Я смотрю на небо и с ужасом вижу, что я всё ещё здесь, ограниченный человеческим телом, уныло глядящий на внешний мир.

— Ты можешь быть Богом, а можешь быть эго, которое претворяется Богом. Выбор за тобой.

— Кен, Кен? Эй, есть кто дома?

— Ким, ты веришь в Бога? В Богиню? В Дух? Ты когда-нибудь по-настоящему видела небо?

— Прости, Кен, но сейчас меня ждёт планета Земля.

Тихий голос Карлтон закрепил меня в наличной реальности.

— Обратите внимание, что в политике большинство зелёных — демокра-ты, а большинство синих — республиканцы. И большинство зелёных демократов презирают любые проявления синего. Ирония в том, что без синего зелёного бы просто не было.

— Зелёные либералы считают, что крошка Джонни рождается чистым, свободным и любящим, что под мостовой находится пляж, но общество с его правилами и ролями подавляет и зажимает «изначальную добродетель» Джонни. Однако, как мы уже видели, крошка Джонни рождается эгоцен-тричным нарциссом, который, не получив в подходящий момент синей структуры, навсегда остаётся невыносимым нарциссичным засранцем.

Слушатели от души рассмеялись.

— Синие республиканцы, с другой стороны, справедливо заявляют, что обществу нужен прочный фундамент личной ответственности, конвенцио-нальных ролей, правил, гражданского мужества и семейных ценностей. Однако многие республиканцы останавливаются на синем и оранжевом конвенциональных уровнях с их этноцентрическими предубеждениями и совершенно неразвитым состраданием, и это не позволяет им добраться до зелёного уровня, не говоря уж о сознании второго порядка.

— С третьей стороны, Основная Директива — защищать и поддерживать здоровье всей спирали развития — позволяет увидеть важность как синих структур, так и зелёного сострадания, и принять как консервативные, так и

либеральные ценности — об этом мы поговорим буквально через несколько секунд. Но суть в том, что невозможно выбросить зелёный или синий, не разрушив при этом всю Спираль.

— Практически все исследователи процесса развития постоянно подчёр-кивают критическую важность синего мема, являющегося непременным и необходимым строительным блоком, на котором возводятся более высокие уровни развития, включая зелёный. И всё же зелёный изо всех сил старается уничтожить любые проявления синего. Как сказал Дон Бек, «зелёный уничтожает синий», и именно поэтому Бек считает, что «за последние тридцать лет зелёный мем принёс больше вреда, чем любой другой мем». Повсеместное разрушение синих структур нарушает развитие.

— Да, жёлтые детки, то есть, простите, жёлтые милленниалы, — с

улыбкой произнесла Джоан. Официант принёс её салат, но она до сих пор к нему не притронулась. Она оглядела всех собравшихся за столом, а потом посмотрела на меня. — Для вашего поколения это реальная возможность. Если, конечно, вы выберетесь из флатландии.

В моём затылке до сих пор горел старый неоновый знак: ЗА ПРЕДЕЛА-МИ ФЛАТЛАНДИИ ВОЗМОЖНОСТИ БЕЗГРАНИЧНЫ.

— Я хотел спросить про семинар, — сказал я. — В третьей части семина-ра, посвящённой интегральным решениям — она ведь завтра начинается, да? — вы будете говорить о том, что мы можем стать поколением жёлтого мема?

— Да, Кен, будем, — ответила Карлтон. — Прекрасно, правда? — Нежная улыбка смяла фарфор её кожи.

— К тому же, с этого момента мы не так давим на слушателей, — добавил Джефферсон, тихо рассмеявшись. — Странно, что они до сих пор не линчевали нашего брата. А ты как думаешь Кен: мы слишком суровы с залом?

— Гм, — я прочистил горло. — Мне сложно об этом судить — я ведь не бумер. Но Ким, — все за столом понимающе переглянулись, и я спросил себя, что это могло значить, — считает, что это необходимо. И, похоже, это хорошо работает.

Пауэлл посмотрела на Карлтон, и воздух между ними ожил.

— Возможно, мы слишком суровы во время секции про исцеление?

— Не думаю, — ответила Джоан. — Для меня главная проблема этой секции в том, что я не говорю в ней о главном значении, приписываемом слову «исцеление» зелёным мемом. Я хотела сделать это в связи с твоей презентацией про пляж под тротуаром, потому что зелёный мем обычно называет «исцелением» ошибочный поиск изначальной добродетели, якобы оставшейся в нашем прошлом. Не в будущем, а в прошлом. Именно поэтому зелёный так подвержен регрессии, бумериту и злобному зелёному мему со всеми вытекающими последствиями.

— Не понимаю, — неуверенно вставил я.

Джоан снова посмотрела на меня с той же отвратительной материнской улыбкой.

— Ты уже знаешь три главных негативных слова, которые зелёный упот-ребляет чаще всего: низвержение, трансгрессия, деконструкция. Но у зелёного есть и три позитивных слова: трансформация, диалог, исцеление. Если ты слышишь одно из этих слов, ты почти наверняка столкнулся с зелёным мемом.

— И с бумеритом, — добавила Пауэлл.

— Да. С бумеритом, потому что… в общем, «трансформация» означает, что любой мой чих может трансформировать весь мир. А «диалог»… ну, диалог — это, по мнению зелёного, решение любой проблемы. Если мы соберёмся, поговорим, поделимся чувствами и будем при этом открыты и внимательны, то всё будет славно, мы обретём мир и гармонию.

— Разумеется, диалог очень важен, — продолжила Хэзелтон, — но зелё-ный всё немного испортил, потому что хотя обмен чувствами в ходе диалога хорошо отражает зелёные ценности, это совсем не то, что нужно пурпурно-му, красному, синему или оранжевому. Так что диалог превращается в ещё один способ, которым зелёный с невинным выражением «я просто хочу помочь» навязывает другим свои ценности.

— В ходе нашего семинара «Матрица для второго порядка», разработан-ного специально для зелёных, мы целых три дня не даём им говорить о чувствах. Для этого мы просим их использовать только такие предложения,

в которых отсутствует слово «я». Господи боже, к концу третьего дня они еле дышат, — сказала Пауэлл. Все улыбнулись и закивали головами.

— То же самое с понятием исцеления, — добавила Хэзелтон, — по-настоящему благородные побуждения снова переворачиваются с ног на голову. Потому что…

Джефферсон осторожно перебил Хэзелтон.

— Взять хотя бы расовый вопрос в США, — сказал он. — Сколько раз вы слышали, что мы должны «оздоровить межрасовые отношения»? Вот именно, вы слышите это постоянно. Но нам совершенно не нужно оздоров-лять межрасовые отношения в этой стране. И знаете почему? — спросил он, глядя на меня.

— Я? Ээ… нет, вообще-то не знаю — я думал, нам на самом деле нужно их оздоровить.

— Тогда послушай, Кен. Когда я говорю, что мне необходимо «оздоров-ление», то подразумеваю, что вчера я был здоров, а потом заболел, и теперь мне необходимо восстановить здоровье. — Джефферсон помолчал, оглядел всех за столом и внезапно воскликнул, — Но межрасовые отношения в этой стране никогда не были здоровыми! Поэтому здоровье не может быть восстановлено!Гармоничные межрасовые отношения,если они вообщевозможны, ещё только должны возникнуть, и они будут необычными,

новыми для этой страны. Они требуют не оздоровления, а развития! — И он ударил кулаком по столу. Послышалось резкое и громкое «бух».

Заговорила Джоан.

— Да, Марк, именно это я имела в виду и хотела рассказать на своей сессии. «Исцеление» — это просто ещё одна версия «пляжа под тротуаром». Оно подразумевает, что когда-то у нас были здоровье и гармония, которые мы потеряли и теперь должны вернуть. Но, как ты уже сказал, у нас их никогда не было, так что эта метафора только вводит людей в заблуждение.

— Да, и это проблема, — согласилась Пауэлл, — потому что зелёный снова получает возможность отрицать необходимость роста, развития и дальнейшей эволюции. Зелёный считает, что если мы просто соберёмся вместе и поговорим, то сможем «исцелить» большинство проблем. Но большинство наших проблем можно решить, только если двигаться вперёд,

а не назад. А чтобы двигаться вперёд и развиваться, мы должны сделать именно то, что отказывается делать зелёный: выбраться из флатландии и обратить внимание на иерархические уровни развития.

— Здесь мы имеем дело, — сказала Джоан, — с ещё одной версией про-тивостояния возвращения к добродетели и достижения добродетели. Расовая гармония может быть достигнута, только если люди будут массово развиваться и эволюционировать от эгоцентризма и этноцентризма к мироцентризму. Ни одно общество, включая наше, никогда не знало расовой гармонии, поскольку в истории ещё не было общества, большинст-во членов которого находилось бы на мироцентрических уровнях развития. Поэтому мы должны бороться за достижение добродетели, а не за возвра-щение здоровья, которое у нас якобы когда-то было. — Она по очереди оглядела всех нас с печальной улыбкой.

— Очевидно, здесь наши мнения совпадают, — отозвался Джеффер-сон. — Вот почему надо быть очень, очень осторожным, когда слышишь, как кто-то говорит об исцелении Америки, исцелении планеты, оздоровле-нии межрасовых отношений или исцелении мира. Все эти призывы насквозь

пропитаны бумеритом и, как правило, означают, что если мир примет зелёные ценности, все наши раны затянутся сами собой.

Заговорила Пауэлл.

— Господи помилуй, вместо того, чтобы научиться с уважением отно-ситься ко всем волнам развития и выяснить, как без вреда для остальных красный может быть красным, синий — синим, а оранжевый — оранжевым, зелёный учит, что только его ценности способны установить мир во всем мире. Он даже пытался ввести поправку к конституции о «социальной ответственности», которая должна была обязать всех граждан принять зелёные ценности!

— А ещё зелёный хочет создать «Министерство мира», — сказала Карл-тон с добродушной улыбкой. — Иначе говоря, министерство зелёного мема. Но не забывайте, — добавила она, — что все мемы первого порядка ведут себя подобным образом. Синий хочет, чтобы все подчинялись религиозному фундаментализму, оранжевый хочет глобального капитализма, красный хочет всех использовать… Об этом можно говорить бесконечно.

— Трансформация, исцеление, диалог. Ладно, — вставил я, — если я захочу произвести впечатление на зелёных, то устрою семинар под названи-ем «Трансформационный диалог для исцеления планеты».

Над столом повисло угрюмое молчание. Я уже успел разволноваться, решив, что сказал что-то ужасно неуместное, но тут все покатились от смеха.

— Да, Джоанзи, он ужасно умён для белого парня.

— Послушай, — обратилась ко мне Карлтон, — позволь заметить, что сейчас все мы до сих действуем в режиме «нокаутировать зелёный». Это цель первых двух сессий семинара. Но на следующей сессии ты увидишь, что мы можем действовать совсем иначе. Дело в том, что на зелёном уровне сейчас находится всего 10% населения, и если бы мы имели такую возмож-ность, то увеличили бы эту цифру до 20%, 30%, 40% и даже выше! На жёлтый уровень можно попасть лишь пройдя через зелёный, поэтому нам

нужно, чтобы как можно больше людей достигло зелёного уровня. Все мы прекрасно осведомлены об огромном вкладе зелёного. Но этот семинар предназначен для того, чтобы помочь зелёному подняться на второй порядок, так что в нашей критике зелёного нет ничего удивительного. И очень скоро всё будет по-другому.

— К тому же, — сказал Джефферсон, — если наш Кен окажется прав, в ближайшем будущем люди начнут массово и очень быстро проходить через зелёный уровень, достигая второго порядка, верно, Кен? Их будет притяги-вать кремний?

— Возможно, — ответил я и потёр глаза.

Дата добавления: 2015-11-14