Теория государственного суверенитета Жана Бодена

Теория государственного суверенитета Жана Бодена - краеугольный камень классического государственного права - является и фундаментом классических теорий международных отношений, так как в ней обоснована сущность политического поведения государства как субъекта международных отношений. Профессор юриспруденции в Тулуэском университете, парижский адвокат, а затем королевский прокурор в Лионе, Жан Боден изложил свою теорию в “Шести книгах о республике” (1576), понимая под термином “республика” государство вообще.

Подход Ж. Бодена к осмыслению феномена государства, разумеется, навеян историческим контекстом. Франция, раздираемая в XVI в. гражданскими и религиозными войнами между католиками и гугенотами, разоренная грабежами солдатских банд и набегами дворян, переживала полнейшую разруху. Герцоги, принцы и высшие вельможи вели себя как государи, не считаясь с Парижем. Римский папа, иностранные правители тянули страну в свою сторону. Спасением Франции даже ценой жестокого правления могло стать только усиление королевской власти до абсолютизма. Жан Боден пришел к выводу о необходимости верховной общенациональной власти, воплощаемой в государственном суверенитете. Жан Боден установил, что “суверенитет есть постоянная и абсолютная власть государства”. Он впервые

сформулировал доктрину суверенитета как сущности и признака государственной власти, означавшую, что отсутствие суверенитета исключает существование государства. Ж. Боден указал также на два непременных признака суверенитета: постоянство государственной власти, не ограниченной во времени, и ее абсолютный характер, не сдерживаемый какими-либо условиями. Содержание этих принципов, разумеется, носило

преходящий характер, обусловленный эпохой. Тем не менее, положение Ж. Бодена о неограниченности суверенитета во времени легло в основу современного толкования международным правом принципа непрерывности государства при смене правительств и политических режимов.

Положение об абсолютизме юридически выражалось в принципе верховенства государственной власти, над которой нет никакой другой власти внутри государства и вне его пределов. Ж. Боден уточнял, что “все

государи на земле подчинены законам бога и природы и многим человеческим законам, общим всем народам’’. Хотя такая оговорка свидетельствовала о том, что Ж. Боден рассматривал неизбежный вопрос о соотношении абсолютизма и международного права, он рассматривал его в пользу суверенного государства с отсутствием разделения власти и предпочтительно монархической формой правления.

21. Идеи миротворчества и теория государственного суверенитета в новое время.

Н. Макиавелли воскресил и развил античные взгляды на войну и мир в духе Фукидида, утвердил принципы реалистического гуманизма - духовного освобождения политической мысли от теологических догм. Его принципы противостояли универсальному гуманизму, традиции которого от стоиков и Цицерона через христианскую мораль передались плеяде блестящих мыслителей XV - XVIII веков.

Самый знаменитый из них - Эразм Роттердамский. Наряду с ним должно назвать имена таких политических писателей, теологов и юристов, как голландец Г. Гроций, испанцы Ф. Де Виториа и Ф. Суарес, французы Э. Крюсе и Ш.-И. де Сен-Пьер, англичанин Джон Локк. Эти замечательные мыслители высказали в эпоху Нового времени многие идеи об устройстве международного порядка, которые лишь через века войдут в практику международного сообщества. Наши современники редко задумываются о том, кто первым в истории политико-правовой мысли развивал идеи, лежащие, скажем, в основе устава ООН. Между тем некоторые из них были высказаны европейскими гуманистами в XV-XVII веках.

Основная черта сходства их взглядов в сравнении с политической философией “реализма” заключается в противоположном ему подходе к вопросам соотношения морали и политики, к природе, целям и возможностям политических действий, особенно в межгосударственных отношениях. Во-первых, некоторые гуманисты, вопреки Макиавелли, отстаивали идею неразрывности политики и морали, во-вторых, вместо его метода наблюдения, анализа и обобщения того, что “есть” на самом деле, предпочитали теорию того, что “должно быть”, исходя из идеалов. Пожалуй, в раннее Новое время впервые вполне зримо обозначилось разделение, разумеется, весьма условное, но тем не менее, бесспорно, существующее, между реалисткой, “классической” парадигмой в исследовании международных отношений и парадигмой этико-правовой. Последнюю в известном смысле можно назвать также идеалистической парадигмой, поскольку она исходит из принципа долженствования, идеи совершенствования реальности. Эразм Роттердамский (1469-1536) был виднейшим представителем этой традиции в западноевропейском Возрождении. И вполне символично, что важнейшим в его самом знаменитом труде “Похвала глупости” является тезис о непонимании людьми того значения, которое идеалы, социальные нормы и ценности, имеют для гармоничного развития общества. Если Н. Макиавелли, раскрыв роль силы в политических отношениях, просто констатировал это как факт, то Эразм Роттердамский понимал силу и угрозу ее применения как “способы существования глупости”. Соответственно противоположным был и подход голландского гуманиста к международным отношениям. Он считал возможным ограничить в них роль насилия установлением международных законов, которые были бы приняты всеми государствами на основе соблюденияими во внешней политике тех же социально-этических норм, на которых основывается внутренняя жизнь государства. Осуждая развязывание войн “недостаточно просвещенными государями” и считая справедливыми лишь оборонительные войны, Эразм просто и ясно говорил, что мир - это “источник, отец, кормилец, умножитель и защитник всего самого лучшего, что когда-либо существовало на земле”18. Знаменитой стала его фраза о том, что “нет такого худого мира, который был бы хуже самой удачной войны”19. В трактате “Жалоба мира” он, пожалуй, первым из мыслителей Нового времени, предложил договорным порядком закрепить существовавшие тогда границы: “Надо найти средства к тому, чтобы границы государств перестали подвергаться изменениям и сделались устойчивыми, потому что изменения государственных границ ведут к войне’’20. Он предложил преодолеть “естественное состояние” международных отношений, состояние анархическое и перевести их в стабильное положение.

Эразм Роттердамский понимал, что этого нельзя достичь, не ограничив права верховной власти,

государства. Это предложение, как и вообще предложение о придании стабильности международного порядка в эпоху Эразма, да и позже, были неосуществимыми, что служит основанием в оценке их как утопических или чисто пацифистских. Но голландский мыслитель предвосхитил тем самым один из основополагающих принципов устава ООН, современного международного права о нерушимости границ. Эразм Роттердамский не создал законченного политико-правового учения о государстве или межгосударственных отношениях, тем более что во всех своих рассуждениях он исходил из анализа положения индивидуума, а не социальных или политических общностей. Гуманизм его представлений о международных отношениях, осуждение войны проистекали из “философии Христа”, раннего христианства, обогащаемого обращением к античному наследию и идеям итальянского Возрождения. Эразм не только не порвал с христианской моралью, как это сделал его современник Н. Макиавелли, но, напротив, он желал установления единых христианско-нравственных оснований для внутренней и внешней политики государства. Через три года после того, как из-под пера опального флорентийского политика и дипломата появился “Государь”, великий мыслитель из Роттердама написал трактат “Воспитание христианского государя” (1516).

Незаслуженно малоизвестен оригинальный вклад в теорию международных отношений двух испанских авторов XVI в.: теолога-доминиканца Франсиско де Виториа из Саламанки (1486-1546) и теолога-иезуита Франсиско Суареса (1548 - 1617). Франсиско де Виториа в своей работе “Об индейцах и праве войны”, написанной на латыни, рассуждал о проблемах, возникших в связи с великими географическими открытиями и началом испанской колонизации. Верность христианской религии, под знаменем которой завоевывали новые земли конкистадоры, не помешала ему поставить вопрос о законности присоединения новых территорий к испанской короне и о природе отношений, которые должны были существовать между метрополией и колониями. Ф. де Виториа утверждал принцип “права народов”, который должен был определять взаимоотношения между государством и социальными общностями, причем интерпретировал его в пользу естественной общности людей во всемирном масштабе: “Сообщества, города и государства происходят и находят основы своего существования не в искусственных комбинациях, но в самой природе, которая побуждает людей к самосохранению и обеспечению их безопасности... Ибо в общественном начале заложена естественная неразделимость, то есть существование инстинктивного сообщества людей; разделение земель пришло с появлением государств и разделение людей по государствам подчинено первоначальному принципу естественной неразделимости”21. Государства установили границы, они изменяют их новыми завоеваниями, но границы, по представлению Ф. де Виториа, искусственны относительно первичной естественной неделимости планеты, принадлежащей всему человечеству.

Из этих весьма абстрактных посылок, испанский теолог извлек принцип “jus communicationis”, т.е. естественного права каждого человека на свободное передвижение. Таким образом, была сформулирована идея “гражданина мира”, возрождавшая традицию “космополиса” и в чем-то предвосхищавшая современные концепции мондиализма. Ф. Суарес также задумывался о высшем единстве человеческого рода, но он реалистичнее подходил к проблеме разделения человечества на государства, обращая внимание на столь же естественные национальные различия людей. Поэтому, утверждая в своих общих политических воззрениях примат духовной власти по отношению к светской, он соответственно видел политическое и моральное е д и н с т в о ч е л о в е ч е с к о г о р о д а исходящим из христианских наставлений милосердия и любви к ближнему, которые должны распространяться на всех, даже иностранцев, откуда бы они ни происходили.

Наиболее значимой во взглядах Ф. Суареса на международные отношения была его идея взаимозависимости. В своей работе “О законах” он писал: “В самом деле никогда сообщества не могут обходиться собственными средствами так, чтобы они не нуждались во взаимной помощи, в ассоциации, в союзе ради улучшения их благополучия и их большей выгоды или по необходимости, или моральной потребности, в чем убеждает опыт. По этим мотивам они нуждаются в каком-то праве, которое руководило бы ими и располагало бы их в порядке, соответствующем данному типу отношений и общества’’22. Другими словами, Ф. Суарес намечал линию развития “прав людей” в международных отношениях в международное право на основе обычаев, складывавшихся во взаимоотношениях государств. Обосновав идею взаимозависимости государств и необходимость установления международного права,

Ф. Суарес явился одним из первых предшественников современного либерального или плюралистского направления в теории международных отношений. В первой половине XVII в. голландский политический мыслитель, юрист и дипломат Гуго Гроций (1583 - 1645) оказал столь заметное влияние на развитие международного права, что иногда историки называют Г. Гроция его творцом”. Он также читается одним из отцов-основателей школы естественного права. Г. Гроций, конечно же, не был создателем ни естественного, ни международного права; их основополагающие положения восходят к античной Греции и Риму. Христианские мыслители в Средневековье восприняли от античных юристов разделение позитивного права, установленного людьми, и естественного права, представляя последнее как выражение божественной воли, в том числе в международных отношениях. Гуго Гроций был первым, кто в работе “О праве войны и мира” (1625) систематизировал международное право. XVII век в Европе стал эпохой научного рационализма, выдающихся открытий Ньютона, Паскаля, Галилея, Кеплера. Точное естествознание сообщало более рационалистическое толкование естественному праву, самым ярким выразителем которого и стал Гуго Гроций. Он следовал основным идеям Эразма Роттердамского об установлении мирного международного порядка, устранении силы из международных отношений и тщательной регламентации правомерности войны. Он считал несправедливыми любые войны, развязываемые ради “государственного интереса”, называл разбойником Александра Македонского и, оставаясь христианином, считал несправедливыми войны с целью распространения христианства. Он высказал идеи международного сотрудничества и мирного урегулирования споров, основанных на принципах коллективной взаимопомощи народов.

Дата добавления: 2015-07-20