Либералы и аннексионисты

Движение против испанского господства на Кубе оживилось в Ш од революционных событий 1834—1843 гг. в Испании, когда наиба

¹ В середине 70-х годов XVIII в. рабы составляли около 25% общего чи. I лей острова. По переписи 1827 г. их численность превысила 40%.

передовые представители кубинского населения выступили за введение не острове более свободного режима. Эти люди получили название либе­ралов. Так как они представляли интересы кубинских рабовладельцев и и подавляющем большинстве сами были рабовладельцами, то они не шли дальше просьб о проведении реформ, которые оградили бы свободное население острова от чрезмерных тягот. О независимости Кубы они не помышляли. Движение либералов стимулировалось надеждами на то,, что в результате испанской революции на Кубу будет распространена испанская конституция (но с непременным условием, чтобы она не каса­лась рабов).

Испанское правительство, понимая слабость кубинских либералов, которых оно держало под страхом карательных мер и могло всегда при­пугнуть отменой рабства на острове, не посчиталось с их робкими пре­тензиями. Куба не только не увидела реформ, но в назидание либера­лам был принят ряд мер террористического характера, направленных против всяких попыток поднять голос в пользу каких-либо нововведе­ний. Некоторые либералы поплатились за свои крамольные мысли вы­сылкой с острова и другими наказаниями.

Меры английского правительства против работорговли и отмена рабства в английских владениях (1838); запреты, наложенные Испа­нией (под нажимом Англии) на торговлю рабами (1835, 1845); агитация аболиционистов в Испании и в соседних с Кубой английских колониях, В США и на Гаити; союз пяти великих держав (Австрии, Англии, Прус­сии, Франции и России) против работорговли (1842); рост негритянско­го населения Кубы за счет массового ввоза негров в первой половине 40-х годов (на миллион жителей приходилось более 536 тыс. рабов); частые восстания рабов на Кубе (1838—1844) —все это внушило рабо­владельцам еще больший, чем прежде, страх за судьбы рабства, за соб­ственную жизнь на острове, где можно было ждать всеобщего негритян­ского восстания.

Этот страх и утрата надежды на политические уступки со стороны Испании, при растущем недовольстве колониальным режимом, создали почву для возникновения в среде кубинских рабовладельцев идеи о при­соединении Кубы к США. Виднейшим пропагандистом этой идеи был Гаспар Бетанкур Сиснерос. Его сторонники — аннексионисты — считали, что под эгидой американских рабовладельцев можно будет сохранить рабство и найти защиту в случае восстания рабов. Они полагали, что присоединение к США вместе с открытием широкого и выгодного амери­канского рынка принесет им гражданские и политические права, кото­рыми пользовались американские рабовладельцы.

Среди либералов нашлись люди, которые выражали сомнение в вы­годности и целесообразности присоединения Кубы к США. Кроме опас­ности восстания рабов, опасности карательных мер со стороны Испании, 244

I i.iiwhe Англии и Франции, выступавших против посягательств США им I уу, для кубинских рабовладельцев при попытке присоединения I < WW могли возникнуть затруднения, связанные с ростом в этой страИ! Вболиционистского движения. Все эти обстоятельства не ускользали <м инпмания крупнейших представителей кубинских либералов—Хосе Аитв ппо Сако и Доминго Дельмонте. Кроме того, Сако поднял вопрос возможной судьбе кубинцев (он имел в виду свободное население остро

па) в случае присоединения Кубы к Соединенным Штатам Америк!.....

считал, что аннексия поставила бы кубинцев перед опасностью ока ми СЯ на положении третируемого меньшинства, а также утратить родив! ЯЗЫК, привычные нравы, традиции, т. е. присущие кубинцам национал! ные черты. Перу Сако, находившемуся в то время в эмиграции, прищ | лежал ряд памфлетов, направленных против идеи аннексии Кубы Сосди пенными Штатами, в защиту кубинской национальной самобытно! in Сако писал: «Жить иностранцем на своей родине было бы для меня 11

мой страшной жертвой».

Наиболее дальновидные и патриотически настроенные либералы, ш смотря на свою приверженность к институту рабства, уже в конце 40 годов начали сознавать опасность, связанную с возможной аннексИ! | Кубы Соединенными Штатами. Сознание этой опасности росло по mi |)| того, как в США кампания за захват острова принимала все более н| пузданный характер, особенно в 1854—1855 гг., выявляя расистские и К|

лониалистские стремления американских экспансионистов. Среди....

ралов, разделявших в той или иной мере опасения Сако, постене...

стало складываться убеждение, что освобождение Кубы от колоши I ного гнета неотделимо от освобождения рабов. К такой точке зрении | 1854 г. все больше склонялся страстный сторонник свободы Кубы ] минго Гоикуриа. На те же позиции постепенно становилась, хоти очень непоследовательно, действовавшая в США Кубинская хунта, пи тоявшая из проживавших там кубинцев-эмигрантов. Пути аннекспоин тов США и наиболее передовых людей Кубы расходились все далын

Процесс этого расхождения, а также аболиционистские теп/и \\ц некоторых кубинских либералов были притушены вновь возникшими н | деждами на проведение Испанией реформ в колониальном управлении Надежды эти возникли в период испанской революции 1854—185G п опять оказались несбыточными. Кубинцы не получили от испаноИв правительства никаких реформ. Казалось, это новое разочарование

жно было бы послужить развитию освободительного и аболищ....... t

ского движения, но этого не произошло. Обычная пассивность лшн-ри лов питалась в то время рядом дополнительных источников.

В законодательных актах испанской революции подтверждала' i || прикосновенность собственности рабовладельцев на их рабов. На Щ тогда наблюдался хозяйственный подъем, связанный с. возросшим i

I

бременем для кубинского населения, тем более в условиях toi ini мирового экономического кризиса. Новый генерал-капитан драко!...

мировом рынке спросом на сахар, который являлся главным продуктом, производимым на острове. В 1859—1862 гг. генерал-капитаном Кубы был «либеральный» Франсиско Серрано. Кубинские рабовладельцы времен­но примирились с колониальным режимом.

Что касается кубинских аннексионистов, то их веру в возможность осуществления вынашиваемых планов подрывали развернувшаяся во второй половине 50-х годов острая политическая борьба в Соединенных Штатах по вопросу о рабстве и восстание Джона Брауна (1859), редкая для Испании тех лет стабильность правительства О' Доннеля (1858—1863), явная невозможность для США начать захват острова в ус­ловиях внутренней борьбы, твердая позиция Англии и Франции по воп­росу о принадлежности Кубы (они хотели ее видеть по-прежнему в ру­ках Испании).

Таким образом, к началу 60-х годов, когда в Соединенных Штатах вспыхнула гражданская война, кубинские рабовладельцы отказались по существу от какой бы то ни было реальной оппозиции Испании и одно­временно в значительной мере разуверились в возможности для США осуществить аннексию Кубы.

Гражданская война в США приковала внимание всех кубинцев — свободных и невольников. В непосредственной близости от острова раз­вертывалось огромное сражение, в ходе которого решалась судьба раб­ства в одной из крупнейших стран мира. Эта война оказала определен­ное влияние на развитие среди кубинцев сепаратистских и республикан­ских настроений. Вновь родилось движение за реформы, теперь чаще называемое реформизмом. Но политика испанских властей на острове, заключавшаяся в жестоком преследовании всякого проявления недо­вольства существующим режимом, мешала установлению контактов между противниками этого режима. Куба в это время была местом, где В предвидении войны с США сосредоточивалась значительная часть ис­панских войск (Испания, не вступая в войну, поддерживала южан), что, несомненно, удерживало многих от активных выступлений. Реформизм всплыл на поверхность и стал внешне доминирующим движением к кон­цу войны в США и в последующие два года.

Деятельность реформистов была бесплодна. Настаивая на нововве­дениях (уменьшение налогов, представительство Кубы в кортесах), они не допускали мысли об отмене рабства. Это с очевидностью обнару­жилось во время работы Информационной хунты, созванной испанским правительством для выяснения претензий кубинцев. Когда в Мадриде увидели, что реформисты по-прежнему боятся затронуть вопрос о раб­стве, там быстро поняли их полное бессилие. 12 февраля 1867 г. в разгар работы хунты испанское правительство опубликовало декрет, прямо противоположный рекомендациям экономической комиссии хун­ты. Декрет вводил на Кубе новый налог, явившийся дополнительным

и мерами пресекал деятельность кубинских патриотов.

Дата добавления: 2015-07-16