать, иначе мы задержимся еще надолго.

-Идти переодеваться? – встрял в разговор Том, все это время увлеченный своим новым обликом и новыми мыслями.

Элгрэй подтверждающе кивнул, последовав той же схеме действий.

«Открытый взгляд хранит в себе тревогу:

Что будет в завтрашнем начале «Их» времен?

Простой вопрос, но значит он так много,

Для тех двоих, обретших «Мы» имен».©

***

-Я уже представляю, как все будет смотреться на льду. – мечтательно произнесла Люси, откидываясь на спинку заднего сидения. Он была воодушевлена созданным для нее платьем. Ее женскому началу льстило то, что мужчина вдохновился на такую прекрасную работу ее же красотой. Только одно огорчало девушку – тот мужчина, который был ей действительно интересен, не обращал на ее персону никакого внимания.

-Билл ты так здорово все придумал! Я поражаюсь твоей способности. Вот как ты мог все так распланировать?! Даже цвет костюмов! Это же так символично!

-В каком смысле? – непринужденно отозвался Вильгельм, следя за дорогой.

-Ну, сам посуди. По замыслу у нас троих любовь, ну то есть вы любите меня. Ты черное – уверенный и напористый, а Том… - девушка подвинулась ближе к спинке сидения, на котором расположился брюнет. – А Том воплощение белого – чистого и доброго.

-Ты хочешь сказать, что я грязный и злой?! – засмеялся Элгрэй.

-Да ну тебя! Я не об этом совсем.

-Знаешь, Люси, по-моему, ты сейчас тут сама запросто сценарий романтического фильма напишешь, а еще удивляешься моим способностям. На моих плечах только общая идея и постановка «танца».

-Ты иногда бываешь скромным до неприличия. – скабрезно улыбнулась шатенка.

-Под этим я подпишусь – усмехнулся Томас.

-Так! Я не понял, что за наезды! – странный разговор необычных людей. Каждый участвующий в беседе был талантлив по-своему, и кое-кому еще только предстояло раскрыть свои таланты в полной мере.

-Вот, Том меня понимает! – Люси обняла подголовник переднего пассажирского сидения, положив подбородок на свои руки. – Да ведь, Том?

-Угу… - неоднозначно ответил парень, чувствуя приятный цветочный аромат, исходящий от девушки. Сейчас, когда она не пыталась заигрывать, а просто была «другом», ее присутствие не раздражало юношу.

-Билл, а давай заедем в кофейню недалеко от меня? У нас же это первая коллективная вылазка. – стрельнув зелеными глазами в сторону альбиноса. – Там такие вкусные тортики, а капучино…мммм…

-Сладкоежка… - легкая улыбка.

-Давай, м? – Люси перевела просящий взгляд с Элгрэя на Томаса. - Том ты хочешь?

-Можно. Я не обедал сегодня еще.

-Ну, так как, герр Вильгельм Элгрэй? – хихикнула девушка.

-Я себя вашим личным водителем чувствую. Обнаглели!

Девушка грациозно перегнулась через подлокотник и поцеловала Билла в щеку.

-Раз приведен такой аргумент, я согласен на все!

-Это ты зря сказал. – пригрозила Люси, с хитрым прищуром смотря в зеркало заднего вида, встречаясь со взглядом Элгрэя. - Теперь буду знать, как тобой манипулировать.

На этой фразе в Томе взыграла ревность. Какой бы дружелюбной и милой не была Люси, он не мог побороть в себе неприязни к этой девушке, когда она вела себя с Биллом подобным образом. Томас собственник, а значит, если он считает, что кто-то или что-то «его», никто не смеет посягать на его «имущество». Довольно грубо и эгоистично, но такова была сущность парня. Он не выносил соперничества. И даже не думал, что его чувства безнадежно ошибочны.

«Не долго длилось мое спокойствие».

***

Чем привлекателен город ночью, так это своим праздничным одеянием. Вечерами он, словно дама перед выходом в свет, надевает на себя украшения, переливающиеся и сверкающие, привлекающие к себе все внимание окружающих.

Сейчас только-только начинало смеркаться, но Вена уже успела полностью преобразиться, надев свое торжественное платье из городских огней.

Трое молодых людей, сидя в уютном кафе, бурно обсуждали предстоящее выступление. Представляли то, как отреагирует зритель на необычную композицию, никогда ранее не представлявшуюся в фигурном катании. Их номер был своеобразным «Танго втроем». Но ни Билл, ни Том или Люси не представляли, что им придется показывать публике истинные свои чувства, поделенные на троих, но, к сожалению, не в пользу одного из них.

-Мы уже сидим здесь три часа! – удивилась Люси. – Блин, а мне еще нужно…черт… - девушка торопливо поднялась со стула, так и не договорив.– Джентльмены, прошу меня извинить, но мне пора бежать. – улыбнулась она своим «кавалерам», надевая курточку.

-Пока – кивок, адресованный Биллу. – До понедельника, Том – нежная улыбка. Вскинув копной каштановых волос и подмигнув симпатичному официанту, что их обслуживал, Люси поспешно направилась к выходу.

-Мне показалось, или сегодня она чересчур активная? – саркастично отметил Томас, когда девушка скрылась из виду.

-Зато ты сегодня слишком молчаливый – с нахальной ухмылочкой произнес Элгрэй, допивая свой черный кофе. Он видел, что мальчишка ревнует, но сказать ему об этом прямым текстом, значит указать на его слабость. Ревность – это самое коварное чувство, какое может испытывать человек. Бывает так, что его путают с внутренними силами, которые призывают к борьбе, но часто, это всего лишь проявление зависимости от того, к кому мы питаем трепетные чувства.

-Что ты имеешь в виду?

-Она мне симпатична исключительно как человек, Том.

-К чему вот ты сейчас это сказал?

-К тому, что еще не ослеп и вижу твою реакцию.

-Какую реакцию? – задиристым тоном, подвинувшись ближе.

-Вот эту… - Элгрэй указал взглядом на руку брюнета, потихоньку движущуюся к его бедру. – Том.

-Что? – продолжая свои действия.

-Прекращай.

-Под столом все равно не видно.

-Кончай, Томас.

-О! Я бы с удовольствием! – засмеялся юноша, все-таки убрав руку.

«Как я с тобой согласен».

***

-Билл…подожди - оторвавшись от страстного поцелуя, Том постарался снять с себя верхнюю одежду.

-Постой…открою – Вильгельм прижимал брюнета к двери в свою квартиру, практически не отрываясь от его мягких влажных губ, пытался попасть ключом в замочную скважину.

-Мы…еще…не внутри? – окончательно прервав ласку, Том пораженно оглядел лестничную клетку, где они только что самозабвенно целовались.

Воспользовавшись небольшой заминкой, Элгрэй быстро расправился с запорным механизмом и практически втащил мальчишку в темный коридор, захлопнув за собой дверь.

-Теперь внутри – вновь овладевая желанными губами.

Кое-как освободившись от верхней одежды, они продолжали продвигаться в кромешной темноте вглубь квартиры. Не глядя, охваченные желанием, не замечая ничего вокруг, двое двигались так, как захотят их тела. А тела не желали маневрировать по правильным траекториям, где бы ничего не пострадало. А так…

-Ммм…ай! Чертова тумбочка! Сколько их у тебя вообще?!

-Дальше не будет…- вновь горячее слияние.

Руки жили своей жизнью, алчущие исследовать все участки вожделенного тела, огладить каждый изгиб, почувствовать нежную кожу. Том снял с Билла футболку, не забыв стянуть черную резиновую ленту, которой были стянуты в хвост волосы Вильгельма. Ароматный шлейф жаркой волной обдал брюнета, заставив его притянуть Элгрэя ближе, вдыхая одурманивающий неповторимый запах.

-Люблю, как ты пахнешь… - прошептал Томас куда-то в белоснежный водопад волос, скользя ладонями по спине Элгрэя, и лаская поцелуями его шею.

Стремясь ощутить прикосновение обнаженного тела мальчишки к своему, Билл припечатал Тома к ближайшей стене, в очередной раз уронив в темноте что-то легко-бьющееся.

-Том, хочу тебя….как же я тебя хочу… - расстегивая джинсы, пылко выдыхал Элгрэй Тому в рот. Играя языками, дразнясь губами, они не начинали поцелуя, наслаждаясь тягучестью момента. Наконец, справившись с лишней деталью одежды, Билл запустил руку в штаны мальчишки и охнул от удивления и охватившего его с еще большей силой желания взять. Пах Тома был гладко выбрит.

-Для тебя… - улыбнулся в темноте мальчишка, положив свою руку, на ладонь Билла, сжимая их вместе на своем возбуждении.

Вновь «слепое» движение, раскоординированные метания с целью найти хоть какую-то поверхность. Внезапно на всю квартиру раздался оглушительный кошачий вопль. Кто-то из парней наступил на хвост любопытному вездесущему животному, отчего оно метнулось между их ног и услужливо подсказало, где можно найти искомую ими поверхность.

Благодаря собственной неуклюжести, Билл и Том лежали на полу, кажется, на стыке гостиной и спальни, и смеялись над всей произошедшей ситуацией. Но больше всего над тем, что неизвестно, какой ущерб понес бюджет Вильгельма из-за их необузданного влечения друг к другу.

-Называется «Дорвались»… - сквозь утихающий смех констатировал Элгрэй.

-Селедку жалко, мы хоть хвоста ее не лишили? – из кухни послышался жалобный сдавленный не то писк, не то возмущенное «мяу».

Глаза уже привыкли к темени комнат, и сквозь чернеющий сумрак можно было разглядеть лица друг друга. Том повернулся на бок, внимательно смотря в глаза Вильгельма, искрящиеся от смеха. Даже в темноте были видны эти огоньки, которые завораживали и пленили. На место страсти пришла неторопливая нежность. Том едва коснулся губ Билла, обозначив на них свои чувства. Легонько лизнул, улыбнувшись своим же действиям, и снова поцеловал, но на этот раз уже «по-настоящему». Внутренний огонь разрастался все больше и больше, облизывая своими языками сердце, вынуждая дышать чаще и глубже, чтобы охладить пламя в груди.

Они отражения. Словно две половинки одного целого. Хочется в это верить. Страшно признаться самому себе. Но желание сильнее.

«Верю» помыслили они.

***

Переплетение тел. Слившихся в единое существо, охваченное желанием, пылающее чувствами. Не лирика. Жизнь. ©

Билл сидел на коленях рядом с Томом, лежащим на мягком ковровом покрытии. Они были обнажены, за исключением так и не снятой с брюнета клетчатой рубашки. Вильгельм прошелся едва ощутимыми, похожими на дыхание ветра прикосновениями по бедрам юноши, ускользая проворными движениями между ног, приближаясь к самому соблазнительному участку тела. Том был возбужден, а медлительность Элгрэя в действиях только усиливала томление внизу живота, узлом стягивающееся в паху и жаром расплывающееся по всему организму.

-Ты очень красивый. – нагибаясь к гладкой коже, Билл написал свое признание языком. Брюнет положил ладонь на оголенное бедро Вильгельма и сжал пальцы на нем, когда Билл взял в рот его член. Облизывал тягуче, явно наслаждаясь процессом и видом тонущего в наслаждении парня. Том сводил брови, жмурился, впивался пальцами в его ногу. Кусал губы, чуть выгибался навстречу ласке и тихо постанывал, когда Элгрэй аккуратно прикусывал воспаленную головку. Билл перебрался в наиболее удобное для себя положение, устроившись между широко разведенных ног мальчишки. Он хотел его. Хотел по-разному. И нежно, и грубо. Чтобы Том так же тихо стонал и хрипел, и чтобы кричал, срывая голос. Он вожделел видеть, как оргазм пленит юное тело, как мальчишка восторженно хватает воздух, приоткрыв покрасневшие от бесчисленных поцелуев губы. И одновременно сходил с ума от жажды чувствовать, как эти губы смыкаются горячим кольцом на его возбужденной плоти. Среди не прекращаемого потока желаний, в которых Элгрэй, неоспоримо, был доминантой, вдруг проскочила одна мысль, когда он представил: «Как это - быть с ним?».

Воображение рисовало неисчислимое количество вариантов «если». Если довериться ему? Если показать ему свою привязанность? Если преодолеть прошлые страхи и отдаться человеку полностью? Ведь частичку твоей души он и так забрал, даже не спросив. Унес с собой вместе с неприметной книжкой. Но ты сам позволил. Значит, хотел, чтобы тебя кто-то разгадал.

-Билл…остановись…я не выдержу…прошу… - прерывисто прошептал Томас, не в силах говорить громче. Его грудь высоко вздымалась от тяжелого дыхания, а глаза чернели, практически сливаясь с окружающим мраком комнаты. Их бы не было видно, если бы не светлый блеск, который не угасал даже в самой густой темноте.

За окном сиял город. Его огни позволяли видеть то, как Том сплетает ваши пальцы и тянется к тебе, тепло улыбаясь. Почти незаметно. Но ты уже научился видеть эту скрытую улыбку. Когда он так улыбается, его глаза сияют так же, как ночной город. Ярко и завораживающе.

-Не хочу без тебя…только вместе с тобой… - лаская дыханием твои губы, скользит руками по спине.

-Ты доверяешь мне? – вырвалось. Он замер в сантиметре от твоего лица.

-Да. – поцелуй. – Потому что тебе это нужно. – не останавливая приятного слияния одного на двоих тепла.

«Почему?» лишний вопрос. Он не признался, но ты уже чувствуешь в нем…любовь? Но сейчас ни к чему размышления о высоком проявлении привязанности, когда вас объединяет общее стремление подарить друг другу наслаждение.

Короткие секунды поисков необходимой емкости, содержащей в себе то, что не позволит сделать больно.

Раз. Два. Три. Как считалочка до момента, когда вы сольетесь в едином танце страсти. Вначале медленно, выводя несложные па. Аккуратно, чтобы не ошибиться и не нарушить общей гаммы движений. Музыка дыхания ритмичнее, тело просит большего, подстраиваясь под заданный вами же ритм. Танец потек в нужном русле. В бурном и неуправляемом. Словно горная река, скорость течения которой сбивает с ног, подчиняет себе и не дает выбраться из захлестывающих с головой волн, чтобы вдохнуть кислорода столько, сколько хочется. Но ритм не позволяет. Танец диктует свои правила. Тела ближе, движения четче, изгиб спины сильнее, когда включен режим ускоренного воспроизведения музыки, под которую вы танцуете.

Но однообразные па наскучили, хочется другого.

Элгрэй остановился, полностью выходя из Тома. Юноша, потеряв ощущение вторжения, вопросительно взглянул на любовника. Билл наклонился к брюнету, запустив пальцы в его густые волосы, провел языком от подбородка до уха…

-Хочу сзади…перевернись…

И Том послушался. Перевернулся на живот, встал на колени, оперевшись на согнутые в локтях руки. Расстегнутая рубашка съехала к голове, открыв спину с перекатывающимися под смуглой кожей мускулами. Билл провел раскрытой ладонью по изогнутому позвоночнику от шеи к ягодицам и плавно вошел в покорное тело. И, как и хотел, брал Тома грубо, до его криков и глухого мычания. Даря ему эйфорию и беря взамен не меньшее блаженство. Кульминация близка. Скоро прекратит свое звучание мелодия их голосов и рваного дыхания. Осталось несколько незавершенных элементов, единицы неотработанных движений.

Раз. Два. Три. Как считалочка в то мгновение, когда смысл танца раскрыт.

***

Они лежали и слушали тишину. Не нужны были слова. Никчемные фразы не имели бы смысла. Важнее просто чувствовать друг друга, улавливая еле слышные вдохи и выдохи.

Билл поднял голову и посмотрел в сторону спальни. На полу было жестко и неудобно. Том проследил за взглядом альбиноса, привстал на локтях, легко качнувшись к его плечу. Билл обратил свое внимание на брюнета, который взглядом указал на ванную. Было забавным общаться взглядами, а еще в этом было что-то интимное, гораздо больше, чем секс. Элгрэй улыбнулся и согласно кивнул.

В душе не обошлось без взаимного мытья. И не только мытья. Странным образом в этот вечер желания Вильгельма исполнялись так, как требовало его воображение.

После твердой поверхности пола кровать казалась облаком. Пушистым и обволакивающим своей мягкостью. Билл комфортно устроился рядом с Томом, положив ему голову на плечо. Они не спали. Просто ловили момент, когда можно без напряжения помолчать, глупо невидящим взглядом разглядывая потолок. Просто быть вместе. Но тишина не могла продолжаться вечно. Всему есть свой срок.

-Когда ты начал писать? – чертя пальцами невидимые узоры на груди альбиноса, Том разрушил воцарившееся безмолвие.

-Все-таки прочитал?

-Да… У тебя красивые стихи. Только…

-Что?

-В них много боли и обиды.

Что ответить? Подтвердить? Опровергнуть?

-Когда ты первый раз написал?

-В шестнадцать… - сложно открываться лично. Легче выливать свой внутренний мир на бумагу. Она все стерпит и никогда не осудит.

-Знаешь, меня поразило одно…точнее…даже не одно… - замялся Том от неуверенности, стоит ли говорить о своем сне.

-Какое?

-Сейчас…- глубоко вздохнув. – Черт, не помню. Но там было про человека похожего на дождь. Ты писал о себе?

-Да. Это первый мой стих.

-Ты кого-то любил?

-Нет. Никогда не испытывал этого чувства.

- «Когда, задыхаясь, меркнет душа». – процитировал Томас. – Я как-то думал, от чего может мучиться душа. Наверное, ты слышал, так часто говорят: «Душевные муки».

-Слышал. Так о чем же ты думал?

-Душа может мучиться от сомнений, предательства или любви. Мне кажется, это самое сильное, что может поразить ее. Отчего мучилась твоя?

-От предательства. Но это уже в прошлом, я не хочу об этом вспоминать. – Билл повернулся на левый бок, оказавшись лицом к лицу к Тому. – А ты проницательный – улыбнулся он.

-Всегда любил стихи. Они словно концентрат чувств и эмоций. То, что в прозе расписано десятками предложений, в поэзии можно уместить в одну строфу.

-Ценитель прекрасного, мыслитель и спортсмен. Кто же ты еще? – усмехнулся Вильгельм.

-На этом мои достоинства заканчиваются. – хмыкнул в ответ Том.

-Врешь. И у тебя это превосходно выходит – лукаво улыбнулся Элгрэй. -Кто однажды мне сказал, что он тихий омут?

-Не помню такого…

-Я напомню: брюнет с карими глазами и звали его, кажется, Томас. Не знаешь? – сближая лица, предвкушая поцелуй.

-Не имею представления. Но я могу побыть вместо него. – Том положил руку на талию Элгрэя, придвигая его плотнее к своему телу, которым вновь овладевало желание. Но сейчас оно носило несколько иной характер.

-Тогда оставайся навсегда – сойдя на неслышный шепот, Билл проник языком в рот мальчишки, глубоко целуя. Им невозможно было насытиться. Для Элгрэя Том был живительным источником, который он мог пить бесконечно.

Томас прервал поцелуй, надавил на плечи Вильгельма, заставляя его лечь на спину. Наклонился к груди и лизнул твердый сосок. Прикусил, чтобы увеличить чувствительность, и снова коснулся языком. Билл послушно принимал нежность, прислушиваясь к своим ощущениям, когда с твоим телом делают что хотят. А Том именно так и поступал. Он услаждал Элгрэя так, как желало его внутреннее Я. Целовал те места, в которых хотел почувствовать вкус молочной кожи. Делал то, что, по его мнению, должно понравиться Биллу, доставить ему большее удовольствие.

Брюнет спустился по груди к животу, лаская чувственными поцелуями. Рука альбиноса лежала на его шее, щекочуще поглаживая пальцами восприимчивую даже к легким прикосновениям кожу. А Том тем временем неминуемо двигался к своей цели. Он решился попробовать.

Горячие губы на внутренней стороне бедра, совсем близко к запретному. Но в момент близости нет запретных мест, а значит, можно все. Если он согласится. Трепетное прикосновение к гладкой головке, провести рукой по напряженному стволу, вызвав не то глухой стон, не то громкий вздох. Вобрать в себя целиком, обводя языком выступающие венки, выпустить чуть больше слюны, чем требуется для легкого скольжения, чтобы она стекла ниже. Так нужно. Левая рука помогает ласкать твердую плоть, а правая прокладывает путь к желанному.

Билл прогнулся в спине от неожиданного вторжения. Тело мгновенно пронзило давно забытым чувством присутствия в себе чего-то инородного. Но было приятно. Том, не прекращая нежных движений языка по средоточию возбуждения, гладил изнутри эластичные мышцы. Он видел, что Вильгельм не сопротивляется его действиям. В глазах Билла промелькнул испуг, когда Том проник в него, но страх тут же исчез за «ширмой» белых ресниц.

Прекратив ласку, парень вновь нарисовал влажную тропинку из поцелуев по животу и груди Элгрэя, приблизился к его губам, коротко чмокнув.

-А ты мне веришь, Билл? – задал мучивший его душу вопрос. Сомнение - не лучшая союзница в отношениях.

«Верю?»

«Да. Вспомни, ты для него всегда останешься единственным»

Дата добавления: 2015-08-10