Глава XVI. Подземный город

Ехали, они, наверно, с полчаса. Дважды их машина подвергалась нападениям пауков, но всякий раз, несмотря на количество машин противника, им удавалось отбиться. И вот, они достигли больших металлических ворот, которые автоматически открылись. Всего они прошли шесть таких ворот, а потом достигли большой подземной станции. Здесь их встретили человек шесть в тяжелых бронекостюмах. У самых рельсов, кроме того, стоял лучемет.

«Видите, как мы окопались? – С довольным видом произнес встретивший их человек, вышедший из кабины управления: - Нас тут непросто достать.»

«Надеюсь. Не хотелось бы, чтоб нас тут поджарили.» - Возбужденно произнес Кики.

«Это им еще надо постараться сделать.» - Сказал их собеседник.

После этого они вышли из машины и последовали ко входу в подземное помещение, куда они приехали. Они шли по длинному туннелю, после чего вошли в большой зал. Голос из динамика спросил их сопровождающих о личностях приведенных им людей, и Джутовскому с его новыми друзьями пришлось снова представляться, после чего голос повелел предоставить им место для отдыха. Их привели в большую комнату с тремя большими кроватями и чем-то вроде тюремных нар. Оружие и боекомплект они оставили в специальном шкафу, находящемся близ комнаты.

«Такая близость – на случай внезапного нападения, чтобы быстро экипироваться.» - Пояснил их сопровождающий.

Здесь было все для жизни и первый раз они смогли нормально поесть и помыться, а потом – спать в нормальных условиях, правда, пришлось еще чистить бронекостюмы и оружие, изрядно перепачканные за время скитаний. Что ни говори, Джутовский и мечтать не мог о том, чтобы получить такую возможность отдыха в этом разоренном этой неизвестно кем посленной робототежхникой краю. И тем не менее, это был не сон, а явь. Но сколько это могло продолжаться, ведь, по словам его новых друзей, механические насекомые постоянно пытались прорываться сюда?!

«Ну, мы с вами и не мечтали об этом отдыхе, тем более, в таком чудесном безопасном месте.» - Сказал Вальстрем Джутовскому, когда они только входили в помещение, которое им отвели для жилья.

«Ну, относительно, скажем так. Наши заклятые друзья вполне могут заявиться и сюда, судя по тому, что они, как сами говорили, не наступают, а обороняются.» - Сказал Джутовский.

«Пожалуй, ты прав. Не хотелось бы, правда.» - Сказал Кики.

«Потом нам все равно придется продолжать наш путь к своим, но вопрос в том, когда это будет.» - Заметил в свою очередь Джутовский.

«Над этим еще есть время подумать, проявить, так сказать, стратегическое мышление, а сегодня мы отдохнем немного под охраной местных молодцов.» - Ответил ему Вальстрем.

Перед сном Джутовский снова вспоминал дом, где оставил свою дорогую Оришо. Как она там? В этот момент он начал вспоминать одну из песен, которую пела она, как правило, в праздничные дни. Но как актуален оказался в данной ситуации ее текст:

* * *

В поход идем, идем, друзья. Вновь далеко от дома мы,

И берег впереди чужой, где враг, что гнал и мучил нас,

И ближних наших убивал, и пепелища оставлял,

От городов, и за собак / считал людей, живущих здесь,

И потому всех убивал, кого он на пути встречал.

Нам отступать никак нельзя. Идем, быть может, долго мы,

И далеко наш дом родной, но лишь победы ждут от нас,

Все те, кого обидел враг, что край родной опустошал,

Где мы родились, где росли, любили, труд творили свой,

Пока чужой к нам не пришел, не начал грабить, убивать.

И потому защиты мой / ждет род от воинов, от нас,

От всех, кто научился так / оружием владеть, стрелял,

Чтоб мог врага он побеждать, мог защитить свой дом родной.

И потому в поход пошли / мы на врага, на стан чужой,

Чтоб отучился нападать / наш враг на нас, и замышлять /

Вновь злое против нас, и стать / безвредным нам, чтоб дом родной /

Спокойно мог и мирно спать. Чтоб мирный труд продолжить свой /

Мы вновь могли. А нынче в путь, пусть далеко от дома мы,

Родные наши далеко, без них скучаем снова мы.

Но в мысленно мы вместе вновь, разлуки словно бы и нет.

Мы вместе вновь, чуть нам уснуть, как будто б не было войны.

Да, нам в походе нелегко, но унывать не будем мы.

Но согреваем нас любовь – в ней нашей смелости секрет.

Ты верь, что ждет победа нас, мы непременно победим,

И прочь унынье прогони, воспрянем духом, знамя ввысь.

А если победим сейчас, надолго мир мы возвратим /

В родную землю. Отменим / мы плачь и стон. И вопль прервись /

В земле родной, где враг ходил, где жег и грабил, убивал.

Ты край родной освободил, мой друг ты уж / его прогнал

Недолго нам уж воевать. И скоро будет враг разбит.

Домой вернемся мы, друзья, и будет долгожданный мир.

Друг, потерпи до тех времен. И будет праздник, песни петь /

Мы будем, долго пировать / нам в честь победы предстоит.

Ты верь, враг будет побежден. Не сможет больше он посметь /

На наши земли нападать, не будет смертью нам грозить.

Нам отступать теперь нельзя. На выбор: иль победный пир.

А может новая война, иль горечь плена или смерть.

Таков лишь выбор, друг, у нас. Иного не дано, поверь.

В поход идем, идем, друзья. Вновь далеко от дома мы,

Но верю я – мы победим, и эта кончится война,

И мир мы дому возвратим, и зацветет моя страна,

Ее, поверь, мы возродим, и процветать она должна.

Но забывать никак нельзя / героев страшной сей войны.

Им память, честь мы воздадим, ведь подвигу их нет цены.

* * *

Таков был текст этой песни в переводе. Джутовский, вспомнив эту песню, так расчувствовался, что запел ее вслух, пусть у него и не получалось петь так, как ее пела Оришо.

«Это что?» - Спросил Вальстрем.

«Просто вспомнил песню, которую любила петь моя жена по праздникам. Это какая-то патриотическая песня, которую она очень любит.» - Говорил Джутовский.

Текст песни, надо сказать, пришлось даже Джутовскому спеть ее дважды. Но надо сказать, спел он ее не всю. Не стал он петь вслух последние слова, которыми Оришо заканчивала песню:

* * *

Хоть знаем точно - мы слабы, и враг нас часто побеждал,

Когда надеясь на себя, гордясь собой, мы шли на бой,

Но мы сильны, коль с нами Бог, коль на него надежду мы /

Возложим, позабыв себя, и гордый нрав умерив свой,

Его друзья, лишь мы рабы, Тому, кто в скорбях укреплял /

Всех нас, друзья, меня, тебя, Кто охранял наш дом родной.

Лишь Он нам силы придавал, когда нас мучил гордый враг,

И от него освобождал / наш край родной. Нельзя никак /

Нам про все это позабыть, надеясь только на себя,

Иначе с горя будем выть, когда проявит враг себя /

И гордость нашу посрамит / и снова всех / нас разгромит.

Но к Богу голос будем мы / вновь возвышать, Его молить /

Нам силы дать, и защитить, чтоб злобу вражью отразить /

От дома нашего, чтоб мы / могли трудиться, в мире жить /

Без войн, чтобы детей растить, чтоб в душах наших мир стяжать,

А по победе не забыть / нам Бога возблагодарить,

Что нас в напастях укрепил, и от врагов нас защитил,

Что нас хотели погубить, наш край хотели разорять,

Но снова планы разорил / наш Бог, и гордость их смирил.

Его давай благодарить, Ему лишь верность сохранять.

* * *

Были и другие слова, но Оришо не помнила их и сама, ибо их, как она говорила, ее знакомые пели их лишь в особых случаях. Закончив это пение, наш герой не заметил, как заснул….

Наутро их разбудили двое незнакомцев в военной форме, объявившие, что их желает видеть какой-то местный командир. Их привели в какой-то сектор подземного города, выглядящий особенно мрачно и ввели в кабинет, выглядящий особенно мрачно и походя, скорей, на какой-то складской подвал. Здесь за письменным столом сидел полный человек, абсолютно лысый, с легкими грейнскими чертами.

«Я – комиссар охраны города – майор Тайвал Дарг – представился обитатель кабинета: - Вы, как я понимаю, двигаетесь в сторону линии фронта?»

«Да. – Ответил Джутовский: - Надеемся присоединиться к своим.»

«Ну, а мы, как вам, надеюсь, сказали, представляем собой партизанское формирование, существующее в этих

коммуникациях. Мы охраняем эти туннели от захвата противником. Надеемся, что и вы присоединитесь к нам.»

Отдыха это не обещало, но по крайней мере, они какое-то время могли отдохнуть от этих бесконечных скитаний по опустошенным равнинам. Тем не менее, это означало для них жизнь в этом подземном лабиринте, пусть и на прежнем военном положении, с построениями и прочими прелестями военного быта. И тем не менее, они каждый не упускали возможности пополнить свой запас провианта, дабы быть готовыми ко всему. Их служба залючалась в реагировании на сигналы о проникновении в туннели техники противника. По сигналам они должны были немедленно прибывать для отражения атаки. Как правило, это были небольшие группы пауков или крабов, которые они уничтожали более или менее быстро, тяжелее приходилось тем, которые на мотовагонах организовывали рейд для организации доставки в город провизии, запчастей или других нужных вещей. Им говорили, что пополнение прибывает из-за линии фронта, но каждый раз их рейд сопровождались серьезными столкновениями с врагом, так что вагоны возвращались сильно поврежденными. Как ни странно, но оказалась здесь даже и церковь, которую здесь открыл какой-то священник, бежавший сверху от крушащих все на своем пути машин. Обитатели же этих катакомб, как выяснилось, были не очень-то верующими, но все же постоялец обладал весьма большой способностью своими речами обнадеживать бойцов, поднимать боевой дух, пожалуй, больше, чем это удавалось политкомиссарам (их слову, похоже, уже мало верили, учитывая все поражения родной армии), а потому и получил возможность спокойно жить в этом подземном городе. Политкомиссары, нельзя сказать, что ничего не делали, застал здесь Джутовский и один из праздников, носящий фактически, государственный характер – день рождения Великого товарища Вайля, но праздник получился какой-то совсем не веселый, а обитатели подземелья были настроены не очень оптимистично, вдобавок, под вечер в этот день прозвучал сигнал тревоги и всем пришлось срочно отбивать прорыв пауков, которые намеревались пробиться в их обиталище. Бой длился до глубокой ночи и лишь после его окончания и проверки подземелий – все ли вражеские машины уничтожены, все смогли отдохнуть.

Дата добавления: 2015-07-25