Выздоровление 4 страница

– Ну, здравствуй, сестрёнка! Что вы вчетвером делаете тут так поздно? – спросила Эплджек.

– Пинки Пай сказала, что нам надо поговорить с тобой, что ты спрашиваешь кучу пони про Никс, – ответила Эпл Бум.

– Ну, полагаю, что так.

– Почему тогда вы не поговорили с нами? – спросила Скуталу.

– Да, мы же лучшие друзья Никс! Почему бы вам не поговорить о ней с нами? – добавила Свити Бель.

– Простите. Думаю, вы просто не пришли мне на ум, – сказала Эплджек с улыбкой, оглянувшись туда, где несколько секунд назад стояла Луна. – Но, полагаю, я должна и вам дать слово, раз вам пришлось за мной гнаться. Ну, что же вы хотите рассказать мне о Никс?

Услышав один этот вопрос, четыре жеребёнка принялись рассказывать всё, что могли вспомнить о Никс, как будто думали над этим вопросом всё время, пока искали Эплджек. Они рассказывали, как хорошо она играла, какой она была умной, как они с Твист помогали остальным трём с домашними заданиями, когда они бывали особенно сложными, какой потрясающей[aq] она была в магии[ar].

Это был бесконечный поток мыслей, каждое маленькое событие или нюанс, касающиеся маленького чёрного жеребёнка, которого четверо считали своим другом. Слушая это, Эплджек чувствовала, как улыбка на её лице постепенно становится всё шире.

– И... – попыталась продолжить Эпл Блум спустя несколько минут, но только тревожно оглянулась на друзей. – Я не могу вспомнить ничего больше.

– Я могу вспомнить ещё кое-что, – весело сказала Твист. – Никс – очень хороший друг.

– Лично я считаю, что все вы, жеребятки, очень хорошие друзья, – заявила Эплджек. – И я очень благодарна вам, что вы догнали меня, чтобы рассказать обо всём этом. Но уже поздно. Вам пора возвращаться к своим семьям. Это касается и тебя, Эплблум. Я не хочу вернуться на ферму, и услышать от Большого Макинтоша, что ты вернулась поздно.

Четыре жеребёнка приуныли, но сделали как велено, направившись вниз по лестнице к выходу из башни. Эплджек стояла, следя за уходом четырёх плащеносных Меткоискателей. Когда она убедилась, что жеребята ушли и не могут её слышать, Эплджек сдвинула шляпу на затылок и улыбнулась.

– Если вы хотели узнать о Найтмер Мун, сахарная, то это четыре жеребёнка, которые скажут вам чистую правду, – сказала Эплджек, предполагая, что Луна всё ещё прячется невидимой поблизости. – Я и другие – мы знаем её благодаря Твайлайт. А эти четверо... они её настоящие друзья, а настоящие друзья знают тебя лучше всех.

============

Рог Селестии мягко засветился. Аликорн закрыла глаза, простирая в стороны свою магию. Она внимательно следила за часами и, когда настало нужное время, потянулась к солнцу. Хотя они с Луной хотели сохранить своё возвращение в тайне, было важно, чтобы солнце и луна сменялись по расписанию.

Узы, связывавшие принцессу с солнцем, делали это таким же простым, как обращение к старому другу, а может быть и к ребёнку. В какие-то дни солнце охотно соскальзывало для отдыха за горизонт. В другие дни оно возражало[as] и противилось, но каждый день Селестия находила способ убедить его опуститься, чтобы могла взойти луна. Она делала это тысячу лет, и сделала снова в этот вечер... даже ощущая остатки магии Никс, заботившейся о солнце в её отсутствие.

Солнце охотно поддалось, готовое к долгому отдыху после необычно длительного пребывания на небе. Оно начало опускаться за горизонт, его лишь надо было немного направлять.

Внимание Селестии было отвлечено звуком открывающихся дверей. Какое-то время казалось, что там никого нет, хотя она слышала стук копыт по полу. Как только двери закрылись, Луна медленно проявилась в воздухе. Лунная принцесса пересекла комнату и села рядом с сестрой.

– Вижу, они уснули, – прошептала Луна, заметив, что Никс и Твайлайт спят на постели.

– Найтмер Мун требуется отдых, а Твайлайт так волновалась, что было бы удивительно, если бы моя ученица не вымоталась. Хотя, если честно, её беспокойство по поводу того, что мы можем сделать, вполне оправдано.

– Несмотря на наши силы, Селестия, мы всего лишь пони и временами делаем ошибки, как и все остальные. Эмоции берут над нами верх, и мы принимаем плохие решения. Это моя зависть к тебе тысячу лет назад привела меня к худшему решению в моей жизни и, когда решение было принято, потребовались Элементы Гармонии, чтобы всё исправить.

– Это не оправдывает моих действий, Луна.

– Я никогда этого не говорила, – поправила её лунная принцесса, – но ты знаешь, что поступила неправильно, Тия, а это значит, что ты можешь попытаться это исправить.

– Возможно, могу. Так удалось ли тебе узнать больше о Найтмер Мун?

– Удалось. Я много узнала и о том, каким она была жеребёнком, и о том, какой её сейчас видят жители Понивиля.

– Решила ли ты, как поступить?

– Думаю, решила, – тихо[at] ответила Луна, чуть понизив голос. – Я думаю, что так будет лучше всего, но не уверена. Вообще-то, я хотела поговорить ещё с двумя пони, прежде чем окончательно решить.

– И кто же они?

– Мне нужно поговорить с Найтмер Мун, но только после беседы с тобой, Селестия. Ты была рядом с Твайлайт и Найтмер Мун весь день. Ты, определённо, должна была заметить несколько вещей.

– Я заметила, – ответила Селестия с суровым выражением на лице. – Как и Твайлайт с её друзьями, я была одной из немногих, кто видел настоящую Найтмер Мун. Ту, которую я сослала. Ту, которая желала вечной ночи, и которая сослала меня на солнце в прошлом году во время Праздника Летнего Солнца. Я знала чудовище, и поэтому боялась её. Боялась, что она опять вернётся, угрожая королевству, угрожая не только пони, за которых я тревожусь, но и моей семье.

– Да... я видела настоящую Найтмер Мун, – продолжала Селестия, и на её губах появилась улыбка, а черты смягчились, – и аликорн, который лежит в этом зале, не та же самая кобылица. Они во много похожи внешне и по силе. У них похожие воспоминания и история, но теперь я могу ясно видеть, что они не одинаковы.

– Пока ты, Сестра, узнавала Найтмер Мун из того, как её видят в Понивиле, я за сегодня узнала, как видит её та пони, которая больше всех заботится о ней, – тихо произнесла[au] Селестия, оглядываясь на спящую фигурку Твайлайт Спаркл.

– Для моей верной ученицы она всегда была известна под другим именем. В её глазах кобылица, которая сейчас спит рядом с ней, не является чудовищем, и никогда не была королевой. Она её дочь, которую Твайлайт хочет во что бы то ни стало защитить. Я, честно говоря, никогда не была более горда своей ученицей. Хотя, возможно, её лучше называть моей бывшей ученицей. Я не уверена, что Твайлайт когда-либо снова сможет увидеть во мне учителя, учитывая то, что я пыталась сделать. Мои действия были неоправданы и, возможно, непростительны...

– Думаю, Сестра, действия только тогда непростительны, когда мы сами решаем сделать их таковыми, – мягко возразила Луна, прижимаясь к боку Селестии[av]. – Называя что-либо сделанное непростительным, мы отказываемся от попыток исправить его. Мы позволяем допущенной ошибке определять то, кем являемся, даже если это не то, кем мы хотим быть.

Но всё прощается со временем. Любой может заслужить искупление. К нему нудно стремиться, и иногда требуется чья-то помощь и много времени... но почти всё может быть прощено со временем.

Селестия наклонила голову, прижимаясь щекой к Луне, и улыбнулась.

– Прощение. Истинно, если бы был седьмой Элемент Гармонии, он был бы Элементом Прощения. Я буду трудиться, чтобы заслужить прощение за то, что сделала.

– Ты будешь трудиться не одна, Сестра, – ответила Луна. – Это моё прошлое, мои неверные решения и дурные поступки превратили меня в Найтмер Мун. Этот аликорн унаследовал мои грехи, хотела она того или нет, и эту ношу я намереваюсь, хотя бы отчасти, забрать себе.

==================

Никс беспокойно оглянулась через плечо. Селестия выводила Твайлайт за дверь. Белый аликорн прошептала что-то, прежде чем отправить единорожку в коридор, и закрыла дверь, запечатав её как физическими запорами, так и магическими барьерами.

Нервно сглотнув, Никс снова повернула голову вперёд. Временная постель, на которой она пролежала весь день, залечивая раны, была вынесена, центр тронного зала был полностью свободен от мебели. Она стояла в центре комнаты, а перед ней – Принцесса Луна.

Лунная принцесса, несмотря на меньший рост в сравнении с чёрным аликорном, стояла с твёрдым, серьёзным выражением лица, расправив крылья, спиной[aw] к разбитым окнам.

От принцессы веяло духом лидерства и силы, язык её тела извещал, что в данный момент она стоит посреди комнаты не как младшая сестра или друг. Нет, в этот момент она стояла там как Королевская Сестра Эквестрии, как Правительница Луны... и как та, кто совершит правосудие над Никс.

– Найтмер Мун, ты обвиняешься в государственной измене против Эквестрии. Ты совершила преступления против пони этого королевства, равно как против меня и моей сестры – Принцесс Эквестрии. Ты принесла около двух недель вечной ночи на эту землю. Ты несправедливо заключила в темницу одну взрослую кобылицу и трёх юных жеребят. Твои агенты – Дети Найтмер – сеяли страх по всей стране и почти осуществили казнь невинного единорога. Кроме всего прочего, ты узурпировала престол Эквестрии, изгнав мою сестру и меня на солнце и луну, соответственно.

Ты отрицаешь преступления, которые я назвала?

– Нет... не отрицаю, – ответила Никс, повесив голову, когда всё, что она совершила, было в словах брошено ей в лицо.

– Прежде чем я вынесу окончательное решение, Найтмер Мун, я хочу задать тебе один вопрос. Согласна ли ты ответить на него правдиво?

Чёрный аликорн[ax] ответила простым кивком.

– Ранее, прямо перед тем как ты сдалась нам с Селестией, ты сказала что-то Твайлайт Спаркл. Что ты сказала?

– Я просто сказала ей, что решила, какой кобылицей хочу быть.

– И какой же кобылицей ты хочешь быть? Кто ты? Ты – Найтмер Мун, или же ты – Никс? Ты – жеребёнок[ay], о котором заботилась Твайлайт, или кобылица, которой я когда-то была?

Никс молчала некоторое время, сглатывая и оглядываясь на закрытую дверь, за которой стояла Твайлайт Спаркл. Затем она улыбнулась и посмотрела на Луну глазами, полными твёрдой убеждённости[az].

– Я и Никс, и Найтмер Мун. Я – Никс, дочь Твайлайт Спаркл. Я – Никс, друг Скуталу, Эпл Блум, Свити Бель и Твист. Однако, я также и Найтмер Мун, и, несмотря на моё тёмное прошлое, я теперь кобылица, имеющая силы, чтобы встать на защиту пони Эквестрии. Кобылица, которая не позволит ничему, будь то чудовище или природное бедствие, забрать жизни тех, кто ей дорог.

– Но, хотя я являюсь каждой из них, имя, которая я выбралас своим, это Никс, – закончила чёрный аликорн[ba], топнув правой ногой.

И на какое-то время в тронном зале воцарилась тишина, последнее эхо этого объявления перекатывалось в воздухе, пока не растворилось в ночи.

Луна закрыла глаза, прислушиваясь к тому, как затухают последние отзвуки произнесённых слов. Она глубоко вздохнула, и, когда она открыла глаза, они светились, так же как и её рог.

– В таком случае, Никс, я выношу своё решение.

Глава 21

Дата добавления: 2015-11-14