Глава 4. Мередит кинула ироничный взгляд на Мэтта

Мередит кинула ироничный взгляд на Мэтта. “Хмм”, сказала она. “ Кого, ты думаешь, она сейчас позвола бы в случае неприятностей?”
Усмешка Бонни уступила чувству вины, которое было в выражении Мэтта. Было несправедливо дразнить его этим. “ Елена сказала, что убийца слишком силен для нас, и именно поэтому мы нуждаемся в помощи”, сказала она Мэтту. “Я думаю, есть только один человек, которого знает Елена, и который может остановить убийцу”.
Медленно, Мэтт кивнул. Бонни не могла понять, что он чувствует. Когда-то он и Стефан были лучшими друзьями, даже после того, как Елена предпочла Стефана Мэтту. Но это было до того, как Мэтт узнал, кем является Стефан и на какое насилие он способен. В гневе и печали из-за смерти Елены, Стефан чуть было не убил Тайлера Смоллвуда и пять других парней. Мог ли Мэтт действительно забыть это? Смог бы он заниматься возвращением Стефана в Церковь Фелла?
Квадратное лицо Мэтта не подавало никаких знаков, и Мередит снова заговорила. “Все, что нам нужно сделать- это пролить немного крови и отрезать немного волос. Ведь тебе не будет жалко локона или двух, Бонни?”
Бонни была настолько абстрагирована, что она практически пропустила слова Мередит. После, она встряхнула голову. “Нет, нет, нет. Нам нужна не наша кровь и волосы, а человека, которого мы хотим вызвать”.
“Что? Но это нелепо. Если бы у нас была кровь и волосы Стефана, нам бы не нужно было его вызывать,не так ли?”
“ Я так не думаю”, призналась Бонни. “ Обычно ты имеешь все необходимое до начала заклинания, и используешь это только тогда, когда хочешь, чтобы человек вернулся. Что мы будем делать, Мередит? Это же невозможно”.
Брови Мередит соединились вместе. “Разве Елена попросила бы, если бы это было невозможно?”
“Елена просила о многих невозможных вещах”, сказала Бонни угрюмо. “ Не смотри так, Мэтт; ты знаешь, что она просила. Она не была святой”.
“Возможно, но эта просьба не невыполнима”, сказал Мэтт. “Думаю, есть одно место, где должна быть кровь Стефана, и если нам повезет, то и волосы тоже. В склепе”.
Бонни вздрогнула, но Мередит просто кивнула.
“Конечно”, сказала она. “В то время, как Стефан был связан там, оно должно быть истекал кровью. И в той борьбе он, должно быть, потерял немного волос. Если бы только там, внизу, все осталось непотревоженным...”
“Не думаю, что кто-то был там с тех пор, как умерла Елена”, сказал Мэтт. “Полиция исследовала это место, но потом оставила его. Есть только один способ узнать это”.
Я была не права, подумала Бонни. Я беспокоилась, сможет ли Мэтт заниматься возвращением Стефана, но он делает все, что может, чтобы помочь нам вызвать Стефана.
“Мэтт, мне хочется расцеловать тебя”, сказала она.
На мгновение что-то, что она не могла распознать, вспыхнуло в глазах Мэтта. Удивление, конечно, но это было нечто большее. Внезапно Бонни задумалась: что бы он сделал, если бы я поцеловала его.
“Все девушки говорят так”, наконец-то спокойно ответил он, пожимая плечами с притворным смирением. Это было так, словно весь день он чувствовал себя беззаботно.
Тем не менее, Мередит была серьезной. “Идем. Нам нужно много всего сделать, и меньше всего нам бы хотелось застрять в склепе после наступления темноты”.
Склеп был под разваленной церковью, которая стояла на холме, на котором было кладбище. Был только поздний полдень, хотя не было уже так светло, Бонни продолжала успокаивать себя, пока они шли по холму, но гусиная кожа, все равно, появилась на ее руках. Новое кладбище на одной из сторон было достаточно плохим, но старое кладбище на другой стороне было довольно жутким даже в дневное время. Там было так много разрушающихся надгробий, склонившихся в сильно заросшей траве и символизирующих так много молодых парней, убитых во время Гражданской Войны. Не нужно было быть медиумом, чтобы почувствовать их присутствие.
“Неуспокоившиеся духи”, пробормотала она.
“Hmm?” сказала Мередит, переступая через груду булыжников, которые были одной из стен разрушенной церкви. “Взгляните, крышка гроба все еще сдвинута. Это хорошая новость; Не думаю, что мы бы смогли снять ее”.
Глаза Бонни задумчиво задержались на белых мраморных статуях, высеченных на сдвинутой крышке. Хонориа Фелл лежала здесь с мужем, ее руки были сложены на груди, и выглядела она так же благородно и грустно, как всегда. Бонни знала, что от них больше не будет помощи. Обязанности Хонории, как защитницы города, который она основала, были выполнены.
Оставляя Елену в опасности, Бонни мрачно задумалась, смотря вниз в прямоугольное отверстие, которое вело в склеп. Железные ступеньки стремянки исчезли в темноте.
Даже с помощью фонарика Мередит было довольно сложно спускаться вниз в это подземное помещение. Внутри было сыро и тихо, стены были из отполированного камня, Бонни пыталась не дрожать.
“Посмотрите”, сказала Мередит спокойно.
Мэтт навел фонарик на железные ворота, которые отделяли переднее помещение склепа от его главного помещения. Смотря на лужи засохшей крови, Бонни почувствовала головокружение.
“Мы знаем, что Дамон пострадал сильнее”, сказала Мередит, двигаясь вперед. Она говорила спокойно, но Бонни могла слышать напряженный контроль в ее голосе.
“Так что, должно быть, он был на этой стороне, там, где больше всего крови. Стефан сказал, что Елена была в центре. Это означает, что сам Стефан должен был быть…здесь”. Она наклонилась.
“Я сделаю это”, сказал Мэтт резко. “Ты держи фонарь”. Пластиковым ножом из машины Мередит он отчищал покрытую налетом могильную плиту. Бонни взглотнула, довольная тем, что выпила только чай на ланч. Если говорить отстраненно, то кровь была в порядке, но когда ты сталкиваешься с таким ее количеством - особенно когда это кровь друга, которого мучили…
Бонни отвернулась, смотря на каменные стены и думая о Катрине. Оба, Стефан и его старший брат Дамон любили Катрину. Это было во Флоренции в пятнадцатом веке. Но то, что они оба не знали, это то, что девушка, которую они любили, не была человеком. Один вампир в ее немецкой деревне изменил ее, чтобы спасти ей жизнь, когда она была больна. Катрин, в свою очередь, сделала их обоих вампирами.
А затем, подумала Бонни, она подделала свою собственную смерть, чтобы заставить Стефана и Дамона прекратить бороться за нее. Но это не сработало. Они возненавидели друг друга еще больше, чем когда-либо, и она возненавидела их обоих за это. Она возвратилась к вампиру, который сделал ее такой, и за эти годы она стала такой же злой, как и он. И все, что она, в конце концов, хотела, это уничтожить братьев, которых она когда-то любила. Она заманила их обоих в Церковь Фелла, чтобы убить их, и вот это место, где она практически преуспела в этом. Елена умерла, пытаясь остановить ее.
“Там”, сказал Мэтт, Бонни мигнула и вернулась к себе. Мэтт стоял с бумажной салфеткой, на которой сейчас была кровь Стефана. “Теперь волосы”, сказал он.
Они проводили пальцами по полу в поисках мусора, кусочков листов и фрагментов предметов, которые Бонни не хотела опознавать. Среди осколков было множество длинных бледно-золотых волос. Елены – или Катрины, подумала Бонни. Они выглядили довольно похожими. Было также множество более коротких темных волос, кудрявых с легкой волной. Стефана.
Это была медленная и изощренная работа – сортировать все это и откладывать нужные волосы на другую салфетку.
Мэтт проделал большую часть работы. Когда они закончили, они были все уставшие, и свет, который просачивался через прямоугольное отверстие в потолке, был тускло синий. Но Мередит улыбнулась свирепо.
“Мы сделали это”, сказала она. “Тайлер хочет, чтобы Стефан вернулся, мы ему это устроим”.
И Бонни, которая лишь частично уделяла вниманию тому, что она делала, будучи все еще потерянной в своих собственных мыслях, застыла.
Она думала совершенно о других вещах, ни о чем, чтобы было связано с Тайлером, но при упоминании его имени, что-то мигнуло у нее в голове. Что-то, что она поняла еще на стоянке для автомобилей, однако забыла в разгар обсуждения. Слова Мередит спровоцировали это, и сейчас все неожиданно вновь стало понятным. Как он мог знать! Удивилась она, а сердце начало биться сильнее.
“Бонни? В чем дело?”
“Мередит”,сказала она спокойно, “ты сказала полиции, что мы были именно в гостиной, когда все происходило наверху со Сью?”
“Нет, я думаю, что просто сказала, что мы были внизу. А в чем дело?”
“Я тоже не говорила. И Викки не могла сказать, она была тогда в бессознательном состоянии, Сью была мертва, а Кэролайн к тому времени там уже не было. Но Тайлер знал. Помнишь, он сказал, “Если бы вы не прятались в гостиной, то увидели бы, что произошло”. Как он мог знать?”
“Бонни, если ты пытаешься предположить, что Тайлер убийца, то это неубедительно. Во-первых, он не достаточно умен, чтобы организовать убийство”, сказала Мередит.
“Но есть еще кое-что. Мередит, в прошлом году на школьном баллу Тайлер прикоснулся к моему обнаженному плечу. Я никогда не забуду этого. Его рука была большой, и мясистой, и горячей, и влажной”. Бонни вздрогнула от воспоминаний. “Точно такая же рука, которая схватила меня вчера ночью”.
Но Мередит трясла головой, и даже Мэтт выглядел неубежденным.
“В таком случае Елена теряла свое время, прося нас вернуть Стефана”, сказал он. “Я бы смог позаботиться о Тайлере парочками ударов левой”.
“Подумай об этом, Бонни”, добавила Мередит. “Разве он обладает такой внутренней силой, чтобы перемещать спиритическую доску или проникнуть в твои сны? Разве он мог это сделать?”
Он не делал этого. Говоря о психическом состоянии Тайлера, оно было таким же негодным, как и у Кэролин. Бонни не могла отрицать этого. Но она также не могла отрицать свою интуицию. В этом не было смысла, однако она все еще чувствовала, что Тайлер был в доме прошлой ночью.
“ Нам пора уходить”, сказала Мередит. “Уже темно, и твой отец будет зол”.
Они все молчали по пути домой. Бонни все еще продолжала думать о Тайлере. Когда в ее дом, наверх они тайком пронисли салфетки, они вдруг начали просматривать книги Бонни о Друидах и кельтском волшебстве. С тех пор как она узнала, что происходить из рода древних магов, Бонни начала интересоваться Друидами. И в одной из книг она нашла заклинание, с помощью которого можно вызвать, кого необходимо.
“Нам надо купить свечки”, сказала она. “И чистой воды- лучше в бутылках”, сказала она Мередит. “И мел, чтобы нарисовать круг на полу и что-то, чтобы зажечь небольшой огонь в этом круге. Я могу найти это в доме. Нет необходимости спешить. Заклинание должно быть проведено в полночь”.
До полуночи было еще далеко. Мередит купила все необходимое в магазине и уже принесла это. Они обедали вместе с семьей Бонни, хотя ни у кого не было особого аппетита. К одиннадцати часам Бонни нарисовала круг на деревянном полу своей спальни и все остальные компоненты внутри круга. Когда пробило двеннадцать, она начала.
В то время, как Мэтт и Мередит наблюдали, она развела огонь в земляной чаше. Три свечи горели позади чаши; она воткнула булавку наполовину одной, которая стояла в центре. Затем она развернула салфетку и тщательно размешала засохшую кровь в бокале с водой. Она стала выцветшего розового цвета.
Она развернула другую салфетку. Три щепотки темных волос, брошенные в огонь, отдавали ужасный запах. Затем три капли окрашенной воды зашипели.
Ее глаза переключились на слова в открытой книге.
Быстро появись
Трижды вызванный моим заклинанием
Трижды побеспокоенный моим огнем
Прйиди ко мне незамедлительно
Она прочитала слова громко и медленно, три раза. Затем она откинулась на колени. Огонь продолжал гореть. Пламя свечи танцевало.
“И что теперь?” спросил Мэтт.
“Я не знаю. В книге лишь говорится, что необходимо подождать, пока свеча не догорит до булавки”.
“И что потом?”
“Я предполагаю, что мы узнаем, когда это случится”.

Во Флоренции был рассвет.
Стефан наблюдал, как девушка спускалась по лестнице, слегка опираясь рукой о перила, чтобы сохранять равновесие.
Внезапно, она закачалась и схватилась за перила сильнее. Стефан быстро приблизился к ней и взял ее по руку.
“С вами все в порядке?”
Она посмотрела на него с задумчивостью. Она была очень привлекательной. Ее дорогая одежда была последней моды, а ее стильно растрепанные волосы были светлые. Туристка. Он знал, что она американка еще до того, как она заговорила.
“Да...Я думаю...” Ее карие глаза были несосредоточены.
“Вы знаете, как добраться домой? Где вы остановились?”
“В Виа де Конти, возле часовни Медиси. Я во Флоренции по программе Гонзага”.
Проклятие. Не туристка, студентка. И это означало, что она увезет эту историю с собой, рассказывая о привлекательном итальянском парне, которого она встретила прошлой ночью. О парне с глазами темными, как ночь. О том, кто привел ее в его особое место в Виа Торнабуони, угостил ее ужином, напоил вином, а затем, при лунном свете, возможно, у него в комнате, или где-нибудь в закрытом внутреннем дворе, он наклонился очень близко, чтобы посмотреть ей в глаза и…
Стефан своим пристальным взглядом проскользнул по ее шеи с двумя красными проколотыми ранами. Он видел такие отпечатки так часто – как же они все еще могли его
волновать? Но они волновали его. Они вызвали у него отвращение и разожгли медленный огонь в его животе.
“Как вас зовут?”
“Райчел. Через а”. Она произнесла его по буквам.
“Хорошо, Райчел. Посмотрите на меня. Вы вернетесь в свой пансион, и вы ничего не вспомните о прошлой ночи. Вы не знаете, куда вы ходили или кого вы видели. И вы также никогда не видели меня раньше. Повторите”.
“Я ничего не помню о прошлой ночи,” сказала она покорно, смотря в его глаза. Силы Стефана не были настолько сильными, как если бы он пил человеческую кровь, но они были достаточно сильными для этого. “Я не знаю, куда я ходила или кого я видела. Я вас не видела”.
“Хорошо. У вас есть деньги, чтобы вернуться? Вот”. Стефан протянул ей горсть мятых лир – преимущественно банкноты в 50 000 и 100 000 лир – из своего кармана и вывел ее на улицу.
Когда она благополучно села в такси, он вернулся внутрь и направился в спальню Дамона.
Дамон стоял у окна, очищая апельсин, еще даже не одет. Он посмотрел раздраженно, когда вошел Стефан.
“Принято стучать,” сказал он.
“Где ты ее встретил?” сказал Стефан. А затем, когда Дамон бросил пустой взгляд на него, добавил, “Ту девушку. Райчел”.
“Это было ее имя? Не думая, что я потрудился спросить. В баре Гилли. Или, возможно, это был бар Марио. А что?”
Стефан изо всех сил старался сдерживать свой гнев. “Это не единственная вещь, которую ты не потрудился сделать. Ты также не потрудился сделать так, чтобы она забыла тебя. Ты хочешь, чтобы тебя поймали, Дамон?”
Губы Дамона изогнулись в улыбке и он оторвал кусок апельсиновой кожуры. “Меня никогда не поймают, мдадший брат,” сказал он.
“Так что ты собираешься делать, когда они придут за тобой? Когда кто-нибудь поймет, “О мой Бог, в Виа Торнабуони живет монстр, который сосет кровь?” Убить их всех? Ждать пока они выломают переднюю дверь, а затем исчезнуть в темноте?”
Дамон встретил его пристальный взгляд, бросая ему вызов, эта слабая улыбка все еще оставалась на его губах.
“Почему бы и нет?” сказал он.
“Черт побери!” сказал Стефан. “Послушай, Дамон. Это должно прекратиться”.
“Я тронут твоей заботой о моей безопасности”.
“Это несправедливо, Дамон. Использовать девушку, подобную той, которая этого не желает - ”.
“О, она желала, брат. Она очень-очень желала”.
“Ты сказал ей, что ты собирался делать? Ты предупредил ее о последствиях обмена крови с вампиром? Кошмары, видения? Она желала этого?” Очевидно, что Дамон не собирался отвечать, поэтому он продолжал. “Ты знаешь, что это неправильно”.
“Между прочим, я знаю” вместе с этими словами Дамон продемонстрировал одну из своих непредсказуемых слабых улыбок.
“И это тебя не волнует”, сказал Стефан вяло, смотря в сторону.
Дамон отбросил апельсин. Его тон был заискивающий и убедительный. “Младший брат, этот мир полон того, что ты называешь “неправильным”, ” сказал он. “Так почему бы не расслабиться и не присоединиться к стороне победителей? Это куда более забавнее, я тебя уверяю”.

Стефан чувствовал, что просто пылает весь от гнева. “Как ты можешь даже говорить так?” Он вернулся к прошлому. “Разве ты ничему не научился у Катрины? Она выбрала “сторону победителей” ”.
“Катрина умерла слишком быстро,” сказал Дамон. Он опять улыбался, но его глаза были холодны.
“И сейчас все, о чем ты можешь думать, это реванш”. Смотря на своего брата, Стефан почувствовал, что сокрушительный груз осел у него в груди. “Это и твое собственное удовольствие”.
“А что еще в этом может быть? Удовольствие – та единственная реальность, младший брат – удовольствие и сила. И ты настолько охотник по природе, насколько и я”. сказал Дамон. Он добавил, “В любом случае, я не помню, чтобы приглашал тебя с собой во Флоренцию. Так как ты не получаешь от этого удовольствие, почему бы тебе просто не уехать?”
Этот груз в груди Стефана неожиданно сжался невыносимо, но его пристальный взгляд, который был направлен на Дамона, не дрогнул. “Ты знаешь почему,” сказал он тихо. И наконец он почувствовал удовлетворенность, видя, как опустились глаза Дамона.
Стефан мог слышать слова Елены у себя в голове. Она умирала тогда, ее голос был слаб, но он слышал ее отчетливо. Вы должны заботиться друг о друге. Стефан, ты обещаешь? Пообещай, что вы будете заботиться друг о друге? И он пообещал, и он сдержит свое слово. Независимо от каких-либо обстоятельств.
“Ты знаешь, почему я не уезжаю,” сказал он Дамону, который не смотрел на него. “Ты можешь притвориться, что тебе все равно. Ты можешь обмануть весь мир. Но я понимаю это иначе”. В этой ситуации самым добрым поступком было бы оставить Дамона одного, но Стефан не был в таком добром расположении духа. “Ты знаешь, девушка, которую ты выбрал, Райчел?” он добавил. “С волосами все в порядке, но ее глаза были не того цвета. Глаза Елены были голубые”.
На этом он повернулся, что означало, что он оставляет Дамона здесь подумать над этим всем. Если, конечно, Дамон был способен на такое.

“Это там,” сказала Мередит резко, ее глаза были сконцентрированы на пламени свечи и булавке.
Бонни обманула свое дыхание. Что-то открывалось перед ней, что-то похожее на серебряную нить, на серебряный туннель связи. Она мчалась по нему без возможности остановить себя или проверить свою скорость. О, Боже, думала она, когда же я достигну конца –

Вспышка в голове Стефана была беззвучной, не имела цвета, но была сильной, как удар грома. В то же время он почувствовал сильный мучительный толчок. Это был толчок следовать за чем-то. Это не было похоже на коварные подсознательные толчки Катрины, которые указывали пойти куда-то; это был внутренний крик. Команда, которой было невозможно не подчиниться.
Внутри этой вспышки он почувствовал присутствие, но едва ли мог поверить, кто это был.
Бонни?
Стефан! Это ты! Это сработало!
Бонни, что ты сделала?
Елена сказала мне. Честно говоря, Стефан, это она сказала. Мы в беде и нам надо –
И это было оно. Связь разрушилась, уменьшаясь на острие булавки. Она ушла, но после нее в комнате чувствовалось вибрирование Силы.
Стефан и его брат остались, уставившись друг на друга.

Бонни издала звук долгого вздоха, она не заметила, что ее держали, она открыла глаза, хотя и не помнила, чтобы закрывала их. Она лежала на спине. Мэтт и Мэрэдит склонились над ней, выглядя встревоженными.
“Что случилось? Это сработало?” спросила Мередит.
“Это сработало”. Она позволила им помочь ей всать. “Я вступила в контакт со Стефаном. Я поговорила с ним. Теперь все, что мы можем делать – это ждать и думать, приедет он или нет”.
“Ты упомянула Елену?” спросил Мэтт.
“Да”.
“Тогда он приедет”.

Дата добавления: 2015-07-25