Встреча

И вот мы – одноклассники, встретились, После оживленного обмена информацией о некоторых событиях и о той жизни, что прошла, потянуло снова на родную малую Родину. Раньше я уговаривал Геннадия Бурова съездить в Тиличеть, но эта поездка не состоялась. Затем была вторая попытка, когда трое собрались побывать в Тиличете, но до Валентина Мельникова я не дозвонился, и нас осталось двое – это я и Олег Кушнир, которые осуществили задуманное и поехали по маршруту Красноярск – Решоты – Тиличеть – Красноярск и побывали в поселке. Я расскажу о родной сторонке и покажу фотографии, которые сделали я, Виктор Савченко, Сергей Крылов.

В трубке послышался знакомый голос Олега. Он сказал, что ушел из жизни один из наших одноклассников, Николай Рыженков, а также о том, что иногда встречается с Геннадием Буровым, играет c ним в шахматы. Мы с ним вспоминаем о тех, кто сейчас рядом, и о тех, кого уже нет на этом свете. Мне стало жаль, что Николай Рыженков не приходил ни на одну из встреч одноклассников, и как печально сознавать, что уходят в мир иной для тебя близкие, знакомые по школе и коллеги по работе. Неотвратимо смерть делает своё недоброе дело. Жизнь приносит нас в этот мир, а смерть встречает наш дух и тело. А мы пока находимся в этом мире, жизнь продолжается и вносит свои коррективы в события наших дней.

«Не съездить ли нам в Тиличеть? – спросил меня Олег. – Повидаем наши родные места и сходим на кладбище, там могила моей матери». На это предложение я откликнулся. Договорились, что он позвонит мне на следующей неделе для уточнения дня отъезда на поезде Красноярск – Карабула. Звонок раздался второго августа. Договорились встретиться на железнодорожном вокзале и купить билеты.

Я вышел из дому, ливень обрушился на многострадальную землю, дождь шёл стеной. Многие автобусы следовали не по своему маршруту. Я шел до остановки «Красномосковская», а навстречу мне следовали автобусы, которые должны двигаться по проспекту Свободный. Меня это насторожило, но я не придал этому большого значения. Вошел в первый автобус, который следовал в сторону вокзала. Медленно, очень медленно, часто останавливаясь, автобус дополз до улицы Ладо Кецховели. В тот момент я понял, что до вокзала мне добираться очень долго. Я вышел из автобуса, пришел домой и позвонил Олегу. Олег заждался меня на вокзале и решил купить билет на станции Злобино, а я отправился пешком до вокзала, где приобрел билет до станции Тиличеть. Позже я узнал, что обвалилась железобетонная стена возле остановки «Космос». При обрушении пострадали машины и погибли два человека. Движение по проспекту Свободный было перекрыто. Так непредвиденные случаи вторгаются в нашу жизнь, меняя её не всегда в лучшую сторону.

Восьмой плацкартный вагон. Поезд Красноярск – Карабула отправился в седьмом часу с первого перрона на восток. Сижу, смотрю в окно, станция Злобино, за окном ливень бьет тяжелыми каплями по одежде Олега. И вот он появляется в вагоне, впереди лопата и белый мешок, а за ними Олег Кушнир в промоченной одежде. Положив мешок и лопату возле своего места, Олег подошёл ко мне и рассказал, как он под дождем бежал от вокзала через путепровод к вагону. Побеседовав о настоящей жизни, которая Олегу представлялась в черных тонах, вспомнили прошлое. Мы сейчас знали, умудренные прожитыми годами, что они были в основном лучше и стабильнее. Тогда мы были молодыми, верили в лучшую жизнь и шли навстречу пресловутой «демократии» в России.

Вагоны поезда катили по рельсам, а мы вели разговоры о разных ситуациях в нашей прошлой и настоящей жизни. Мы сходились во мнении, что несколько лет тому назад были лучше условия жизни. Что мы имели в виду – это медицинское обслуживание, которое было бесплатно, а когда нам за 70 лет, мы ощущаем значительную трату денежных средств из нашей пенсии на лекарства. Квартиры мы получили бесплатно от государства. Много можно привести факторов, которые были положительные в 70-80-е годы двадцатого века. Конечно, были недостатки и в той системе, но при этом они казались нам незначимыми. За примером далеко ходить не надо – билет до Решот стоил 4 рубля 80 копеек. На стипендию в 35 рублей можно было съездить к родителям 7 раз в месяц (студенты платили 50 % от полной стоимости билета), а сейчас на стипендию можно побывать там 3 раза. Велико расхождения цен во всем, а также снижение цены человеческой жизни в данное время. Может быть, мы не правы. Пусть кто-нибудь убедит в другом. Перед станцией Уяр Олег пошёл на свое плацкартное место, а я скоро заснул. Просыпался на станциях Канск, Иланская, Нижний Ингаш. Вглядываясь в темноту из окна, я определял по вокзалу название их. Поезд неумолимо в ночи приближался к переезду на станции Решоты.

РЕШОТЫ

С поселком Решоты связаны радужные и печальные события моей жизни. Я постоянно не жил с родителями и приезжал в дом номер 12 на улице Горького в краткосрочный отпуск из армии, на каникулы, по торжественным дням – на праздники и на дни рождения моих родителей. С 1963 года родители жили в Решотах после переезда из Тиличета.

Поезд Красноярск – Карабула на станцию Решоты прибывал около 4 часов ночи, и я быстро шёл в ночи знакомым путём к отчему дому. Отец, как всегда, ждал меня и сидел возле стола, на котором находились блюда, приготовленные руками моей доброй и хлебосольной мамы, и бражка, изготовленная из дрожжей, сахара и воды отцом. Были несколько раз в гостях в этом доме мои друзья из института – Александр Исаев, Борис Караваев.

Кроме основной станции в поселке Нижняя Пойма, где тянется Транссибирская магистраль, есть вторая станция, название её – Решоты и находится она в километре от первой. Железнодорожный путь от неё уходит в направлении Карабула, где по магистрали расположены станции: Решоты, Канифольный, Табагашет, Южная Тунгуска, Поканаевка, 58-й километр, Тиличеть.

Поезд по ветке от главной магистрали с шестнадцатью вагонами следовал до станции Решоты. Была ночь, но я зримо представил виды Решот – пруда, вытянутого акваторией вдоль железной дороги, центральной котельной и узкой дороги по дамбе.

Дорога вдоль дамбы уходила в поселок на главную площадь, где в стиле советского ампира было построено здание клуба, в котором работала в последние годы жизни моя мама. Справа от клуба, как обычно в СССР, основной памятник этого строя В. И. Ленину, который до сих пор возвышается над площадью. Недалеко от памятника здание, где работали сотрудники Управления 235.

Одна из станций - Решоты по Транссибирской магистрали

Вторая станция Решоты – направление на Тиличеть

Клуб, где мама работала в последние годы её жизни

Здание Управления 235

Слева направо: подруга мамы Нина Некрасова из Тиличета, мама на площади в Решотах на демонстрации, посвященной празднику 1 Мая

Поезд номер 606 Красноярск – Карабула остановился возле перрона станции, стоянка сорок минут. Я проснулся, вышел на перрон и стал смотреть в ту сторону, где не так далеко от станции находился дом родителей. Остались воспоминания о той поре, когда я приезжал в Решоты. С этим домом связаны приятные минуты и часы. Всё давно остались в прошлом, и где-то в мыслях мелькали видения, принесенные настоящим временем.

Два чувства дивно близки нам,

В них обретает сердце пищу:

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к Отеческим гробам.

Животворящая святыня!

… На них основано от века –

По воле бога самого –

Самостоянье человека –

Залог величия его!

(А. С. Пушкин)

Родительский дом (улица Горького, дом 12)

Ушла из жизни мама в 1974 году, отец в 1976 году. Похоронены они в Решотах на кладбище, которое находится в сосновом бору. Возле памятника растут большая высокая сосна и красная рябина. Ежегодно я бываю там, где похоронены мои родители. Подкрашиваю оградку, навожу порядок. Недалеко растет кедр, и из ореха этого кедра пошла молодая поросль кедрача. Оставил в площади оградки расти два кедра, которые в настоящее время выросли до 20 метров, и на землю упали первые шишки с их ветвей. Разбросанные по земле орехи я увидел, когда в очередной раз приехал на Троицу.

Олег спал в другом купе, а мои мысли были заняты прошлыми событиями, связанными с пребыванием в Решотах. Вспоминались многие случаи, когда я с отцом ездил за малиной, в изобилии растущей на Курдояках, и как я с братом охотился ночью возле полей с пшеницей на зайцев со светом фар мотоцикла. Как отец ежегодно приносил два ведра белых грибов, он знал заповедное место, где они росли. Родители любили собирать грибы и осенью привозили наполненную опятами люльку мотоцикла. Мама их мариновала, получалась очень вкусная деликатесная закуска. И чудилось мне, что распространяется аромат разнотравья покоса, где мы с мамой косили траву в 6 км от станции Решоты.

Поезд в ночи отошел от станции Решоты. Я не спал, смотрел в окно вагона. Редкие огни отдельных домов возле пути блеклым светом отражались на стекле не совсем чистого окна. Остановка на минуту на станции Канифольная, которая входит в состав Красноярской железной дороги и находится на территории Канифольнинского сельского поселения, административный центр – посёлок Канифольный. В состав сельсовета входят посёлки Лебяжье, Прохладный, Бельняки, Ревучий. Канифольный завод в поселке давно уже не работает. Он «знаменит» тем, что несколько раз сбрасывал отходы производства в реку Нижняя Пойма. На реке гибла рыба, птицы. Я с другом Дмитрием два раза был в это время на реке, где царило безмолвие – не было плеска рыбы, на несколько километров тянулась гладь воды с мертвым миром. Только рои комаров кружились в воздухе.

Я ожидал, когда состав прибудет на станцию Табагашет. Поезд проследовал через мост на реке Нижняя Пойма, я это определил по речной заводи, мелькнувшей в свете фонаря возле моста. Со станцией Табагашет связаны мои школьные воспоминания. Я учился в восьмом классе в Сосновке и каждую субботу приезжал домой в Межгранку. Поезд от станции отправлялся ночью, и ночью через 3 часа прибывал на станцию Межгранка. На станции Табагашет в 1956 году (станция Лебяжье) ученики, следующие в Межгранку, проводили несколько часов. Чтобы быстрее добраться до дома, мы садились в тамбур грузового поезда в Сосновке. Машинист поезда притормаживал состав с лесом возле станции Заводская, находящейся в 4 километрах от станции Лебяжье, и мы прыгали с подножек вагонов на насыпь железнодорожного полотна. Первые прыжки для меня были неудачными, я скатывался с насыпи кувырком, но со временем освоил технику прыжка и иногда прыгал с вагона на значительной скорости. От станции Заводской до Межгранки было 22 километра, и мы по шпалам в течение 3-4 часов доходили до дома. Второе немаловажное события для меня. Мы с сыном Георгием приезжали сюда из Красноярска, а так как река Нижняя Пойма была недалеко, это место было началом нашего сплава на резиновой лодке до реки Бирюсы. Приезжали в августе с другом Дмитрием собирать смородину, которой было много в этих пойменных местах. Однажды я и Георгий были на станции Заводской, где в 3 километрах когда-то располагалось третье лагерное отделение, и там посетили кладбище, где похоронена моя бабушка Мария по отцовской линии. Все заросло кустарником, где когда-то были цветущие и плодово-ягодные участки, возделанные селекционерами из заключенных.

Груженый поезд. Станция Заводская

Я не спал и ожидал, когда поезд прибудет на станцию Южную Тунгуску, или в прошлом Сосновку. С этими местами моя жизнь была связана особыми событиями. В семи километрах от Сосновки в поселке Южная Тунгуска я окончил четыре класса.

ТУНГУСКА (1947–1953 гг.)

Тунгуска – малая река.

Течёт она издалека.

Истоки её с ручейка,

Где тишина, одна тайга.

Река всегда в моей душе

Течёт годами по судьбе.

Здесь начиналось детство,

Прошло моё малолетство.

Разлив реки я помню по весне,

Плыву на льдине, как во сне.

Был я не пловец, был ходок,

И мне припомнился урок.

На льдине плавать мне легко,

Но берега так далеко.

Решаюсь, прыгаю в воду,

И вечность, кажется, плыву.

Ну, наконец, приплыл – земля,

Здесь в ожидании друзья

Развели костёр, одежду сушат.

Я дрожу, мурашки и озноб,

А надо было их послушать,

Сказать себе вовремя – стоп.

Бреду в одежде я сырой,

Шагаю медленно домой.

Одежду дома просушили,

В сердцах меня пожурили.

Иду я утром в первый класс

Всегда как будто в первый раз.

Первая моя учительница –

Разума хранительница,

Она Елена Петрова,

Зовёт к доске Иванова.

На фото во втором ряду

Четвёртый справа на виду.

Взгляд застыл удивленный,

Застенчивый, смущенный.

МЕЖГРАНКА. ЗАВОДОВКА (1953–1956 гг.)

Большой дом, высокое крыльцо

И милое мамино лицо.

Огород, стайка и сарай,

В лесу бруснику собирай.

Сейчас как будто наяву

По шпалам жизни я бегу.

Бегу по времени судьбы,

Где в детстве были я и ты.

Верхний, Нижний Табагашет,

Детство наше в Межгранке.

Мы дали вечный ей обет,

Там в тайге и на полянке.

Вблизи вагоны в тупике.

Паровоз окутан паром.

Костёр на берегу, на песке

Снимает дрожь летним жаром.

Мелкий хариус под мостом.

Реки разлив весенний,

В холодной мы воде плывём,

Наверно, в день осенний.

Школа вдали от посёлка,

И снег в лицо, как иголка.

Брат Володя дорогу искал,

На санях я в шубе лежал.

Школа в селе Заводовка

Родственник – Подгорский Илья.

Живу в избе я с ночёвкой

В комнате, где его сыновья.

В учёбе прошли три года.

Окончил класс я седьмой.

Опять в моей семье забота –

Определить меня в восьмой.

В Сосновке прошел год моей жизни, я учился в средней школе в восьмом классе.

СОСНОВКА (1956–1957 гг.)

В памяти сейчас ожило:

Друзья и школа, и село.

Сосновка. Я и восьмой класс.

Чем тронул душу этот час?

Тогда мы молоды были,

Алгебру, химию учили.

Театр тоже не забыли,

Спектакли мы сотворили.

Митрофаном был Иванов,

Он к роли был давно готов.

Помнится мне «бетти» – угол,

Я на уроке так произнёс,

По классу дружный смех пронёс.

От учителя я получил укол,

Что «бетти» – это девица,

Для угла она не годится.

Лица детства в те года,

Какие весёлые глаза.

Чиркин, Шнейдер и Иванов.

Я вспомнить всех всегда готов,

Но дайте память тех годов.

В памяти событие одно,

Когда вдвоём я шёл в кино,

Билет брал на первое место

И знал, что будем вместе.

Рядом Углева Лариса,

Наша школьная актриса.

Сосновка. Серый интернат,

Где много в комнате ребят.

Уроки. Школьные друзья.

На память фотография.

1958 год. 9-й класс Сосновской средней школы.

Первый ряд слева направо: Чиркин, Калайтан, Углева, Тулина, Валайтите, Ёлгин.

Второй ряд слева направо: Огаркова, Даугелайте, Комиссаров,Аркадий Симбарский, Вера Владимировна Рожнёва – классный руководитель, Шнейдер Александр учитель математики.

Третий ряд слева направо: Драгунов, Масанин, Иванов, Листратенко, Гасюнас, Шнейдер, Разматйте, с краю – Рыжкова.

Четвертый ряд слева направо: вторая – Демьянова, Камендровская, Островень, Окрент, Жерносек, Скакунова, Дегтярева, Якшайте

Сосновская средняя школа в 1956 году

Я жил в интернате на втором этаже в длинной и широкой комнате с четырьмя окнами. Две печи топили и днём и ночью, чтобы не замерзнуть от сильных холодов. Недалеко была столовая, где работала Татьяна Кудрявцева. Владимир и Татьяна Кудрявцевы переехали в Тиличеть из Сосновки. Мой дядя Александр взял в жены Зинаиду Кудрявцеву, и они жили в то время в нижней части Тиличета в финском домике.

Недалеко от железной дороги в Сосновке был клуб. За оврагом от школы жил мой приятель Владас Гасюнас. Сосновские ученики 10-го класса сдавали выпускные экзамены в Тиличетской средней школе. Как я ни вглядывался в темноту ночи, я не увидел тех строений, которые были когда-то в этих местах. Виднелся склон, заросший кустарником.

Станция Поканаевка. С ней связано одно приятное воспоминание. Был грибной и ягодный год. Грузди и ягоды в изобилии выросли в лесах возле посёлка. Когда поезд Карабула – Красноярск подошёл к перрону, я увидел много жителей, торговавших ягодами и грибами. Я вышел из вагона на перрон, и тут же ко мне подошел мужчина и сказал, что он учился в политехническом институте и преподавателем, который поставил ему «отлично» по предмету «Материаловедение», был я. Он вручил мне ведро, наполненное брусникой. Я полез за деньгами в карман, но он сказал категорично и твердо: «Денег не надо. Это мой подарок хорошему преподавателю». Я был рад тому, что через столько лет обо мне вспомнил мой бывший студент и отблагодарил меня. И сейчас в мыслях часто возникает вопрос: «Где же, вы, мои, отличники?»

Станция Поканаевка

Тепловоз тащил состав в ночи мимо уже почти не существующих станций и поселков. Не было остановки на бывшей станции Кедровый (поселок Шубный), где в былые времена жил с семьей моя дядя Николай, страстный любитель тайги и охоты на парнокопытных – лосей, которых было много в лесах возле поселка и на реке Нижняя Пойма. В этом мы убедились с сыном, когда проплывали эти места на резиновой лодке. Мы видели несколько сохатых, а лосиха невдалеке от нашей лодки переплывала поперек реку. Поезд быстро проследовал дальше мимо закрытой станции Колючий.

Дата добавления: 2015-07-21