Глава Д Наказ управе благочиния

Название главы говорит о ее инструктивном характере. Нака­зами в России с XVI в. называли законодательные и подзакон­ные нормативно-правовые акты, в которых фиксировалась ком­петенция и порядок деятельности государственных учреждений и должностных лиц, — Наказ о градском благочинии"1649 года, Наказ губернаторам, воеводам и их товарищам 1728 года и др. (При Петре I такие нормативные акты преимущественно назы­вались регламентами.) В этом же ключе составлен Наказ Екате­рины II Уложенной комиссии 1767 года. «Наказ управе благо­чиния» устанавливает принципы и порядок деятельности, ком­петенцию этого общегородского полицейского учреждения.

Глава Д, особенно ее начальная статья «Зерцало управы бла­гочиния», привлекает особое внимание, она рассматривается да­же как самостоятельная, вторая, часть Устава²⁰⁹. Составляю­щие «Зерцало» нравственные принципы, которыми должна бы­ла руководствоваться управа благочиния в своей деятельности, и по форме и, в значительной степени, по содержанию были но­выми для законодательства XVIII в. Изложенные в форме муд­рых афоризмов, добрых отеческих наставлений, нормы «Зерца­ла» диссонируют с грубыми формулировками жестких регла­ментов первой четверти и середины XVIII в. с их безапелляци­онной императивностью, явным неуважением к человеческой личности. «Зерцало» не делит людей на «подлых» и «благород­ных», его принципы, сформулированные в духе христианской морали, проповедуют социальный мир и общественную бескон­фликтность, уводят от классовой борьбы. «Зерцало управы бла­гочиния» — типичное проявление политики просвещенного аб­солютизма.

15 принципов-афоризмов «Зерцала» разделены на 3 части. В первой проповедуются семь заповедей человеческого общения. Они относятся ко всем гражданам, именно в них фиксируется отмеченная во вводной фразе к «Зерцалу» взаимная между гражданами обязанность. Во второй части записаны принципы взаимоотношений в семье — между супругами, между родите­лями и детьми. Нормы этой части отражают семейно-правовые отношения того времени. Третья часть относится к государ­ственным учреждениям и должностным лицам. В п. XII пере­числены семь качеств, необходимых для должностного лица, в трех последующих пунктах — принципы, которыми должност­ное лицо должно руководствоваться в своей деятельности, '-'бращает внимание отсутствие императивности и в том, что сле­дует чинить правый и равный суд (п. XIII), и в том, чтобы не брать взяток (п. XV). Однако взятка не перестает быть престу­плением, В главе Н (ст.ст. 251—252) за нее предусмотрена су­дебная ответственность.

1 радиционное, основное и необходимое в самодержавном го­сударстве требование к полицейским чиновникам соблюдать верность к службе императорского величества (4) помещается ^среди общечеловеческих добродетелей — здравый разсудок (1), человеколюбие (3), усердие к общему добру (5), честность и

Устав

благочиния

См.

Ерошкин Н. П.

История государственных

учреждений

дореволюционной

России. М., 1983,

с. 137.

Законодательство

периода

расцвета

абсолютизма

210 Ключевский В. О.

Соч.,

т. V. М., 1958, с. 359.

безкорыстие (7). Любопытно, что в этом перечислении требов-ний к должностным лицам (п. XII) просматривается опреде­ленный порядок — требования, связанные непосредственно со службой, помещены под четными номерами (2, 4, 6), а требова­ния общечеловеческие — под нечетными (1, 3, 5, 7). Такое ра­сположение, видимо, не случайно. Добродетельные слова долж­ны были смягчить и подсластить жесткую и, для критически на­строенного потребителя, непривлекательную основу начинки чи-новничье-бюрократического нормативного пирога.

«Зерцало» изобилует добрыми словами. Однако эти слова не сочетались с реальностью. «Хорошие слова, став ходячими, в не­привычном обществе скоро изнашиваются, теряют смысл», — писал В. О. Ключевский о фразеологии Устава благочиния и других законодательных актов 60—80-х гг.²¹⁰.

Непоследовательность в изложении материала наблюдается и в других частях главы. Однопорядковые положения не всегда группируются в одном месте, не выделяется главное, наиболее важные положения излагаются в середине или кон­це соответствующей части. Здесь сказывается и запланиро­ванный камуфляж, и недостатки законотворческой техники.

Статьи 42—56 регламентируют порядок деятельности управы благочиния. Наказания за легкие правонарушения предоставля­лось определить самой управе благочиния, после чего предпола­галось отпустить виновного. В таком случае эта норма противо­речила положениям главы Н, в которой было установлено, что лица, оштрафованные управой благочиния, не освобождаются, а работают в установленных местах до уплаты штрафа. В ст. 42 указано, что члены присутствия не должны выходить из упра­вы, пока не будет проведено следствие по правонарушению, под­ведомственному суду, и пока обвиняемый и дело не будут отпра­влены в суд. Это требование далеко не всегда можно было вы­полнить, так как на проведение следствия требовалось порой времени больше, чем члены присутствия были в состоянии бес­прерывно находиться в служебном помещении. В очередности рассмотрения дел предпочтение должно отдаваться тем из них, в которых заинтересованы лица, не способные в силу физического или имущественного состояния, семейного положения постоять за себя (ст. 43). Закрепление в ст. 44 принципа равного отноше­ния ко всем гражданам, независимо от физического или имуще­ственного состояния, положения в обществе, — свидетельство влияния на законотворчество буржуазного уклада, а также идей просвещения. В действительности эти нормы вряд ли могли ре­ально соблюдаться, так как в эпоху абсолютизма сословные пе­регородки увеличивались.

Статья 45 предписывает при рассмотрении дел в управе бла­гочиния выяснять, с умыслом или без умысла совершено престу­пление или проступок. Это было важно для определения меры наказания, которая, согласно действовавшему в то время законо­дательству, прежде всего Соборному уложению 1649 года, зави­села от того, как совершено деяние — умышленно, по неосто­рожности или случайно.

Законодательство того времени не дает однозначного опреде­ления преступления. Соборное уложение понимает его как непо-

слушание царской воле, нарушение предписаний. В указе 1714 года преступным называется деяние, наносящее вред и убыток государству²¹¹. В Артикуле воинском преступление рассматри­вается опять как нарушение законов и ослушание царской воли. Решительный поворот в этом вопросе, вызванный проведением политики просвещенного абсолютизма, был сделан при Екате­рине II. В своем Наказе Уложенной комиссии она определяла преступление как деяние, вредное и для всего общества, и для отдельных лиц и потому запрещенное законом. В ст. 37 Устава дается определение, общее для преступления и проступка, — это деяния, узаконению противные или обществу вред нанося­щие. Статья 46 различает 2 вида правонарушений — деяния, противные букве закона, и нарушения, при которых буква за­кона формально соблюдается, но действие его становится нич­тожным в результате его недобросовестного истолкования.

Подробно регламентируется порядок получения, хранения и обнародования нормативно-правовых актов (ст. 50). После по­лучения и регистрации нормативно-правовых актов следует вы­яснить их достоверность, о чем должен дать заключение стряп­чий управы благочиния (видимо, уездный стряпчий — проку­рорский чиновник, которому поручался надзор за управой бла­гочиния). В случае сомнения в достоверности закона или непо­нимания его содержания стряпчий должен был обратиться за разъяснениями к губернскому прокурору. Широкое распростра­нение актов, издаваемых самозванцами, а также различного ро­да подделок требовало от государственных учреждений крити­ческого отношения к получаемым нормативно-правовым доку­ментам. Прокурорские чиновники должны были разъяснять нормативно-правовые акты должностным лицам, обращать вни­мание на изменение или отмену старых узаконений (см. ст. 405 Учреждений для управления губерний).

Если раньше обнародование законов производилось и поли­цией, и церковью (полицейские органы на регулярной едино­образной основе имелись не везде, а церкви были всюду, где проживало исповедовавшее православие население), то с повсе­местным введением единообразных полицейских учреждений на них и возлагается эта обязанность. Законодатель добивался зна­ния и правильного толкования законов полицейскими чиновни­ками.

Нередко на Устав благочиния механически переносилась тер­минология Учреждений для управления губерний. Пример то­му — ст. 55, в которой говорится об изучении узаконений пред­седателями и заседателями, хотя таких должностных лиц в уп­раве благочиния не значится. Зато они имелись в судебных па­латах (по 2 председателя и по нескольку заседателей). Заседа­тели были и в нижнем земском суде.

К статьям, регулирующим обращение в управе благочиния с законами, относится и ст. 49, определяющая порядок исполне­ния договора займа. Запрещение 1754 года брать проценты вы­ше шести, видимо, не соблюдалось. Поэтому управе благочиния предписывается иметь в виду, что если сумма выплаченных про­центов равнялась сумме займа, то дальнейшая выплата процен­тов прекращалась.

Дата добавления: 2015-07-25