Предвзятая выборка

(или Ложное подтверждение)

Представьте себе туристическую брошюру из тех, в которых страны рекламируют себя как товар: можно быть уверенным в том, что на картинках они будут выглядеть куда привлекательнее, чем в жизни. Необъективность, разницу (которую люди учитывают – спасибо здравому смыслу) можно выразить как страна, показанная в туристической брошюре минус страна, увиденная вашими собственными глазами. Эта разница может быть мала, а может быть и велика. Точно так же мы учитываем разницу в случае коммерческой продукции, не слишком сильно доверяя рекламе.

Но мы не учитываем эту разницу в науке, в медицине и математике по тем же причинам, по которым не обращаем внимания на ятрогению. Мы лохи в том, что касается сложных процессов.

Ученый, исследующий что‑либо, может выборочно демонстрировать те факты, которые подтверждают его правоту, и утаивать те, которые ее опровергают или попросту не сочетаются с его теорией. Наше восприятие науки необъективно – мы верим в необходимость схематизированных, точных и далеких от практики гарвардских методов. Статистические исследования тоже искажены односторонностью. Еще одна причина больше доверять тем, кто не подтверждает что‑либо, чем тем, кто подтверждает.

Ученое сообщество тщательно готовится к тому, чтобы сообщить нам, что оно для нас сделало, но умалчивает о том, чего оно для нас не сделало, – отсюда и пропаганда незаменимости научных методов. Такое положение вещей можно наблюдать повсеместно. Трейдеры рапортуют об успехах, и люди считают их умными, потому что не видят неудач, о которых трейдеры молчат. Что касается академических кругов: несколько лет назад великий англо‑ливанский математик Майкл Атья, специалист по теории струн, приехал в Нью‑Йорк, чтобы найти деньги для математического исследовательского центра в Ливане. В своей речи он перечислил области, где математика оказалась полезной обществу и современности, – например, регулирование дорожного движения. Отлично. Но есть же и другие области, где математика привела нас к катастрофе (как это случилось в экономике или финансах, где она попросту взорвала всю систему). И есть области, до которых математика не дотянулась. Я подумал тогда о том, что неплохо было бы составить каталог математических неудач, перечислив случаи, когда математика в итоге принесла нам вред.

Предвзятая выборка опциональна: у того, кто рассказывает нам историю (и публикует ее), есть преимущество – он может предъявить результаты, подтверждающие его правоту, и проигнорировать все остальное, – и чем больше переменчивость и дисперсия, тем более гладким будет его рассказ (и ужаснее то, что он утаил). Человек, обладающий опциональностью – правом выбрать, о чем именно рассказывать, – скажет только то, что поможет ему добиться цели. Вы предъявляете блага, но скрываете потери, и получаете на выходе то, что нужно, – сенсацию.

Реальный мир полагается на разумность антихрупкости, но ни один университет не поддержит эту идею; точно так же сторонники вмешательства отмахиваются от того, что система может решить проблемы без их вмешательства. Вернемся к концепции, по которой университеты порождают богатство и генерируют полезные знания. Здесь кроется причинно‑следственная иллюзия; самое время ее разрушить.

Дата добавления: 2015-07-20