Наконец, случай и непреодолимая сила — это обстоятельства не-Вредотвратимые (irrésistibilité, inévitabilité),неизбежные.

287

Для того чтобы событие могло рассматриваться как непредотвра-тимое, недостаточно, чтобы оно создавало лишь затруднения для должника, даже если они весьма серьезны, носят чрезвычайный характер и значительно отягчают его положение.

Такие обстоятельства, как война, забастовка и т. п., сами по себе не признаются случаем или непреодолимой силой. Лишь некоторые факты, являющиеся следствием войны, такие как реквизиция, налеты, разрушения, могут быть квалифицированы как обстоятельства, освобождающие от обязательства и от ответственности.

Правовая доктрина и практика ФРГ, в противоположность Франции, пытаются отграничить случай от непреодолимой силы, обозначая непреодолимую силу как «квалифицированный случай» (qualifizierter Zufall). Случай определяется как событие, которое не может быть поставлено в вину должнику. Характерными признаками случая считаются его непредвиденность (Unvorhersch-barkeit) и неизбежность (ilnvermeidbarkeit). Никакие другие обстоятельства (в частности, такие как чрезвычайный характер, размеры события, а также то, является ли оно внешним по отношению к должнику или нет) для определения случая во внимание не принимаются.

При определении непреодолимой силы также учитываются оба вышеназванных признака случая. В судебной практике сложилось довольно единообразное и устойчивое понимание признака неизбежности применительно к непреодолимой силе: невозможность предотвратить его наступление даже при появлении исключительной, самой высокой заботливости, которую можно было бы ожидать при данных обстоятельствах. Но, кроме того, признаком непреодолимой силы является ее внешний характер по отношению к должнику (Betriebsfremdheit). Речь идет о событии, которое появилось извне (например, из-за воздействия сил природы или действий третьих лиц), но не о событии, связанном, например, с опасной деятельностью предприятия должника. Наконец, последним признаком непреодолимой силы является чрезвычайность (Aussergewöhnlich-keit) события, то есть необычный, редкий характер.

Что касается доктрины и судебной практики Швейцарии, то по признакам, которыми характеризуется непреодолимая сила, они примыкают к праву ФРГ. Однако в Швейцарии, подобно Франции, не проводится разграничение случая и непреодолимой силы.

5. Должник в принципе освобождается от ответственности только тогда, когда исполнение становится абсолютно невозможным. Если же речь идет об обстоятельствах, лишь затрудняющих исполнение, даже когда затруднения очень велики, обязательство все равно должно быть исполнено. В этом выражается один из основополагающих принципов гражданского права — принцип «святости договора» (рас fa sunt servanda), нашедший наиболее четкое и безоговорочное закрепление в ст. 1134 ФГК. Никакие изменения рыночной цены, технических условий и другие обстоятельства, как бы они ни осложняли, ни затрудняли положение

288

должника, каким бы обременительным ни стало для него исполнение, не затрагивают его обязанностей по договору. Принцип |¹ pacta sunt servanda соответствовал условиям промышленного S капитализма, ибо существовала определенная устойчивость эконо-; мики того периода, она развивалась относительно спокойно, без, кризисов и катастрофических скачков, господствовала свободная конкуренция, и поэтому он довольно последовательно применялся судами. Считалось, что вероятность возможных колебаний конъюнктуры должна учитываться в деловых отношениях.

После первой мировой войны отношение доктрины, судебной практики, а потом и законодательства к «святости» договора резко меняется, что связано прежде всего с особенностями экономики того периода, неравномерностью ее развития, резкими, катастрофическими колебаниями конъюнктуры, глубиной и длительностью кризисов и т. п. Постепенно на первый план выходит доктрина о «неизменности обстоятельств» (clausula rebus sic stantibus), Суть которой состоит в следующем: стороны, вступая в договор, исходят из того, что предпосылкой его осуществления являются определенные, существующие в данный момент обстоятельства. В случае их изменения стороны могут отступиться от договора или потребовать изменения его условий.

Доктрина о «неизменности обстоятельств» была воспринята судебной практикой, а потом, после первой мировой войны, нашла отражение и в законах некоторых стран, например Франции. Впервые в практике ее начали применять суды административной юстиции. Гражданские и торговые суды восприняли эту доктрину лишь после принятия в 1918 году закона, который предоставил право на расторжение договора, заключенного до войны 1914 года, если его исполнение приводило к ущербу, далеко выходящему за ^ пределы того, что стороны могли предвидеть в момент заключения ft договора. Аналогичный закон был принят и в 1949 году в отношении договоров, заключенных до второй мировой войны.

Оговорка «о неизменности обстоятельств» применялась судами также для договоров, не подпадающих под действие упомянутых законов. Суды при этом опирались на ст. 1244 ФГК, которая дает мм право, «учитывая экономическую обстановку», предоставлять должнику отсрочку и рассрочку исполнения. Что касается ст. 1134, I закрепляющей принцип безусловного соблюдения договорных обязательств, то предполагалось соответствие доктрины о «неизменности обстоятельств» ее предписаниям, поскольку ч. 3 данной статьи требует добросовестного исполнения обязательств.

В Германии после первой мировой войны, когда происходил полный развал всего хозяйства, сопровождаемый катастрофическим обесценением денег, суды также отказались от идеи «святости» и безусловного соблюдения договора и стали считать допустимыми Не только прекращение договора и освобождение сторон от ответственности, но и пересмотр его условий. Они обосновывали |свои решения ссылкой на § 157 и 242 ГГУ, которые требуют соблю-

289

дения принципа добросовестности при толковании и исполнении договора. В практике германских судов наряду с концепцией «неизменности обстоятельств» использовались теории «экономической невозможности» исполнения, «нормального риска», «эквивалентности взаимных предоставлений» и пр.

6. Положения англо-американского права, касающиеся договорной ответственности, отличаются от положений континентального права. Основной принцип общего права состоит в том, что договоры должны исполняться при любых условиях и независимо от вины должника. Если лицо приняло на себя обязательство по договору, то оно не может отказаться от исполнения последнего, ссылаясь на невозможность этого. Данный принцип «абсолютной» договорной ответственности был сформулирован еще в XVII веке в судах общего права.

«Абсолютная» ответственность логически вытекала из понимания существа и содержания договора в английском праве. Договор рассматривался как обещание, гарантия, которую принимает на себя должник по отношению к кредитору; при этом должник гарантирует не реальное исполнение обязательства, а лишь поступление в имущество кредитора определенной денежной суммы. При таком подходе вопрос о невозможности исполнения вообще не возникает: деньги уплатить всегда можно. Кроме того, право кредитора ограничивается лишь требованием денежной компенсации и не распространяется на исполнение в натуре.

Эти нормы об «абсолютной» ответственности дополнялись правилом о том, что в договоре могут быть предусмотрены обстоятельства, при которых должник освобождается от исполнения взятого обещания. Если же договор не содержит никаких оговорок подобного рода, то он должен быть исполнен. Постепенно, однако, английские суды со второй половины XIX века начинают отходить от созданных ими же правил, широко используя при этом метод «предполагаемых условий».

К концу XIX века в судебной практике определились ситуации, при наступлении которых кредитор не имел права на получение удовлетворения и должник освобождался от исполнения. Такие последствия наступали в случае гибели предмета' договора — индивидуально-определенной вещи; в случае смерти или болезни лица, обязавшегося по договору о найме услуг; в случае издания запретительного закона; при отпадении цели договора, если она была известна обеим сторонам.

Так же как и в странах континентальной Европы, после первой мировой войны английские суды начинают освобождать должника от исполнения договорных обязательств не только при невозможности, но и при крайней затруднительности исполнения, обосновывая это изменившимися обстоятельствами, на которые договор не был рассчитан, то есть, по существу, используя ту же доктрину ciausula rebus sic stantibus

На основе судебной практики в английском праве сложилась

290

доктрина «тщетности», или «отпадения смысла», договора (frustration). Это очень широкое и расплывчатое понятие, охватывающее невозможность, крайнюю затруднительность исполнения, а также отпадение цели, даже если это не приводит к физической невозможности исполнения договора.

Критерием применения доктрины «тщетности» договора является происходящее после заключения договора радикальное изменение обстоятельств, в результате которого исчезает сама основа договора, так что его исполнение будет фактически означать, что исполняется новый договор, совершенно отличный от того, который стороны первоначально заключили. Исходя из этого, простое увеличение расходов, делающее исполнение более обременительным, чем предполагали стороны, не может служить основанием для прекращения договора ввиду его тщетности. Вообще же судебная практика по делам, связанным с frustration, весьма неустойчива, и подчас по примерно одинаковым делам суды приходят к прямо противоположным решениям.

Как было сказано, общее право исходило из того, что стороны всегда могут внести в договор условия, исключающие или ограничивающие их ответственность. Широкое применение в обороте стандартных проформ (формуляров), которые содержали,, как правило, большое число пунктов, исключающих ответственность (что практически приводило к безответственности лица, нарушившего договор), вызвало появление и развитие доктрины, направленной на ограничение прав включать в договор условия такого рода. В этой связи в судебной практике появилась кон- \ цепция «основного условия» (fundamental term), нарушение которого приводило к недействительности соответствующих оговорок, [ исключающих ответственность. Впоследствии эта теория трансфор-[. мировалась в концепцию «основного нарушения договора» (funda-'!: mental breach), от ответственности за которое должник не может ' быть освобожден. Этой проблеме посвящены и некоторые норма-' тивные акты, принятые в Великобритании в последние годы, в част-; ности закон о несправедливых условиях договора 1977 года. [ Доктрина и практика США в целом следуют английскому, праву. В США было введено понятие «неосуществимости» (imprac- | tibility) исполнения. Оно вошло в Свод договорного права; (§ 454) и в ЕТК (ст. 2-615), где «неосуществимость» понимается \ как основание освобождения сторон от договорных обязательств, | если наступили какие-либо обстоятельства, ненаступление которых [ было основной предпосылкой заключения договора. Частным слу-I" чаем «неосуществимости» является юридическая невозможность | исполнения.

| Вместе с тем доктрине и судебной практике США известно понятие «тщетности» договора, которое используется в более узком смысле — лишь как отпадение цели, ради которой он заключался, ' независимо от того, сохранилась при этом возможность исполнения договора или нет.

Принцип общего права, согласно которому единственным средством правовой защиты интересов кредитора является денежная компенсация, логически приводит к выводу о том, что, по общему правилу, каждая из сторон в любой момент может вообще отказаться от договора, уплатив контрагенту соответствующую денежную компенсацию. В связи с этим в США получила распространение теория «эффективного нарушения договора» (efficient breach of contract). Ее сторонники считают, что отступление от договора любой из сторон с возмещением убытков не только допустимо, но с точки зрения «экономической эффективности» договора даже должно поощряться. Поскольку целью всякого коммерческого договора является получение прибыли, то, следовательно, если третьему лицу исполнение принесет более высокие прибыли, не должно быть никаких препятствий для отказа от первоначального договора. Убытки должны во всех случаях носить исключительно компенсационный характер. Попытки применить к неисправной стороне штрафные санкции или принудить ее к исполнению обязательства в натуре расцениваются сторонниками этой теории как противоречащие законам экономики и здравого смысла. Упомянутые теории нашли определенное отражение и в судебной практике США. При этом с легкостью отбрасывается принцип pacta sunt servanda, считавшийся одним из основных и незыблемых постулатов договорного права.

7. Последствием признания договора прекратившимся в силу невозможности или крайней затруднительности исполнения в континентальном праве всегда была реституция. Каждая из сторон возвращала другой все полученное по договору, и тем самым стороны как бы возвращались в положение, в котором находились до вступления в договор. Это имеет особенно важное значение, когда исполнение, которое успели произвести стороны к моменту прекращения договора, оказывается неравным либо когда исполнение вообще было начато лишь одной стороной (например, уплачен аванс).

В английском праве вплоть до второй мировой войны господствовал иной принцип: так как договор прекращается только на будущее время начиная с того момента, как возникли обстоятельства, приведшие к признанию договора тщетным, то, следовательно, все, что было сделано до этого, совершалось для исполнения действующего договора и поэтому возврату не подлежит. Положение изменилось лишь в 1943 году, когда палатой лордов в одном из решений, а вслед за тем и законом о тщетных договорах (Frustrated Contract Act 1943), по существу, была установлена реституция в качестве признания договора тщетным.

Судебная практика США придерживается этих же принципов.

8. В современных условиях все большую роль играют сложные долгосрочные договоры (например, о сооружении заводов, об изготовлении и монтаже сложного уникального оборудования, кооперационные соглашения о разработке и осуществлении совместных проектов и т. п.). Продолжительность, сложность таких

292

договоров, тесная связь между сторонами, риск, сопряженный с «научными исследованиями и разработкой новой технологии, требуют иного урегулирования по сравнению с действующими нор-

••мами права, в особенности по вопросу изменяющихся обстоятельств

•Л возникающей вследствие этого невозможности или крайней за-|труднительности исполнения. Как было показано, наступление такого рода обстоятельств приводит к освобождению сторон от исполнения своих обязанностей и прекращению договора. Между тем до названным выше договорам такие последствия не отвечают интересам сторон. Стороны стремятся и в новых, других условиях сохранить существование договора, продолжить его исполнение, соответственным образом изменив его условия. В то же время суды не занимаются внесением изменений в договор: они могут лишь.оставить его в силе на прежних условиях или прекратить его; существование.

[ Исключение составляют суды ФРГ, которые, ссылаясь на § 242 I ГГУ, признают за собой право изменять условия договора, при-| спосабливая его к изменившейся ситуации. ^? Исходя из этого, сами стороны стали вносить в договоры так | называемые условия о непредвиденных затруднениях (hardship ^ clause), которыми предусматривается в случае наступления таких? ^затруднений новое обсуждение условий договора, с тем чтобы при-f способить его к новым обстоятельствам и тем самым сохранить | его существование на будущее. Иногда предусматривается обраще-| яие к какому-либо нейтральному посреднику (например, в | арбитраж).

Дата добавления: 2015-07-20