Обряды жизненных переломов и календарные обряды

Теперь, когда я, так сказать, выложил все свои карты, я приведу некоторые факты в подкрепление своих утверждений и начну с традиционного антропологического различения между обрядами жизненных переломов и обрядами сезонными или календарными. Обряды жизненных переломов — это такие обряды, в которых ритуальный субъект или субъекты передвигаются, как говорит Ллойд Уорнер, от «фиксированного плацентой места в утробе матери к своей смерти и конечной фиксированной точке могильного камня и последнему убежищу в могиле, где пребывает уже мертвый организм, — путь, обозначенный множеством переломных моментов перехода, которые все общества ритуализуют и публично отмечают соответствующими обрядами, чтобы внушить живым членам общины понятие о значимости личности и группы. Таковы важнейшие вехи рождения, достижения зрелости, брака и смерти» [63, с. 303].

Я бы добавил к этому еще обряды, касающиеся вступления в более высокий статус, будь это политический пост или членство в закрытом клубе либо тайном обществе. Эти обряды могут быть индивидуальными или коллективными, но все же чаще их исполняют для отдельных людей. Календарные обряды, со своей стороны, почти всегда касаются больших групп и весьма часто охватывают все общество в целом. Очень часто они исполняются в точно обозначенные периоды годового производительного цикла и свидетельствуют о переходе от скудости к изобилию (как на празднествах первых плодов или урожая) или от изобилия к скудости (когда ожидаются трудности зимы, от которых магически защищаются). К этому еще следует добавить все rites de passage, которые сопровождают любые перемены коллективного порядка от одного состояния к другому, как в то время, когда все племя отправляется на войну или когда большая местная община исполняет ритуал для отвращения голода, засухи или чумы. Обряды жизненных переломов и ритуалы введения в должность почти всегда являются обрядами повышения статуса; календарные обряды и обряды групповых переломов могут иногда быть обрядами перемены статуса.

В другом месте я писал [61, с. 93–111] о тех символах лиминальности, которые обозначают структурную невидимость неофитов, проходящих ритуалы жизненных переломов, — как, например, они изолируются от сферы повседневной жизни, как их наряжают в маски или раскрашивают или делают неслышными, налагая обет молчания. И я показал выше (с. 180), как они, если воспользоваться терминологией Гоффмана [30, с. 14], «уравниваются» и «лишаются» всех секулярных признаков статуса и прав на собственность. Кроме того, их подвергают тяжким испытаниям и ордалиям, чтобы научить их смирению. Тут уместно привести такой пример. В обрядах обрезания мальчиков тсонга, описанных Анри Жюно [32, т. 1, с. 82–85], мальчики «по малейшему поводу… жестоко избиваются»; их подвергают воздействию холода, они должны всю ночь спать голыми на спине в прохладные месяцы с июня по август; им категорически воспрещается выпить хотя бы глоток воды на протяжении всего периода инициации; они должны есть пресную противную пищу, которая «поначалу вызывает у них тошноту» до рвоты; их сурово наказывают, вставляя палки между раздвинутыми пальцами обеих рук, в то время как сильный мужчина, взявшись за концы палок, сжимает их и поднимает несчастных, сдавливая и почти ломая их пальцы; и, наконец, обрезанные должны быть подготовлены к тому, что они погибнут, если их раны не заживут. Эти испытания предназначены не только для того, чтобы, как полагает Жюно, научить мальчиков выдержке, послушанию и мужеству. Многочисленные свидетельства, почерпнутые у других обществ, говорят о том, что у подобных испытаний есть социальный смысл низведения неофитов до уровня своего рода человеческой prima materia, лишенной специфической формы и сведенной к такому состоянию, которое, хотя и сохраняет социальность, но находится вне всех принятых форм статуса. Смысл этого в том, что, для того чтобы подняться вверх по статусной лестнице, человек должен спуститься ниже статусной лестницы.

Дата добавления: 2015-07-19