Читайте также:
|
Когда посланцы подъехали к границам Моава, они известили царя, и тот выехал, чтобы приветствовать мага и оказать ему царские почести.
"Почему же ты не принял мое предложение сразу? — упрекал Билама Балак. — Неужели ты думал, что я не смогу воздать тебе должные почести?" (Невольно с его губ сорвались слова, содержащие искру пророчества. На самом деле он так и не смог оказать Биламу почести за эту миссию.)
Билам объяснил царю, что не дал своего согласия немедленно, ибо Сам Всевышний запретил ему ехать. "Вот и теперь у меня есть право произносить только те слова, которые Он Сам вложит в мои уста".
Тем не менее и тот, и другой были уверены, что Билам сможет ослабить могущество сынов Израиля с помощью сил нечистоты, а также сумеет навредить им, наведя на них порчу своим дурным глазом.
По дороге вдоль реки Арнон, протекающей по направлению к пригородам столицы, царь показал Биламу видневшуюся вдали полоску земли, которую евреи завоевали у Сихона и Ога и которая изначально принадлежала его стране.
Въехав в столицу, Билам заметил, что она очень плотно заселена и что в ней царит суета. Перед приездом Билама Балак приказал, чтобы все рынки и крупные лавки были перенесены из окрестностей Моава в центр столицы. Он надеялся, что гудящий от бурной жизни город вызовет у Билама симпатию, и, проникшись сочувствием к невинным мужчинам, женщинам и детям, охваченным страхом, он сделает все, зависящее от него, дабы нанести ущерб Израилю.
Биламу и посланцам Моава отвели место для отдыха. Царь Балак прислал им угощение со своей кухни, однако, несмотря на все его обещания, еда была весьма скудной. В тот день для своей собственной роскошной трапезы Балак забил много скота, но, будучи очень скупым, послал Биламу и его спутникам лишь одного бычка и одну овцу, которые были весьма малы и худосочны. Рассвирепев, Билам поклялся: "Я научу его быть более щедрым. Завтра я прикажу ему построить семь алтарей и на каждом из них принести в жертву животных".
На следующее утро Балак и Билам встретились, чтобы приступить к необходимым приготовлениям для проклятия евреев.
Балак лучше знал, где следует произнести проклятие. Он поднялся с Биламом на гору, с которой тот мог видеть колено Дана, изгнанное из-под сени Облаков Славы в наказание за поклонение идолам.
Колено Дана имело склонность к идолопоклонству еще со времени Исхода. Во времена Судей люди этого колена воздвигли на своей территории изваяния, изображающие идолов.
Увидев колено, повинное в грехе, Билам возрадовался, ибо верил, что на это колено его проклятие несомненно воздействует. Колдун дал Балаку указание соорудить на этом месте семь алтарей, на каждом из которых в жертву Б-гу будут принесены бык и баран.
Билам надеялся, что благодаря жертвам он сможет снискать себе расположение Всевышнего. "Я соорудил семь алтарей, подобно семи алтарям, воздвигнутым великими праведниками: Адамом (который приносил жертвы в Ган Эдене), Эвелем, Ноахом, Авраамом, Ицхаком, Яаковом и Моше. Их жертвы, которые Б-г принял, были принесены отдельными людьми, принадлежащими только одному еврейскому народу. Мои же семь алтарей символизируют семьдесят наций мира, которые представляю я. Если Б-г примет эти жертвы, тем самым Ему будет оказана честь всеми нациями".
Хотя Билам и Балак приносили свои жертвы отнюдь не с чистыми, а скорее, с тайными греховными намерениями, тем не менее Ашем все же наградил их: впоследствии Балак стал предком Рут, обращенной моавитянки и прародительницы царской династии Давида.
Из этого следует, что еврей должен совершать праведные поступки, изучать Тору и исполнять мицвот, даже если его побуждения и не всегда чисты. В конечном итоге он будет делать это "во Имя Небес".
Для еврея изучение Торы и исполнение мицвот является непреложным правилом, и, хотя порой ему недостает внутренней преданности Ашему, само исполнение Торы и мицвот в жизни оказывает на него свое благотворное влияние.
Однако, как объяснил рабби Симха Зиссель из Кельма, правило, согласно которому такой человек в конечном итоге станет соблюдать заповеди "во Имя Небес", справедливо в том случае, если он искренне желает исполнить Тору, имея надлежащие помыслы, хотя в настоящее время на них и не способен.
Билам приказал Балаку: "Оставайся у места жертвоприношений, пока я поднимусь на вершину горы. Мне необходимо побыть одному и подумать, чтобы Б-г мог заговорить со мной. Прежде Он никогда не общался со мной днем. Захочет ли Он это сделать сейчас?"
Билам в одиночестве поднялся на вершину горы, с трудом волоча хромую ногу. Рана его была все еще болезненной, но он не желал откладывать свою миссию и тратить время на лечение, ибо ему не терпелось как можно скорее высказать проклятие в адрес евреев.
Хотя Билам и не заслуживал этого, Всевышний явил Себя ему ради еврейского народа.
Однако полученное Биламом откровение было по своему уровню гораздо ниже тех откровений, что получали пророки евреев. Ашем обращался к нему лишь от случая к случаю, делая это не с любовью, а с пренебрежением.
Всевышний спросил Билама:
"Что ты делаешь здесь, злодей?"
"Я поставил семь алтарей для жертвоприношений, — отвечал ему с достоинством Билам. — Эти алтари предназначены Тебе в дар".
Торговец обманывал своих клиентов, обвешивая их. Однажды к нему зашел полицейский инспектор и заявил:
"Ты виновен в мошенничестве".
"Знаю, — отвечал торговец, — я уже послал вам домой подарок".
Так и Билам надеялся получить расположение Всевышнего, подкупив Его жертвоприношениями.
И отвечал Ашем:
"Я предпочитаю ложку муки, предлагаемую евреями, потомками любимого Мною Авраама, роскошным жертвам от тех, кого Я ненавижу.
А теперь возвращайся к Балаку и передай ему те слова, которые Я вложил в твои уста".
Возвратившись к Балаку и к сановным моавитянам, Билам увидел, что они все еще усердно приносят жертвы.
Дата добавления: 2015-11-30; просмотров: 62 | Нарушение авторских прав