Когда минфа закончил, посол некоторое время молчал, глядя на Богдана как-то странно. Потом вздохнул.

- Надеюсь, вы поймете меня правильно и не истолкуете мои слова в каком-либо обидном смысле, но, хотя я работаю в вашей стране уже довольно долго, время от времени ордусская логика кажется мне совершенно отличной от нормальной, - наконец произнес он.

- В этом нет ничего удивительного, - чуть пожал плечами Богдан. - Вообще говоря, каждому человеку нормальной кажется лишь его собственная логика, а любая чужая, будь это даже самый близкий человек, - подчас повергает в изумление. Чтобы смягчить это свойство человеческой натуры, и существуют сообразные ритуалы.

- Вот именно! - веско согласился посол. - Только мы называем это необходимыми формальностями. Вы ведь не знаете даже их имен - ни преступников, ни жертв?

- Нет.

- И не удосужились посмотреть документы нападавших?

- У паломников спрашивать документы? - Брови Богдана от изумления на миг поднялись выше дужек очков; впрочем, он тут же совладал с собою. - Это было бы верхом бестактности.

- В момент конфликта они были не паломниками, а преступниками, по нашим понятиям.

- Мы не разнимаем человека на части по его сиюминутным проявлениям.

- А если они на самом деле не паломники?

- А кто? - снова удивился Богдан. Посол опять вздохнул.

- Вот это-то и любопытно... - Помолчал. - Что же, - сказал он довольно уныло, - мне остается лишь поблагодарить господина срединного помощника За то, что он в зародыше разрешил конфликт, который мог подвергнуть опасности воздухолет со всеми его пассажирами и экипажем, и принести извинения за действия лиц, которые, судя по их словам, являются подданными Франции. Если нам удастся их найти, мы постараемся, чтобы указанные лица предстали перед судом с соблюдением всех норм права.

- Я уверен, что человеконарушители в данный момент уже находятся на пути к ближайшей от Улумуци территории Франции, - столь же корректно ответствовал минфа. - Вы легко можете снестись с властями Улумуци и выяснить все детали.

- Будьте уверены, я это сделаю немедленно, - заверил Богдана посол и поднялся из кресла: тема визита, с его точки зрения, была исчерпана. Они снова пожали друг другу руки, но не успел Богдан сделать и шага к двери, как посол после короткого внутреннего колебания спросил:

- И вы совсем не представляете себе, о какой ценной вещи могла идти речь?

- Совершенно не представляю, - невозмутимо ответил Богдан.

- И... и вам это не интересно?

- На свете ежедневно происходит столько недоразумений, - сказал Богдан. - Если интересоваться всеми... - Он красноречиво покрутил руками над головой, показывая, как она идет кругом.

- И вы совершенно равнодушны к возсти того, что в Ордусь так или иначе могла быть провезена некая краденая ценная вещь?

- О нет, - живо ответил Богдан. - Если бы факт кражи был хоть как-то удостоверен... находкой этой самой вещи, скажем, в сумах и торбах путешественников или хотя бы их поведением... Знаете, настоящие воры редко бывают столь спокойны и беззащитны.

Посол чуть качнул головой и сказал:

- Это, по крайней мере, звучит хоть немного логично. Скажите, вы и об этих якобы ворах... о тех, кто подвергся нападению, тоже ничего не выяснили? Ни их имен, ни рода занятий?

- Нет, - твердо сказал Богдан. - Это же сугубо внутреннее французское дело, вмешиваться было бы просто несообразно. Вы-то ведь уже наверняка знаете это, они же должны были сразу по прилете нанести вам хотя бы минутный визит вежливости и все поведать... или я ошибаюсь?

- Вежливости? - переспросил посол, думая о чем-то своем. - Да, сказать и так...

По широкой лестнице посольства, к изумлению видевших это делопроизводителей и стражей, Богдан, едва не роняя с головы шапку-гуань, бежал почти бегом, прыгал, ровно не в меру бойкий школьник, через две ступени... Он спешил.

Вотще.

Улица посольского квартала была пустынна; морозный воздух, легкий и звонкий, заполнял ее всю искристым, почти светящимся эфиром зимнего предвечерья. Шум, толпа, движение, сплошные ряды машин были лишь за ее створами - слева и справа, там, где посольский квартал, заполненный стоящими одно к одному учреждениями дипломатических служб окружавшего Ордусь мира, обрывался, одним упругим толчком переплавляясь в жилые окраины великой столицы, наводящей на себя последние, самые эффектные и изысканные штрихи праздничного убранства. Но в пустынном к вечеру посольском квартале повозку такси было взять затруднительно, а из людей на улице были лишь вэйбины в теплых, до земли тулупах: они несли перед вратами посольских домов круглосуточный почетный караул. Богдан рванулся было от внешних врат налево, к тому тракту, что был ближе, а ближе был Гуанхуалу, Тракт Блестящего Процветания, - и увидел, что прямо навстречу, то и дело пуская, как паровоз, густые клубы пара, торопливо, даже поспешно идет, глядя на таблицы, извещавшие, в каком доме какое посольство расположилось, человек в меховой куртке с бесчисленными застежками и заклепками и почему-то странно знакомой широкополой шляпе...

Дата добавления: 2015-07-20