Читайте также:
|
Фольварков, парков, рощ, могил
В свои этюды”.
Прочитайте выделенные мною слова, и вы почувствуете смысловой нонсенс – “живое чудо... могил”
Как это возможно?
Да ведь это – вся жизнь Фредерика Шопена, спрессованная в несколько слов!
Дело в том, что Шопен, как и Моцарт, всю свою жизнь жил под знаком сознания близкой смерти. Когда ему было лишь 19 лет – врачи определили у него наихудший вариант туберкулеза.
Эта болезнь и сегодня, в эпоху куда более высокого уровня медицины, считается одной из тяжелейших. А уж тогда постановка этого диагноза была равносильна к смертельному приговору.
Но против всякого ожидания, Шопен прожил с этим диагнозом еще 20 лет.
И это невероятно! Особенно если знать, что болезнь иссушила тело гениального композитора до того, что он при росте в 176 сантиметров весил около 50 килограммов (!) Можно сказать, что телесного вещества почти не было, а были руки необычайной красоты, с длинными пальцами, длинные волосы и огромные печальные глаза! При таких цифрах соотношения роста и веса, при таком диагнозе, при столь ранимой нервной системе, при том что Шопен бесконечно кашлял кровью, он никак не должен был прожить и трех лет.
И здесь, как это часто бывает в искусстве, мы сталкиваемся с необъяснимыми явлениями.
Тайна “долголетия” великого композитора и пианиста проста.
Когда Шопен находился за роялем, сочиняя или исполняя музыку, он не кашлял. Это время не засчитывалось как время движения к смерти.
И когда мы слушаем музыку Шопена, то немедленно чувствуем, что вся эта музыка – борьба с несуществованием, невиданный протест против смерти.
И только иногда в некоторых мазурках, вальсах, прелюдиях, балладах проступает Смерть.
То – как усталость, то – как смертельный холод, то – как удары Судьбы.
Поэт Борис Пастернак хорошо знал и любил музыку Шопена.
Глубина его знания и чувствования подарили нам этот невероятный поэтический образ “живого чуда могил”.
Не ищите здесь логику вне поэтического языка, ибо в этих строках спрессованно до плотности черной дыры не только знание, но и глубочайшее чувствование шопеновской музыки и судьбы.
Да и писал же Пастернак в другом стихотворении:
“И здесь кончается искусство
И дышит почва и судьба”.
Именно здесь, в сражении со смертью, – говорит Пастернак, – заканчивается искусство как искус и как искусственность, но оно же открывается как Вечность.
Но об этом стихотворении – чуть ниже.
Дата добавления: 2015-07-16; просмотров: 46 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 3. Орудийность поэзии | | | Шекспир |