Введение 10 страница

Формально-логический подход, проявившийся при исследова­нии структуры нравственного сознания и системы категорий, во многом уравновешивался изучением социально-исторических осно­ваний нравственности, ее происхождения, особенностей историчес­кого развития, нравственного прогресса и его критериев. Своеобраз­ным синтезом «формализма» и «эмпиризма» в этике стало появление «нормативного структурализма», концептуально оформленного в ра­боте А.И. Титаренко (1932-1993) «Структуры нравственного созна­ния» (1974).

С середины 70-х годов приоритеты смещаются в сторону мораль­но-практических и этико-прикладных исследований. Определяющим фактором явилась здесь идея «активной жизненной позиции личности», выдвинутая на XXV съезде КПСС (1976 г.), породившая поток комментирующей литературы и ставшая предметом обсужде­ния на многочисленных конференциях. Этот идеологический «заказ» в значительной степени определил характер соединения тео­рии и практики, соотношения эмпирического и метаэтического дис­курсов в этике конца 70-х — первой половине 80-х годов. На первый план выдвигаются исследования, представленные преимущественно в коллективных монографиях, главной темой которых становятся этические проблемы личности и поведения (См.: «Структура морали и личность» (1977), «Личность: этические проблемы» (1979), «Мо­ральный выбор» (1980), «Нравственные проблемы развития личнос­ти» (1982) и др.). Вместе с тем, в центре внимания оказываются про­блемы прикладной этики, причем не столько в их морально-практи­ческом, сколько в социально-управленческом плане: выдвигается идея «этоники», как науки руководства и управления нравственными процессами (см., например, «Научное управление нравственными процессами и этико-прикладные исследования» (1980), «Прикладная этика и управление нравственным воспитанием» (1980) и др.).

С начала 80-х годов возобновляется дискуссия о предмете этики, на этот раз в плане возможного «отпочкования» от этики самостоятель­ной, конкретно-научной области знания «моралеведения» или «этосологии» (учение о нравах и нравственности). Инициированная по­лемической статьей В.Т. Ефимова «Этика и моралеведение» («Вопро­сы философии», 1982, № 2), дискуссия выявила широкий спектр точек зрения на проблемы и перспективы развития этики, свиде­тельствующих о намечающемся плюрализме идей в советской эти­ческой науке сер. 80-х годов (итоговый обзор см.: Этика: панорама идей // «Вопросы философии», 1984. № 6).

Актуальной задачей завершающего этапа развития советской этики (вторая пол. 80-х годов) стало теоретическое построение сис­темы социалистической нравственности. В самой постановке этой зада­чи просматривается определенная закономерность развития кон­кретно-теоретического знания о морали: от общей, абстрактной «теории коммунистической морали» 50-х — 60-х годов через исследо­вание «морали развитого социализма (сер. 70-х) и нравственного мира советского человека (начало 80-х) к созданию социологически выверенной, систематической теории социалистической нравствен­ности (см. «Социалистическая мораль: проблемы и перспективы», симпозиум в МГУ, 1986). Эта задача так и осталась до конца нерешен­ной в силу социально-политической трансформации социалистичес­кого общества.

Своеобразным подведением итогов поиска конкретно-теорети­ческого концепта морали стала коллективная монография «Что такое мораль» (1988), в которой нашли свое выражение основные типологические подходы к пониманию морали, функционирующие в советской этике.

К концу 80-х годов формально-логический и социально-истори­ческий уровни систематизации этики были исчерпаны; историчес­ки назрела необходимость обоснования новой парадигмы морали как духовного базиса культуры, что предполагало синтез традиций и восстановление разорванных связей с религиозно-философской этикой.

§ 8. РОССИЙСКАЯ ЭТИКА. ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ (90-е годы)

Становление российской этики в значительной степени было ини­циировано процессом перестройки конца 80-х годов. При отсутст­вии позитивных и содержательных проектов и программ преобразо­вания советского общества, этика оказалась востребованной в каче­стве мировоззренческого ориентира и общей морально-ценностной проекции общественного развития. Оценивая нравственное содер­жание перестройки, исследователи отмечали, что «в ее концепции самая общая историческая перспектива формулируется в ценност­ных понятиях, терминах этики» (А.А. Гусейнов). Результатом этого стала смена парадигмы общекультурного понимания морали, что по­лучило свое выражение в приоритете общечеловеческих нравствен­ных ценностей и в «оправдании» абстрактно-гуманистического кано­на морали, призванного восполнить «конкретный гуманизм» социа­листической практики.

Однако поворот к общечеловеческим ценностям в этике приоб­рел в значительной степени идеологический и общекультурный ре­зонанс и не стал предметом философско-теоретического осмысле­ния. Отдельные собственно этические работы на эту тему затерялись в потоке социально-публицистической периодики, издаваемой миллионными тиражами. В результате исходный импульс становления российской этики не получил своего теоретического развития и не оказал заметного влияния на основной круг ее проблем.

Существенным фактором формирования новой этической пара­дигмы стало «возвращение» в Россию религиозно-философского на­следия этиков русского зарубежья: основных этических трудов Н.О. Лосского (1991), С.Л. Франка (1992), Н.А. Бердяева (1993), Б.П. Вышеславцева (1994) и др., впервые изданных на родине в серии «Библиотека этической мысли». Это определило многообра­зие различных этических жанров и сближение традиций в рамках российской этики (религиозно-философской, научно-позитивист­ской, марксистской), что привело к своеобразному пересечению и взаимопроникновению метафизического и эмпирического дискурсов в этике. Результатом этого явилась тенденция реформирования эмпиризма в этике. Эта тенденция выразилась в попытке синтеза «базовых, нормативно-этических программ» — этики гедонизма, ути­литаризма, перфекционизма и альтруизма (Р.Е Апресян, 1995), а также эмпирических подходов к обоснованию природы моральных абсолютов, в частности, путем интроспективных эмпирических обобщений в духе «внутреннего опыта» Д. Локка (Л.В. Максимов, 1996). В отличие от «метафизического реформизма» конца XIX — начала XX вв., предусматривавшего материальную конкретизацию этического формализма Канта, «эмпирический реформизм», следы которого можно обнаружить в этических учениях Е.Н. Трубецкого и Б.П. Вышеславцева, предполагает своего рода «метафизическое» обобщение эмпирических данных нравственности.

Восстановление разорванных связей и традиций в этике привело к появлению своеобразного «этического классицизма», связанного с актуализацией классических моральных учений. «Классицизм» в этике вылился в форму моралистического проекта «гармонизации добродетели и счастья» (А.А. Гусейнов, 1995). «Великие моралисты» продолжают традицию «конкретно-идеальной» этики, намеченной Д.И. Чижевским в работе «О формализме в этике (Заметки о совре­менном кризисе этической теории)» (1928). Наряду с религиозно-нравственной агиографией и морализирующей биографией в духе Плутарха, предлагаемых Чижевским в качестве конкретных форм построения идеальных этических типов, здесь представлены образцы «этизирующей биографии», или точнее, «биографизирующей этики», обнаруживающей органическую взаимосвязь между этичес­ким учением и жизнью философа-моралиста.

Ослабление идеологического диктата в области этики 90-х годов привело, с одной стороны, к ее «эмансипации» от практической жизни и переходу к имманентной моральной рефлексии, а с другой — к «моралеведческому» практицизму, вызвавшему интенсивный рост прикладных видов этического знания: биоэтики, политической этики и этики ненасилия, хозяйственной этики и этики предприни­мательства, этики права и этики науки и т.д. Развитие прикладной этики сопровождается процессом «постэтической дифференциации» моральных знаний, связанной с их отрывом от философской этики и становлением в качестве самостоятельных «моральных наук», институционально закрепленных за соответствующими «ко­митетами» и «комиссиями» по этике.

К концу 90-х годов в российской этике нарастает потребность в энциклопедической систематизации моральных знаний, намечаю­щей контуры новой этической парадигмы как «этики цельного зна­ния». Реальным выражением этой тенденции стал выход в 2001 г. энциклопедического словаря «Этика», в котором впервые в истории отечественной мысли была предпринята попытка систематизации этических знаний на основе синтеза мировых культурно-историчес­ких типов этики (индийской, китайской, античной, арабо-мусульманской, западно-европейской и российской). Энциклопедический сло­варь во многом явился осуществлением и академической легитимизацией интегративной этической идеи отечественной культуры, по­лучившей свое наиболее яркое воплощение в моралистическом ре­лигиозно-философском синтезе Л.Н. Толстого (как собрания «муд­рых мыслей» всех времен и народов). В этом смысле Словарь можно рассматривать не только в качестве нарождающейся парадигмы новой российской этики, но и в качестве реального противовеса постмодернистской тенденции дифференциации и «деконструкции» этического знания, ведущей к размежеванию и разрыву между философией морали и прикладными видами этики. Залогом этого является духовный и культурный универсализм русской этической мысли как главный импульс ее творческого развития.

ЛИТЕРАТУРА

Бродский А..И. В поисках действенного этоса. Обоснование морали в русской этической мысли XIX века. СПб., 1999.

Бронзов А.А. Нравственное богословие в России в течении XIX столетия. СПб., 1902.

Назаров В.Н. Опыт хронологии русской этики XX века. Первый период (1900-1922) // Этическая мысль: Ежегодник. М., 2000.

Назаров В.Н. Опыт хронологии русской этики XX века. Второй период (1923-1959) // Этическая мысль: Ежегодник. М., 2001.

Назаров В.Н. Этика в России // Этика. Энциклопедический словарь. М., 2001.

На рубеже эпох. Из истории русской этической мысли конца XIX-XX вв. Тамбов, 1996.

Очерки истории русской этической мысли. М., 1976.

Очерки этической мысли в России конца XIX - начала XX века. М., 1985.

Радлов Э.Л. Этика. Пг., 1921.

Франк С.Л. Этические, философско-правовые и социально-философские на­правления в современной русской философии вне СССР // Франк С.Л. Русское мировоззрение. СПб., 1996.

Харчев А.Г., Яковлев Б.Д. Очерки истории марксистско-ленинской этики в СССР. Л., 1972.

Дата добавления: 2015-07-16