Блаженство эпигонов

Существует ли наслаждение более подозрительное, чем то, которое получаешь, присутствуя при крушении мифа? Как много нужно сердец, чтобы он родился, как много нетерпимости, чтобы внушить к нему уважение, как много страхов приходится пережить тем, кто с ним не согласен, и сколько улетучивается надежд, когда видишь... как он умирает! Рассудительность процветает лишь в те эпохи, когда увядают верования, когда слабеют их догматы и заветы, а их предписания становятся более гибкими. Любое завершение эпохи является раем для духа, обретающего площадку для игр и капризов лишь в распадающемся организме. Тот, кто имел несчастье быть сопричастным к плодотворному периоду творения, вынужден терпеть навязываемые им ограничения и его косность. Раб одностороннего видения, он

остается пленником слишком близкого горизонта. Самые плодотворные моменты истории были одновременно и самыми душными. Они возникали, подобно неким фатальностям, благословенные для наивного сознания и смертельные для любителей интеллектуальных пространств. Свобода бывает продуктивной только у разочарованных и бесплодных эпигонов, у эрудитов поздних эпох стиль распадается и подталкивает разве что к ироничному самолюбованию.

Примыкать к церкви, неуверенной в собственном боге — после того, как она возвела его некогда на трон огнем и мечом, — вот где следовало бы искать идеал для всякого свободного духа. Когда тот или иной миф становится вялым и прозрачным, а поддерживающий его общественный институт — снисходительным и понятливым, проблемы приобретают приятную гибкость. Когда вера угасает, когда ее могущество ослабевает в душах, возникает нежный вакуум, делающий их восприимчивыми, но не дающий им при этом обманываться при встрече с суевериями, которые затемняют будущее. Убаюкивают дух только исторические агонии, предшествующие наполненным безумием рассветам...

Дата добавления: 2015-07-19