Глава 2. У морских чаек совести нет

Прошло 6 лет с тех пор, как Билджвотер был разрушен. Огромный человек по-прежнему жил в Демасии, но понимал, что настало время дать о себе знать. Поэтому он отправился в то место, которое давным-давно называл своим домом.

...Он шёл по мощёной дороге, размышляя о предстоящей встрече с Билджвотером. Что стало с городом? Восстановили ли его? Насколько? Чем промышляют его жители? Как сильно разросся он за эти годы? И, самое главное, кто теперь правит в нём бал? При одной мысли об этом его лицо перекосило. Он относился к Билджвотеру, как к сыну, которого воспитывал всю свою жизнь по своему мировоззрению, не позволяя общаться с незнакомцами. Теперь же, по определённым обстоятельствам, он вынужден был оставить своё чадо на произвол судьбы, и на него — наверняка! - тут же налетели хищники. О том, что скорее всего случилось с Билджвотером, огромный человек и понятия не имел. Его сердце колотилось как бешеное.

Когда вдалеке показались скалы, на которых стоял Билджвотер, Гангпланк оживился. Но рассмотрев всё получше, понял, что ситуация безнадёжная. Он знал, где строят подобные здания. Всё оказалось хуже, чем могло быть. «Не удивлюсь, если она тоже здесь, на каком-нибудь видном посту,» хмыкнул про себя человек-гора и ускорил шаг.

Он шагал, усиленно вглядываясь в штандарты, стоящие на Главном мосту, ведущем в город. И, когда он сумел различить цвета, увидел развевающиеся знамёна Демасии.

- Отлично! - буркнул Гангпланк. - Лучше просто быть не может!

И двинулся вперёд, навстречу судьбе. Человеку, потерявшему всё, терять было больше нечего. А ещё ему надоело чувствовать себя одиноким. Дома всегда лучше. В общем, причин, объясняющих его следующий шаг, было предостаточно. Но больше всего он верил в то, что боги всё-таки смиловались над ним и решили помочь ему всё вернуть на круги своя.

Войдя в город, он растерялся. Таким светлыми чистым Билджвотер он никогда не видел. Опрятные интеллигентные люди шли ему навстречу. По краям улицы стояли ухоженные дома. Весёлые лавочники зазывали народ в свои лавки. Дружелюбие и удивительная лёгкость царили всюду. Казалось, даже солнце светит ярче и греет сильнее.

Доки изменились кардинально. Всюду чисто и пахнет какими-то приправами. Никакой крови и уродливых зверьков на балках. «Что ж,» ухмыльнулся Гангпланк, «хотя бы это место осталось без изменений. Видимо, любимому сынишке на роду написано быть торговым портом. А, значит, он до сих пор скучает по любящему отцу».

И он направился к той самой пристани, на которой, очнувшись, сидел и смотрел на светлеющее ночное небо. Столько времени прошло, а пристань ни капли не изменилась, даже несмотря на некоторые детали, привнесённые сюда демасийцами.

Кроме, пожалуй, одной вещи: здесь стояла стройная девушка, смотрящая на море. У девушки были рыжие волосы.

«Только не говорите,» взмолился про себя Гангпланк, «что это именно она».

Но увы, это была она. Сара Фортуна в форме помощника мэра города.

Человек-гора, на зубок знавший каждый виток узоров на демасийской форме, мысленно вздохнул: «Слава Матери-Змее, мэром она таки не стала!»

Как только он приблизился к ней, девушка умиротворённо произнесла:

- Погода сегодня намечается отличная. Не правда ли, капитан Гангпланк? - и повернулась к нему, победоносно улыбаясь. - Если вы считаете, что шести лет хватит на то, чтобы навсегда забыть вас, то вы сильно ошибаетесь.

В ответ тишина.

- Я был готов к этому, - тихо ответил огромный человек. Ему стоило немалых усилий не сорваться и держать себя в руках. - Мне нужно было время собраться с силами. Теперь я готов снова служить городу.

Сара усмехнулась.

- Правильное решение, капитан. Вы нам очень нужны. Место мэра свободно и на него нет достойных кандидатов, кроме вас. Физически город теперь под нашей властью, однако дух его мы укротить так и не смогли.

«Ещё бы!» подумал Гангпланк, «Билджвотер не признает никого, кроме своего истинного владельца, коим являюсь я!» но вслух сказать всё же не решился.

- Поэтому пройдёмте за мной. Я покажу вам ваши комнаты и кабинет, - интонация помощника Фортуны резко изменилась с приветливой на пренебрежительную. «Видимо, до сих пор не может видеть себя рядом со мной», ухмыльнулся про себя Гангпланк и вальяжно отвёл глаза.

Пройдя пристань, они оказались в узком переулке, вход в который тщательно охранялся. Вход вёл в резиденцию мэра, расположенную на самой верхушке самой высокой скалы. Про себя Гангапланк сразу отметил то, что в его время таких премудростей в городе не существовало.

Они поднимались по крутой лестнице. Вокруг не было ни души. Внизу располагался процветающий город. И тут человеку-горе стало так тоскливо! Яркость, правильность, и беззаботность окружающей его обстановки наводили на него тоску. Ему хотелось снова увидеть старые доки, крохотные деревянные лачужки, усердно работающих людей, собственные корабли, ораву безбожников, работающих на тебя и, конечно же, снова заняться любимым делом, не подчиняясь приказам каких-то высших инстанций. Полная свобода действий и переустановка окружающего мира по своему вкусу.

Так он и плёлся, проклиная в душе каждого демасийца, посмевшего прикарманить его собственность. В его сердце зародилась жгучая ненависть, и было неясно, кого он ненавидел больше: чванливую красавицу с ярко-рыжей копной волос или блюстителей порядка и справедливости.

Они вошли в огромный особняк, напоминавший своим видом вытянувшуюся толстенную башню, нежели обычный дом. За помощницей он поднялся на второй этаж, где в конце широкого коридора его ждала его комната.

Мисс Фортуна пропустила бывшего капитана вперёд и произнесла:

- Обустраивайтесь, мэр. Столовая внизу, у входа находится комната прислуги, обращайтесь, если что-то будет нужно. Туалеты — чуть дальше и налево. С остальным разберётесь сами. - и хлопнула дверью.

Гангпланк оторопел, причём он не сразу понял, что его взбесило больше: приказной тон напыщенной девчонки или то, что его поместили на должность (должность! Чёрт подери, как же от этого слова веет кучей непонятных условностей!), которой в данной ситуации ему хотелось обладать меньше всего. Но зато теперь стало ясно, почему власти не послали армию выкуривать его из своего логова. Он был нужен им. Они сразу разгадали его незамысловатый план и в придачу обогнали его на несколько шагов.

Он минул кабинет и отправился прямиком в спальную. Рухнул на кровать. Он был в полной растерянности. Идей в голове не прибавлялось. В душе было пусто. Он решил перестать сопротивляться и отдаться потоку текущих событий. Все противоречия внутри тут же отпали. Он горячо помолился Матери-Змее, умоляя её о том, чтобы наконец-то всё поменялось в его пользу. Затем он уткнулся лицом в подушку и, не вытирая слёз, так и уснул.

Мать-Змея услышала его.

Прошло полгода с тех пор, как Гангпланк стал новым мэром Билджвотера. За это время он окончательно впал в депрессию. Раскис, обрюзг и потолстел. Отрастил брюхо. Из негласного предводителя пиратского города, уверенного, жестокого и любящего пошутить человека превратился в сторожевую собаку порядка и справедливости, переборов в себе себя. Конечно, всё это его не слишком радовало, но выхода у него особого не было. Всё, что ему оставалось, - молча сидеть и ждать, пока небеса не смилуются над ним.

Наступила среда. Это был день разгрузочных работ, и гавань была забита всевозможными кораблями. Гангпланк расхаживал по террасе своего особняка, с которой открывался вид на порт. Вдруг вдалеке он заметил незнакомый корабль, приближающийся к Билджвотеру.

На корабле были белоснежные паруса. Бывший капитан, насколько позволяло здоровье, побежал на пристань, перемахивая через ступеньку. По пути заскочил на маяк посмотреть на какое расстояние приблизилось к порту загадочное судно. Оказалось, ещё половина пройденного пути — и оно будет здесь. Человек-гора запыхался. Он и понятия не имел, что это могло быть. А, главное, кому принадлежало судно, ведь только сейчас стало понятно, что флага на корабле нет.

Гангпланк ринулся вниз и вдруг осознал, что следовало бы доложить о корабле-призраке (как он уже окрестил его про себя) работникам порта. Но он остановился. В груди что-то ёкнуло, и он огляделся. И, к своему ужасу, понял, что на корабль никто не обращает внимание. Все ведут себя так, будто ничего странного не происходит. Как будто корабля на самом деле несуществует.

Гангпланк отшатнулся. Он уже было решил, что свихнулся от тоски по прежней жизни, как в чувство его привело чьё-то пение. Ничего особенного, просто прекрасный женский голос выводил глубокое «а-а», тут же подхватываемое и разносимое по порту ветром. «Неужели сирена угнала у кого-то корабль?» усмехнулся бывший капитан про себя. Но тут же улыбку смыло с его лица, так как он увидел, как корабль-призрак, пройдя сквозь пришвартовавшееся судно, припарковался прямо у него перед носом.

Пение прекратилось, и раздался смешок. Бывший капитан повернул голову вправо и увидел, как с носа корабля спрыгнуло нечто белое с рыжим наверху. Он хотел было рвануться к нему, но белое исчезло так же быстро, как и появилось. В воздухе растворилась песня:

Гулял орёл степной на воле,

Но воля та недолгою была:

Охотники схватили, посадили в клетку,

Заставили отречься от себя.

И всё пропало. Пропал корабль, пропала сирена, её песня, пропало белое с рыжим. Исчез туман перед глазами. На мгновение Гангпланку показалось, что стало холодно. Человек-гора обнаружил себя стоящим на коленях и руками упирающемся в землю.

К нему тут же подбежало несколько матросов и портовых рабочих. Один из них наклонился, спросив:

- Мэр, с вами всё в порядке?

Несколько других, подхватив его под руки, подняли его.

Оторопевший Гангпланк сумел лишь выдавить из себя:

- Или я переутомился, или к нам в гости пожаловала сирена.

Матросы переглянулись. Уж они прекрасно понимали, что подобный визит мог закончиться: полнейшей деактивацией мужского населения Билджвотера (коего была большая часть) с последующей невозможностью реабилитироваться. Совершенно растерялись. Один из них спросил:

- И что же нам делать, мэр?

- Ждите моего сигнала. Я дам вам знать, если понадобится ваша помощь. Пока просто понаблюдаем. Всё может оказаться лишь моим бурным воображением.

Но бывший капитан в глубине души прекрасно понимал, что ни черта подобного его бурное воображение выдать не могло. Эта чёртова реальность, истоки которой ему были неведомы. Неужели причина в его прошлых деяниях? Неужели его прошлое будет преследовать его до конца его дней? Неужели он так и умрёт в неволе орлом, которого охочие до его могущества заставили исполнять собственные прихоти? Но тут у него разболелась голова, и человек-гора побрёл к себе в кабинет.

Отдохнув немного, он снова принялся за работу. Однако случившееся сегодня днём позабыть так и не удалось. Больше никаких странностей не происходило.

Всё повторилось глубокой ночью, когда Гангпланк, раздевшись и укутавшись в одеяло, лёг в постель. Над левым ухом внезапно раздалось:

- Привет, капитан!

Нежный голос ледяным клином вошёл в голову человека-горы, и тот вскочил.

Он увидел лежащую на кровати девушку. Она, соблазнительно согнув ножку, томно глядела на бывшего капитана, подпирая рукой голову. Улыбалась. Сверлила взглядом. В голове Гангпланка промелькнуло: «Вот оно, бело-рыжее». Странная девушка с прямым носом, который делал её более похожей на женщину, фортунинской копной рыжих волос и в белом сарафане беспардонно разлеглась на его, гангпланковской, кровати. Поначалу он спутал её с Сарой (от чего у него отлегло на душе), но та выглядела слишком по-девичьи невинно и порой напоминала растерявшегося подростка. Эта же миледи оставляла после себя неприятное ощущение: она словно хотела под чужой личиной скрыть настоящую себя. А ещё смотрела прямо тебе в душу. Гангпланку же меньше всего нравилось, когда заглядывали туда, куда заглядывать никто не просил. Поэтому он выпалил, не задумываясь:

- Ты кто такая? Какого чёрта ты делаешь в моей постели?! - и, сделав паузу, тише добавил: - Верни мне одеяло, а то я стесняюсь.

На что женщина, косящая под молодушку, ответила:

- Больно надо! И посимпатичнее видала, - сказала, презрительно смерив Гангпланка с ног до головы.

Гангпланк обалдел. В нём вновь появилось прошлое достоинство, и он на какое-то время забыл, что является мэром Билджвотера, перестроенного ненавистынми ему демасийцами. Снова гаркнул:

- Ты не ответила на первый вопрос.

Но странная женщина быстро оборвала его:

- На твоём месте я разговаривала бы потише. Ведь, кроме тебя, меня никто не видит, - уголки её губ чуть-чуть дрогнули в улыбке.

Гангпланк остолбенел. Он, конечно, понимал, что всё серьёзно, но не думал, что настолько. Видения ушедшего дня оказались реальностью.

Женщина продолжала:

- Привыкай вести себя тише, ибо отныне я буду следовать за тобой всю твою жизнь. До самой смерти. То, что нужно, я сделаю сама и без твоей помощи, - женщина поникла, словно ей наскучило. - А тот, кому надо, и сам знает, кто я такая. - и повернулась спиной к Гангпланку. Помолчав, повернулась обратно и добавила: - Ты не против, если я с тобой посплю? А то в кабинете на диване больно уж одиноко, - и снова отвернулась, укутавшись в неизвестно откуда взявшееся одеяло.

Гангпланк всё это время стоял, оторопев. С ним ещё никогда не обращались так дерзко. Но, оценив, в какой он ситуации оказался, постарался унять ярость. Выхода у него действительно не было, а тут свалилась на голову личность, которая очень подходила ему по духу.

Дата добавления: 2015-11-14