Шаги судебной реформы в постсоветской России

Судебная реформа в постсоветской России развивалась на фоне относительно бескровной социальной революции, течение которой осложнялось периодическими дворцовыми переворотами.

Важнейшей предпосылкой судебной реформы в России было признание суверенитета Российской Федерации, объявление ее демократическим правовым государством, функционирование которого основано на принципе разделения властей (п. 13 Декларации о государственном суверенитете РСФСР от 12 июня 1990 года).

Концепция судебной реформы в РСФСР, подготовленная группой независимых экспертов под руководством народного депутата Б.А. Золотухина, была внесена в Верховный Совет РСФСР Президентом Российской Федерации и 24 октября 1991 года одобрена постановлением Верховного Совета РСФСР. В Концепции анализировались причины кризисного состояния правоохранительных органов и судебной системы и предлагались законодательные и организационные меры по преодолению затруднений и преобразованию судопроизводства на демократических основах. В частности, провозглашалась необходимость возрождения суда присяжных, института мировых судей, введения судебного контроля за правомерностью заключения под стражу, несменяемости судей, пересмотра ведомственных показателей работы правоохранительных органов и судов.

Основополагающие идеи Концепции судебной реформы были зафиксированы в конституционном законодательстве (см.: Законы РСФСР от 1 ноября 1991 года, от 21 апреля 1992 года, от 9 декабря 1992 года; Декларацию прав и свобод человека и гражданина от 22 ноября 1991 года; Конституцию Российской Федерации 1993 года).

Демонтаж Союза ССР позволил Российской Федерации включить в состав своих судебной и правоохранительной систем новые органы (в частности, военные суды) и придать прежним органам более обширные полномочия (в частности, прокуратуре, которая воспользовалась правомочиями, ранее принадлежавшими Генеральной прокуратуре Союза ССР).

Законодатель отказался от единства судебной системы России, учредив Конституционный Суд РСФСР (Закон РСФСР от 6 мая 1991 года, утвержденный Съездом народных депутатов 12 июля 1991 года) и арбитражные суды (Закон РСФСР от 4 июля 1991 года). Впоследствии это обстоятельство породило трения по поводу распределения компетенции и обязательности решений между Конституционным Судом Российской Федерации, с одной стороны, судами общей юрисдикции и арбитражными судами, с другой стороны; пришлось мучительно разграничивать сферы юрисдикции также арбитражным и общим судам. При этом конкурентная борьба затронула в основном дела, вытекающие из административных отношений, а также имеющие политическую подоплеку "споры между хозяйствующими субъектами", в частности, относительно управления средствами массовой информации; имелись случаи одновременного принятия к производству жалоб и заявлений по одному и тому же поводу судами общей юрисдикции и арбитражными судами.

Несмотря на объявление России федеративным государством, к числу судов субъектов Российской Федерации отнесены лишь местные конституционные (уставные) суды и мировые судьи; последние связаны федеральным законодательством и включены в систему судов общей юрисдикции (см.: Федеральный закон от 17 декабря 1998 года "О мировых судьях в Российской Федерации").

Существенно изменились организационные формы участия представителей народа в осуществлении правосудия. Так, способ подбора народных заседателей формально приблизился к способу подбора присяжных заседателей и приобрел некоторое сходство с принятым в Германии и других западноевропейских странах способом подбора шеффенов (Федеральный закон от 2 января 2000 года "О народных заседателях федеральных судов общей юрисдикции"); однако теперь участие народных заседателей упразднено в гражданском процессе и с 1 января 2004 года будет ликвидировано и в уголовном судопроизводстве. В арбитражных судах субъектов Российской Федерации учрежден институт арбитражных заседателей (сперва - в порядке эксперимента, а затем - на основе Федерального закона от 30 мая 2001 года). Правоохранительные органы затронуты реформами не были, однако использовали широко объявленные и робко осуществлявшиеся преобразования для наращивания собственной мощи, увеличения объемов финансирования и введения новых льгот для своих сотрудников (см.: Законы РСФСР от 18 апреля 1991 года "О милиции" и от 17 января 1992 года "О прокуратуре Российской Федерации"; Законы Российской Федерации от 8 июля 1992 года "О федеральных органах государственной безопасности" и от 24 сентября 1992 года "О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации"). Прокуратура Российской Федерации сохранила общий надзор и практически все полномочия в области надзора за судебной деятельностью. В России, в отличие от многих европейских стран и США, прокурор вправе обращаться с исками в защиту частных интересов, хотя в последнее время проявилась тенденция сокращения такой возможности; прокуратура вправе оспаривать в вышестоящем суде оправдательные и мягкие, на ее взгляд, приговоры. Лишь надзорные представления прокуроров не могут с середины 2002 года приноситься по основаниям, ухудшающим участь оправданного или осужденного.

Адвокатура обогатилась новыми организационными формами; начали широко создаваться адвокатские фирмы, кабинеты. Были скоропалительно учреждены с благословения министра юстиции так называемые "параллельные" коллегии адвокатов. Сейчас "традиционные" и "параллельные" коллегии адвокатов сведены в единственную в каждом регионе адвокатскую палату. Важнейшими достижениями судебной реформы, как представляется, стали: - укрепление независимости судей в соответствии с законодательством о статусе судей;

- учреждение Конституционного Суда Российской Федерации и преобразование административных органов - государственных арбитражей - в арбитражные суды; создание на федеральном уровне законодательной базы для введения мировых судов и развертывание института мировой юстиции во многих российских регионах;

- создание механизмов, обеспечивающих при рассмотрении судами уголовных дел прямое действие положений Конституции Российской Федерации, а также международно-правовых актов в области прав человека;

- значительное расширение федеральным законодательством и постановлениями Конституционного Суда Российской Федерации круга конфликтов, участники которых могут получить судебную защиту;

- установление судебного контроля за применением наиболее острых мер процессуального принуждения (прослушивания телефонных переговоров, наложения ареста на корреспонденцию, наложения ареста на имущество и др.); передача от прокуроров судьям права решать вопрос о заключении обвиняемого (подозреваемого) под стражу и продлении срока его содержания под стражей;

- изменение судебной практики в сфере доказательственного права; введение и развитие процедуры исключения из разбирательства недопустимых в качестве доказательств материалов;

- включение оперативно-розыскной деятельности в сферу законодательного регулирования; к сожалению, негласная оперативно-розыскная деятельность продолжает вестись в изоляторах временного содержания и следственных изоляторах, причем не только в целях предотвращения побегов заключенных и обеспечения безопасности ИВС и СИЗО, но и для раскрытия преступлений, в которых обвиняются (подозреваются) помещенные под стражу граждане; отсюда вытекает использование режимных правил и дисциплинарных взысканий как средств пытки и склонения задержанных и арестованных лиц к признанию, порой - к самооговору;

- введение в 1993-1994 годах в 9 субъектах Российской Федерации суда с участием присяжных заседателей; эти суды представляют из себя действующую модель демократического состязательного правосудия, а законодательство о суде присяжных использовалось Конституционным Судом Российской Федерации для распространения некоторых его положений на производство в общих судах; теперь, с 1 января 2003 года, суды присяжных действуют в большей части субъектов Российской Федерации, а в 2007 году планируется охватить этими судами всю территорию России; надо отметить, впрочем, что даже в этом случае суды с участием присяжных заседателей будут рассматривать не более 0,5 процента уголовных дел и ни одного гражданского дела;

- ограничение и постепенное сведение на нет применения смертной казни;

- создание судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации;

- провозглашение нового порядка формирования бюджетных статей, касающихся финансирования органов судебной власти;

- реорганизация службы судебных исполнителей, учреждение в системе Минюста России службы судебных приставов;

- передача в систему Минюста России колоний и СИЗО;

- создание частного нотариата;

- инициативная разработка и внедрение отдельными энтузиастами альтернативных способов разрешения конфликтов, механизмов восстановительного правосудия.

К сожалению, одновременно происходило свертывание многих гарантий справедливого рассмотрения дел: оказался урезанным круг оснований освобождения от уголовной ответственности; потерпевшие от преступлений утратили право на получение компенсации причиненного им ущерба за счет государства; постоянно разрастался круг дел, которые подлежат рассмотрению без участия народных и присяжных заседателей; все новые и новые категории дел дозволялось готовить в упрощенном порядке, без проведения полноценного расследования. Уголовный кодекс, принятый в 1996 году, оказался основанным на теоретических представлениях, свойственных советскому периоду, его нормы позволяют назначать бессмысленно жестокие наказания за малозначительные правонарушения. Имела место бюрократизация системы помилования, ужесточение практики применения помилования.

Наблюдалась тенденция усиления репрессии процессуальными средствами, что особенно проявляется в положениях действующего с 1 июля 2002 года УПК Российской Федерации. Этот документ не только грубо противоречит Конституции Российской Федерации 1993 года, искажая ее нормы о состязательности, презумпции невиновности, праве на судебную защиту, но и ухудшает положение граждан даже по сравнению с советским периодом. Так, согласно УПК РСФСР 1960 года, максимальный срок задержания подозреваемого не превышал 72 часов; по новым правилам задержанный может содержаться в неволе правоохранительными органами не более 48 часов, но зато судья, не найдя доказательств правомерности задержания, может не освобождать человека из-под стражи, а предоставить милиции и следователю еще до 72 часов на поиск улик (в наших условиях, по сути, это влечет почти неизбежное применение к задержанному побоев, угроз и других пыток для выколачивания признания еще на протяжении 3 суток). При этом, в отличие от правил, введенных еще в 1992 году, отныне обвиняемый (подозреваемый) и его защитник лишены возможности ознакомиться с материалами, представляемыми органами уголовного преследования судье в обоснование необходимости избрания в отношении обвиняемого (подозреваемого) меры пресечения в виде заключения под стражу. Опасные для прав и свобод человека положения УПК РФ не только одобряются, но и усугубляются Верховным Судом Российской Федерации, Судебная коллегия по уголовным делам которого в обход норм, позволяющих лишь Пленуму этого Суда издавать "разъяснения по вопросам судебной практики", рассылает в областные (краевые) и к ним приравненные суды ответы на "вопросы по применению УПК РФ".

Полагаю, что судебная контрреформа в постсоветской России не шла у реформы по пятам, как это наблюдалось в XVIII веке, но развивалась параллельно ей и, вдобавок, опережающими темпами. Главная причина здесь - это сохранение у кормила политической власти вообще и у руля судебной власти, в частности, воспитанных в эпоху "социализма" деятелей, учившихся у творцов и прислужников террористической диктатуры. Эстафета не была прервана, а судебные структуры, несущие на себе и воспроизводящие тоталитарную идеологию, не только не были демонтированы, но, мастерски играя на злободневных потребностях политиков в легитимизации их противоправной деятельности (будь то развал Союза ССР, "поэтапная конституционная реформа" 1993 года с октябрьским расстрелом Верховного Совета России, чеченская бойня, уход от импичмента, предвыборные махинации, назначение на важные государственные посты олигархов из "семейного" окружения), укрепились и расширились физически и с точки зрения сфер влияния. Юридическая наука (особенно, ведомственная судейская, прокурорская и милицейская), как и в советское время, продолжает обслуживать карательную государственную машину, изучая и рефлексируя ее практику. Отсюда и одобрение законов, нарушающих Конституцию России, права и свободы человека, и готовность "отложить в сторону" даже их.

Справедливости ради стоит отметить, что в начале 2002 года наметилась политическая тенденция гуманизации судебной практики и практики работы пенитенциарных учреждений; в частности, более чем на треть по сравнению с 2000 годом уменьшилось тюремное население, которое сегодня составляет около 880 000 человек. Данный феномен, однако, объясняется не либерализацией уголовно-процессуального законодательства, ибо перемены начались еще до вступления его в действие. Роль сыграли три фактора: во-первых, заявленная на уровне высшего политического руководства политическая позиция, к чему суды всегда были чутки (всплески смягчения карательной практики под влиянием слов лидера наблюдались и в период перестройки, и в ельцинский период); во-вторых, экономическая невозможность и нецелесообразность содержать изрядную долю населения в неволе; в-третьих, назначение (избрание) в большинстве регионов мировых судей, которые оттянули на себя множество уголовных дел, ранее подсудных федеральным районным и вышестоящим судам. Мировые судьи, не успевшие до конца сродниться с прежними судебными структурами и смириться с обыкновениями и требованиями федерального судебного руководства, ближе населению; они выносят более здравые и гуманные судебные решения, ориентируясь не на устоявшуюся практику, а, прежде всего, на местную обстановку.

Дата добавления: 2015-07-16