Последний день Сьезда

В результате слаженной работы делегатов съезда и приглашенных товарищей от Движения коммунистической инициативы и Марксистской платформы слова для оглашения нашей позиции всё-таки удалось добиться. Для этого под этой резолюцией было собрано более 150-ти подписей делегатов съезда (при необходимых по регламенту 100), соответствующая заявка была сдана в секретариат. Однако время шло, а слова для выступления так и не предоставляли. Походы в секретариат и к председательствующим на съезде членам президиума выявили картину «игры в дурочку»: руководитель Секретариата А.Ильин клялся, что всё передал в Президиум, а Президиум (в лице А.

Лукьянова и др.) якобы, ничего не получал. А шёл последний день съезда и делегаты уже спешили собирать чемоданы. И тогда наши представители (делегаты и приглашенные) захватили все 23 микрофона, стоящие в зале, и не уступали их, не поддаваясь на уговоры Президиума и как бы нависая над ним. В зале делегаты стали чувствовать какой-то рост напряжения, и всё внимание было переключено с выступающих на это пока молчаливое противостояние Горбачёва и «инициативщиков». Я в это время занял место в первом ряду, поскольку товарищи поручили мне выступать с этой резолюцией. Видя, что с ситуацией простыми уговорами не справиться, Горбачёв рукой позвал меня в Президиум, дав знак охране – пропустить. Я поднялся на сцену, пройдя за спиной первого ряда Президиума подошёл к Генсеку, поздоровались за руку и он, глядя мне в глаза, так проникновенно по-дружески мне говорит: «Виктор, ты чего? Мы думаем, что ты наш, а ты?...». Я говорю: «Так Михаил Сергеевич, конечно, наш, только выступаю за выполнение Регламента. Положено дать слово – надо дать. А то самый важный вопрос – об экономической политике – за двадцать минут проскочили и утверждают, что иного не дано».

«Какие двадцать минут? – возражает Горбачёв, - Одиннадцатый день болтаем». Я отвечаю: «Тем более. Одиннадцатый день говорим, а по существу по главному вопросу экономической политики высказаться нет возможности. Так что прошу, Михаил Сергеевич, будьте добры в соответствии с регламентом предоставить пять минут как положено».

Надо сказать, что взгляд у Горбачёва какой-то прилипчивый, тёмный и обволакивающий. Оторваться от него не так просто, к тому же он продолжает оставаться Генеральным секретарём, но я разрываю дистанцию и, оставив за собой последнее слово, возвращаюсь на место. Горбачёв минуты полторы сидит мрачный, нервно поигрывая пальцами, затем резко встаёт, берёт свою папку и уходит из Президиума за сцену. Мужики в зале уже вообще не слушают, что там говорят в микрофон, наседают на меня, пытаясь узнать, что я ему такого сказал. Я отшучиваюсь, говорю, что Михаил Сергеевич вот уже месяц как занял у меня червонец и никак не отдаёт, а мы, надо сказать, живя в гостинице, уже серьезно поиздержались. Шучу, конечно, но главное было сделано – пост председательствующего занял Станислав Иванович Гуренко, и слово нам было предоставлено. Кусок стенограммы с выступлением «позиции меньшинства» привожу полностью.

13 июля 1990 г.
(XXVIII съезд Коммунистический партии Советского Союза. Бюллетень № 14. М., 1990)

Тюлькин В.А. Товарищи коммунисты! Есть необходимость посоветоваться. Во-первых, я предлагаю отметить демократичность нашего Президиума, который даёт слово для заявления не только лицам, покидающим партийный корабль, но и тем, кто навсегда решил остаться коммунистом.(Аплодисменты).
А во-вторых, если по-серьёзному, речь пойдет о принятых нами решениях по социально-экономической политике партии. Выступаю я от группы делегатов съезда, участников ленинградского Инициативного съезда и части товарищей от Марксистской платформы.
Нам по-человечески, в общем-то, понятна позиция организаторов сегодняшнего съезда, когда одной из больших задач ставилась в любом виде одобрить курс, может быть, до конца не разобравшись, перехода на рыночную экономику. И надо отметить, что комиссия под председательством Рыжкова, Абалкина довольно успешно и быстро в течение 20 минут одобрила курс Абалкина-Рыжкова.
Гуренко С.И. Я просил бы и оратора, и всех присутствующих придерживаться общепринятых норм с самого начала.
Тюлькин В.А. Хорошо, Станислав Иванович.
Гуренко С.И. Прошу Вас, товарищ Тюлькин.
Тюлькин В.А. Мы считаем, что как следует разобраться с данным вопросом делегатам съезда не было предоставлено возможности, что всё это происходило в спешке с нарушением принятых процедур. Альтернативный проект Резолюции к моменту обсуждения и принятия основного решения не был размножен.
В связи с этим, мы выступаем со следующим заявлением: считаем голосование Резолюции по вопросам о стратегии партии, по решениям, от которых зависит судьба страны, судьба партии, судьба перестройки, произошло поспешно, с нарушением процедурных вопросов. Наши предложения с порога отмели, заявляя, что альтернативной реформы нет. Наша позиция, пусть даже как позиция сегодняшнего меньшинства, практически была проигнорирована. Не было поставлено на голосование даже предложение о проведении дискуссии в партии по данному кругу проблем. Считаем нужным предупредить всех коммунистов страны: непродуманный переход к рынку, как к всеобщей системе, включающей рынок капиталов и рынок рабочей силы, будет означать неизбежное сползание к нарастанию капиталистических отношений. А насильственное, вопреки объективным процессам лечение социализма капитализмом повлечет за собой не повышение производства и уровня жизни, а их неизбежное падение, вызовет широкий социальный протест, приведет к тяжелым страданиям народа.
Есть иные концепции экономической перестройки, притом не одна, не означающие возврата назад ни к буржуазному строю, ни к командно-административной системе. Мы считаем необходимым зафиксировать на съезде это мнение меньшинства его участников, чтобы можно было провести инициативным путем снизу широкое обсуждение в партии альтернативных проектов и быть готовым к возможным в ближайшем будущем коллизиям во избежание полного краха принятого ныне экономического курса.

Резюмируя, хочу отметить – основная мысль заключается в том, что партия не может вести перестройку, приведшую к тяжелому ухудшению жизни народа. Что касается Коммунистической партии, она эти потрясения просто не выдержит, и отстаивать конечные цели движения будет некому.

Проект Резолюции находится (в отношении 1: 10) на руках у делегаций. Я бы просил поставить вопрос на голосование относительно присоединения к данному заявлению и к проекту Резолюции и зафиксировать как мнение меньшинства съезда. Спасибо за внимание.
Гуренко С. И. Одну минуточку! Задержитесь, пожалуйста, на трибуне, дабы не возникло у нас неловкости. Голосовать –присоединяться или не присоединяться к Резолюции, которую не видели 90 процентов, как Вы утверждаете, делегатов съезда, в общем-то, в этом есть вопрос. Я бы не ставил в неловкое положение сейчас себя и Президиум. Поэтому, мне думается, давайте зафиксируем мнение меньшинства, как и положено нашим Регламентом. Оно будет в стенограмме съезда. Давайте мы будем иметь в виду, что материалы съезда будут анализироваться Центральным Комитетом и выводы будут по этому поводу. А сейчас говорить о том, что давайте присоединимся к Резолюции, я просто как-то лишен возможности предвидеть даже результаты голосования. Они могут быть истолкованы Вами как зажим демократических принципов. Согласитесь со мной.
Тюлькин В.А. Станислав Иванович! Я бы справедливости ради отметил, что, когда создавалась Резолюция, просили слова от имени 100 делегатов. Однако оно почему-то дано не было. Это раз. А во-вторых...
Гуренко С.И. Хорошо.

Тюлькин В.А. Одну минуточку. По Резолюции просили слово. А во-вторых, я бы просил тогда поставить вопрос на голосование относительно присоединения к зачитанному мною заявлению.
Гуренко С.И. Хорошо. Справедливости ради хотел бы Вас просто вернуть к списку ораторов, которые получили слово на пленарном заседании съезда. По-моему, выступали представители Марксистской платформы и представители Демплатформы. Точки их зрения были выяснены. Товарищ Тюлькин просит поставить вопрос на голосование. Кто присоединяется к его заявлению? Голоса (неразборчиво) - шум в зале.
Гуренко С.И. Ну, не надо размахивать руками, есть право меньшинства, оно отражено у нас в Регламенте. Давайте мы проголосуем: кто присоединяется проголосуете «за», кто не присоединяется – проголосуете «против», и съезд будет поступать соответственно результатам голосования. Прошу проголосовать, и заканчиваем этот вопрос.

Результаты голосования:

Кворум для принятия решения – 1923.
Проголосовало «за» – 1259.
Проголосовало «против» – 2012.
Воздержалось – 414.
Всего проголосовало – 3685.
Не голосовало – 160.
Решение не принято

Гуренко С.И. Значит, это может быть отражено и должно быть отражено как мнение меньшинства в материалах нашего съезда. Спасибо.

Заметим, что Гуренко пробовал спустить вопрос на тормозах, сказав, что поскольку на руках нет соответствующей резолюции (она распространялась только в пропорциях 1:5), то давайте просто примем выступление к сведению. Однако к этому мы были готовы, и настояли на голосовании за присоединение делегатов к зачитанному и услышанному всеми заявлению. «За» проголосовало 1259 делегатов съезда и, таким образом, Заявление ортодоксального меньшинства было зафиксировано в соответствии с Уставом как особое мнение, к которому по истечении времени положено возвращаться, что мы сегодня и делаем.

Дальнейшие события после XXVIII съезда доказали правоту наших прогнозов и относительно развала экономики и обнищания народа, и относительно судьбы самой КПСС. Позже, в юбилей десятилетия прихода Горбачёва к власти, один из видных членов его команды бывший председатель КГБ Вадим Бакатин на вопрос журналистов: «Что не удалось и какие наиболее значимые ошибки совершили они с Горбачёвым?» отвечал, что самой большой неудачей, пожалуй, явилось то, что им не удалось плавно подменить программные ценности КПСС на вполне социал-демократические. Мы, то есть Движение коммунистической инициативы, в сопротивлении этому процессу приняли самое непосредственное участие, чем в общем-то вполне гордимся. Но сил остановить капитализацию у нас не хватило.

Дата добавления: 2015-07-21