Идея «морского могущества» в творчестве А. Мэхэна и Х. Макиндера.

Впервые Маккиндер изложил свою теорию в лекции, прочитанной в 1904 г. в Британском королевском географическом обществе и называвшейся “Географический центр истории” (или “Географическая ось истории’’). Вкратце его схема, которую он впоследствии развивал и дополнял, сводилась к следующему. Наиболее обширное сухопутное пространство планеты состоит из Европы, Азии, Африки, соединенных между собой и образующих Мировой остров (World Island). На этом пространстве и творилась мировая история, захватив затем в свою сферу Америку, Австралию, Океанию и другие острова. Внутри Мирового острова расположена Сердцевинная земля, или по-английски Хартленд (Heartland), простирающаяся с запада на восток

от Европы до Сибири и Монголии и с севера на юг от арктического побережья до пустынь Средней Азии и Тибета.

Очевидно, что Хартленд включает в себя наиболее протяженные на планете и плодородные равнины Евразии, господство над которыми может открыть путь к господству над Мировым островом, а значит, и к мировому господству. Э. А. Поздняков, проанализировавший геополитическую модель X. Маккиндера и ее эволюцию, высказал мнение, что британский географ и геополитик так и не определил четко западные границы Хартленда, заметив попутно, что сам этот термин был впервые введен даже не Маккиндером, а его соотечественником, тоже географом Фэргривом в 1915 г. - в эпоху, когда разразился мировой конфликт между сильнейшими европейскими державами, в частности, между Великобританией и Германией”.

X. Маккиндер сформулировал ставший впоследствии наиболее известным из всей его концепции триединый вывод: “Кто правит Восточной Европой, господствует над Хартлендом; кто правит Хартлендом, господствует над Мировым островом; кто правит Мировым островом, господствует над миром”. Очевидно, что основную часть Хартленда занимает Россия, и это ее стратегическое положение на Мировом острове предопределяет особую ее политическую судьбу. С точки же зрения X. Маккиндера, обеспокоенного угрозой Великобритании со стороны прежде всего Германии, но также и со стороны России, соседствовавшей с британской Индией, нельзя было допускать немецкого продвижения на Восток и тем более какого-либо соединения Германии и России. Если X. Маккиндер исходил из идеи, что мировая гегемония предопределяется господством над континентальными пространствами, некоторые теоретики конца XIX - начала XX веков полагали, что путь к ней пролегает через усиление морской мощи. Наиболее известным теоретиком морской мощи стал капитан военно-морского флота США, затем адмирал Альфред Мэхэн (1840-1914), изложивший свои взгляды в книгах “Влияние морской мощи на историю. 1660-1783”, опубликованной в 1890г., и “Морская мощь и ее роль в войне 1812 г.” (1905). Разумеется, его взгляды выражали национально-государственные интересы Соединенных Штатов, становившихся к концу девятнадцатого столетия экономическим гигантом и крупнейшей морской державой. Особое географическое положение США, территория которых омывается тремя океанами, предопределяло и особую роль морского флота в защите ее границ, как и в ее внешнеэкономической и военной экспансии. В отличие от X. Маккиндера А. Мэхэн считал, что мировой гегемонии можно достичь прежде всего морской

мощью, захватив с ее помощью Гавайские, Филиппинские острова, установив господство в Карибском бассейне, Латинской Америке и в Восточной Азии. В связи с этим любопытно отметить, что концепцию “маринизма”, т.е. решающей роли морской мощи в истории, ее автор обосновал. на опыте создания в XVII - XVIII вв. британской колониальной империи. Как и Ф. Ратцель, А Мэхэн предвидел неуклонное возрастание значения азиатско- тихоокеанского пространства в мировой политике, чему он посвятил книгу “Проблема Азии и ее воздействие на международную политику”. Тем самым идеолог усиления военно-морской мощи США в сущности предварил доктрину преимущественного направления американской экспансии после Второй мировой войны в азиатско- тихоокеанский регион, наиболее воинственным выразителем которой стал генерал Д. Макартур. В свое же время он вдохновил конгресс США на ускоренное создание военно-морского флота, “никому не уступающего первенства’’.

Оценивая в целом концепции Ф. Ратцеля, Г. Маккиндера, А. Мэхэна, правомерно считать, что они заложили основы современной геополитики.

39. Англо-американская классическая школа геополитики и Николас Спайкмен.

Английская-это Британская геополитическая школа, до её маргинализации после утраты Британией статуса империи, предложила глобальную геополитическую концепцию. Её сформулировал в 1904 году в работе «Географическая ось истории» английский географ и политик Хэлфорд Маккиндер (1861—1947). Впоследствии концепция Маккиндера изменялась под влиянием событий мировых войн в работах «Демократические идеалы и реальность» (1919) и «Завершенность земного шара и обретение мира» (1943). Маккиндер исходил из представления о мире как о географическом и политическом целом, в котором, особенно после «колумбовой эры» Великих географических открытий и глобального расширения Европы, ключевым является противостояние сухопутных и морских держав.

Маккиндер выделяет две макрогеографические зоны планеты — океаническое полушарие (Западное полушарие и Британские острова) и континентальное полушарие, или Мировой Остров, — Евразию и Африку, являющиеся основной зоной расселения человечества. Центральной зоной Мирового Острова является Хартленд — зона, которая практически недоступна для морского проникновения (Русская равнина, Западная Сибирь и Средняя Азия). Хартленд является источником сосредоточения «континентальной силы», которая способна управлять всем Мировым Островом, захватывая контроль над внутренним полумесяцем — районами Острова, доступными морскому вторжению и являющимися одновременно и защитным буфером Хартленда, и объектом экспансии морских держав.

Сами морские державы опираются на внешний полумесяц, включающий в себя Америку, Британию, Японию и Южную Африку. Располагающееся в Хартленде практически неуязвимое «срединное государство» является прочной, но маломобильной структурой, вокруг которой совершается более оживлённое политическое «круговращение» стран внутреннего и внешнего полумесяцев. В дальнейших модификациях теории Маккиндера сохранялся мотив опасения угрозы морским державам, которую представляет собой государство Хартленда, обычно ассоциируемое с Россией. Поэтому Маккиндер выстраивал концепцию глобального доминирования, в которой контроль над Хартлендом обеспечивает безусловное геополитическое преимущество любой державе. В западной геополитике разработка темы ограничения экспансии из Хартленда и установления контроля над ним занимает огромное место, прежде всего, в разработках американской геополитической школы.

В годы Второй мировой войны британские геополитики первыми ввели понятиесверхдержавы, однако самой Британской империи, пострадавшей в войне и потерявшей колонии после неё, стать таковой было не суждено. Хотя Британия активно членствует в военно-политическом блоке НАТО, её отношение к геополитической концепции и практике «Единой Европы» сдержанное — она вошла вЕвропейский союз, но не посчитала возможным принять его конституцию и единую валюту евро.

Американская- геополитическая школа сформировалась под влиянием идей военно-морского историка адмирала Альфреда Мэхена (1840—1914). В работах «Влияние морской силы на историю (1660—1783)» и «Заинтересованность Америки в морской силе» Мэхен выдвинул концепцию «морской силы» как фактора, обеспечивающего безусловное геополитическое превосходство. Именно обеспеченность страны морскими базами и торговым флотом, а также мощь военного флота делают её великой державой, решающей судьбы мира, а морская цивилизация обеспечивает более благоприятные условия для развития. Видя в истории противостояние морских и сухопутных держав, Мэхен предложил использование в качестве глобальной геополитической стратегии «принципа Анаконды» — удушения противника путём морской блокады его стратегических объектов.

Николас Спайкмен (1893—1944) – географ, директор Института международных отношений в Йельском университете был теоретиком новой американской геополитики в 30—40-е годы XX в.

Спайкмен был сторонником глобальной системы безопасности США, названной им «интегрированным контролем над территорией» и отстаивал идею активного вмешательства США в дела Евразии. С позиции интересов безопасности США Н. Спайкмен объединил идею Мэхэна о «морской мощи» и теорию Хартленда Маккиндера.

В своем труде «Стратегия Америки в мировой политике: Соединенные Штаты и баланс силы» (1942 г.) Спайкмен дал оценку и прогноз развития событий в результате Второй мировой войны и считал возможной войну США с СССР, война действительно произошла, но только «холодная».

Главные направления американской геополитики Спайкмен видел в том, чтобы:

а) сохранить Германию и Японию как военные державы, не допустить советско-китайского союза, так как союз двух огромных континентальных держав не позволит будущему англо-американо-японскому союзу контролировать мир;

б) не допустить объединения Европы, так как эта мощная федерация государств ослабит в конце концов мировые позиции США.

В 1944 г. посмертно была опубликована небольшая книга Н. Спайкмена «География мира». Основная идея книги сводилась к тому, что на евразийском континенте находится большое количество центров силы, которые активно влияют на глобальную безопасность, поэтому их объединение в любого рода коалиции недопустимо для США.

Спайкмен считал ключевой зоной всего мира в Евразии Римленд (от rim — дуга, обод), зона географически соответствующая «внутреннему полумесяцу» в теории Хартленда Маккиндера. Теория Спайкмена получила название «Хартленд-Римленд». Она включает прибрежные государства Евразии. Эта гигантская «материковая кайма» — «спорный пояс», «буферная зона конфликта между континентальными и морскими державами» — подлежала «интегрированному контролю», поскольку здесь осуществляется противостояние между океанической гегемонной державой (США) и владельцем Хартленда (СССР).

В подражание Маккиндеру Спайкмен выдвинул свои максимы:

◆ кто контролирует Римленд, тот контролирует Евразию;

◆ кто контролирует Евразию, тот контролирует мир.

Как известно Вторая мировая война развивалась по Маккиндеру. Сильное давление из Хартленда в западном, восточном и южном направлениях привело к еще большему его контролю над Евразией. Одним из геополитических итогов Второй мировой войны стало образование под контролем Хартленда огромного блока континентальных держав, пре-вышавших по площади империю Чингисхана.

Влияние работ Н. Спайкмена на современную геополитику США было значительным. Развитием его идей являются практически все концепции периода холодной войны, которые обосновывали правоту модели Хартленд-Римленд. В связи с этим она стала идеологическим инструментом творцов внешней политики послевоенной Америки

40. Вклад Н. Спайкмена в англо_американскую геополитическую мысль.

Наследником Альфреда Мюх.жа в американской геополитике можно считать Николаса Спайкмена (1893—1943). Известность к этому ученому пришла и годы Второй мировой войны, ненадолго до его смерти, но только после нее его работы стали широко известны. Идеи Н. Спайкмена, который долгие годы возглавлял кафедру политологии Йельского университета, по-новому интерпретировали геополитические реалии, сложившиеся с началом и в ходе Второй мировой войны. П. Спайкмен исходил из того, что целью внешней политики должно быть сохранение или увеличение силового потенциала государства. Подобный вывод основывался на реалистическом взгляде на мир, где войны и конфликты являются неизбежными вследствие царящей в сфере международных отношений анархии. «Сила, — констатировал американский ученый, — в конечном счете составляет способность вести успешную войну, и в географии лежат ключи к проблемам военной и политической стратегии. Территория государства — это база, с которой оно действует во время войны, и стратегическая позиция, которую оно занимает во время временного перемирия, называемого миром. География является самым фундаментальным фактором во внешней политике государства потому, что этот фактор самый постоянный. Министры приходят и уходят, умирают даже диктатуры, но цепи гор остаются непоколебимыми».

Н. Спайкмен расширил по сравнению с Л. Мэхэном количество критериев, па основании которых следует определять геополитическое могущество государства. Причем у Спаикмена это могущество не связано напрямую с мощью военно-морского флота. По его мнению, сила государства как субъекта международной политики зависит:

1) от территории;

2) характера границ;

3) численности населения;

4) наличия пли отсутствия полезных ископаемых;

5) экономического и технологического развития;

6) финансовой мощи;

7) этнической однородности;

8) уровня социальной интеграции;

9) политической стабильности;

10) национального духа.

Н. Спайкмен пересмотрел выводы X. Макиндера относительно роли евразийского Хартленда в мировой политике. Американский геополитик считал, что не Хартленд является ключом к контролю над миром. Такую роль выполняет евразийский пояс прибрежных территорий, или «маргинальный полумесяц». Этот «полумесяц», названный Сиайкменом «Римленд» (от англ, пт — ободок, край), находится между Хартлендом и великим морским путем, идущим из Западной Европы в Японию через Северное и Балтийское моря, Атлантический океан, Средиземное и Красное моря, Индийский океан, прибрежные моря Дальнего Востока, Восточно-Китайское и Японское моря и заканчивающимся в Охотском море у берегов Японии. В состав Римленда ученый включил страны Западной и Центральной Европы, го-сударства Ближнего и Среднего Востока — в их числе Турцию, Иран и Афганистан; затем Индию, Тибет, Китай и страны Юго-Восточной Азии. Новое видение мировых геополитических реалий позволило Н. Спайкмену вместо формулы Макиндера выдвинуть свою: «Кто контролирует Римленд — господствует над Евразией; кто господствует над Евразией — контролирует судьбы мира».

Геополитическая концепция Н. Спаикмена пришлась очень кста-ти для обоснования и оправдания американской внешней политики начального периода холодной войны. Если мы внимательно посмотрим на карту мира и мысленно проведем по ней линию, соответствующую Римленду, то заметим, что именно по этой линии распола-гались многочисленные американские военные базы, создававшиеся в конце 1940-х —начале 1950-х гг. Только имея такую цепь военных баз, США смогли реально воспользоваться своим ядерным оружием в качестве инструмента давления на Советский Союз. Единственным средством его доставки к возможной цели являлась авиация, и для того, чтобы держать под прицелом жизненно важные центры «веро-ятного противника», необходима была как раз такая конфигурация мест базирования стратегической авиации, которая в значительной степени совпадала бы с Римлендом.

Начавшаяся в силу политических и идеологических причин холод-ная война разворачивалась в пространственных рамках, на практике подтверждавших разработанные ранее многие геополитические концепции, включая и концепцию Н. Спайкмена. Очевидно, все же не геополитика лежала в основе глобального конфликта, расколовшего мир на два больших лагеря. Но геополитическая теория давала аргументы для оправдания проистекавших из этого конфликта политической и военной стратегий. Вслед за переменами в мировой политике, происшедшими в силу различных причин на рубеже 1950-х — 1960-х гг., стали меняться и геополитические концепции. Пример тому — появившаяся в 1964 г. работа американского геополитика С. Коэна «География и политика в разделенном мире».

Дата добавления: 2015-07-20