Лори Батлер Любовь и другие лекарства 9 страница

– Это очень грустно.

– Я боялась посылать ее в школу, но Дженни хотела быть такой же, как все дети, и Деймон все время за ней присматривал. Однажды, ему тогда было девять лет, он пришел из школы весь в грязи, с разбитым носом и ужасно злой, но отказался рассказать, что произошло. Мы узнали правду от Дженни. Какие-то дети вздумали ее дразнить, и Деймон набросился на них с кулаками. Он никому не давал ее в обиду. – Миссис Ривз вздохнула и покачала головой. – После ее смерти он надолго замкнулся в себе и, думаю, в каком-то смысле он до сих пор переживает утрату. – Она перевернула страницу и спросила с явно наигранной жизнерадостностью: – Деймон говорил, что у вас есть сестры.

– Да, нас в семье трое. Я старшая, но средняя сестра меня опередила: в тот день, когда мы с Деймоном приезжали в гости к моим родителям, у нее как раз родился сын.

– О, очень мило. Деймону нужна семья, из него получится хороший отец. А вы...

– Нет, я не беременна. Деймон об этом позаботился.

– Простите, мне не следовало спрашивать.

Миссис Ривз покраснела. Вероятно, она думала, что ее сын потому и женился так поспешно, что должен был поступить по-джентльменски.

– Ну почему же... Вы его мать, и имеете право спрашивать.

– Спасибо, дорогая. – Миссис Ривз похлопала ее по руке и закрыла альбом. – Мне всегда казалось, что Деймону нужна жена, о которой он мог бы заботиться, как когда-то о Дженни, женщина, которая бы его смягчила. Вот почему я думала, что малышка Элен...

–...Ему подходила? – подсказала Мелани.

– Ах, дорогая! – Миссис Ривз опять смутилась. – Я не хотела вас расстраивать!

– Все в порядке, я не расстроилась, – заверила Мелани.

На лице матери Деймона отразилось облегчение.

– Вы очень приятная и понимающая женщина. После смерти Дженни мой сын как-то очень быстро повзрослел, и я не могла до него достучаться.

Должно быть, бедняжке казалось, что она потеряла обоих детей, подумала Мелани.

Спустя три дня Мелани и Деймон поехали в гости к Дайане и Биллу. Как обычно, Мелани пару раз стукнула дверным молотком и, не дожидаясь ответа, открыла дверь и прошла в дом. Услышав доносящиеся из кухни голоса, она повела Деймона в глубину дома. В дверях она застыла как вкопанная.

За круглым столом сидела Дайана с малышом на руках, рядом с ней – Билл. На столе восседал голубой плюшевый мишка с большим бантом на шее. А напротив Дайаны и Билла сидели Саймон и Элен.

Немая сцена длилась несколько мгновений. Саймон покраснел, Элен, наоборот, побледнела, на лице Дайаны застыло выражение полнейшего ужаса. Первым опомнился Билл.

– Привет! – воскликнул он с преувеличенной радостью, будто не видел Мелани и Деймона лет сто. – Вы, значит, решили нас навестить! А мы... Элен и Саймон принесли подарок малышу.

Принести подарок новорожденному, появившемуся у друзей или соседей, в порядке вещей, так поступают все. Мелани не удивилась, что Элен пришла взглянуть на малыша, в конце концов, Элен знала Дайану столько же лет, сколько и ее, Мелани. Но почему судьбе было угодно, чтобы Элен пришла именно сегодня?

– Мы только что выпили кофе, – сообщил Билл. – Может, и вам сварить?

Мелани не хотела кофе, но Деймон сказал «да» за них обоих и, когда Билл предложил стул, сел между Элен и Мелани.

– Как поживаешь, Элен? – обратился он к бывшей невесте.

Та заморгала огромными фиалковыми глазами.

– Спасибо, хорошо. – Отведя немного испуганный взгляд от Деймона, она посмотрела на Мелани, вернее сначала куда-то поверх ее левого плеча, и только потом решилась посмотреть бывшей подруге в глаза. – А ты как, Мелани?

– Я очень счастлива. И ты, наверное, тоже.

Элен нервно хихикнула и, немного задыхаясь, пробормотала:

– Мы только что сообщили Дайане и Биллу, что у нас тоже будет ребенок.

Мелани попыталась проанализировать свои чувства и поняла, что анализировать в общем-то нечего.

– Рада за вас. – Она заставила себя взглянуть на Саймона. Снова никаких эмоций – разве что какое-то облегчение. Мелани вдруг стало легко, и она улыбнулась уже совершенно непринужденно. – Мои поздравления, Саймон. Ты, наверное, в восторге.

Саймон, казалось, оторопел.

– Д-да, спасибо.

Он взял чашку, звякнув ею о блюдце, и допил кофе.

– Но ребенок родится только через полгода, – добавила Элен.

Элен нарочно дает понять, что забеременела не раньше, чем сбежала с Саймоном, поняла Мелани. Что ж, это и так ясно, ее фигура почти не изменилась, а если и округлилась самую малость, то от этого стала еще женственнее. Мелани не могла не заметить, что, с тех пор как они вошли, Деймон почти не сводит глаз с бывшей невесты. Даже не глядя на него, Мелани чувствовала, куда он смотрит. Со счастливым соперником Деймон не обменялся и парой слов.

Вероятно, Саймон это тоже заметил. Он кхекнул, прочищая горло, и сказал:

– Слышал, вы только что вернулись с Тихуиту? Открываешь там бизнес?

Деймон ответил не сразу, Мелани даже засомневалась, расслышал ли он вопрос. Когда же он, наконец, переключил внимание с Элен на ее мужа, в его взгляде было столько враждебности, что Мелани невольно поежилась, а Саймон заёрзал на стуле.

– Да, – бросил Деймон и демонстративно положил руку на спинку стула, на котором сидела Мелани. – Это райский уголок, и мы прекрасно провели время, правда, дорогая?

Мелани понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что Деймон обращается к ней. Он смотрел на нее с каким-то почти яростным выражением, его глаза посылали безмолвное сообщение, которое Мелани перевела для себя как: «Подыграй же мне, черт тебя подери!»

Изобразив улыбку, она проворковала:

– Да, мы чудесно провели время. Тихуиту – идеальное место для медового месяца.

Элен недоверчиво посмотрела сначала на Мелани, затем на Деймона. Между ее тонко очерченными бровями залегла складка.

– А мне казалось, что это какой-то дикий примитивный остров и там ужасно жарко, разве нет?

– Примитивный? Вовсе нет, – ответил Деймон. – Но насчет жары – да, нам с Мелани было жарко, и нам это понравилось. – Он снова посмотрел на Мелани, и на его губах заиграла многозначительная усмешка. – Правда, дорогая?

Мелани чуть не расхохоталась при виде возмущенной гримасы Элен. Но в, то же время она злилась на Деймона за то, что он беззастенчиво использовал ее, чтобы досадить другой женщине. Она положила руку ему на бедро – со стороны это выглядело как интимная ласка – и постаралась ущипнуть побольнее.

Деймон быстро втянул в себя воздух, но на его лице не дрогнул ни один мускул.

Саймон снова прокашлялся.

– Ну, нам пора. Элен, ты будешь допивать свой кофе?

– С меня достаточно. – Она встала так поспешно, что стало ясно: ей, как и Саймону, не терпится поскорее уйти. – Дайана, Билл, спасибо. Надеюсь, когда наш ребенок родится, он будет таким же миленьким, как ваш. – Элен фальшиво улыбнулась и повернулась к Деймону и Мелани. – Рада была снова вас увидеть.

Мелани не смогла себя заставить ответить какой-нибудь вежливой ложью и только кивнула. Билл пошел провожать гостей. Как только все трое скрылись за дверью, Дайана виновато прошептала:

– Простите, ребята, я очень надеялась, что они уйдут до вашего прихода.

Мелани взяла чашку с кофе, к которому до сих пор не притронулась.

– Рано или поздно мы бы все равно встретились, так что не переживай.

– Я была с ними всего лишь вежлива, – продолжала оправдываться Дайана. – С их стороны было очень мило принести подарок нашему сыну. Наверное, Элен очень одиноко, потому что они с Саймоном оказались в изоляции, все друзья от них отвернулись.

Вернулся Билл и тоже кинулся извиняться чуть ли не с порога:

– Простите, что так вышло.

– Ничего страшного, – заверил Деймон ровным голосом. – У нас тоже есть подарок для малыша.

Он бросил быстрый взгляд на Мелани, которая держала на коленях сверток, и она только сейчас поняла, как крепко вцепилась в него: пышный голубой бант был измят.

– Как, еще один? – удивилась Дайана. – Вы уже надарили нам подарков.

– Мы не смогли удержаться.

Гуляя по городу, Мелани и Деймон увидели в витрине магазина пушистого игрушечного кота. Одно ухо у него было немного загнуто, что придавало зверюшке забавно-свирепый вид. Они хохотали, как дети, и Мелани, не удержавшись, тут же купила игрушку.

Мелани протянула сверток сестре. Она старалась не замечать, что, когда Деймон забывал поддерживать на лице вежливую улыбку, его челюсти крепко сжимались.

На обратном пути Деймон вел машину в угрюмом молчании. Иногда стрелка спидометра пересекала отметку разрешенной скорости и продолжала ползти дальше до тех пор, пока Деймон не обращал на это внимание и не ослаблял давление на педаль акселератора.

Мелани тоже будто язык проглотила и уныло смотрела в окно на проплывающие мимо зеленые поля, деревушки, телеграфные столбы, пытаясь внушить себе, что Деймона не грызут сожаления.

На крутом подъеме их стала обгонять другая машина, из-за крутизны дороги водитель лишь в самый последний момент увидел, что с другой стороны холма ему навстречу движется молоковоз, и, чтобы не столкнуться с ним лоб в лоб, подрезал автомобиль Деймона.

Деймон резко затормозил, и с его губ сорвалось выражение, подобного которому Мелани от него никогда не слышала.

– Дурак чертов! – добавил он в сердцах.

С последней характеристикой Мелани могла только молча согласиться. Если не считать того дня, когда Деймон зашел к ним в дом, чтобы сообщить дурную новость о побеге Саймона и Элен, Мелани еще не видела его в такой ярости. И вот сейчас, хотя Деймон по привычке сдерживал свой темперамент, было ясно, что внутри он прямо-таки кипит от гнева.

Мелани закусила губу. Разумеется, никто из них четверых не пришел в восторг от неожиданной встречи. Саймон явно чувствовал себя не в своей тарелке, у Мелани от смущения и растерянности язык прилипал к гортани, а сияющие улыбки Элен не могли скрыть явного желания оказаться где-нибудь в другом месте. Она наверняка предвкушала, как поделится с Дайаной и Биллом радостной новостью, а появление Деймона и Мелани все испортило. Бедная Элен. Что бы она ни сделала, Мелани было трудно ее возненавидеть. Когда Деймон сел рядом, бедняжка выглядела такой испуганной, а когда ей пришлось посмотреть в глаза Мелани, взгляд у Элен был такой виноватый, такой жалкий...

Элен никогда не отличалась храбростью. Не только мужчины чувствовали, что она нуждается в защите. Даже Дайана, и та жалела Элен, потому что все друзья в родном городе от нее отвернулись. С самого детства и до предательства Элен Мелани была не только ее лучшей подругой и наперсницей, но и защитницей.

Глаза Мелани защипало от слез. Она попыталась незаметно сморгнуть их, но одна предательская капля все же поползла по щеке, и Мелани отвернулась к окну. Идиллический пейзаж с мирно жующими коровами расплывался у нее перед глазами. Она попыталась украдкой вытереть глаза, но это не помогло, и пришлось лезть в сумочку за носовым платком.

Деймон мельком взглянул на нее, пробормотал под нос какое-то ругательство и переключил скорость. Машина с ревом рванулась вперед, обгоняя грузовик с прицепом. Когда Мелани немного справилась со своими чувствами и набралась храбрости повернуться к Деймону, он смотрел перед собой и вид у него был донельзя мрачный, губы сжаты, а руки намертво вцепились в руль.

Путешествие казалось нескончаемым, но все же пришло к финалу. Едва войдя в квартиру, Деймон скрылся в ванной. Через несколько секунд Мелани услышала шум воды в душе.

Она сняла с плеча сумку, сняла жакет и повесила его в шкаф. Закрывая зеркальную дверцу, она увидела свое отражение и ужаснулась: лицо бледное, а глаза красные, как у кролика.

Поскольку ванная была занята, она пошла в кухню, плеснула в лицо холодной водой, осторожно промокнула салфеткой, сделала несколько глубоких вздохов и только потом вернулась в спальню.

Деймон уже вышел из душа. Повязав полотенце вокруг бедер, он стоял возле открытого комода и, доставая из ящика чистую одежду, швырял ее на кровать.

С шумом задвинув ящик, он повернулся и остановился как вкопанный, только сейчас заметив Мелани.

– Я думал, ты в кухне.

Он, прищурившись, вгляделся в ее лицо, и по его едва ли не обвиняющему взгляду Мелани поняла, что холодная вода не очень-то ей помогла.

– Я заходила туда только на минутку.

Деймон шагнул к кровати и резко сдернул с себя полотенце. Мелани замерла, одновременно и испуганная, и восхищенная его сексуальностью. Она не в первый раз видела Деймона обнаженным, но никогда прежде он не демонстрировал себя так откровенно, намеренно провоцируя ее отреагировать.

– Ну что, получаешь удовольствие? – издевательски протянул Деймон.

Он все еще зол, поняла Мелани. И возбужден. Душ ничуть не помог ему остыть. А что до его гнева, так я тоже вправе на него сердиться. Все то время, пока мы любезничали за столом у Дайаны, скрывая свои истинные чувства, я для него не существовала. Несколько месяцев назад Деймон сам предложил сделать наш брак настоящим, но стоило ему один раз взглянуть на Элен, как он не смог оторвать от нее глаз. Хотелось бы знать, кто из нас стал причиной его очевидного физического возбуждения: я или Элен?

Мелани захлестнула волна ревности – горячей, горькой, – ей еще не приходилось испытывать ничего подобного. На щеках выступили красные пятна, сердце забилось так, будто вот-вот выскочит из груди. Дерзко вздернув подбородок, Мелани бросила:

– Вот уж кто явно готов получить удовольствие, так это ты.

– Не дразни меня, Мелани! – угрожающе прорычал Деймон. – Не то можешь получить больше, чем рассчитывала.

Мелани догадывалась, что он сейчас чувствовал, еще бы ей не догадаться! В ней тоже бурлила взрывоопасная смесь эмоций – гнева, обиды, отчаяния и желания. Даже если на самом деле Деймон хочет Элен, а она, Мелани, просто оказалась под рукой, когда Элен недоступна, – пусть так. Она не Элен, и они оба это сознают. Возможно, это ее последний козырь. Она посмотрела Деймону прямо в глаза.

– Может статься, ты тоже, – протянула она хрипловатым, чувственным голосом, нарочно провоцируя его.

На какое-то мгновение на лице Деймона появилось потрясенно-недоверчивое выражение, потом он пробурчал:

– Прости, я не в том настроении.

Ложь была настолько явной, что Мелани расхохоталась. Воздух в комнате чуть ли не потрескивал от напряжения, и ей нужно было как-то разрядить атмосферу.

На Деймона ее смех подействовал, как искра на бочку с порохом. Он шагнул к Мелани, рванул ее на себя и заглушил ее смех яростным поцелуем, в котором не было ни капли нежности. Дикий огонь его страсти разжег в Мелани ответное пламя, столь же неукротимое.

Деймон зарылся руками в ее волосы, оторвался от ее губ и стал целовать шею, плечо, спустился ниже, прикусил нежную кожу груди. Мелани испытала мгновенный приступ страха, но ощущение оказалось невероятно приятным. Он весь дрожал, она тоже.

Голова Деймона дернулась вверх, глаза полыхнули огнем.

– Ты должна меня остановить, – прохрипел он.

– А разве ты сам не можешь остановиться? – поддразнила Мелани.

– Нет, черт побери, не могу!

Деймон снова поцеловал ее, и поцелуй был таким же сокрушительным, как предыдущий. Затем Деймон приподнял Мелани и практически бросил на кровать и стал срывать с нее одежду. Мелани слышала, как рвется ткань, но ей было все равно. Как и Деймону Она знала, что сейчас для него не существует ничего, кроме неудержимой потребности слиться с ней воедино: она видела это по его сжатым челюстям, лицу, застывшему в маске суровой решимости, по неистовому блеску глаз.

– Ты сама на это напросилась, – проскрежетал Деймон.

Мелани бесстрашно посмотрела на него широко открытыми глазами.

– Так когда же я «это» наконец получу?

– Мелани!

Деймон выкрикнул ее имя со стоном, со странной болью в голосе. Каждый мускул его тела был напряжен, как натянутая струна. Мелани казалось, что он колеблется целую вечность. Веки его были наполовину прикрыты, на лбу выступил пот. Не в силах дольше терпеть, Мелани подалась ему навстречу, и Деймон со стоном погрузился в нее.

Спустя считанные секунды они вместе нырнули в омут золотого огня, растворяясь в нем и друг в друге. Волны сладостного жара накатывали одна за другой, постепенно стихая, пока не отхлынула последняя, оставив обоих обессиленными.

Должно быть, Мелани уснула почти сразу. Когда она проснулась утром, Деймона в спальне не было.

Подавив тревожное предчувствие, Мелани встала, застелила постель, приняла душ и надела джинсы и рубашку. Затем, напустив на себя безмятежный вид, отправилась на поиски мужа.

Деймон сидел в кухне, невидяще уставившись в пространство, на столе перед ним стояла чашка с остатками кофе. Услышав шаги, он повернул голову, но его глаза абсолютно ничего не выражали. Мелани обратила внимание, что он в костюме и при галстуке. Как же он красив! При одном взгляде на мужа у нее защемило сердце.

– Привет.

Она улыбнулась, но голос прозвучал хрипло, и, наверное, Деймон догадался, что непринужденное приветствие на самом деле далось Мелани с большим трудом.

– Доброе утро.

– Ты куда-то уходишь?

– Хочу осмотреть одно офисное помещение. Судя по рекламе, это как раз то, что мне нужно.

– Понятно.

В кофеварке осталось еще немного кофе на донышке, по-видимому, Деймон выпил уже не одну чашку, так как обычно они наливали кувшин до половины. Мелани взяла себе чашку, вылила в нее остатки кофе и вернулась к столу.

И в этот момент заметила на столе небольшой листок бумаги. Чек. В котором четким почерком Деймона вписано ее имя. У Мелани похолодело в груди, пальцы судорожно вцепились в чашку.

– Что это?

– Твое жалованье, как мы договаривались.

Боясь, что чашка выпадет из рук, Мелани аккуратно поставила ее на стол.

– Оно мне не нужно, ситуация изменилась.

– Согласен, одна часть нашего соглашения была нарушена – по взаимной договоренности. Но мы подписали контракт, и ты свои обязательства отлично выполнила. Деньги твои, ты их заработала. Можешь делать с ними, что хочешь.

«Что хочешь»? Мелани бы с удовольствием порвала этот чек на мелкие кусочки и швырнула ему в лицо.

Мелани уже собиралась поступить именно так, но ее остановил голос Деймона. Она по-прежнему стояла, Деймон тоже поднялся и положил руки на спинку стула, так сжав ее, что побелели костяшки пальцев. Его лицо было примерно такого же цвета, как эти побелевшие пальцы.

– Поверь, Мелани, я искренне сожалею о вчерашней ночи, ты даже не представляешь, насколько сожалею.

– Ради бога, что ты говоришь! Можно подумать, ты меня изнасиловал!

– Это было хуже, чем изнасилование.

– Хуже?

– Похоже, у меня вошло в привычку пользоваться случаем, когда ты не способна сопротивляться. Прошлой ночью... я повел себя непростительно.

Почему? Потому что использовал меня как замену Элен? Может, он закрывал глаза и представлял, что занимается любовью с бывшей невестой? И теперь его мучает совесть?

– Я понимала, что ты делаешь, и ты давал мне возможность тебя остановить.

Боль мешала Мелани говорить, казалось, кто-то вонзил ей нож в горло. Конечно, она и без признания Деймона знала, что прошлой ночью не она была истинным объектом его страсти, а только замещала Элен, но услышать, как он признает это вслух, оказалось гораздо больнее, чем она могла представить.

– Я знаю, что ты бы остановился... если бы я попросила.

– Понимаю, почему ты этого не сделала, – усмехнулся Деймон. – Все в порядке, я не жду от тебя объяснений. Наверное, тебе нужен был своего рода катарсис. Надеюсь, тебе стало легче. Но моя вина от этого не уменьшается. Я повел себя как эгоистичный мерзавец, я тобой манипулировал. То, что я не использовал никакой защиты... это было не случайно, я сделал это нарочно и прошу у тебя прощения. Клянусь, со мной такое впервые. Возможно, ты забеременела.

Потолок качнулся над головой Мелани. Так вот за что он извиняется, вот в чем считает себя виноватым... В том, что не воспользовался презервативом? Нарочно? Господи, что все это значит?

Она так старалась сосредоточиться на предмете, который тревожит Деймона, что у нее закружилась голова.

– Маловероятно, чтобы я забеременела... с одного раза.

– Но если ты все же... – Деймон замолчал, и Мелани увидела, как он натужно сглотнул, – я буду рядом с тобой столько, сколько ты захочешь. Но этот чек предоставляет тебе свободу. А сейчас – выбор за тобой, ты вправе сама решать, что делать.

– Выбор за мной? – механически переспросила Мелани.

Разве я уже не сделала свой выбор, став его женой? Я-то надеялась, что это навсегда, пока смерть не разлучит нас. Деймон хочет, чтобы я ушла? Увидев Элен, он понял, что не сможет быть с другой женщиной и что наш брак – фикция, как с самого начала и было задумано?

Пол уходил из-под ног, и, испытывая потребность за что-то ухватиться, Мелани вцепилась в спинку стула. Она чувствовала: что-то не стыкуется, ей нужно все как следует обдумать, – но очень трудно мыслить логически, когда твое сердце рассыпается на тысячи кусочков, каждый из которых кровоточит.

И она еще считала, что ее сердце разбито, когда Саймон сбежал? Да она просто не знала, что такое «разбитое сердце». Боль, которую она испытывала тогда – ничто по сравнению с невыносимой мукой, которая разрывает ее на части сейчас. Предательство Саймона не вызвало у нее истерики, и Деймон тогда назвал ее прагматичной. Господи, да она просто-напросто не знала тогда, что такое любовь. Когда рушится настоящая любовь – это совсем другое, это невозможно пережить. Боясь закричать в голос от боли, Мелани закусила губу и стала считать про себя, чтобы успокоиться.

– Прошлой ночью я сделал все, что мог, чтобы удержать тебя... чтобы у тебя был от меня ребенок. Сейчас, при свете дня я понимаю, как жестоко ошибался. Я знаю, что моему поведению нет и не может быть оправдания. Не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь меня простить... это тебе решать. И если ты захочешь уехать, я не имею права тебя винить, я только не хочу этого видеть.

– Ты хотел связать меня ребенком... А почему ты решил, что я могу уйти?

– Я помню, как ты плакала вчера в машине после...

Вчера? – удивилась Мелани. Причем тут мои вчерашние слезы?

– После встречи с Саймоном и Элен, ты имеешь в виду? – Набравшись смелости – в конце концов, она имеет право знать! – Мелани требовательно спросила: – А как насчет тебя самого?

– А что я?

– Почти все время, что мы просидели в гостях, ты не сводил глаз с Элен. А как ты смотрел на Саймона? Да ты был готов его убить!

– Конечно, я хотел его убить! А как же иначе после всего, что он с тобой сделал? Я бы из него душу вытряс, если бы ты мне только позволила. Но ты ему улыбалась, поздравляла с будущим ребенком... Помню, когда я увидел тебя с племянником на руках, мне вдруг страшно захотелось, чтобы это был наш ребенок, чтобы смотрела так на нашего малыша. Я уже знал, что люблю тебя...

– Что ты сказал?!

Казалось, Деймон не услышал ее сдавленного восклицания.

– Именно тогда я понял, что это настоящее, это навсегда, и совсем не похоже на то, что я чувствовал к Элен или к любой другой женщине. Я люблю твою храбрость, твою зрелость, твою страстность. Каждый день я открываю в тебе что-то новое, и мне все в тебе нравится.

Перед глазами Мелани как будто сверкнула слепящая вспышка.

– Так почему, скажи на милость, ты пялился на Элен?! – закричала она, чувствуя необъяснимую злость.

Деймон оторопел.

– Разве я на нее пялился? – И сам же ответил: – Да, наверное. Я пытался понять, что в ней находил, почему решил, будто был в нее влюблен. Она показалась мне совершенно чужой, не верилось, что я был близок с этой женщиной. Сейчас я чувствую к ней только что-то вроде жалости. Я бы не смог прожить с ней жизнь. Я не хочу жить ни с кем, кроме тебя.

– Элен похожа на твою сестру.

Деймон задумался.

– Да, пожалуй... Чисто внешне. Наверное, после смерти Дженни у меня в душе образовалось некое незанятое место, и Элен какое-то время его заполняла.

– А теперь, когда Элен тебя бросила, ты снова ощущаешь эту пустоту? – спросила Мелани, с трепетом ожидая ответа.

– Нет. Не ощущал до этой ночи... пока я не понял, что натворил.

Мелани ждала продолжения. Казалось, Деймон хотел еще что-то добавить, но передумал. Помолчав, он сказал:

– Оставляю тебя обо всем подумать.

Мелани задавалась вопросом, что он делает. Сказал, что любит ее, но не спросил о ее чувствах. Прошлой ночью он был сам не свой и теперь, по-видимому, решил не прибегать к эмоциональному шантажу. Не хочет силой вытягивать у нее признание в любви.

– Деймон?

Он уже взялся за ручку двери, но помедлил и, не оборачиваясь, глухо откликнулся:

– Что?

– Вчера я плакала не из-за Саймона. Саймон уже в прошлом, он никогда не был мне и вполовину так нужен, как ты. Отчасти я плакала по потерянной дружбе, Элен сейчас очень нужны друзья, но я уже не могу ей помочь. Однако больше всего я плакала, потому что думала, будто ты ее все еще ее любишь, и твое сердце принадлежит ей, а значит, в нем нет места для меня. А этого я бы не вынесла, потому что я слишком сильно тебя люблю.

Деймон очень медленно повернулся.

– Ты меня любишь? А почему ты не сказала об этом раньше?

– Но ты же до сегодняшнего дня тоже ни разу не говорил о любви! – воскликнула Мелани, оправдываясь.

– Мне казалось, ты не захочешь это услышать. – Деймон выглядел немного растерянным. – Я думал, еще рано, я только надеялся, что когда-нибудь ты будешь готова услышать мое признание. И однажды я уже говорил о своих чувствах – когда мы впервые занимались любовью, но ты мне не ответила.

«Я и так твой – душой, телом, сердцем», – вспомнила Мелани.

– Я тогда тебе не поверила, – призналась она. – Думала, что в тебе говорила страсть.

Деймон стремительно пересек комнату и обнял Мелани.

– Прошу, поверь мне, я без ума от тебя и, если ты любишь меня хотя бы вполовину так, как я тебя, я уже счастлив.

– Вдвое сильнее, – возразила Мелани, обвивая руками его шею. – А чем, ты думаешь, я занималась прошлой ночью? Я пыталась привязать тебя к себе золотыми цепями, чтобы ты не мог от меня уйти.

– Золотыми цепями? – В глазах Деймона вспыхнули огоньки. – Звучит порочно. – Но в его голосе все еще чувствовалась неуверенность.

– Это цитата, я где-то вычитала это выражение, только не помню, где.

– Никакие цепи тебе не нужны. – Деймон поцеловал ее страстно и нежно. Потом потерся губами о ее висок. – Мы так хорошо друг другу подходим. Я понял это еще у водопада, когда впервые поцеловал тебя по-настоящему. Я навсегда твой, и никакие цепи не могли бы приковать меня крепче. Один раз я уже предлагал тебе свободу, но это обошлось мне очень дорого. Вряд ли я когда-нибудь смогу повторить это предложение.

– Я и так свободна, я тебя люблю. Любовь – это наш дар друг другу, дар, который мы можем преподносить всю жизнь, но он не иссякнет. – Мелани приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы. – Ты все еще уходишь?

– Черт, нет! Мы возвращаемся в постель.

Мелани рассмеялась.

– Но тебе же, кажется, нужен офис.

– Больше всего на свете мне нужна ты.

Дата добавления: 2015-07-16