Мабрур и Микдад). 7 страница

- Эй? Ты куда? – выкрикнул мне Давуд.

Бурхан тут же взглянул на девушку. Поняв, что я испытал чувства ревности, Бурхан встал с места и побежал за мной. Спустившись вниз и подходя к Армин, я снял очки и поздоровался с ней и стоящим парнем.

- Мархаба.

- Мархаба. Что ты тут делаешь? – удивлённо спросила Армин, обиженно смотря на меня.

Я даже не слышал, что она сказала, и внимательно рассматривал стоящего возле неё парня. Смотря так же пристально на меня, парень, что-то произнёс на не понятном мне языке.

- Что он сказал? – спросил я Армин, не отрывая от парня взгляд.

- Он спросил, почему ты так смотришь? И вообще, зачем ты пришёл сюда?

- А что нельзя?

- Можно, мне-то всё равно уже, – сказав это, Армин отвернулась и пошла вперёд.

- Куда ты уходишь?

- У меня дела, мне не до тебя, извини.

- Армин, я хочу поговорить с тобой.

- Всё, что надо, я от тебя услышала. Прости, но мне пора.

Я стоял и смотрел на уходящих Армин и её дружка.

- Пошли домой, – сказал Бурхан, потянув меня за руку.

- Вы идите, я за ней пойду.

- Но…

Не дав договорить Бурхану, я направился за Армин. Идущий возле неё парень обернулся и, остановившись, смотрел на меня. Я встал впритык к нему лицом и смотрел ему в глаза. Парень не раздумывая, стукнувшись со мной лбом, тоже начал смотреть мне в глаза.

- Что вы делаете? А ну успокойтесь, – крикнула Армин, встав между нами.

Парень что-то недовольно спрашивал у неё на своём языке. Армин также нервно отвечала, после чего я увидел, как он схватил её за руку и потянул вперёд. Этого хватило чтобы я, схватив Армин, оттолкнул парня в сторону.

- Господи! Что вы делаете! Прекратите! – крикнула Армин.

Подбежавший Бурхан, тут же схватил меня и оттащил к себе.

- Ахи, угомонись, при девушке стыдно драться, – говорил Бурхан мне на ухо.

- Что этот урод прикасается к ней?!

- Успокойся ради Аллаха, девушка смотрит, не по-мужски себя ведёшь.

Парень стоял и что-то кричал на Армин, махая руками в разные стороны.

- Что он кричит на неё, урод блин.

- Угомонись ты. Не вмешивайся, может это брат её. Ты только себе же хуже сейчас сделаешь, – говорил Бурхан, крепко держа меня за локоть.

Я увидел как этот парень, что-то крикнув мне на своём языке, отвернулся и ушёл.

- Что он сказал? – спросил я Армин.

Бурхан посмотрел на неё и, кивнув ей, отошёл в сторону, оставив меня с ней на едине.

- Ты что творишь, Микдад? Ты что делаешь? Что за поведение?

- Я запрещаю тебе стоять с незнакомыми мужчинами! Тем более, чтобы они трогали тебя!

- Вай Аствац! А кто ты такой, что запрещаешь мне? Не ты ли желал не знать больше меня?

Подойдя ближе к Армин, я внимательно смотрел на неё. Прикоснувшись рукой к её лицу, я начал гладить её и сказал:

- Полюбил мусульманин христианку, от любви позабыл он слова.

Полюбил ливанец армянку, будто кругом пошла голова.

Ты не бойся чужих осуждений, ты не бойся плевков за спиной,

У любви нет ни Бога, ни наций, ты уже ему стала родной…

- Что это? Ты сочинил?

- Ну да… Все эти дни я себе места не находил. Если я нахамил, то ты должна понять, что не на пустом месте. Если спросишь о моих чувствах, вдали они стали только сильнее.

Армин повесила голову и закрыла глаза. Схватив мою руку, она поцеловала её и сказала:

- Мне пора, если брат узнает, меня убьют дома. До встречи, Микдад.

Проводив её взглядом, я подошёл к друзьям и мы направились домой. Зайдя к себе во двор, я попрощался с ребятами и, подойдя к дереву, полез на нашу крышу. Каково было моё удивление, когда я увидел, на крыше Мабрура с Кораном в руках.

- Ас-саляму Алейкум, ахи, – поздоровался я, садясь возле брата.

- Ва алейкума Ас-салям, ахи. Нагулялся? – спросил Мабрур, закрыв Коран.

- Да. Погулял с друзьями и решил дома побыть сегодня.

Брат внимательно смотрел на меня и, отвернувшись, смотря на небо, спросил:

- Кстати, что с той девушкой?

- Армин?

- Ну да.

- Ничего, ахи. Очень тяжело когда: сердце любит, душа тоскует, а мозг вообще молчит. Не знаю, что делать.

- Однажды, когда наш Пророк Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, освободил Сафию из рабства, ей был предоставлен выбор сохранить свою религию и уйти куда пожелает, либо остаться с Пророком Мухаммадом.

- Эм… И что?

- Она решила остаться и жить с пророком.

- К чему ты это?

- К тому, что она была иудейкой.

- Наш пророк имел в жёнах иудейку?! – удивлённо спросил я брата.

- Назовёшь себя мусульманином тогда, когда от начала до конца Коран прочтёшь

Больше ничего не сказав, брат похлопал меня по плечу и ушёл. Ещё немного подумав над его словами, я спустился вниз и увидел очень высокую и симпатичную девушку.

- Ты Мирхан? – спросила девушка.

- Почти. Я-Микдад.

- Я Лусинэ. Сестра Арминэ.

- Это стих?

- Нет! Я сестра Армин, которая нравится тебе.

- Что случилось?

- Вазген нажаловался брату нашему, что сестра себя постыдно ведёт. Разговаривает с какими-то арабами. Ещё и ты пытался напасть на него.

- Кто этот Вазрен?

- Вазген! Это друг нашего брата. Он хочет жениться на Арминэ.

- Пусть летит обратно. Она моя.

- Красавчик. Держи, это Арминэ писала когда вы поругались.

Девушка вынула из сумочки аккуратно сложенный листок и протянула его мне.

- Она что-то ещё обо мне говорила?

- Она постоянно плакала. За такой короткий срок она тебя так быстро и сильно полюбила. И вправду говорят, что запретный плод сладок. Она же знала, что у нас не примут в доме иноверца. Сердцу не прикажешь.

- У меня тоже с этим проблемы, но если бы она приняла ислам то…

- Даже думать об этом забудь, иначе точно шансов не будет.

Посмотрев на меня, девушка отвернулась и быстро ушла. Проводив её взглядом, я зашёл домой и пройдя в свою комнату, раскрыл листок и начал читать:

«Твои сообщения читая, сердце билось у меня. Словам твоим не доверяя, очень злилась на тебя. И всё больше понимая, что была я не права, ты всё ближе и дороже становился для меня. С дрожью в сердце и сомнениях нашей встречи я ждала. Не забуду то мгновенье, что увидела тебя. Быстрый ритм, сердцебиение, будто я сошла с ума. Мы стояли так минуту, пристально смотря в глаза. Я подумала: - О чудо, это нас свела судьба. Наша сказка продолжалась, как велела нам судьба, только лишь у нашей сказки нет счастливого конца. Наша нация сломала все влюблённые мечты, как же я тогда рыдала, так же как страдал и ты. Неужели из-за веры мне не быть теперь с тобой? Все те боли и проблемы из-за нации другой? Понимая то, что больше не смогу я быть с тобой, разрывалось сердце в клочья, и боролась я с судьбой. Голос Бога мы не слышим, мы лишь слышим суд людской. Бог послал нам испытание, а мы прошли их стороной. И теперь так одиноко, жить с разбитою душой, но, ты знай, что я готова жить, любить и быть с тобой!»

- Я тоже готов, мой ангел… – прошептал я себе под нос, и встав с места выбежал в коридор.

- Ты куда, ахи?

- Я скоро буду, Мабрур.

Пробегая мимо армянского квартала, я дошёл до большого и очень красивого храма. Остановив проходящего мужчину, я спросил его:

- Ас-саляму Алейкум. Простите, а что это за храм? – спросил я прохожего.

- Ва алейкума Ас-салям. Католический храм какой-то.

- Не знаете, армяне сюда ходят?

- Вроде да.

- Спасибо.

Поднявшись по ступенькам вверх, я приоткрыл дверь и заглянул вовнутрь. В храме стояла тишина. Я сразу же почувствовал странные запахи. Непонятные запахи вскружили мне голову. Пройдя немного вперёд, я присел на скамейку и осматривал людей, находящихся в храме. Возле меня сидел какой-то парень и улыбнулся мне.

- Барев, – произнёс он шёпотом.

- Чего? – тихо переспросил я.

- Барев.

- А, хорошо, спасибо, – ответил я ему и улыбнулся.

Опять сидя в тишине, я смотрел, как люди что-то шепчут себе под нос. Впереди меня, через несколько скамеек, сидела девушка в чёрном платке. Вытянув шею, я пытался посмотреть, не Армин ли это.

- Эс инчес анум? – опять шепотом, спросил меня парень.

- Прости, я не понимаю тебя.

- Не знаешь армянский?

- Нет.

- Что ты за армянин такой эээ.

- Я не армянин, я араб.

- Ааа, араб-католик? Ясно.

- Нет. Я араб-мусульманин.

- Ааа. А что тут делаешь?

-Я девушку ищу.

- Ясно. Я Арсен.

- Приятно. Микдад.

- Что?

- Микдад, можешь просто Мик.

- Хорошо, ахпер.

Посидев ещё пару минут, я увидел, что парень что-то начал произносить себе под нос. После, когда он замолчал, парень провел кистью руки ото лба до груди, а потом с одного плеча до другого, изобразив на себе крест.

- Аллах… Что ты делаешь?

- Молюсь.

- А крест зачем на себе чертишь?

- Это чтобы всегда помнить о деянии Иисуса Христа.

- А что Он сделал?

- Его распяли.

- Оу… Извини…

- Ну, ты даёшь. Смешной ты.

Тут я увидел, как девушка поднялась с места и прошла в другую комнату. Я смотрел на неё и, встав со скамейки, направился за ней. Пройдя в другую комнату, я увидел Армин. Она подошла к большому портрету с изображением женщины и стоя возле него, что-то говорила.

- Аминь, – произнесла Армин и повернулась лицом ко мне, – Ой! Ты что тут делаешь?

- За тобой пришёл.

Заметив глаза Армин, которые полностью были заплаканными, я тут же схватил её за плечи и спросил:

- Что случилось?

- Ничего, давай выйдем из храма.

- Он тебя обидел?

- Нет.

- Армин, надо поговорить.

- Только не тут. Идём.

- А кто это? – спросил я, посмотрев на изображение женщины.

- Это святая Марьям. Мать Мария.

- Ааа. Красивая…

- Нечего тут болтать. Пошли.

Подойдя к дверям, чтобы выйти, Армин резко развернулась и поклонилась. Ничего не поняв, я также развернулся и нагнулся. Армин, как и тот парень, проводила руками по своему телу, изображая крест, и спиной к выходу вышла из храма. Я тоже шёл спиной, смотря на Армин. Наконец-то выйдя и сделав пару шагов, Армин развернулась и спустилась по ступенькам вниз.

- Что я сделал? – спросил я её.

- В каком смысле?

- Я тоже развернулся и нагнулся. Это зачем?

- Так принято. Нельзя спиной к храму выходить, а уходя надо поклониться обязательно.

- Надо же как…

- Зачем пришёл сюда?

- Не могу без тебя. Скажи, почему ты плачешь?

- Брат поругал.

- Этот Вазар что-то сказал про тебя?

- Он сказал брату, что я на самом деле одевалась закрыто, потому что общаюсь с мусульманами. Выставил меня чуть бы не предателем своего народа.

- И что теперь?

- Брат запретил мне покрывать голову. Хотя я всегда так хожу.

- Нравятся мусульманские обычаи?

- Причём тут это? Мне нравятся армянские обычаи, а у нас принято выглядеть как можно скромно.

- А платок?

- Я никогда не захожу в церковь, не покрыв голову.

- У вас тоже так?

- Ну ты странный, Мик, это у всех людей так. Бог же один над всеми, а значит и обязанности перед Богом у всех равные.

- Я рад, что ты так рассуждаешь. А почему только в церкви закрываешься? Бог ваши обязанности только там оценивает?

- Не дерзи мне. Я закрывалась всегда, а сейчас мне запретили и виной тому – ты!

Смотря на Армин, мы прошли чуть дальше за храм, где было красивое поле. Подойдя к большому дереву, Армин сняла с головы вуаль и легла на траву. Сидя рядом, я смотрел на её красивое лицо и длинные волнистые волосы.

- Посмотри, как ты красива. Как тебя не ревновать? Ты обязана носить лучшие украшения, на тебе должна быть самая дорогая ткань. Ухаживать за такой королевой как ты, одно удовольствие для мужчины.

- Как же мне не хватало тебя…, – произнесла шёпотом Армин.

Схватив её за руку, я смотрел ей в глаза и улыбался. Моё тело всё кипело, я восхищался её красотой и тут же смотрел по сторонам, чтобы вдруг кто из прохожих не увидел нас.

- Армин, мы скоро будем отмечать свадьбу моего брата и сестры. Потом я улетаю в Абу-Даби.

- Как? Надолго?

- Я приду просить твоей руки. Если мне откажут…

- Тебе откажут. Меня не отдадут за тебя. Ты мусульманин.

- Ну и что? Что мы вам сделали?

- Мы умирали от рук мусульман.

- Ой, ты знаешь сколько мусульман по сей день гибнут от рук христиан? Мы с тобой тут сидим, а в других странах умирают мусульманские дети и женщины. Спроси меня за что? Отвечу: за то, что они мусульмане. Но это же никого не волнует?

- Я знаю всё это, мне очень жаль…

- Ты спроси моего друга Бурхана. Он ненавидит иноверцев. Ну и армян.

- А нас за что?

- Долго рассказывать. Он увидел, как на иноверных сайтах выставляют издевательские картинки с изображением нашего Пророка и Аллаха.

- Вай! Какой ужас… Бесстыжие люди. Бог им судья. Каждый, кто посмеет осквернить, чью-либо святыню, понесёт за это наказание.

- Вот Бурхан и решил сделать митинг. Показать всем, что мы возмущены и недовольны наглостью иноверцев.

- Глупо он поступил…

- Почему?

- Подумай сам. Для чего рисуют это?

- Если честно, я даже не знаю, зачем сидеть и рисовать подобное.

- Кто рисовал не понимал, что это вызовет у мусульман гнев? Понимал. Он не понимал, что вы будете возмущенны и потребуете справедливости? Понимал. Он сделал то, чтобы спровоцировать вас на агрессию, твой друг оказался подвластным этому. Он повёлся на это. А это ещё один козырь в руки ваших врагов, показывая какие вы злые, буйные и дикие.

- Может ты и права. Но почему мы боимся осквернять ваши святыни, а вы наши нет?

- Кто вы? Я в жизни не посмею сделать подобного. Ни мои родители, ни мои родственники. Я не понимаю людей, которые такое делают. Это не люди. Иисус сказал: «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, [таким] будете судимы; и какою мерою мерите, [такою] и вам будут мерить». Оставь этих грешников, не осуждайте их, им Бог судья. А другу передай, если он так борется за уважение к исламу, то пусть вспомнит, к чему призывал пророк Мухаммад. Он призывал к терпимости. Ведь Мухаммад сказал: «Наша цель не завладеть землями, а завоевать сердца людей». Это вам не доказывает, что не нужно идти на них войной? Нужно сделать добро и доказать, что ислам добрая религия. А вы на каждую провокацию кидаетесь, как сумасшедшие, не замечая, что вами манипулируют. Не кидайтесь, а остановитесь и начните доказывать обратное.

- МашаАллах… Откуда в твоей армянской голове столько ума?

- Ах-ха, я просто много читаю, а ты и твой друг не читаете, а смотрите и верите интернету да телевидению. Всегда помни одно, тот кто читает книги всегда сможет управлять теми, кто смотрит телевизор.

- Я тоже хочу так наизусть знать фразы пророков.

- Читай Коран. Вот, могу тебе Библию дать почитать. Она как раз на арабском языке у меня.

Армин вынула из сумочки небольшую книгу. Внутри были красивые картинки и узоры.

- Какая красивая книга.

- Да. Мне её папин друг подарил, он араб, но католик.

- А мне можно это читать?

- А что с тобой будет если ты прочтёшь?

- Я знаю, что у нас есть расхождения во взглядах.

- Например?

- Ну… Я так не вспомню, но вы ходите не покрытые.

- В Библии сказано закрывать себя.

- А есть свинью?

- Так же запрещено.

- Что серьёзно?

- Разве сегодняшний портрет Марии тебе не показал, как должна выглядеть девушка?

- Да… Она закрыта. Подожди. А изображения? Вы молитесь на них.

- Не на них, а возле них. Ты же не ковру молишься, а на ковре. В библии не сказано молиться возле икон.

- Тогда зачем вы всё это делаете?

- Это традиции и у каждого они свои. Кто-то соблюдает традиции, а кто-то соблюдает исключительно советам из Библии. Я отношусь к тем, кто соблюдает советы Библии. А есть иконы рядом или нет, я не смотрю на это. Но если ты откроешь Коран и Библию, ты поймёшь, что самые основные требования Бога, у нас одни и те же.

- Армин. Если твои будут против меня… Улети со мной.

- Куда?

- В Абуд-Даби. Родители потом поймут и простят…

- Я никогда, не пойду против слова родителей из-за чувств мужчины.

Я внимательно смотрел на Армин и злился, на её капризный характеру. Нахмурив брови, я подвинулся впритык к ней. Медленно коснувшись её тела, я водил кончиком носа по её шее и нюхал каждый сантиметр её кожи.

- Что ты делаешь? Мик, мне щекотно. Люди ещё увидят, отойди.

- Я хочу наесться тобой.

- Нюхая меня как собачка?

- Могу и целовать.

- Не надо, – сказала Армин, покраснев.

- Как только будешь выходить из церкви, я буду ждать тебя тут.

- Хорошо, как пожелаешь.

Армин поднялась с места и убежала. Я сидел и любовался её стройностью. Так, спустя ещё пару недель, я каждый раз приходил к храму и ждал на поле Арминэ. Мы много общались, делились своими мыслями. Казалось, что мысли о нашей нации и религии давно нас покинули. Может мы и были разными, но были с «одной планеты». Наши взгляды, мысли и желания совпадали во всём. С каждым днём мы всё больше влюблялись друг в друга.

Глава VIII.

Потеря.

На следующий день, у нас был настоящий праздник. Все отмечали свадьбу Мабрура и Янаби. Сделав всё, как велят наши обычаи, мы поехали всей семьё и гостями отмечать свадьбу в банкетный зал. Сидя за столом, я смотрел на счастливого брата и сестру. Сидящий возле меня Бурхан, поднялся с места и вышел на балкон. Пойдя за ним, я смотрел как он курил сигарету и, выпуская клубы дыма, любовался видом на природу.

- Столько гостей, мы рассчитывали на маленькую свадьбу, – пытался я как-то заговорить с Бурханом, подходя ближе к нему.

- А на сколько вы рассчитывали? – очень невнятно, произнёс он.

- Я думал человек сто – сто пятьдесят будет. А в итоге пришли все четыреста.

- Яни выглядит счастливой, – сказал Бурхан, смотря куда-то в даль.

- Она ждала этого дня долго…

- Не обидишься если я пойду домой?

- Ну перестань, ахи…

- Нет, я серьёзно. Пойду, посплю немного.

Смотря на грустного Бурхана, я решил с ним выйти и пройтись. Прогуливаясь мимо узких кварталов, мимо нас прошли Армин и её сестра. Кивнув головой девушкам, я и Бурхан улыбнулись им и пошли дальше.

- Блин, вот он красавчик. Повезло тебе, – сказала Лусинэ, сжимая руку Армин.

- Да… Молю Бога, чтобы дома его приняли и разрешили нам жениться.

- Он даже ростом высокий. Вот почему все наши мужчины низкие?

- Лус джан, это ты немного высока для девушки.

- Мне иногда кажется, я никогда не найду армянина, который будет выше меня.

- Прекрати ну. Потерпи, скоро и тебе счастье улыбнется.

- Слушай, а где наша Библия, что дядя Абдул дарил?

- Ой, я забыла о ней… Я её Микдаду дала почитать.

- Ты с ума сошла? Он бы тебе не дал свой Коран читать.

- Это почему?

- Потому что они уважают свою святую книгу и никому её не отдадут.

- Да ну бред, если я скажу, что хочу прочитать Коран, он не откажет.

- Спорим?

- Давай. Проспоришь, купишь мне ящик конфет.

- По рукам.

Пожав руки. Армин побежала за нами. Добежав до меня и Бурхана, еле дыша, Арминэ попросила меня подойти к ней.

- Извини, что отвлекаю, но ты не мог бы мне дать свой Коран?

- Зачем он тебе?

- Я хочу почитать Коран. Пожалуйста.

- Ну… Я свой не брал у меня только брата есть… Но я не смогу его дать…

- Пожалуйста. Я прочту немного и завтра же тебе отдам.

Внимательно посмотрев на Армин, я не мог отказать ей и, кивнув головой, сказал:

- Хорошо. Но завтра, чтобы вернула. Жди меня тут, я сейчас принесу тебе его.

Сказав это, я и Бурхан направились домой.

- Что она хотела? – спросил меня друг.

- Коран попросила ей принести.

- Ты понесёшь?

- Если она хочет узнать лучше ислам, то я не имею права отказать. Сегодня отдам брата Коран, а завтра куплю ей новый и подарю.

- Так нельзя делать, Микдад.

- Ничего страшного в том, что она почитает Коран, нет.

- Но он не твой, а брата.

- Он не узнает. К тому же он занят свадьбой.

Дойдя наконец-то до дома, я взял Коран брата, который был у него в чехле и Библию Армин. Идя обратно и дойдя до сестёр, я отдал им Библию и Коран.

- Будь аккуратнее с ним. Пока не помоешь руки, из чехла не снимай. Перелистывая страницы, старайся не слюнявить пальцы. Я к твоей Библии относился так, к нашей книге надо так же отнестись.

- Хорошо, Микдад. А Библию прочёл?

- Да. Не всё конечно, но многое читал, действительно, суть одна и та же. Теперь ты прочти это и скажи своё мнение мне. А завтра я тебе уже куплю новый Коран.

- Хорошо, Микдад.

Попрощавшись с девушками, я и Бурхан снова пошли прогуливаться по городу.

На следующий день, Армин как обычно направилась в церковь. После молитвы, она вернулась домой и, зайдя к себе в комнату, увидела Вазгена.

- Ты что в моей спальне делаешь? – спросила его Арминэ.

- Да вот, поражаюсь, какой же ты предательницей оказалась.

- О чём это ты?

- Мои сомнения о том, что ты приняла ислам, подтвердились, – сказал Вазген, вытащив из кармана своих штанов, маленький Коран.

- Вазген, ради Бога. Поставь это на место, это не моё и я не принимала ислам.

- Позорище! Ходишь в платках, а брату говоришь, что молишься поэтому. А на самом деле ты просто подражаешь этим мусульманам, а сегодня нахожу у тебя на столе Коран. Твой брат будет рад, когда узнает это.

- Ты больной? Я не меняла своей религии. Это не мой Коран!

- Что он тогда делает на твоём столе?

В эту минуту в комнату вошли брат и сестра Армин. Смотря на напуганную девушку, брат спросил её:

- Что у вас происходит?

- Поздравляю Армен джан, она ислам приняла.

- Ты что такое несёшь? – выкрикнула Лусинэ, испуганно смотря на сестру.

- Как ислам? О чём он говорит Армин?

- Вот, на её столе Коран лежал. Так же тут полно записок на арабском, видно её любимый пишет. На, прочти. А помнишь, ты мне вчера показал ребят, которые пытались язык ребёнку отрезать. Так вот я уже всё тут разузнал, это сделал друг твоей сестры, который влюблён в неё.

Смотря на растерянную Арминэ, брат резко размахнулся и ударил её по лицу.

- Бесстыжая! Ради какого-то мужика веру свою продала? Завтра что сделаешь ради него? Нас продашь?

- Армен, я не меняла веры. Он лжёт всё.

- Замолчи! Ты о себе дрянь не думаешь, о родителях подумала? То, что мать плакать будет, ты подумала? Что отца до приступа доведешь, подумала?

- Не надо, Армен, не бей её, – кричала Лусинэ, отдёргивая брата.

- Ещё и младшая уже заступается, хороший пример подала, – говорил Вазген, подливая масла в огонь.

- Какая же ты сволочь, Вазген. Бог тебе судья! – выкрикнула Армин.

- Ты о Боге не говори, продажная женщина. Наши девушки с гор прыгали, чтобы этим мусульманам не отдаться, а ты сама к ним лезешь. Вот таких как ты, надо публично казнить, чтобы не позорили нашу нацию. Как ты могла, Арминэ? Я всегда перед всеми голову ровно держал, гордясь какая у меня праведная сестра. А ты ради мужчины…

- Не переживай, Армен. Мы сейчас пойдём и разберёмся с этим уродом, заодно и того, что ребёнку язык отрезать хотел, мы тоже на тот свет отправим.

- Не надо! – резко выкрикнула Арминэ. – Они ничего не делали! Не трогай их!

Услышав, что во всей этой ситуации Армин всё ещё пыталась защитить ребят, брат подошёл к ней и ударил её по лицу.

- Бесстыжая! – сказал брат. – Позорище! Если ты мусульманка, то пошла прочь из моего дома!

- Не надо, Армен! Успокойся, прошу тебя! – кричала Лусинэ, отдёргивая за руки брата.

- Ты тоже иди в другую комнату! – крикнул Армен на сестру.

Смотря на плачущую Арминэ, Вазген решил не тянуть время и выбежал во двор, держа в руке Коран. Подойдя к пару сидящим на лавке ребятам, Вазген попросил их, показать ему тех сволочей, что издевались над детьми. Армин лежала на кровати и плакала изо всех сил. Сидящая рядом сестра, вытирала её слёзы и пыталась как-то утешить.

- Не плачь родная, не стоит это всё твоих слёз.

- Лус, за что мне это? Что я сделала? Я не меняла религии, я не делала ничего плохого, кроме того, что влюбилась. Разве любовь не Божий дар? Почему меня должны бить и выгонять из дома за это?

- Он не выгонит тебя, он просто злой сейчас.

- Вазген сволочь последняя. Как он хочет, чтобы я одевалась? Как его сестра? Которая носит юбки с разрезом до ушей и кофты с вырезом таким, что вся грудь вываливается. Это для него нормальная армянка? Я не привыкшая, ты не привыкшая, наша мать так не ходит. Мы всю жизнь закрыто и скромно одевались, почему он обвинил, что это из-за мусульманства?

- Потому, что он ревнует тебя.

- Ревнует? Мой Микдад тоже ревнует, но он подошёл и отдёрнул меня в сторону. Предупредил, что голову сломает если с другим рядом увидит. А Вазген, опозорил меня, брата против меня настроил, а теперь хочет убить Мика моего!!!

- Угомонись! Он не может убить, его посадят за это. Ничего с твоим красавчиком не будет.

- Ты наших парней не знаешь? Они уже месяц уснуть не могут, пытаются найти того кто язык ребёнку резать хотел и крестик сорвал с шеи. А это Мик и его друзья были.

- Как же ты можешь любить такого? А если он и к тебе так же относиться будет?

- Он раскаялся, Лус джан, он сожалеет о сделанном. Нельзя не прощать людей, все заслуживают прощения, а судить их Бог будет, но не мы.

- Тебе надо как-то предупредить красавчика, что Вазген с ребятами их найти хотят.

Поднявшись с места, Армин выбежала в своём сарафане во двор. Я тем временем, еле встав и выйдя из-за стола от гостей, направился в спальню. Увидев в коридоре Мабрура со штанами в руках, я остановил его и спросил:

- Ахи, ты сейчас не сильно занят?

- Что случилось?

- Я хотел тебя попросить…

- Проси.

- Знаю, сейчас много гостей дома. Тебе некогда… Но не мог бы ты с Бурханом поговорить немного?

- А что случилось?

- Он совсем без настроения. Я не могу своего друга таким видеть.

- Это из-за Янаби?

- Ну да…

- Хорошо, не грусти. Я поговорю с ним. Кстати, ты не видел мой Коран?

- Эээ, а что его нет?

- Нет. Не могу найти.

- Я поищу сейчас, не беспокойся об этом.

- Вот Ясер Арафат, а! Уже весь Бейрут увидел, что я нашу чёрные трусы с красными сердечками! У тебя совесть есть, Мабрур? – подходя к нам, кричал дядя, прикрывая рукой свою попу.

- Ой, простите дядя, меня Микдад отвлёк.

- Ииифф, как вы меня достали уже! Дай сюда штаны! – выхватив из рук брата штаны, дядя побежал в спальню.

- Что с ним? – спросил я Мабрура.

- В танце неудачно присел.

- Аха-ха-ха.

- Микдад… - крикнула мне Янаби.

- Что такое сестра?

- К тебе там девушка пришла.

Переглянувшись с Мабруром, я быстро побежал к выходу. Выйдя во двор, я увидел заплаканную Армин. Схватив её за руку, я отвёл её за дом. Встав между стенами двух домов, чтобы нас не было видно, я спросил её:

- Что с тобой?

- Мик, родной.... Вазген сказал брату, что я ради тебя сменила веру.

- И что?

- Брат избил меня, сказал из дома выгонит.

- За это не бойся, я тебя с собой увезу.

- Нет. Я не поэтому к тебе пришла. Вазген собрал пару психов с нашего района, они теперь хотя найти тебя и твоих друзей, чтобы убить вас.

- Аха-ха-ха.

- Что смешного?

- Мой ангел. Ну пусть найдут, посмотрим как они убивать нас будут. Моя Армин, ты даже заплаканная, красивее всех.

- Микдад, хватит смотреть на меня сквозь очки-любви! Я так боюсь за тебя, ты просто наших мужчин не знаешь.

- Ничего не бойся. Кстати, ты не могла бы Коран вернуть, брат заметил, что его нет.

- Ааа, да точно… Я его почитала немного.

- Как тебе?

- Очень интересно, а самое главное правильно. Если бы ещё все мусульмане соблюдали бы то, что там написано, вообще отлично было бы.

- Это да.

Посмотрев на Армин, я приподнял её голову рукой и начал целовать её заплаканные глаза.

- Не надо, подожди вытру глазки.

- Не нужно. Я хочу ощущать вкус твоих эмоций. Если ты плачешь от радости то твои слёзы сладкие, если от боли, то они горькие.

- Но слёзы не бывают сладкими и горькими, они всегда солёные…

Дата добавления: 2015-11-16