Глава 31. Времена меняются, но мы все те же.

— Сынок, так откуда ты, говоришь? — спрашивает у меня мужчина, чей возраст перевалил за добрые пять-шесть десятков.

—Из Нью-Йорка сэр, — он улыбается.

— Нью-Йорк — моя молодость, — протягивает он. — И какой черт тебя несет в эту дыру?

— Хочу встретиться с другом.

— Это хорошо, только вот не уверен, что поездка автостопом с дальнобойщиком — хорошая идея, — ухмыляясь, пугает меня он.

— Ну, я надеюсь, что все обойдется, — улыбаясь, отвечаю я.

— Сколько тебе лет-то? — интересуется мужчина.

— Шестнадцать.

— Оу, не рановато еще по другим городам скакать?

— Нет, что вы, сэр!

— Уффф, не называй меня сэром, сынок. Ненавижу эту официальность… Просто Дэрил.

— Ну, вы намного старше меня. Не уверен, что у меня получится называть вас так.

— Тогда никак не называй. Уж лучше, чем "сэр", — выделив последнее слово, произносит водитель.

Я улыбаюсь. Все-таки шоферы — люди добрые. Вон, посмотрите хотя бы на этого старичка.

— Почему вы не любите эту официальность?

— Так мы же люди простые. Рабочие, так сказать. Вот, смотри, если бы я был заевшимся аристократиком, то тогда да, я сэр, но я ведь простой водитель фуры, а значит, и не сэр, в общем-то.

— Странная у вас логика.

— А ты что думал? Во мне, вообще, много странностей, — я посмотрел на него с недоумением, подняв брови, словно не веря его словам. — Да, сынок, а ты что хотел? Попробуй каждый день поездить по одинокой трассе и не утонуть в своих мыслях. Слишком много думать вредно, а я только этим и занимаюсь, вот и появляются эти странности. Иной раз подберешь такого бедолагу, как ты — и все, и душа радуется. Прямо поет.

— Редко людей встречаете?

— Ну, в общем-то, да. Вообще, на дороге много кто стоит, но не каждого стоит подбирать. А то так и до беды недалеко. Никто не знает, кто попадется.

— Так почему же вы меня взяли? — удивляюсь я.

— Да я вот еду по дороге, смотрю: мальчонка стоит. Хмурый весь такой, худой. И не знаю как, но в глазах твоих такую тоску разглядел. Жалко стало. Остановился, взял тебя, а ты смотри, как засветился! — восклицает он, и салон заливается его звонким смехом.

— Спасибо, Дэрил.

— Да за что? Это я тебя благодарить должен. Сидишь тут, слушаешь мои старческие бредни, и, самое главное, что отвечаешь, а то иной раз попадется какой-нибудь молчун, и все. Всю дорогу едешь, как на иголках: вроде, и поговорить хочется, а видишь, что не желает человек беседу поддерживать, а ты вон какой смышленый, — мужчина треплет меня по голове, ведя фуру одной рукой. Всегда боялся таких водителей, но его, как ни странно, нет.

Мы с ним еще долго разговаривали. Оказалось, что у него есть семья. Дочка и внучка. Только вот не интересуются они его жизнью.

— Я в гости к ним заеду по дороге, а они и не ждут меня, в общем-то. Своя жизнь у них, сынок. Не интересен им такой старикашка. Раньше, когда молодой был, приеду домой со смены, а жена пирог испечет, пока я с дочкой играю. Она носится по квартире, радостная. Кричит: ”Папа, папочка приехал”. Всегда ей игрушки привозил, а она отвечала, что главное — что я сам приехал. Эх, прошли те времена. Канули годы. Теперь кому я нужен, старый такой? Чем старше становился, тем больше работе отдавал и меньше семьей занимался. Не был я с дочуркой в ее юность. Не видел, как она с мальчиками гуляет, как переживает по пустякам. Ужасным отцом был. Вот она и обиделась, а я ведь все для нее делал, понимаешь? Эххх...

Даже жалко его стало. Семья, вроде, есть, и как бы нет.

Через полчаса начали показываться первые дома. Это означает одно — я вернулся в Бельвилль. Город, из которого хотел сбежать, но, познакомившись с Джерардом, не хотел покидать. Я столько сил приложил, чтобы зарыть в себе эти воспоминания, и вот я снова здесь.

Дэрил останавливается на окраине.

— Удачи, сынок. Надеюсь, ты удачно встретишься с другом.

— Я тоже на это надеюсь, сэ… — он отрицательно машет головой, — Дэрил.

— Вот и славно.

Вылезаю из машины и еще долго машу рукой в сторону отъезжающей фуры.

Ну вот, я приехал.

Медленно продвигаюсь в сторону дома Джерарда, стараясь вспомнить расположение города. Пару раз я забрел не туда, а, может, и туда: я не помню. На часах почти десять утра, а я не продвинулся к месту назначения ни на метр. Видимо, память совсем отшибло, или я уж слишком глубоко запихнул такую нужную мне сейчас информацию.

Интересно, как там сейчас Лили? Что она делает? Должно быть, ей скучно. Зря я уехал. Мысли прокрадываются в голову с неизмеримой скоростью. В моем мозгу проезжают поезда. Я слышу стук колес, скрип дверей купе, хотя это удивительно, я ведь никогда не ездил на них. Мне кажется, что я опоздал в те вагоны, что сейчас проносятся в моем сознании. Может, я опоздал и сейчас, здесь, в реальности? Может, и нет больше того дома, который я ищу, нет того человека. Может, меня прежнего уже нет. Рельсы, вагоны, плацкарты, проеханные остановки. Все исчезает. В моей голове больше нет их. Есть только яркая табличка “Пицца”. Я вспомнил. Вспомнил... Вспомнил….

Дом мистера Дикенсона, местный магазинчик дешевых вещей, парфюмерный, детский сад... Все проносится мимо. Я не должен забыть. Нет, нет, нет! Дорога ведет меня, и я не хочу сейчас потерять этот путь. Вдох. Выдох. Тяжелое дыхание. Я бегу, мне нельзя упустить эту нить. Я столько прошел. Мне нельзя, нельзя. Слышите?

Вот он. Стоит такой величественный. Точно такой же, как в детстве. Уже не с таким идеальным газоном: в некоторых местах облупилась краска, выросли придорожные деревья вокруг него, но он все такой же. Такой родной.

Я помню, когда впервые пришел сюда, когда удивлялся красоте этих мест, как боялся. Ничего не меняется. Я не меняюсь.

Стук в дверь. Стук сердца. Ритмы отбивают мои ребра. Я слышу приближающиеся шаги. Дверь открывается, и передо мной стоит мистер Уэй. Он изменился, но не очень сильно. Появилось больше морщин, поседели волосы, но осталась вокруг все та же аура, приносящая спокойствие и безмятежность. Сердце, кажется, остановилось. Он стоит передо мной в своей пижаме и с чашкой крепкого чая. Он всегда такой любил.

— Я ничего не покупаю.

— А я ничего и не продаю, — отвечаю я словно на автомате.

Мужчина оглядывает меня и с интересом спрашивает:

— Тогда зачем ты пришел?

— Вы не узнаете меня?

— Нет… — задумывается мужчина.

— Это я. Фрэнк. Фрэнк Айеро.

Мужчина словно побелел на пару тонов. Он вдруг притягивает меня к себе и обнимает, несмотря на чашку в своей руке.

— Прости меня, дурака: не узнал, — он отпускает, но тело все еще чувствует это прикосновение.

— Господи, как ты вырос-то! Проходи давай.

Вот он, этот момент. Шаг — и я оказываюсь в прихожей такого родного дома. Здесь все так же, только вот обои поменяли и мебель. Мужчина приобнимает меня сзади.

— Фрэнки, как же я давно тебя не видел! — восклицает он. — Еще раз прости, что не узнал, уж больно ты изменился. Разувайся давай, — говорит он и берет из моих рук сумку.

— Как же я рад тебя видеть. Чай, кофе?

— Я не…

— Значит, чай, — перебивает меня мистер Уэй, а я усмехаюсь.

Прохожу на кухню. Свет заполняет эту комнату, пока мистер Уэй разливает напиток.

— Проходи давай, что ты как, я не знаю, — бурчит мужчина, и внутри все заполняется.

Ощущаю себя Дэрилом, который подобрал разговорчивого пассажира.

— Мальчик мой, как же ты изменился, — подходя ко мне, проговаривает он и снова заключает меня в объятья. — Если ты скажешь, что обнимашки для маленьких, то я тебя еще крепче зажму, — говорит он, и я тоже приобнимаю его.

— Ну, что вы, сэр, разве я могу такое сказать?

— Ну, вот и хорошо, — говорит он, отстраняясь, и треплет меня за щеки. — А ты все такой же милаха, — и кухня наполняется нашим смехом и историями за прошедшие годы.

Удивительно: этот человек так легко принял меня. Никогда не перестану удивляться ему.

— Он у меня вообще дурак, — восклицает мистер Уэй спустя пару чашек чая. Дело в том, что я попросил рассказать его о Джерарде. То есть прошу прощения, о дураке Джерарде.

— Ну, в общем, ты сам увидишь. Скоро он должен подойти… Увалень еще тот, — я не перестаю смеяться.

Еще спустя несколько смешных баек от этого мужчины слышится стук в дверь.

— А вот и мальчики, — подмигнув мне, он покидает кухню, а мои конечности наливаются железом. Я дрожу. Я боюсь с ним встречаться. Что, если все пойдет не так, как должно? А как должно?

— Фрэнк, ты истеричка, — говорю я сам себе, и меня это ни капли не волнует.

— Майки — козел! — слышится из прихожей.

— Ты сам виноват, Джер!

— Джераpд, у меня на кухне для тебя сюрприз, — проговаривает мистер Уэй.

— Только для него? — видимо, обиженно произносит Майки.

— Только для меня! — восклицает Джерард и проходит на кухню, где стою я.

Он изменился. Чертовки сильно. Хм, если бы у меня спросили, что сильнее всего в нем изменилось, то я бы ответил, что не знаю. Из пухлого мальчика он превратился в стройного подростка с красными волосами. Так он еще больше похож на лиса. На моего лиса.

Я стою и сам не понимаю, почему пялюсь на него и почему по моему лицу расползлась широченная улыбка.

— Эмм, привет, — говорит он, явно недоумевая. Его отец стоит рядом, облокотившись на дверной косяк, и усмехается.

— Привет, Джи, — вырывается из моего рта, и я чувствую, как на меня набрасывается этот дурак. Так же, как и в детстве, не весть пойми, какими силами, мне удается его подхватить и даже удержать.

— Фрэнки, — шепчет он, — ты вернулся.

Я вернулся. Вернулся к своему лису.

Дата добавления: 2015-07-20